Завет

Физические пытки были легкой частью. Тело может приспособиться ко всему. Сожжение, поножовщина, порезы. Когда это было сделано, ей всегда разрешалось исцелить себя. Пытка была терпимой. Больно, но терпимо. И это всегда заканчивалось. Предательство ранило гораздо больше. Как он иногда стоял у двери, наблюдая, как следователь вырезает на ее коже картинки. Как он держал ее руку, пока они ломали ей пальцы и залечивали их, ломали и снова лечили. Как они погрузили ее голову в воду, пока она не потеряла сознание, а затем заставили его оживить ее, чтобы сделать это снова. Как он без силы привел ее в комнату пыток и отнес обратно в свою комнату, когда все закончилось. Как он держал ее ночью, когда ее тело тряслось от шока. Как он обвил рукой ее шею, скользнул в нее и целовал ее, пока она не забыла, что она военнопленная — и все были мертвы. Как он поймал ее в ловушку своей преданностью. Как он передал ее Мадаре. Не было исцеления от этой травмы.