They are not dating!!

— Пацаны, этой ночью я видел кое-что странное. — Вообще-то, — Вэнди строго посмотрела на Маккормика. — Хочу заметить, здесь не только пацаны. — Вообще-то, — ей же в тон повторил Клайд. — Это пацанский стол, Вэнди, поэтому, будь добра, не встревай. — Бебе, — надувшись, Вэнди попыталась найти поддержку у подруги, но та лишь пожала плечами. — Извини? Но Клайд прав. Когда они сядут за наш стол, сможешь обращаться к ним как захочешь. Подружки, девочки... сестры! — Ладно, девочки, — Стэн примирительно поднял обе ладони вверх и призвал всех к тишине. — Не будем ссориться. — Я еще не начинала. Клайд закатил глаза. — Ок. Господа, дамы, небинарные персоны. Так лучше? — Сойдет. — Так что ты видел, Кенни? Пока одноклассники занимались своей повседневной грызней по поводу обращений, местоимений и прочих пронаунсов, Кенни уже успел потырить еды с каждого подноса, развернув перед собой настоящую шведскую трапезу. Хорошо, что за их столом сейчас не было Картмана, иначе эта перепалка могла бы закончиться новой полномасштабной войной между Эриком и Тестабургер. Запихнув в рот целую горсть стыренной у Стэна картошки фри, он оторвался от своей тарелки, лишь когда семь пар глаз нетерпеливо и пристально вперились в него в ожидании продолжения истории о его ночных похождениях. — Да фигня, — как ни в чем не бывало Кенни продолжил жевать картошку. — Я просто видел, как Крейг вылезал из окна Кайла посреди ночи. После произнесенных слов над их столом повисла напряженная пауза. Как и вечно пустой желудок Маккормика пытался сейчас справиться со слишком тяжелой и жирной пищей, каждый из их компании пытался переварить только что услышанное. На одну секунду Кенни вдруг стало совестно: ему не хотелось подставлять Кайла и предавать огласке его секреты. А являлось ли это секретом, он не знал. В конце концов, половые проблемы Брофловски должны касаться только его. И то что он спит с Такером… ну, подумаешь. Делов-то. С другой стороны, Крейг был гордым и открытым геем лет с девяти, а Кайл еще никогда не совершал каминг-аута как гей, бисексуал, асексуал, полиамор — или что угодно из перечисленного. Получается, Кенни его аутнул. Это хреново. Но вроде не смертельно. В любом случае, он всегда может взять свои слова назад и извиниться, мол, сорян, ребят, просто перекурил травы и обознался. И с Кайлом он тоже обязательно поговорит и объяснится. И если тот не захочет его прощать, это тоже будет хреново, но не смертельно. Его право. А что до Кенни... Ну. Он просто очень хотел жрать. Пока Кенни рассуждал о своем дерьмовом поступке, все вокруг уже принялись обсуждать неслыханное событие. Как и вечно пустой желудок Кенни, их городок истосковался по сочным и пикантным сплетням, и с великой радостью заглотил то, что ему подбросили. Да, зря я это, конечно, еще раз подумал Кенни, прицелившись взглядом на совсем забытый клубничный чизкейк, оставленный Бебе. — Так они что, — понизив голос, Бебе огляделась. — Встречаются? — Невозможно, — безапелляционно произнес Стэн. — Он бы мне сказал. Все осторожно перевели взгляд на Твика, но тот лишь сокрушенно вздохнул. — Мы расстались пять лет назад. Черт! Да мне насрать. Мы друзья. Хотя все-таки странно… — Что странного? — Ну, Крейг как-то упоминал, что познакомился кое с кем. Но вроде тот парень живет в Денвере. — Так он сразу с двумя, — прикрыв рот ладонью, Бебе сделала страшные глаза. — Какой подлец. — Да они не встречаются! — продолжал сокрушаться Стэн. Клубничный чизкейк оказался прекрасен. В меру сладкий, но не приторный, корж в подложке отлично пропитался и не крошился по тарелке. Кенни остался очень доволен. **** — Черт, поторопись. Кайл уже был готов умолять, скопившееся возбуждение выкручивало наизнанку, сжимаясь внизу живота тугим и крепким узлом. И пока его член пульсировал, отзываясь на каждое прикосновение умелых рук Такера, он полностью терял себя в этом прошивающем насквозь удовольствии. До конца обеденного перерыва оставалось всего ничего. Закрывшись на ключ, надежно спрятанные в полумраке фотомастерской, в их планы входило просто пообжиматься и потискаться в темноте, но затем Кайл почувствовал, что начинает возбуждаться, и уже не смог вовремя притормозить. Чужие ласки кружили голову и подкашивали ноги в коленях. Ему отчаянно хотелось большего, и от переизбытка ощущений в уголках глаз стали собираться предательские слезы. Иногда Кайл плакал во время оргазма. Иногда и вовсе рыдал, не в силах справиться с мощным посторгазменным облегчением, что приводило Крейга просто в чистейший восторг и эйфорию. Он всегда удивлялся тому, насколько чувствительным было тело Брофловски, как ярко и отзывчиво он реагировал, и как, бывало, умудрялся кончить после второго, а иногда и третьего оргазма кряду. Не парень для быстрого перепихона, а настоящая находка. И как только никто не разглядел? Развернув Кайла лицом к стене, Крейг пробрался ладонями под свитер и футболку, жадно облапывая выгибающееся навстречу тело своими большими и горячими ладонями. — Нравится? — уронив голову на грудь, уже не в силах что-либо ответить, Кайл обессиленно застонал. — Умница, всегда так хорошо стонешь подо мной, когда нуждаешься. — Крейг, пожалуйста, я просто хочу кончить. — Понимаю, детка, но потерпи немного, хорошо? Очередной стон сорвался с губ. Кайл никогда не признается, но это было его слабым местом: всякий раз, когда Крейг начинает мягко и подбадривающе разговаривать с ним во время секса, когда хвалит, используя эти тупые уменьшительно-ласкательные прозвища, он теряет рассудок. «Мой дорогой. Ты такой замечательный. Да, детка. Посмотри на себя, какой же ты красивый. Хочешь, я позабочусь о тебе?» Кайл помнит, как это проскользнуло между ними впервые. Словно Крейг сам держался изо всех сил, чтобы не начать болтать без умолку, но в конце концов его прорвало: лежа на спине, возбужденный до предела, он вдруг разом растерял всю свою сдержанность и саркастичность, коротко вздыхая, он с упоением произносил все те пошлые нежности, от которых Кайл едва что не дымился. Волна какого-то душного невыносимо пошлого стыда накрыла их обоих, выкрутив и без того сильное удовольствие на максимум, спрятав уже полностью красное лицо в теплом изгибе между плечом и шеей, не узнавая свой голос, Кайл умолял его продолжить. Хуже только, когда у Такера врубается режим извращуги: тогда все, тушите свет — потому что пусть Кайл сколько угодно раз убеждает себя, что просто пошел у него на поводу, чувствуя себя таким же ебанутым и конченным, ему нравилось все, что Крейг вытворял с ними в такие моменты. Он, наверное, мог бы вить из него веревки, и Кайл сказал бы ему: да, пожалуйста, еще! Продолжай. Не останавливайся. Не останавливайся никогда. — Ты ведь доверяешь мне? Черт, а ведь он действительно доверял собственное удовольствие этому наглому и самоуверенному засранцу, доверял ему полностью и безоговорочно, и еще никогда не оставался разочарован. Кайл сглотнул. Не имея возможности в таком состоянии связать даже пары слов в хоть какое-то осмысленное предложение, он быстро кивнул, в ту же секунду чувствуя, как Крейг наваливается на него всем своим весом, как жесткая ткань джинс прижимается к обнаженной коже его ягодиц, как крепко и уверенно у него стоит. Да, Стэн был абсолютно прав: они не встречались. Просто трахались вот уже на протяжении нескольких месяцев, набрасываясь друг на друга, как дикие животные, как впервые дорвавшиеся до секса подростки. Готовые экспериментировать сутками напролет, они были не в силах насытиться этой близостью. Ведь кто мог предположить, что они окажутся настолько совместимы в плане секса? До недавних пор Кайл и представить себе не мог, что способен захлебнуться в рыданиях и стонах, а после кончить, подпрыгивая на чужом члене, будто это все, что по-настоящему имеет значение. И да, ему нравилось, каким он становился, каким ощущал себя в такие моменты. Полностью раскрепощенным. Свободным. Или освободившимся? И ему нравилось, что его таким принимали. Потемневший взгляд Крейга, прикованный к нему, зачаровывал. То как они обнажались буквально во всех смыслах, как изучали и наслаждались друг другом, срывало крышу обоим. Вплетаясь пальцами в густые кудри, Крейг отводит их в сторону, а затем тянет широкий ворот свитера и прижимается губами к шее, ведя поцелуями туда, где пульс зашкаливает, где горячая кровь под кожей беснуется и сходит с ума. Шея всегда была слабым местом Кайла, но понять это в полной мере он смог, лишь когда Крейг впервые прижал его к стене в номере того дряного денверского мотеля (это настолько тупая и неловкая история, что Кайлу стыдно о ней вспоминать), а после припал к нему ртом жадно и словно изголодавшись. Горячее дыхание Крейга опаляет кожу, оседая маревом у самого лица. Оно дрожит, когда он прижимается ближе, тычась носом в слепом поцелуе и мажет в уголок рта. Кайлу приходится вывернуть шею, чтобы посмотреть на него сейчас, о чем он тут же жалеет: Крейг с налипшими на вспотевшее лицо волосами, с неровными красными пятнами на усыпанных родинками щеках, с потемневшим и слегка поплывшим взглядом, с блестящими после неряшливого и мокрого поцелуя губами выглядит как какой-то блядский грех воплоти. — О Господи, — выдыхает Кайл, отворачиваясь обратно к стене, в то время как Крейг усмехается, прихватывая мочку уха губами: «я так тебе нравлюсь?», а после тянет и прикусывает. В отместку парень выгибается, проезжаясь упругой и голой задницей по его паху, и Крейг давится собственным стоном. — А я тебе? — Не то слово, видел бы ты себя сейчас, — то как Крейг понизил голос, заставило колени Кайла подкоситься. — Продолжишь в том же духе, и я спущу прямо в штаны. И вот он держится чуть ли на весу, вытягивает руку в попытке найти хоть какую-то опору, но пальцы лишь беспомощно и потерянно скребут по стене. Подхватывая его, ладонь Крейга ложится на беззащитно поджавшийся живот, даря ощущение безопасности, и в этом движении, в том, как он его держит, столько мягкой силы, столько властности, вообще столько всего такерского, что Кайл бы усмехнулся, не чувствуя очередной прилив возбуждения. Это запускает еще одну волну искр между ними, и он выгибается навстречу этому новому ощущению, то встречая затылком горячее дыхание Такера, то наоборот, отталкиваясь и поддаваясь навстречу его руке. Крейг отстраняется всего на пару секунд, чтобы разобраться с упрямой пряжкой ремня и ширинкой, но Кайл чувствует потерю контакта и тепла всем своим телом и едва не скулит. — Ты же знаешь, что я без ума от твоей задницы, — воркует Крейг, надавливая рукой на поясницу и вынуждая Кайла прогнуться в спине еще сильнее, блуждая руками по бедрам, то лениво поглаживая, то с силой вминая кончики пальцев, затем он перебирается на мягкие ягодицы, с оставленными еще на выходных засосами, и оттягивает их, раздвигая шире, под себя, играясь и прижимая большой палец к краям уже разработанного отверстия. — Смотри-ка, твоя дырка уже вовсю пульсирует и просит мой член внутрь. Всегда такая жадная до меня. И вновь Кайл чувствует себя отбитым на всю башку, но он упивается словами Крейга, этим фонтанирующим из него бесстыдством, заподозрить которое в нем было едва ли возможно. Зануда, сварливый и саркастичный засранец, с вечно скучающим выражением лица, но его раскрепощенность в сексе была зашкаливающей. Выгибаясь в спине, словно ненасытная мартовская кошка, Кайл подставляется под чужие загребущие руки. Изнывающе-потяжелевший, уже подтекая смазкой и требуя к себе внимания, Кайл облегченно вздыхает, когда Крейг дает ему разрешения приласкать себя. Он двигает рукой в том же неспешном темпе, в котором Крейг притирается между его ягодиц, зажимая свой стояк с обеих сторон. — Знаешь, чего бы я сейчас хотел? — Чего? — Я бы хотел выебать тебя так, чтобы ты заплакал, потом бы кончил глубоко внутрь, заткнул пробкой и заставил ходить со своей спермой до конца занятий. От произнесенных слов лицо Кайла моментально загорается, он наклоняется, позволяя кудрям упасть ниже и спрятать этот позорный румянец ни то стыда, ни то возбуждения. — Псих конченный, — на грани слышимости произносит Кайл, не совсем правда понимая, про кого он сейчас говорит — про себя или Крейга. — Будто тебе это не нравится? — Крейг дразнит его и совершенно не стесняется. И да, ему действительно нравится все это. Нравится так, что звездочки перед глазами пляшут и мурашки разбегаются по шее, его тело дрожит, резонируя от слишком острого удовольствия под умелыми руками Крейга. — Блять, ладно, хватит болтать, можешь уже трахнуть меня. — Впервые вижу тебя таким нетерпеливым. — Обед скоро закончится. Просто сделай это, ладно? — Как пожелаешь, — усмехнувшись, Крейг заводит руку назад, тянется к заднему карману уже приспущенных на заднице джинс и спустя полминуты возни все же находит там презерватив. Он рвет упаковку зубами, и то как крепко его руки удерживают Кайла за талию, наводит его на мысли, что сейчас его прижмут лицом к стене, и выебут грубо и бесцеремонно. Не то чтобы он был против, не когда он уже настолько отупел от собственного вожделения и похоти, но каково его удивления, когда эти же руки разворачивают его так, что они с Крейгом оказываются лицом к лицу, и тот смотрит на него... у Кайла все слова в горле застревают. Цепляя пальцами за подбородок, Крейг нежно целует его, даже не размыкая губ, просто расслабленно прижимаясь горячим ртом, постепенно уводя поцелуй к щеке. Припадая на одно колено перед Кайлом, он тянет его приспущенные брюки вместе с бельем. Освобождая ноги, успевает прижаться щекой к члену, быстро, но со всей страстью поцеловав его у основания. И нахуя, хочет задать резонный вопрос Кайл, пока переминается с ноги на ногу в белых носках на грязном и холодном полу, но не успевает, Крейг вновь утягивает его в поцелуй, после чего резко впивается пальцами в стройное бедро и задирает его, закидывая ногу Кайла себе за поясницу. Он выстраивается под ним в прямую линию, и это, блять, чертовски неудобно. Балансируя на одной ноге, приподнимаясь на цыпочки, Кайл цепляется за плечи Крейга, предчувствуя, что из-за несовсем привычного угла проникновения все будет ощущаться совсем иначе, и уже слегка нервничая из-за этого. И действительно, когда крупная головка прижимается к нему и давит на вход, когда рука Крейга еще выше задирает его ногу, Кайл готов закричать в голос. Он не проталкивается, не протискивается, он просто использует его же силу тяжести, позволяя Кайлу, сантиметр за сантиметром, плавно насадиться на его член. Когда он полностью оказывается внутри, Кайл потеряно и загнанно дышит, ощущая эту наполненность как никогда сильно, ощущая себя полностью в руках Крейга, не в силах ничего контролировать. И будто уловив его нервозность, Крейг тянется к его лицу, ловя своим ртом его сбившееся и частое дыхание. — Доверься мне, — просит он, а после мягко и успокаивающе целует. — Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Кайл кивает, и хватка на бедрах усиливается, когда Крейг начинает медленно покачиваться, подаваясь вперед, давая ему время, чтобы свыкнуться с ощущениями. Глядя в глаза, сосредоточенно сведя темные брови, он осторожно трахает его, держа Кайла почти что навесу, и то как член внутри давит на простату, заставляет того застонать и нетерпеливо заерзать в попытке насадиться сильнее. От этого движения, от того как растянутые мышцы обнимают и сжимают его при каждом толчке, Крейг жмурится от удовольствия, припадая к шее Кайла. Вылизывая солоноватую кожу, уже не в силах сдерживаться, он встряхивает его с каждым движением, одержимо впечатывая в стену и сминая губы в голодном и страстном поцелуе, в который они оба стонут и задыхаются, разгоняясь в собственном ослепляющем удовольствии. И уже после нескольких движений внутри, оргазм выгибает Кайла, вышибая из него стоны, слезы и крики, вытянувшись, он неудобно упирается лопатками и копчиком в стену, руками — в сильные плечи Крейга, пока тот продолжает гнаться за собственным кайфом, толкаясь в его постепенно обмякающее и чувствительное тело, растягивая его оргазм и преследуя собственный. С ним точно что-то не в порядке, потому что Крейг не может объяснить себе, почему именно заплаканный голос Кайла становится тем самым катализатором, который толкает его через край. Вздрагивая всем телом, он на пару секунд слепнет, после чего жмурится до багровых пятен перед глазами, не то рычит, не то стонет, горячо и бурно разливаясь внутри. Крейг упускает из вида, как выскальзывает из его тела: ему хочется задержать это послеоргазменное тепло, однако ноги уже не держат. Он обмякает, оставаясь в объятиях Кайла, который накрывает его руками, словно двумя огромными крыльями, и мягко утягивает за собой. Прижимая к своей груди, Кайл баюкает Крейга и бездумно перебирает волосы. Крейг хочет сказать: «Бля… это было гребаное откровение!», но наружу выходит только одинокое и слегка потерянное «бля». Кайл смеется и треплет его по волосам. — Вновь становишься немногословным. Крейг поднимает на него глаза, и от истомы его взгляд кажется тяжелым и мрачным, однако Кайл знает — то лишь видимость. Почеши пузо — начнет ластиться и урчать как огромный ласковый кот. Кайл вообще так много о нем знает, что ему почти не по себе. — Просто дай мне пару минут. Например, то, что после особенно ярких и сильных оргазмов, Крейг замыкается в себе, чтобы пережить это глубоко внутри, из него и пары слов не вытянешь, но он не против, когда Кайл болтает о чем-то рядом, когда трогает и обнимает, он никогда не скупится на нежности, тактильный и надежный, он просто открывает свои объятия для Кайла, даря ему столько поцелуев, сколько Кайл будет готов и захочет получить. Конечно, Стэн был прав, говоря, что они не встречаются, и пусть он понятия не имел, что его суперлучший друг уже больше полугода трахается с занудой и душнилой Крейгом Такером, секс — далеко не все, что связывает этих двоих. Кайл думает, что между ними есть что-то большее, что-то за гранью слов, он чувствует это разливающимся на сердце теплом, когда Крейг садится перед ним на колени, помогая Кайлу привести себя в порядок, а после запихивает ему в рюкзак маленький пакетик апельсинового сока и пару протеиновых батончиков с мюсли, чтобы он-таки успел по-быстрому перекусить перед следующим уроком. В этих батончиках нет ни грамма сахара, потому что Крейг прекрасно помнит про его диабет, но это так сладко. Как украденный напоследок поцелуй, на который Крейг отвечает с охотой и рвением, перед тем как криво ухмыльнуться ему и прошмыгнуть в галдящий и ревущий школьный коридор. Оставшись наедине с собой, Кайл безнадежно улыбается, прижимая руку туда, где сердце бьется радостно и сильно. «Что это?» «Что же это?», — спрашивает он себя, но пока не спешит с ответом. *** StanSUPERman: черт похоже они реально встречаются WonderWendy: да что ты! [сообщения не способны в полной мере передать сарказм но это был именно он] StanSUPERman: ДА StanSUPERman: БЛЯТЬ КАК Я НЕ ПОНЯЛ ЭТОГО РАНЬШЕ StanSUPERman: они ж вечно флиртують строят друг другу глазки и переписываются во время занятий ФУ!!!!!!!!!!!!!! WonderWendy: то есть просто ведут себя как обычные влюбленные люди StanSUPERman: Типа?????? Но милая объясни ПОЧЕМУ ИМЕННО ОН?! почему блядский такер ОН ЖЕ ПОЛНЫЙ ОТСТОЙ WonderWendy: уверена ты сможешь это пережить StanSUPERman: не знаю… мне кажется такер его обижает WonderWendy: откуда такие мысли? StanSUPERman: хз просто видел как они недавно выходили из туалета Кайл был весь встрепанный заплаканный какой-то а когда я спросил напрямую он разнервничался и сбежал втф WonderWendy: хм StanSUPERman: мысли? WonderWendy: нет мыслей голова пуста