Разделенные

      Питер-Человек-Паук? Он хмурится, глядя на свое распростертое на полу тело, одетое в гражданское. Он смотрит на свои руки, находящиеся до сих пор в костюме, и снова на бессознательного себя.       Конечно, почему бы и нет? Он же (я?) в отключке. Гений.       Он дергается от пронзившей его мысли. Супер. Теперь он еще и слышит свои мысли.       Шло время и ситуация становилась все напряжённей. Человек-Паук механически шагал по своей комнате, держа одну руку на подбородке, а другой поддерживая локоть правой. Он разрывался между мыслями о том, что произошло и как все пришло к этому и что теперь делать. Каждый раз, бросая взгляд в сторону другого себя, которого он по доброте душевной перенес на кровать, а не оставил лежать куклой на прохладном полу — он чувствовал пустоту в душе, словно часть его безжалостно вырвали, оставив большую брешь. И он понимал что это за часть и где она в данный момент лежит. Он решил не стягивать маску, почему-то ему претило увидеть себя человека в зеркале напротив. Он не хотел этого и не мог найти этому объяснения. За время проведенное в одиночестве своих мыслей он пришел к одному единственному решению — это дождаться пробуждения Питера. Поэтому он сел как можно ближе к кровати, чтобы хотя бы одна из рук его самого прикасалась к нему и так и застыл. В ожидании.       Питер чувствовал тепло, обволакивающее его правую сторону, он блаженно расплылся в улыбке проговаривая одними губами заветное девичье имя. Но тут его что-то тронуло и прикосновение слишком знакомого материала заставило парня быстро проснуться. Он забегал глазами вокруг пока не увидел… себя? Человека, одетого в его костюм? Или фаната? Злодея, который успел его клонировать? Что происходит?!       — Питер, твое сердцебиение слишком высокое. Тебе нужно успокоиться, — его голос раздался напротив. Он вздрогнул. — Знаю, тебе сейчас тяжело будет принять этот факт, но я — это ты, но Человек-Паук, а ты — это я, но Питер Паркер. Что? Невозможно. Это не может быть. Нет нет нет нет…       — Питер, — рука в красном пыталась дотронуться до его лица, но Питер отпрянул, столкнувшись со стенкой. Он загнал себя в угол.       — Что… кто ты такой? Ты не можешь быть мной, только я… — Человек-Паук.       Человек в красном напрягся и Питер на секунду допустил мысль, что именно так он выглядит, когда натыкается на очередного злодея и именно это они испытывают, когда видят, как машина мускулов нависает над ними. Но тут же себя отдернул. Это не он сейчас напротив, точнее не его предполагаемый клон, а кто-то, разгадавший его секрет и собирающийся в скором времени раструбить об этом в каждой газете. Но тогда зачем ждать его пробуждения? Не проще ли сделать дело пока он был в неведении?       — Ты мне не доверяешь. Понимаю, ведь я — это ты, — продолжал человек гнуть свою линию. — Но послушай, прислушайся к своим чувствам, они не обманут. Пожалуйста.       Питер не ожидал такого напора, он считал, что его разыгрывают, но что-то подсказывало ему глубоко внутри, что это не ложь. Но как этому верить?! Это… это…       — …как это может быть?       Питер чувствовал покалывание в груди, когда находился столь близко к предполагаемому другому себе. И разве это не доказательство? Но для достоверности стоит отбросить маски.       — Докажи мне, что ты — это я. Сними маску, — твердо произнес он.       Паук неуверенно прикоснулся к краям лицевой маски, пальцы слегка поддели ее, но двинуться дальше не решались. Ему до сих пор претила идея открыться, но ради себя и его благополучия он потерпит. Он, наконец, сорвал с себя маску, и улучшенный слух уловил потрясенный вздох. Его зоркие глаза вперились в пораженного Питера, который сам того не понимая приблизился к нему на расстояние меньше метра. Он смотрел на него, впитывая в себя свои же знакомые до волосинки черты лица. Каштановые, растрепанные волосы, слегка прижатые после ношения маски, усталый вид, говорящий всякому, кто на него взглянет «я ужасно вымотался», пухлые губы, упругие щеки, квадратный подбородок, высокий лоб, прикрытый челкой. Он смотрел словно в зеркало.       — Ты действительно я.       Человек-Паук наконец расслабился и позволил слабой улыбке появиться на лице.       — Питер, я не… я ждал твоего пробуждения. Не мог понять самостоятельно, что произошло. Я… я чувствую себя как не в своей тарелке. В моей душе такая пустота и когда я очень близко к тебе, — он дотронулся рукой до плеча двойника, — мне становится спокойнее, как…       — Объятие дорогого человека, — закончил за него Питер, и теперь в его взгляде появилось осознание. — Но постой, я думал, что ты разъяснишь это! В моей голове какая-то чертовщина, совершенно не помню, что произошло за последние сутки, словно промыли мозги. Или сотрясение мозга. Короче бред.       Человек-Паук надел обратно маску, не вынося больше того неприятного зуда разоблачения, но перед этим Питер уловил на лице другого безысходность.       — Эй, мы разберемся, — слегка сжимая, на плечо красного легла рука. — Я не мастер чтобы кого-то подбадривать, но я точно знаю, что Человек-Паук, в данном случае — это мы с тобой, всегда найдет выход из любой ситуации, какой бы тяжелой она не была. Возможно, не сейчас, но потом утраченные воспоминания снова появятся и все проясниться.       Хотя даже мне самому сложно поверить в сказанное.       Другой он кивнул и Питер не заметил, как напряжение ушло с его тела.       Они разберутся. Он разберется.