твоя тень.

Учеба, учеба, учеба. Наверное, единственное, чем забита голова Феликса. Должна быть. Вот только сам он не принимает никакого участия в этом. А зачем? Зачем Феликсу нужно всё это, когда людям, для которых он старался, глубоко насрать? Он был чокнутым отличником, что знал абсолютно всё и стыдил других за незнание. Всегда подготовленные уроки, выполненные дополнительные задания, участие во всех проектах и конкурсах. И вуаля! Феликс довел себя до состояния, характеризующимся эмоциональным выгоранием, или на его языке означающим «полный пиздец». Отношение других людей - и есть причина его резкой смены жизни. Постоянная боль, слёзы, унижение, страх - всё смешалось. Это всё живет с ним так долго, но сломало его это только сейчас. Мечта, что раньше помогала ему справляться, испарилась. Он больше не видел нужды в ней. Известность. Феликс всегда хотел этого: чтобы весь мир знал о его стараниях, чтобы весь мир гордился им, чтобы люди поддерживали его, а самое главное – восхищались. Он хотел быть моделью, имея завораживающее лицо с россыпью веснушек, грезил о том, что в Южной Корее славится больше всего карьера айдола – с его голосом он мог бы впечатлить всех. Но о чем может идти речь, когда родители смотрят на этот «спектакль» и насмехаются над ними – над людьми, что так долго и упорно шли к своей цели. Никто не знает, через что им пришлось пройти и каких жертв это стоило. Чего стоит одно шоу на выживание, где про сценарий никто и не слышал. За живыми эмоциями наблюдать интереснее. А особенно если когда родители из другой страны, то карьера айдола им схожа с цирком. - Чтобы быть кем-то известным, нужно иметь себе известных родителей, не выдумывай. По итогу после всех ссор, истерик и угроз об этой мечте пришлось забыть. Как и обо всём, ради чего он так старался. Феликс сам поражался, каким образом у него получилось справиться со всеми трудностями, когда единственным выходом казался только один – путь в окно. Куча таблеток, стабилизирующих нервную систему, спорт, которым в школе он категорически не занимался, но ходил в зал, не пропуская назначенные дни, голодовки, лишь бы скорее достичь результата. И так мало-помалу жизнь была не так уж и плоха, а его внешность - идеальной. Он танцевал, когда эмоции переполняли его, пытался абстрагироваться от проблем хоть на долю секунды. Радовал родных выпечкой, отчего мама была радостнее всех. Наконец-то кто-то из её детей научился делать всё самостоятельно! Но отношения с родителями по-прежнему были напряжёнными. Феликс не мог предвидеть, прилетит ему кулак в лицо или теплые объятия, которые ему противны и от которых он поскорее хотел избавиться, постоянно вырываясь. Он прекрасно знает, с чего всё началось, и хоть виновен в этом сам Феликс не был, разбираться со всем и помогать себе пришлось ему одному. - Никто тебе не поможет, кроме самого себя, - фраза отца, что противоречила его действиям - Феликс почему-то всегда был обязан помогать, даже во вред себе.

***

Школа - место, куда бы Феликс хотел забыть дорогу и, заблудившись, оказаться где-нибудь в лесу, дожидаясь, пока его загрызут дикие звери, что, к сожалению, в их городе не водились. Из-за новых введений, где более развитым ученикам необходим другой уровень учебы, более углубленный, но другим учащимся приходилось повторять всё по сотни раз, принялось решение отобрать «лучших» – и пусть они вместе учатся, стараются и никто их не будет отвлекать от столь любимой математики. Феликс бы вдарил тому, кто это придумал. Он был одним из тех, кого позвали в новый класс. В тот, про который знают все, и с чего-то вдруг решившие, что раз им повезло понимать математику, они с легкостью преодолеют всё. А вот нихуя подобного. Феликс сидел часами над учебниками, пока не сдался. Это стало вообще ему не интересно. Феликс бы вдарил себе за добровольное согласие. Родители были счастливее его самого, что немного напрягало и приводило в шок. Неужели они гордятся им? Всё, чего ему доводилось слышать от них раньше, никак не было связано с их поведением сейчас. Но долго подобное не продлилось. И вместо нормального отдыха после всех «самых легких в вашей жизни предметов, ведь вы физмат и вам всё дается легко» его загружали сильнее. Он, если честно, подумывал, как бы свалить в другой класс. В обычный. Простой. Без всей этой постоянной нервотрепки. Мама сразу же выдала ему «позор» и ситуация становилось хуже. Ничего не бывает в этой жизни просто так. Раньше Феликс разбирался в математике лучше всех. Понимал все уравнения, решал задачи и примеры, помогал друзьям на контрольных, пока те не забыли про обычную благодарность, вовсю используя его. - Вот бы ещё контрольную провели! Ты мне также листик подсунешь, а я всё спишу и у меня будет пять! - в следующий раз Феликс попросил разрешение у учителя пересесть за первую парту, из-за якобы плохого зрения. «Друг» остался ни с чем, и получивши свою заслуженную оценку, он обиделся на парня, обещая преподать ему урок. Только от родителей этому умнику досталось в тот же день. И друг месяц точно ходил, как шелковый, боясь лишний раз моргнуть. Геометрия неплохо так поиздевалась над Феликсом, вторгшись в его мир. А ещё другие дети, оказавшиеся в разы умнее. Феликс точно не помнил первые года, вспоминая лишь обрывки, словно всё то время он провел в тумане. Психологи считают, что это защита организма от пережитых переживаний, а Феликс рад, что встретил близкого человека тогда. Хан Джисон. Они буквально копия друг друга, постоянно говорящие одно и тоже одновременно и думающие одинаково. Интересы хоть и отличались, но они оба шарили за всё, что связано с кем-то из них. Полгода стеснения и их общение превратилось в нечто, что смело можно назвать «счастьем». Они дополняли друг друга и шли в комплекте. У парней мгновенно поднималось настроение стоило им увидеться. Они болтали каждую секунду, обсуждали людей вокруг, делились ситуациями, которые с ними произошли, смеялись со всего на свете и просто наслаждались общением. И вспоминая о прошлом, Феликс не хотел думать о чём-либо, кроме того, как они с Джисоном, как два отбитых идиота, орали, кричали, смеялись так, что их слышал весь мир, бегали по всяким площадкам, залазили на бревна, странные сооружения, что не могли удержать даже себя, шли по сугробом, где снега было по колено, ведь идти по чищенной дороге не круто, прыгали по лужам, прятались от странных детей, следили за людьми, фотографировали все подряд и вместе прогуливали физ-ру. А как-то они полчаса наблюдали за работой трактора, просто потому что им было это интересно. Это круто вспоминать, осознавать, что прекрасные люди всё же существуют, но никогда им остаётся провести последний год вместе. Феликса словно накрыло всем тем, что он пережил в одиночестве. Желание снова взяться за сигареты появилось также неожиданно, как и новость и скором расставании. Общение они будут поддерживать всегда, но смогут ли они повторить всё то, что приносило им двоим огромную радость, никто не знал. И Феликс нашел новый вид издевательств. Подвергая тело многочисленными ожогами, он наслаждался этим чувством, ловя кайф, а после сдерживал себя от тошноты и еле стоял на ногах из-за головокружения. Ванная доверху забита всем, чем только можно, и именно в ней Феликс нашёл скраб с перцем, который оставлял после себя красные следы и жёг так, что на глаза периодически наворачивались слёзы, но парень брал в руку лейку и струи воды больно били по ожогам. Феликс пробывал резать себя, морить голодом, не спать несколько дней подряд, пока организм сам не вырубится от недостатка сна, больше тренироваться, чтобы боль была во всём теле и на следующий день, только ничего из этого никак не помогало справиться со всем ужасом. Вкус алкоголя он не переносил, но переодически делал небольшие глотки из бутылок со спиртным, чтобы почувствовать то, о чём все постоянно говорят. Спокойствие, лёгкость, расслабленность. Накрывало его только из-за сигарет, и то затяжек с каждым разом требовалось всё больше, что раздражало вдвойне. Феликс не справится один: он не хочет даже задумывать о том, что будет с ними дальше. Ему достаточно того, что сейчас они есть друг у друга, а весь ад, который он прожил и на который старался не обращать внимание, совсем скоро всё же его догонит. И по закону судьбы или подлости, случится это тогда, когда он будет к этому совершенно не готов.