Спать с Барбатосом

Дилюка не было за барной стойкой. Кэйя подкинул свою любимую монетку моры в руке, хмуро смотря на пустую стойку. Сегодня должен был работать Дилюк, и не было никаких признаков Чарльза, чтобы подменить его. Он подошел к стойке и заглянул за край, гадая, не склонился ли за ней его слишком серьёзный старший брат, чтобы почистить полку или сделать что-то ответственное. Пусто. — Куда, о, куда пропал мой любимый бармен? — громко и певуче спросил Кэйя. В Доле Ангела столы были в основном пусты, за исключением Стэнли и Джека в углу, которые сидели с бутылкой между ними. — Господин Дилюк? Он побарабанил пальцами по барной стойке и положил руку на бедро. Это было не похоже на Дилюка — оставлять бар без присмотра, даже в такую спокойную ночь. Была ли какая-то чрезвычайная ситуация, о которой Рыцари не знали? — Если вы ищете хозяина Дилюка, он наверху, — сказал Джек с другого конца помещения. Он указал вверх. — Пошел туда со стаканом и бутылкой. Это все объясняло! Дилюк, должно быть, обслуживает клиента, который не хотел сидеть на первом этаже таверны. Кэйя кивком поблагодарил членов Гильдии Искателей Приключений и потянулся за стойку, чтобы налить себе вина из одуванчиков и взять бутылку. Он заплатит Дилюку за это позже, если не тогда, когда увидит его наверху. Кэйя взбежал по лестнице и оглядел верхний этаж, пока не заметил знакомую рыжую голову в дальнем углу, которая склонилась над стаканом и бутылкой. — Ты пьешь? — Кэйя поставил свой стакан и бутылку на стол рядом с Дилюком и сел напротив мужчины. Раз его брат пил, значит что-то должно было быть очень не так. — Что случилось? Дилюк поднял глаза, глаза были сонными, лицо раскраснелось. — Я переспал с Барбатосом. Кэйя ожидал тысячи ответов, кроме этого. — И я никому не могу об этом рассказать, — пожаловался Дилюк низким голосом. Это было произнесено с той же настойчивостью, с какой обычно говорил, когда у него был секрет от Крепуса, предназначенный только для ушей Кэйи, например, где он спрятал дополнительное угощение из кладовой или разбил тарелку. — Монахини из церкви убьют меня, если узнают. — Потому что ты переспал с Барбатосом, — резюмировал Кэйя. Он опрокинул стакан Дилюка и поморщился от мелких капель, оставшихся на дне. Бутылка на столе была на треть пуста и рядом с ней была пробка. Это означало, что та не была открыта, когда Дилюк принес ее наверх, и он выпил как минимум треть. — Анемо Архонт. — Да, — согласился Дилюк, положив руки на затылок. — Я знал, что он Барбатос, но на самом деле до меня не доходило, что он Барбатос, пока я не увидел его крылья, в то время, когда он был на моих коленях. — Ты знаешь Барбатоса? — спросил Кэйя, решив полностью проигнорировать вторую часть «был на коленях Дилюка». Насколько был пьян его брат? — Барбатос, которого годами не было в Мондштадте? — Он не покидал город, — возразил Дилюк. Он протянул руку и наполнил свой стакан. Кэйя накрыл стакан рукой, прежде чем Дилюк успел отпить из него, и поставил обратно на стол. Дилюк нахмурился, но был слишком пьян, чтобы спорить с ним. — Барбатос притворяется человеком, как бард. У него есть счет в моем баре. — У Анемо Архонта есть счет в твоем баре. — Он любит вино из одуванчиков, — Дилюк взял бутылку и выпил прямо с горла. — Барбатос может вогнать меня в долги. Кэйя забрал у Дилюка бутылку и стакан, собирая их, пока его брат смотрел вникуда. Он поставил их все на стол позади себя и быстро сделал глоток из одной из открытых бутылок. Ему сейчас это было нужно больше, чем Дилюку. — Хорошо, давай вернемся к началу, — попросил Кэйя. Он откинулся на спинку стула и протянул руку. — Допустим, ты переспал с Барбатосом. Почему ты напиваешься из-за этого? — Потому что я переспал с Барбатосом, — Дилюк сделал паузу и втянул воздух. — У меня был секс с Барбатосом. Я был внутри Анемо Архонта. Он называл мое имя и… — Это плохо? — спросил Кэйя, прерывая его, уже планируя ужасные вещи, которые он собирался сделать с любым бардом, убедившим его брата, что он Анемо Архонт. — Разве большинство людей не гордились бы тем, что переспали с Архонтом? — Завтра мне придется смотреть ему в глаза, — простонал Дилюк. Он смотрел прямо перед собой, его рыжие волосы падали ему на лицо. — Каждый раз, когда я вижу монахинь церкви, и все мои мысли о том, чтобы взять Анемо Архонта за затылок и вжать его в матрас, пока тот издает стоны, похожие на песни. Поэтично, но это не помогает Кэйе. — Так этот парень часто бывает в твоем баре? — спрашивает Кэйя. Он должен был получить информацию, пока мог, прежде чем Дилюк протрезвеет и у него будет похмелье. — Знаю ли я его? — Его все знают, — отвечает Дилюк. Он положил локти на стол. — Но ему никто не верит. Однажды он даже попытался рассказать монахине, кто он такой, но она обвинила его в богохульстве. — У него есть имя? — Барбатос, — Дилюк провел пальцами по волосам до головы и уронил голову на стол. — Я знал это. И я переспал с ним. Но это так легко забыть, потому что, когда он пьян, он ведет себя как дурак. Кэйя побарабанил пальцами по столу. — Тогда почему ты переспал с ним? Дилюк заскулил. — Он соблазнил меня. — Как он это сделал? — Он нашел пианино, — поведал Дилюк. Он склонил голову набок, положив ее на руку. Он опустил тяжелую руку на стол и пошевелил пальцами, как будто играл на клавишах. — Он сам напросился, как делал это последние несколько месяцев, пытаясь урвать себе бесплатное вино. Говнюк набрался смелости проникнуть в запертые комнаты в поисках спрятанного тайника с алкоголем и нашел его. Кэйя закрыл глаза. Он вспомнил старое пианино Дилюка. Это было недолгое увлечение, которое сменилось, как только он получил Глаз Бога и присоединился к Рыцарям. Кэйя был удивлен, что тот сохранил его после продажи особняка. — Он был в ярости, что я оставил его стоять в пыли, — говорит Дилюк. — Он несколько часов чистил и перенастраивал его. Я никогда не видел, чтобы он так усердно работал. — Это так похоже на тебя — возбуждаться от тяжелой работы, — пробормотал Кэйя, потирая щеку. — Что дальше? Он повел бедрами, и ты взял его на стуле у пианино? — Нет, — покачал головой Дилюк. Он сел, слегка покачиваясь, пытаясь удержать равновесие. — Он начал играть на нем. Барбатос играл на моем пианино. Он играл на нем ноты, о которых я никогда не мог мечтать, и, кажется, я плакал. Кэйя уставился на него. — Поэтому он сыграл более быструю мелодию. Что-то более игривое, чтобы рассмешить меня, — Дилюк держался за стол, чтобы не упасть. — Я поцеловал его. — Барбатоса. — Да. — Который был замаскирован под барда. — Именно, — кивнул Дилюк. Он наклонился над столом, шепча, как будто там были люди, которые подслушивали, но это были только Дилюк и Кэйя на втором этаже. — Как только я начал целовать его, я больше не мог остановиться. Мои руки двигались сами по себе, и я, возможно, разорвал его рубашку в поисках кожи под одеждой. Тогда этот мелкий говнюк просто хихикнул и спросил, хочу ли я сделать больше. — И ты ответил «да». — Я ответил «да», — не отрицал Дилюк. Он поднял руки и уставился на них. — Я отнес его в спальню и бросил на кровать. Я сорвал с него одежду и поцеловал каждый дюйм кожи, который смог найти. Он укусил меня за ухо и спросил, люблю ли я птиц, и я сказал «да», потому что отцу нравились орлы, а у меня есть ручной сокол, а потом у него появились крылья. — Крылья. — Они были огромными, — делился впечатлениями Дилюк, разводя руками. Движение чуть не опрокинуло его в пьяном состоянии. — Большие, яркие и белые. У них были золотые украшения, и они светились. Он перестал быть бардом и стал Барбатосом, а я не остановился. Если уж на то пошло, это заставило меня хотеть его гораздо сильнее, и я переспал с Барбатосом. — Ты говоришь об этом уже не в первый раз. — Мне понравилось. — Очень надеюсь, что тебе понравилось, — пробормотал Кэйя, постукивая пальцами по столу. Он фыркнул и потер между глаз. Слух о сексуальных похождениях его брата не был в его списке дел на день. Побеспокоить Дилюка? Да. Утешать его из-за его похождений с бардом-мошенником? Нет. — Что случилось потом? — Я взял его в рот, — сказал Дилюк. Он кивнул и сморщил нос, как будто пытался вспомнить. — Барбатосу это очень понравилось, и он захлопал крыльями, когда его бедра двигались вверх и вниз. Он продолжал умолять меня перестать дразниться, перевернуть его и засунуть свой… — Нет! Нет, не эту часть! — воскликнул Кэйя, подняв руки вверх. — Что произошло после того, как вы переспали. — Мы заснули вместе. — Хорошо, — выдавил Кэйя сквозь стиснутые зубы. — А потом? — Всю ночь, — рассказал Дилюк. — Мы проснулись вместе и позавтракали. Кэйя потянулся к столу и отодвинул его стакан. Он мог забрать его, пока держал Дилюка подальше от алкоголя. Кэйя глотнул крепкого вина и хмыкнул. — Звучит заманчиво. — Нет, ты не понимаешь. Я не позволяю людям делать это. Я никогда раньше не оставлял кого-то на всю ночь, — поделился фактом Дилюк. Он уронил руки на колени. — Я хотел, чтобы он остался на всю ночь и мы проснулись вместе. Я хотел, чтобы Барбатос позавтракал со мной и снова сыграл на пианино. Голос Дилюка превратился в благоговейный шепот, заставивший Кэйю внимательно наблюдать за ним. — Думаю, я люблю Барбатоса, — Дилюк указал на бутылку вина. — Вот почему я пил. Кэйе нужно убить этого барда. — Хорошо, дорогой брат, — кивнул Кэйя, наслаждаясь тем, что Дилюк был слишком пьян, чтобы поспорить о его комментарии про «брата». Он встал и обошел стол, поднимая Дилюка на ноги. — Я собираюсь оттащить тебя в комнату для персонала и дать тебе время отоспаться на раскладушке. А пока, почему бы тебе не назвать мне имя барда? — Я переспал с ним. — Ты сказал, что он называл себя Барбатосом, — подчеркнул Кэйя. — Как его человеческое имя? Под этим именем я бы его знал. — О, — протянул Дилюк, опираясь на его плечо. Он дважды кивнул и ударил Кэйю в грудь. — Венти. — Ты переспал с Венти? — спросил Кэйя. Неудивительно, что Дилюк был пьян в стельку. — Венти, который никогда не платит по счетам и напивается больше меня, этот Венти? — Это Барбатос — Я тебе не верю. — Никто никогда не верит, — произносит Венти, дрыгая ногами взад-вперед, сидя на перилах второго этажа. — Я даже не думаю, что он поверил бы в это, если бы не видел меня и Двалина вместе. Кэйя отскочил назад, спотыкаясь, когда Дилюк не пошел с ним. — Когда ты здесь оказался? — Я был здесь все время, — Венти хихикнул и вскочил, чтобы встать на перила. — Я искал Дилюка после концерта в городе и увидел, как вы двое здесь выпиваете. Я не хотел прерывать, хотя, должен сказать, начинаю понимать, почему он никогда не пьет. Он не умеет пить, а? — Он прочувствует все это завтра, — сказал Кэйя. — Когда проснется. Дилюк однажды вырубился на три дня после одного бокала вина. Небольшое преувеличение, но Венти — Барбатос — кем бы он ни был — этого не знал. — Ну, это позор, — произнес Венти, надувшись. — Я хотел попробовать это предложение «взятие на пианино». Представь, как было бы весело посмотреть, насколько хорошо я могу играть, пока Дилюк берет меня сзади. — Я не хочу это слышать, — скривился Кэйя, в то время, как Дилюк указал на Венти и выдал: — Угроза! Это испачкает пианино. — Я могу почистить его снова, — сказал Венти. Он спрыгнул с перил и подбежал к Дилюку, обнимая его за талию с широкой улыбкой. Его руки врезались в Кэйю, который продолжал поддерживать большую часть веса Дилюка на себе. — Мне нравится, какой ты теплый. — Пиро Глаз Бога. — Я думаю, ты был бы теплым и без этого, — хихикнул Венти, похлопав его по животу. — Итак, сэр Кэйя. Что будешь делать с этой новой информацией? — Я думаю, что возьму бутылку вина из одуванчиков домой и забуду, что это произошло, — произнес Кэйя. Он снял руку Дилюка со своего плеча и толкнул мужчину к барду. — Он весь твой. Венти издал громкий и недовольный возглас, когда рухнул на пол с рыжеволосым, и Дилюк отключился. — Эй! Помоги мне хотя бы вернуть его домой! — крикнул Венти, садясь и накрывая Дилюка. Венти оттолкнулся от мертвого груза и надул щеки, выпятив губы. — Он тяжелый. Кэйя взял открытые и неоткрытые бутылки вина и наклонил голову на прощание. — Твоя проблема. — С тобой не весело. Прежде чем он успел обернуться, яркий свет заполнил весь второй этаж и почти ослепил Кэйю. Он вскинул руки, чтобы заблокировать удар, а когда опустил их, увидел белые перья. Венти парил в воздухе, удерживаемый большими белыми крыльями с золотыми украшениями. Он обхватил руками грудь Дилюка сзади и оторвал его от пола сильным ударом крыльев, который чуть не сдул Кэйю от ветра. — Это требует больше энергии, чем мне хотелось бы, но если мне придется нести его домой таким образом, то, думаю, у меня нет выбора, — сказал Венти. Он подбросил Дилюка вверх, взяв его на руки в свадебном стиле. Архонт выглядел странно, держа в руках Дилюка, который был больше него, но, похоже, не испытывал трудностей с весом. Он усмехнулся, положив щеку на грудь Дилюка. — Спасибо, что позаботился о нем в баре, но дальше я сам. Вихрь ветра заполнил верхний этаж — и этот вихрь сбил Кэйю с ног и повалил на пол. Венти и Дилюк исчезли в порыве ветра, покинув Долю Ангела, оставив после себя энергию Архонта. Кэйя поднялся на ноги и уставился в пустое пространство. Он сделал глоток из открытой бутылки и развернулся, чтобы спуститься по лестнице. Когда ветерок на улице взъерошил его волосы, это действительно поразило его: — Мой брат спит с Барбатосом. Кэйя развернулся и вернулся в Долю Ангела.