Реальность

Публика С одной стороны, открытость их отношений облегчает жизнь Чжэханю и Гун Цзюню, потому что им больше не нужно прилагать столько усилий, чтобы привлечь камеры и добиться того, чтобы их «романтические» моменты попали на камеру, или думать о том, как намекнуть своим соседям по дому, что они вместе, при этом делая вид, что скрывают это. С другой стороны, теперь, когда все знают, что они (якобы) вместе, у них нет оправдания, что их отношения держатся в секрете, чтобы не вести себя как обычная пара. Когда Чжэхань вспоминает свои предыдущие отношения, он всегда был откровенно ласков, прижимался к своим девушкам, целовался, когда хотел – настолько, что его друзья жаловались на это. Он уже довольно часто прикасается к Гун Цзюню, но так, как он прикасается к другим близким друзьям, а не так, как если бы они действительно встречались. Если бы они встречались, он бы поцеловал Гун Цзюня, забрался к нему на колени или притянул Гун Цзюня к себе, обнял бы Гун Цзюня или наклонился поближе, чтобы посмеяться вместе с ним. Но поскольку они не встречаются по-настоящему, он не хочет переборщить и напугать Гун Цзюня, что было бы контрпродуктивно для того, чтобы они выглядели как настоящая пара. Конечно, он почти не видел, как Вэньюань и Чжоу Е обнимались, не говоря уже о более демонстративных вещах, но он видел моменты, когда они оставались наедине на камеру, и там было немного поцелуев, не говоря уже о тех пошлых взглядах, которые они бросали друг на друга. Чжэхань готов поцеловать Гун Цзюня на камеру – он же актер, в конце концов, – и Гун Цзюнь тоже согласился, но он не хочет заходить дальше, чем нужно, и рисковать неловкостью между ними. (По крайней мере, того, как они смотрят друг на друга, уже достаточно, чтобы убедить соседей по дому, что они влюблены, так что им не нужно об этом беспокоиться). На следующий день после их признания их несколько нарочито оставляют одних на кухне, чтобы они вместе приготовили ужин, окруженные нетерпеливыми камерами, которые ждут, когда же поймают их влюбленные взгляды. Это большое давление, но и хорошая возможность, шанс очаровать зрителей, не прибегая к тонкому подходу. Чжэхань не забывает об этом, но не слишком задумывается. Они с Гун Цзюнем делали это много раз с тех пор, как начали жить вместе, и всегда получали удовольствие. Им просто нужно сделать то же самое здесь, добавив немного флирта. Пока Чжэхань достает из холодильника все ингредиенты, Гун Цзюнь ставит рис вариться, и они приступают к приготовлению. "Я говорил тебе, что моя мама говорила, что я не готовлю, а только плохо нарезаю овощи?" – спрашивает Чжэхань, нарезая кубиками (по крайней мере, он думает, что это называется кубиками?) лук. "Говорил", – отвечает Гун Цзюнь, не поднимая глаз от шпината, который он моет. "Несколько раз, включая смс сразу после того, как это случилось". "И тогда ты тоже был безжалостен. Но я стал лучше, верно?" "Эм..." "Эй!" Чжэхань замахивается рукой, чтобы ударить Гун Цзюня локтем с ножом в руке, но Гун Цзюнь ловит его за запястье мокрой рукой. "Не размахивай ножом на моей кухне". "Твоей кухне?" – требует Чжэхань, хотя на самом деле он с трудом сдерживает смех, и глаза Гун Цзюня тоже искрятся. "Когда ты научишься правильно нарезать овощи, мы сможем делить ее". Чжэхань смотрит на него несколько секунд, пока думает, что сможет обойтись без смеха, а затем, импульсивно, думая, что это соответствует моменту, поднимается на ноги, чтобы поцеловать Гун Цзюня. Это просто чмок, едва ли достойный даже называться поцелуем, но Гун Цзюнь выглядит взволнованным (и, к счастью, не обеспокоенным или раздраженным), когда он отстраняется. Чжэхань нагло ухмыляется, а Гун Цзюнь закатывает глаза. "Я думал, «Не целуй меня с ножом между нами» – это само собой разумеется". Чжэхань невинно моргает, а Гун Цзюнь наконец сдается и разражается смехом. "Ты сумасшедший", – ласково бормочет он. "Я уже говорил тебе раньше?" "Это я говорил тебе", – замечает Чжэхань. "И горжусь этим". Он тоже смеется, одновременно радостный, что у него есть такой друг, как Гун Цзюнь, и довольный тем, что они дают редакторам что-то забавное для эфира. Закончив с луком, Чжэхань идет мыть руки. Гун Цзюнь все еще у раковины, поэтому после минутного раздумья Чжэхань встает за его спиной и закидывает руки на плечи Гун Цзюня. "Привет", – говорит он. Он не может видеть, какое лицо делает в ответ Гун Цзюнь, но он не напрягается и даже немного смеется. "Привет". Гун Цзюнь слишком высок, чтобы такая поза была удобной, поэтому Чжэхань опускает руки по бокам Гун Цзюня и обхватывает его за талию. Это, вероятно, означает, что он в основном скрыт от камеры, но надеемся, что реакция Гун Цзюня, какой бы она ни была, компенсирует это. Они остаются в такой позе некоторое время, прежде чем Гун Цзюнь говорит: "Ты не можешь оставаться там вечно, если хочешь поужинать". "Думаю, да", – соглашается Чжэхань. Ему приятно, когда вместо того, чтобы просто отстраниться, Гун Цзюнь выключает воду и поворачивается к нему лицом. Они не прижимаются друг к другу, но руки Чжэханя по-прежнему обхватывают талию Гун Цзюня, и это все равно кажется довольно интимным. Чжэхань смотрит на Гун Цзюня, и выражение его лица... сложное, хотя он улыбается. Когда Чжэхань встречается с ним взглядом, его улыбка становится шире, а скрывавшееся за ней напряжение исчезает. Так гораздо лучше, думает Чжэхань. "Можно мне сначала поцелуй?" – мило спрашивает Чжэхань. Это пошловато, но он уверен, что в прошлом говорил подобные вещи своим девушкам в похожей манере. Он не знает, как воспримет это Гун Цзюнь, но тот только улыбается и говорит: "Если ты настаиваешь". Он опускается ниже, чтобы начать поцелуй, его губы теплые и мягкие на губах Чжэханя. Поцелуй тоже не очень сильный, но он задерживается на мгновение. Затем Гун Цзюнь отстраняется и мягко отталкивает его. "Теперь готовка". "Если ты настаиваешь", – повторяет Чжэхань, ухмыляясь Гун Цзюню, прежде чем отодвинуться с дороги. Возможно, это должно казаться более странным, чем есть на самом деле, учитывая, что до сегодняшнего дня Чжэхань никогда не целовался с парнями (не считая одной глупой выходки, когда он был слишком пьян, чтобы вспомнить), а теперь он дважды поцеловал Гун Цзюня, но все в порядке. Это просто актерская игра. Он хорошо играет, несмотря на то, что думают директора по кастингу, и, похоже, Гун Цзюнь тоже. Если они смогут продолжать в том же духе – а для другого нет причин, – им не составит труда притвориться парой. Маленькие успехи Несмотря на то, что Чжан Чжэхань играет роль влюбленного в Гун Цзюня и на общее оживление в доме, Чжэхань не забыл, зачем он здесь, и что, как напомнила ему мама, рано или поздно ему предстоит сделать выбор, продолжать ли ему актерскую карьеру или нет. Он даже начал предварительную работу по получению сертификата преподавателя, который он искал, но он еще не отказался от актерской деятельности, продолжая прослушиваться на роли и работать над тем, чтобы его имя стало известным. Он отвечает наверху на ворчливые сообщения матери, когда звонит Сусу с новостями, но как только он положил трубку, он спешит вниз, чтобы поделиться ими с остальными. Они играют в какую-то настольную игру, о которой он никогда не слышал, и, судя по смеху, который встречает его, когда он открывает дверь, слишком веселятся. "О, дагэ, вот ты где", – говорит Гун Цзюнь, когда он входит. "Иди поиграй с нами!" – зовет Дайкунь. "Ты можешь помочь своему парню". "Кто-то другой может помочь, потому что я хочу ему кое-что сказать", – отвечает Чжэхань. "Ооо, неужели?" – поддразнивает Чжао Цянь. Чжэхань закатывает глаза, но он так улыбается, что не похоже, чтобы он был хоть немного раздражен. "Ничего подобного. Я получил эту роль в фильме!" Он смотрит на Гун Цзюня и наслаждается ухмылкой, которая распространяется по его лицу, показывая, как он рад за Чжэханя. "Поздравляю!" – говорит Чжао Цянь, и остальные вторят ей. Гун Цзюнь, в свою очередь, встает на ноги, подходит и крепко обнимает Чжэханя, на мгновение поднимая его с земли. Он все еще ухмыляется, когда отпускает его, и Чжэхань не думает, что все это – игра, просто Гун Цзюнь – его друг, который рад за него. "Это здорово. Ты будешь великолепен". Гун Цзюнь действительно отличный друг; Чжэхань был рад его поддержке в последние несколько месяцев и рад, что может поделиться с ним этой хорошей новостью. "Конечно, буду". Чжэхань практически подпрыгивает от возбуждения, и он уверен, что очевидно, что он шутит. Гун Цзюнь это понимает, но все равно похлопывает его по плечу и дразнит: "Давай теперь будем скромнее, дагэ". Юйтун говорит: "Я рада за тебя, но должна признаться, что не понимаю, о каком фильме ты говоришь". "О, это было мое последнее прослушивание, как раз перед твоим приходом". Ему не разрешают давать полную информацию на камеру до официального объявления, поэтому он просто говорит: "В основном, это лучший друг героя в фильме. Это не главная роль, но она должна быть хорошей. У меня было хорошее предчувствие после того, как кастинг-директор сказал, что я ему понравился в Veranda House, и само прослушивание прошло хорошо, как мне показалось, но я действительно не был уверен, пройду я или нет". "Что ж, поздравляю. Уверена, у тебя все получится", – Юйтун немного смеется. "Хотя я также должна признать, что никогда не видела, как ты играешь". Видела, думает Чжэхань, кривясь от удовольствия. Просто ты об этом не знаешь. "Когда-нибудь тебе стоит посмотреть на меня", – говорит он, а потом смеется. "Но, возможно, не сейчас, когда я рядом, чтобы увидеть это". "Принято к сведению". Юйтун и остальные возвращаются к игре, но Гун Цзюнь задерживается еще на мгновение. "Поздравляю", – говорит он более тихо. Затем, улыбаясь немного грустно, говорит: "Ты ведь не собираешься так просто отказаться от этого, да? Актерство, я имею в виду". Он знает, что Чжэхань разрабатывал план своего ухода, а также надеется, что он ему не понадобится. "Не собираюсь". Он натыкается бедром на ногу Гун Цзюня, запоздало понимая, что это может выглядеть как ухаживание. "Так что тебе тоже не стоит сдаваться". Улыбка Гун Цзюня расширяется. "Конечно". "Хорошо", – говорит Чжэхань. "Тогда давай не сдаваться вместе". Выход в свет Как только они нашли подходящий день для них и операторов, Чжэхань отправляется на свидание в Ханчжоу с Гун Цзюнем. Некоторые из их соседей по дому совершали однодневные поездки с начала шоу, но не многие, и он знает, что продюсеры будут рады еще одной поездке, чтобы показать окрестности Шанхая (не говоря уже о том, что у них будет целый день потенциально интересных кадров). Однако, помимо этого, он просто считает, что будет весело отправиться в путешествие с Гун Цзюнем, вместо того, чтобы слоняться по дому и городу. Будет немного непривычно, если камеры будут с ними целый день, но это означает, что у них будет больше экранного времени, когда это выйдет в эфир – если только они сделают это интересным. Они сели на поезд рано утром, чтобы иметь целый день для развлечений, и расположились для поездки. "Ты уже бывал в Ханчжоу?" – спрашивает Чжэхань. Гун Цзюнь кивает. "Один раз в университетские годы с друзьями, а другой раз, когда родители приезжали в гости. А ты?" "Да, много раз". "На свиданиях?" – Гун Цзюнь улыбается, но в его глазах есть что-то жесткое, словно он ревнует при мысли о том, что Чжэхань ходит на свидания с другими людьми. Это приятная деталь. "О, да, их было много". Чжэхань ухмыляется, выжидает две секунды, пока Гун Цзюнь неуверенно нахмурится (вероятно, пытаясь понять, шутка это или нет), а затем смеется. "Я ездил с мамой, в основном. Ей там нравится". Улыбка Гун Цзюня теперь овечья, и это настолько резкая перемена, что Чжэхань не уверен, не привиделся ли ему раньше ревнивый взгляд. Он полагает, что со временем увидит это по телевизору и тогда сможет сказать. Пока же Гун Цзюнь просто говорит: "Какой послушный сын", наполовину поддразнивая, наполовину одобряя. "Я обязательно передам это маме. Может, она поверит твоим словам". Они легко болтают во время поездки, хотя и с некоторой сдержанностью, зная, что на них направлены камеры. Поскольку они находятся на публике, им не обязательно изображать пару; судя по тому, как комментаторы в студии интерпретировали их взаимодействие до того, как они попытались изобразить пару, просто прикасаясь и улыбаясь друг другу, что они делают естественно, этого должно быть достаточно. Когда они приезжают, то обнаруживают, что вокруг Западного озера тише, чем во время большинства предыдущих визитов Чжэханя; это будний день, толпы людей, пришедших на Праздник Весны, давно ушли, не говоря уже о том, что день довольно прохладный. Вокруг по-прежнему много людей, в том числе много очевидных туристов, но без огромных толп приятнее. "Это хороший день, чтобы быть здесь", – комментирует он. "Немного холодно, тебе не кажется?" Чжэхань решает, что «Я согрею тебя» будет слишком пошлой фразой, но делает шаг ближе к Гун Цзюню, как будто именно это он и хотел сделать. "Мы согреемся, когда начнем идти". День прекрасный, несмотря на прохладу, рассеянные облака отражаются от поверхности озера. Лотосы ярко-зеленые, хотя для цветов еще слишком рано, и они идут рядом, чтобы посмотреть на плавающих вокруг рыб. Женщина с двумя маленькими детьми подходит покормить рыбу, и они смеются над внезапно появившейся стаей карпов, их широко открытые рты, собранные вместе, делают их похожими на каких-то чудовищ. "Они выглядят дружелюбно", – говорит Гун Цзюнь, усмехаясь. "Конечно, они очень дружелюбны, пока не откусят руку". Женщина бросает на Чжэханя укоризненный взгляд, и он извиняясь качает головой. Когда она отворачивается, он ловит взгляд Гун Цзюня, и они оба сдерживают смех. Они пришли слишком поздно, и видят только несколько цветущих слив, но персиковые деревья уже начали распускаться, ярко-розовые на фоне зелени других деревьев и синевы воды, когда они идут по дамбе через озеро. Их руки касаются друг друга, словно они думают о том, чтобы взяться за руки, но не решаются сделать это на публике, и они улыбаются друг другу. В какой-то степени они разыгрывают спектакль, но Чжэхань получает удовольствие, и он думает, что Гун Цзюнь тоже. На полпути через озеро Чжэхань останавливается и говорит: "Давай устроим фотосессию". "Фотосессию?" – спрашивает Гун Цзюнь, бросая на него веселый взгляд. "Почему бы и нет? Здорово делать фотографии во время путешествий". "Ты всегда устраиваешь такие фотосессии?" – поддразнивает Гун Цзюнь. "Конечно". Чжэхань наклоняет голову и выгибает бедро, как будто принимает модную позу. "В любом случае, не каждый день я путешествую с настоящей, живой моделью. Я должен воспользоваться этим. Давай, ты первый". Улыбка Гун Цзюня становится застенчивой, но затем его выражение лица разглаживается, и он говорит: "Хорошо, если ты настаиваешь. Но ты тоже должен это сделать". Чжэхань наполовину шутил, назвав это фотосессией, но в итоге он фотографировал Гун Цзюня большую часть получаса. Он хорошо выглядит в черных брюках и красной куртке поверх светло-голубой толстовки, его темные волосы хорошо контрастируют с розовыми цветами персика. Чжэхань играет роль модного фотографа, указывая Гун Цзюню, где и как позировать, заставляя его снимать куртку или надевать белую шапочку Чжэханя, смеясь, когда он говорит что-то вроде: "Давай, пофлиртуй с камерой! Нет, не милый флирт! Попытайся соблазнить зрителей". К своему большому удовольствию, Гун Цзюнь делает все, что просит Чжэхань, хотя на некоторых фотографиях запечатлены его кривые улыбки и иногда недоверчивые взгляды. Чжэхань и раньше видел фотографии модели Гун Цзюня, но вживую он впечатлен его мастерством еще больше. Даже зная, что это не по-настоящему, он делает все, начиная от милой внешности мальчика из соседнего двора и заканчивая эффективным соблазнением на камеру. Чжэхань понятия не имеет, как будет выглядеть его папка с фотографиями впоследствии – или сколько из них он вообще сохранит, – но это забавная игра, когда Гун Цзюнь подчиняется ему и он видит, на что тот способен. Они наконец останавливаются, когда Гун Цзюнь прерывает Чжэханя, говорящего: "Хорошо, сейчас..." недовольством: "Хватит уже, дагэ. Все будут спрашивать, что мы делали, и нам придется сказать, что мы видели четверть озера и больше ничего, потому что ты был слишком занят, фотографируя меня". Он подходит и выхватывает у Чжэханя из рук телефон, так что тому ничего не остается, как остановиться. "Не моя вина, что ты так хорошо выглядишь". Это то, что Чжэхань сказал бы в любом случае, но он делает это кокетливо, а не дразняще. Гун Цзюнь все еще выглядит раздраженным, но он также улыбается. "А теперь пойдем, позволь мне сделать хоть несколько твоих фотографий, прежде чем мы уйдем". Фотосессия Чжэханя намного короче, хотя и затягивается за счет того, что он своими глупыми позами и преувеличенными выражениями лица заставляет Гун Цзюня слишком много смеяться, прежде чем он фотографирует. Как только он убедился, что есть хотя бы несколько хороших фотографий, он берет Гун Цзюня за руку и тянет его к себе, чтобы позировать вместе. "Ты можешь быть официальным автором селфи, – говорит он, – с твоими огромными руками". Гун Цзюнь не спорит, протягивает свой телефон, и они позируют вместе, причем некоторые фотографии можно выдать за дружеские, а некоторые выглядят более откровенно фотографиями пары, а камеры снимают их все время. Чжэхань оглядывается по сторонам, но сейчас мимо проходит не так много людей, и ивовые деревья несколько отгораживают их от основной тропы, поэтому он решает пойти на это и целует Гун Цзюня в щеку. Его кожа гладкая под губами Чжэханя и теплая в прохладном воздухе, и он забывает отстраниться на секунду, после того как Гун Цзюнь делает снимок. Когда он отстраняется, ему на секунду кажется, что Гун Цзюнь покраснел, но, скорее всего, это просто холод: здесь, посреди озера, ветрено. "Теперь доволен?" – спрашивает его Гун Цзюнь. На нем все еще шапка Чжэханя, поэтому он снимает ее и надевает на голову Чжэханя, натягивая на глаза. Чжэхань смеется и поправляет ее. Гун Цзюнь стоит прямо перед ним, поэтому он изучает его с минуту. "Ты не хочешь ее оставить? Ты выглядишь замерзшим". "Я в порядке", – говорит Гун Цзюнь. "Тогда возьми это вместо нее. Он мне не нужен". У Чжэханя на шее свободно болтается подходящий шарф, он снимает его и надевает на шею Гун Цзюня, обернув один раз вокруг. Они стоят очень близко друг к другу, и он чувствует, что Гун Цзюнь смотрит на него, взглядом опускаясь к его губам. Это похоже на намек, поэтому, не обращая внимания на то, смотрит ли кто-нибудь на них, он наклоняется для поцелуя. Рука Гун Цзюня обхватывает его, чтобы удержать, как бы рефлекторно, и Чжэхань позволяет себе немного больше, чем в предыдущих поцелуях, отстраняется и снова примыкает к губам, слегка раздвигая их. Но они находятся на публике, поэтому нет ничего странного в том, что он быстро отпрянул назад, одарив Гун Цзюня яркой улыбкой, а затем вырвался из его объятий. Он схватил Гун Цзюня за предплечье и потянул в сторону главной дороги. "Пойдем. Как ты и сказал, нам еще многое предстоит увидеть". Операторы делают перерыв, когда они переходят на другую сторону озера, поэтому Чжэхань и Гун Цзюнь некоторое время гуляют вдвоем, а затем возвращаются, чтобы встретиться с ними и пообедать на скамейке рядом с озером. Гун Цзюнь хотел приготовить что-нибудь для них, но у него вчера была работа, так что Чжэхань вызвался сам, поэтому они едят простые бутерброды. Гун Цзюнь настороженно смотрит на них, доставая пакет, а Чжэхань смеется и тычет его в руку. "Поверь в меня. Я, по крайней мере, умею делать бутерброды". "Я верю в тебя", – говорит Гун Цзюнь без особого убеждения. Он берет бутерброд и откусывает, а Чжэхань наблюдает, как меняется выражение его лица. Он не выплевывает бутерброд, но слегка хмурится, как будто что-то не так. "Ты намазал что-нибудь на хлеб?" "Я..." Чжэхань тоже хмурится, вспоминая. "Теперь, когда ты об этом заговорил, я думаю, что нет". Гун Цзюнь пытается сдержать себя и ему это удается примерно на две секунды, после чего он разражается громким смехом. "Из тебя может получиться хороший фотограф, но я не думаю, что у тебя есть будущее шеф-повара. Или домохозяина". "О, просто съешь свой бутерброд, над которым я так старался", – бормочет Чжэхань, но не обижается. Он прекрасно это знает. К его чести, Гун Цзюнь ест свой обед без жалоб, хотя время от времени поглядывает на Чжэханя с искоркой в глазах. "Спасибо за твою тяжелую работу", – говорит он, когда заканчивает. Чжэхань подталкивает Гун Цзюня плечом. "Не надо меня дразнить". "Я не дразню!" – протестует Гун Цзюнь. "Мило, что ты попытался. Даже если у тебя не получилось". "Не задирай меня", – хнычет Чжэхань. Он еще сильнее толкает Гун Цзюня, и они оба смеются. С Гун Цзюнем весело наслаждаться пейзажами, но по мере того, как день тянется, колено Чжэханя начинает уставать. Они не так много ходят, но холодно, и есть толпы людей, через которые приходится пробираться, и через некоторое время Чжэхань начинает думать, стоит ли доставать бандаж, который он спрятал в сумке с обедом. Это могло бы помочь, но он не думает, что кто-то может сказать, что ему тяжело, и не хочет делать это настолько очевидным. Через несколько минут он уже готов сдаться, когда Гун Цзюнь вдруг говорит: "Как насчет того, чтобы выпить где-нибудь чаю? Мне становится холодно". Он не выглядит особо замерзшим, шарф Чжэханя размотан и просто висит на шее. Это заставляет Чжэханя насторожиться, и еще больше, когда он говорит: "Ничего страшного, если мы не все увидим. Мы оба были здесь раньше, и мы всегда можем вернуться в другой раз. Верно?" Это легкий выход, без того, чтобы Чжэхань сказал хоть слово о своем колене, и он благодарен за это – и удивлен сильной вспышкой привязанности, которая сопровождает его благодарность. Гун Цзюнь – хороший друг, и он рад, что они вместе. Он не думает, что с кем-то другим было бы так же, что притворные отношения, что вообще участие в этом шоу. "Ты прав", – говорит он с теплой улыбкой, которая, как он надеется, говорит Гун Цзюню, как сильно Чжэхань его ценит. "Давай выпьем чаю, а потом отправимся домой". Вне камеры 6 В день выхода в эфир эпизода, раскрывающего их отношения, Чжэхань просыпается поздно и получает сообщение от своей мамы со словами: "Почему ты мне не сказал?!" "Я же сказал, никаких спойлеров", – пишет он в ответ, и она тут же блокирует его. Это заставляет Чжэханя смеяться, зная, что она скоро разблокирует его, но он также немного нервничает из-за многих вещей. Он верит, что его мама и близкие друзья не осудят его, если узнают, что он встречается с мужчиной, но они осудят его, когда узнают, что он все время лгал об этом (что в конечном итоге и произойдет, если только он и Гун Цзюнь не смогут убедительно расстаться вскоре после ухода с шоу). И хотя комментаторам и многим зрителям нравится следить за его отношениями с Гун Цзюнем, он не знает, как они отреагируют на то, что это реальные отношения, а не приятная выдумка. (Это все еще выдумка, но они этого, если повезет, никогда не узнают). Когда он скатывается, то обнаруживает, что Гун Цзюнь сидит на своей койке и пристально смотрит на телефон, что-то прокручивая в нем. "Что читаешь?" – спрашивает он. Гун Цзюнь вскакивает, ошеломленный своей сосредоточенностью, затем горько улыбается. "Вэйбо. Смотрю, что люди говорят о нас сейчас". "И что там пишут?" Чжэхань опустился на кровать напротив Гун Цзюня. "Разное. Ты тоже можешь почитать". "Ты же знаешь, я плохо разбираюсь в Вэйбо. Почитай мне основные моменты". "Ты плохо разбираешься во всем интернете", – поддразнивает Гун Цзюнь, но послушно делает паузу в прокрутке. "Давай посмотрим... там много криков. Много "ОМГ ЦзюньЧжэ!"". "У нас есть название?" Чжэхань не знает, почему он удивлен. "Конечно, есть. Хм..." Что-то темное мелькнуло в глазах Гун Цзюня, когда он прокручивал страницу вниз, его брови нахмурились. "Какие-то не очень приятные реакции?" – спросил Чжэхань. Гун Цзюнь начинает, и выражение его лица разглаживается: "Да, знаешь, неуместно, отвратительно, развращает молодежь, несостоявшиеся мужчины, все, что можно было ожидать". Хотя Гун Цзюнь сейчас выглядит спокойным, Чжэхань видит, что в его глазах затаилась тьма. "Тебя это беспокоит?" Чжэханю тоже не очень нравится слышать такие вещи, но он ожидал этого и может с этим справиться. "Я знал, на что шел". Гун Цзюнь не отрывает глаз от своего телефона, продолжая листать его. "И не все так, только некоторые комментарии". Чжэхань никогда не спрашивал, – с некоторым смущением осознает он, – интересуется ли Гун Цзюнь мужчинами, не говоря уже о том, были ли у него настоящие отношения. Ему казалось, что это не имеет значения, поскольку они только притворяются, и он просто предполагал, что Гун Цзюнь притворяется, но в данный момент, возможно, это имеет значение. Он не знает, чувствует ли Гун Цзюнь дискомфорт от того, что люди говорят о нем такие вещи, несмотря на то, что знает, что это выдумка, или потому, что это гораздо более личное. "Цзюньцзюнь..." – начинает он, не совсем понимая, что сказать, но Гун Цзюнь прерывает его. "Все в порядке. Они могут говорить все, что хотят; это все равно не реально". Смех, которым он сопровождает эту фразу, вынужденный, но Чжэхань позволяет ему. Этот смех звучит как отрицание, а если это не так, то Чжэхань не собирается настаивать, когда Гун Цзюнь явно хочет сменить тему. "Одна девушка, я думаю, что это девушка, написала целое эссе с кадрами, в котором описала каждый момент, который заставил ее думать, что мы влюблены, начиная с первого эпизода. Оно просто продолжается, и продолжается, и продолжается". "Я полагаю, это в основном каждый раз, когда мы смотрели друг на друга?" "В основном, да". Гун Цзюнь продолжает прокручивать страницу, а затем резко останавливается, выражение его лица смягчается по мере того, как он читает. "Что там?" – спросил Чжэхань. "Кто-то написал: "Приятно видеть таких людей, как я, на телевидении". Они просто поставили тег шоу и не упомянули нас, но я предполагаю, что они имели в виду именно это". Гун Цзюнь смотрит на свой телефон с небольшой улыбкой, и это заставляет Чжэханя тоже улыбнуться, хотя ему не по себе от того, что они не дают этому человеку настоящих отношений. "Так что, похоже, всего понемногу". Гун Цзюнь кивает. "Похоже, что реакция в целом положительная, но я думаю, что до сих пор шоу смотрели в основном фанаты. Посмотрим, что люди скажут позже". "Все будет хорошо", – говорит Чжэхань с преувеличенной уверенностью. "Мы великолепны вместе. Как кто-то может устоять перед нашим обаянием?" Гун Цзюнь смеется, на этот раз гораздо более искренне. "Думаю, ты прав". Более мрачно Чжэхань спрашивает: "Как ты думаешь, в конце концов, это пойдет нам на пользу?" Сейчас они определенно привлекают внимание, но еще предстоит выяснить, перевесит ли хорошее плохое, и действительно ли это внимание приведет к увеличению количества работы для них, как он надеялся. "Ну, наша карьера не может стать намного хуже", – язвительно говорит Гун Цзюнь. Чжэхань смеется. "Такой оптимист". "Думаю, ты прав. Мы великолепны вместе и очаровательны. Кто-то обязательно оценит это – кто-то, кто действительно сможет помочь нам добиться успеха". Улыбка Гун Цзюня все еще кривая, даже немного жесткая, но он, кажется, говорит серьезно. "Я надеюсь на это". Чжэхань протягивает руку, и Гун Цзюнь, не колеблясь, сжимает ее. "Давай верить и смотреть, что у нас получится". Друзья Продюсеры советуют им находить возможность иногда сниматься с друзьями или родственниками, чтобы можно было взглянуть на ситуацию со стороны, и Чжэхань снимает свою первую такую сцену через неделю, с двумя своими лучшими друзьями. Имеет смысл сделать это сейчас, чтобы они могли расспросить его о Гун Цзюне, но он также немного нервничает из-за необходимости обсуждать это на камеру, не потому что не доверяет друзьям, а потому что чувствует себя виноватым, скрывая от них правду о своих отношениях. Он знает, что мог бы сказать им, что на самом деле не встречается с Гун Цзюнем, и они бы ничего не сказали, так же как он мог бы доверить правду своей маме, и он не знает, почему он этого не сделал, но ему кажется, что это не его тайна, которую нужно раскрывать, или, может быть, просто весело иметь секрет, который принадлежит только ему и Гун Цзюню, и, хорошо бы, всегда будет принадлежать им. (Если они смогут полюбовно расстаться вскоре после ухода из шоу, никому не нужно будет знать, что это было не по-настоящему). Правда, он должен хотя бы рассказать об этом Сусу, который является его помощником и должен справиться с любыми последствиями в социальных сетях, но об этом он подумает в другой раз. Пока же он радостно приветствует Сяо Юя и Сусу, когда они входят в ресторан. "Рад вас видеть". "Мы не часто видим тебя последнее время, – говорит Сяо Юй, – разве что по телевизору". "Вы действительно смотрели?" – спрашивает Чжэхань. Сусу смотрит, потому что технически это связано с работой, но Сяо Юй не обязан. "В основном те части, в которых ты снимаешься. Твоя мама все время хотела поговорить об этом. Кстати, она хочет знать, как у тебя дела". Это заставило Чжэханя рассмеяться. "Скажи ей, чтобы разблокировала меня, если захочет поговорить". Это, вероятно, не будет иметь смысла для зрителей, но редакторы могут достаточно легко это вырезать. "Так что вы думаете?" Он смотрит на них обоих, поскольку Сусу не часто делится своим мнением. "Ты был бесполезен с девушками, когда только приехал туда, – говорит Сяо Юй, – но, думаю, теперь мы знаем, почему. Ты быстро на нем зациклился". "Такое иногда случается, верно?" – Чжэхань притворно улыбается; на самом деле ему не стыдно, ведь он всего лишь быстро подружился с Гун Цзюнем, но он бы не смутился, даже если бы это было на самом деле. "Вы не против?" "Что ты встречаешься с парнем?" – спросил Сусу. "Конечно, нет. Мы друзья, несмотря ни на что". "Только без страшных подробностей, пожалуйста", – добавляет Сяо Юй. "А я бы их рассказал?" – невинно спрашивает Чжэхань. Сяо Юй лишь бросает на него невероятно скептический взгляд, и они все разражаются смехом. Когда смех утихает, Сяо Юй говорит более серьезно: "В последнее время на шоу ты выглядишь счастливым. Какова бы ни была причина, приятно это видеть". "Правда?" – спрашивает Чжэхань. В последнее время у него было довольно хорошее настроение, но он не знал, что это так очевидно. Сяо Юй кивает: "В начале, знаешь, ты улыбался, но иногда это была твоя улыбка на камеру, а не настоящая". Он колеблется, стараясь не обращать внимания на камеры. "Мы знаем, что у тебя было не самое лучшее время с твоим коленом и всем остальным, и казалось, что это давит на тебя. Но сейчас ты выглядишь счастливее и как будто готов встретиться с миром". "Сила любви, да?" – поддразнивает Сусу. Чжэхань закатывает глаза. "Уже пять месяцев прошло. Все меняется со временем". "Как скажешь". Если быть честным, то Сусу не совсем неправ. Это не любовь, по крайней мере, не романтика, но Гун Цзюнь сыграл большую роль в его настроении, составляя ему компанию и поддерживая его, иногда более открыто, например, подбадривая его после прослушиваний, а иногда более тонко, например, помогая ему избежать травмы колена, не поднимая шума по этому поводу, или просто следя за тем, чтобы он хорошо питался. И Чжэханю приятно, что он может поддержать Гун Цзюня в ответ, дать ему совет и рассмешить его, когда ему нужно расслабиться. "У тебя сейчас такое жалкое лицо", – говорит ему Сяо Юй. "Ничего подобного!" – Чжэхань рефлекторно протестует, искажая свое лицо в странное выражение, просто чтобы возразить. Он удивлен тем, что его лицо выглядит жалким, когда он только что думал о своей дружбе с Гун Цзюнем, но Сяо Юй, вероятно, разыгрывает это перед камерами. "Продолжай говорить себе это...", – только и говорит Сяо Юй, и Чжэхань не пытается спорить дальше. Прощания с другими Найюй покидает дом примерно через пять месяцев после их приезда, объясняя это тем, что ей нужно сосредоточиться на учебе, а также тем, что она встретила парня в университете и хочет проводить с ним больше времени. Второе позволяет Чжэханю почувствовать себя лучше из-за того, что он (и Гун Цзюнь) совершенно не интересовался свиданиями с ней; в конце концов, для нее все закончилось хорошо. В ночь перед ее отъездом они устраивают прощальный ужин, нагромождая на кухонном столе слишком много еды, как они делают на всех своих праздниках. "Будет странно, когда половина наших начинающих участников уйдет", – говорит Чжэхань после того, как они подняли тост за Найюй. "О, я не думаю, что вы будете сильно скучать по мне". Она смотрит на то, как Чжэхань поставил свой стул ближе к стулу Гун Цзюня, так что между ним и Юйтун образовался большой промежуток. Чжэхань смущенно улыбается и не пытается спорить. Он проводит время с другими соседями по дому и любит их, но он ни к кому не привязан так, как к Гун Цзюню (даже если он не настолько привязан, как думают другие, или, по крайней мере, не так, как они думают). "Ну, я буду скучать по тебе", – вклинивается Чжао Цянь. "Нам было очень весело эти пять месяцев, верно?" "Да", – соглашается Найюй. "Я бы спросила ребят, какая девушка, как вы надеетесь, будет следующей, но..." Она снова смотрит на Чжэханя и Гун Цзюня, но с мягким весельем в выражении лица. "А как насчет меня?" – спрашивает Дайкунь. "О, ну..." Найюй колеблется; на мгновение возникает ощущение некоторого напряжения, и Чжэхань задается вопросом, не пропустил ли он какое-то развитие событий между Дайкунем и Чжао Цянь, которые, как он слышал, все еще иногда встречаются. "Знаете что, я спрошу у девочек: какую новую соседку вы хотите?" "Кого-нибудь живого", – говорит Чжао Цянь, – "кто не будет бояться переезда в дом, полный людей, которые уже знают друг друга". Юйтун кивает. "Звучит неплохо. Кого-нибудь, кто может идти в ногу со всеми нами". Неловкий момент благополучно миновал, поэтому Чжэхань решил не спрашивать об этом. Если там есть какая-то драма или потенциал для нее, он узнает об этом достаточно скоро. Прошло около месяца с тех пор, как Чжао Цянь спросила о том, встречаются ли они, и они определились с тем, как представлять себя на публике, как на камеру, так и без нее. Это несложно: им просто нужно прикасаться друг к другу так часто, как они склонны делать это от природы, по крайней мере, со стороны Чжэханя, и дарить друг другу такие ласковые взгляды, которые они, очевидно, дарят, даже не задумываясь об этом. Чжэхань хотел бы, чтобы все его актерские роли доставались так же легко, как эта (только тогда ему не хватало бы вызова). Он не замечает, что погрузился в свои мысли, пока Гун Цзюнь не привлекает его внимание легким ударом по плечу и шепотом спрашивает: "Что такое?" Чжэхань качает головой, а Гун Цзюнь бросает на него нехарактерно милый взгляд, который заставляет Чжэханя разразиться смехом, прежде чем он успевает остановить себя. "Что?" – Гун Цзюнь протестует, не желая молчать. "Вам весело флиртовать там?" – спрашивает Юйтун. "Прости, просто..." Чжэхань прислоняет голову к плечу Гун Цзюня, пытаясь перестать смеяться. "Ты слишком милый". "Ты знаешь, над чем он смеется?" – спросил Дайкунь у Гун Цзюня. "Нет", – с усмешкой отвечает Гун Цзюнь. "Просто иногда он такой". "Но ты все равно его любишь?" – спрашивает Чжао Цянь. Пауза перед ответом Гун Цзюня едва заметна, но смех Чжэханя утих настолько, что он заметил это. Чувствует ли Гун Цзюнь себя неловко, когда соглашается с этим? Они еще не сказали «Я люблю тебя» перед камерами, хотя, наверное, в конце концов должны это сделать. Чжэхань как раз собирается вскочить с какой-нибудь отвлекающей шуткой, когда Гун Цзюнь спокойно отвечает: "Я люблю его, даже если он сумасшедший". Он гладит Чжэханя по голове, сопровождая свои слова. Чжао Цянь улыбается. "Слишком милые. Вы оба. Но продолжайте в том же духе". Чжэхань, наконец-то успокоившись, садится и ловит взгляд Гун Цзюня с яркой улыбкой, которая, по его мнению, подходит к признанию Гун Цзюня в любви. "О, мы планируем". Сложная реальность Чжэхань уезжает на ночь по работе, когда появляется новая девушка, но на следующий день по дороге домой он встречает ее и Гун Цзюня собирающимися обедать. Когда он приходит, они уже в кухне, и Чжэхань видит, но не слышит их разговор, Гун Цзюнь нервничает. Когда он поворачивается и видит Чжэханя, на его лице появляется улыбка, и он заметно расслабляется – возможно, он рад, что здесь есть кто-то, с кем ему комфортно, кто поможет ему завязать разговор с незнакомым человеком. Они оба встают, чтобы поприветствовать его, девушка покачивает головой и говорит: "Привет, я Цзю Цзинъи". Она выглядит молодой, маленькой и по-детски одетой, с волосами в косичках. Чжэхань не собирается встречаться с ней, но ему интересно, как она впишется в дом. "Чжан Чжэхань. Приятно познакомиться. Прости, что пропустил твой приход вчера вечером". "О, ничего страшного. Приятно познакомиться с тобой сегодня". "Как работа?" – спросил Гун Цзюнь, когда они сели. "Хорошо. Съемки прошли очень быстро и, думаю, неплохо". "Это здорово". Это может быть просто обычным ответом, но улыбка Гун Цзюня показывает, что он искренне рад за Чжэханя. "Не могу дождаться, когда увижу это". "Я слышала, ты тоже актер", – говорит Цзинъи. "О, да, мы оба". Чжэхань жестом показывает на себя и Гун Цзюня. "Нет, я имею в виду, что я тоже", – уточняет Цзинъи. "Или, ну, я перехожу в актеры. До сих пор я была в основном танцором". "О, я понимаю". Чжэхань не хочет принимать ее за подражательницу, только-только окунувшуюся в актерство, как это было с Гун Цзюнем, но звучит так, будто она совсем новичок в этом деле. "Теперь у нас дом наполовину полон актеров". "Да. Я с нетерпением жду возможности перенять ваш опыт". Чжэхань рассеянно кивает (и надеется, что это выглядит достаточно любезно). "У вас есть какие-нибудь интересные роли на подходе?" – спрашивает Цзинъи. "Есть некоторые перспективы", – туманно отвечает Чжэхань, обмениваясь улыбкой с Гун Цзюнем. Две недели назад они оба подали записи для прослушивания, после того как продюсер пригласил их на пробы на второстепенные роли в одной драме. Им не разрешено говорить об этом на камеру, пока это не станет официальным, и он не хочет обнадеживать себя, но это заставляет его чувствовать некоторый оптимизм в отношении будущего. Вместо того чтобы объяснить это, он спрашивает: "Что я пропустил из того, что все узнали вчера вечером?" "Она из Сычуани!" – добавляет Гун Цзюнь, излишне радуясь этому факту. Чжэхань смеется и сталкивается плечом с плечом Гун Цзюня, и замечает, что глаза Цзинъи следят за этим движением. "Практически соседи, да?" "Сейчас я живу здесь, в Шанхае, как и Цзюнь-гэ", – поясняет Цзинъи. "Но я живу одна, так как моя семья все еще в Сычуани, поэтому я подумала, что было бы неплохо иметь какую-нибудь компанию". "В большинстве случаев это здорово". "Что ты хочешь сказать?" – спросил Гун Цзюнь, возвращая Чжэханю его недавний толчок в плечо. Чжэхань невинно ухмыляется. "Вы двое такие милые", – говорит Цзинъи, улыбаясь. "Я смотрела шоу, чтобы знать, во что ввязываюсь, так что я это знала, но вживую вы еще милее". "Не слишком ли ты молода, чтобы называть нас милыми?" Он не возражает, но немного странно, что комментарии, которые Гун Цзюнь читает в сети, оживают перед ними. "Мне двадцать четыре. Я не намного моложе вас". На овечью гримасу Чжэханя, Цзинъи спрашивает: "А ты думал, я только окончила школу?" Он не может отрицать этого. "Я... прости". "В любом случае, я не буду называть вас милыми, если вам это не нравится, но в этом нет ничего постыдного. Даже в начале, когда вы не знали друг друга хорошо, ваше взаимодействие было восхитительным, а теперь вы просто супер милые вместе". "Ты и сама не так уж плоха", – бросает в ответ Чжэхань. К счастью, Цзинъи смеется, говорит: "Спасибо" и меняет тему. Им удается завязать неплохой разговор, но Чжэхань замечает, что Гун Цзюнь стал тише, чем обычно, по крайней мере, когда рядом с ним Чжэхань. Он оглядывается и видит, что Гун Цзюнь выглядит смутно ворчливым, но так, что люди, не знающие его хорошо, включая Цзинъи, могут и не заметить. Он ждет, пока Гун Цзюнь заметит его взгляд, а затем улыбается, получая в ответ недовольную улыбку. (На этот раз Цзинъи воздерживается от комментариев). После этого Чжэхань снова поворачивается к Цзинъи, но под столом поглаживает бедро Гун Цзюня. Что бы ни вызвало у него плохое настроение, это не похоже на что-то серьезное, поэтому они могут поговорить об этом позже. (Он мимолетно думает, что если бы Гун Цзюнь действительно был его парнем и их не снимали на камеру, он бы поцеловал его на счастье, но это слишком для камер или их соседей по дому, и у него нет причин делать это, когда никто не смотрит). После ужина Цзинъи должна уйти по своим делам (какая-то танцевальная репетиция), поэтому Чжэхань и Гун Цзюнь останутся дома одни. Чжэхань в течение минуты ведет пустую беседу, а затем спрашивает: "Ты чего такой ворчливый?" "Я не ворчливый". "Хорошо, а на что ты сердился там?" Он останавливается, чтобы окинуть Гун Цзюня знающим взглядом, который говорит, что от этого разговора ему не уйти. "Что-то случилось с Цзинъи вчера?" "Нет, нет, с ней все нормально. Просто..." Гун Цзюнь колеблется, и Чжэхань чувствует себя немного неловко, заставляя его делать это перед камерами, но это то, на что они подписались. Он уверен, что зрители заметят настроение Гун Цзюня и тоже удивятся. "Мне не понравилось, что она так говорит о нас, как будто мы не настоящие люди, а просто персонажи для шипа". "Мы вроде как и есть". Чжэхань многозначительно поднимает брови на Гун Цзюня, но быстро поясняет: "Я имею в виду, что на телевидении, даже если это реальность, люди будут воспринимать тебя как персонажа". "Думаю, да". Гун Цзюнь не выглядит убежденным; если и есть что-то, то он выглядит более раздраженным, чем раньше. Чжэхань не совсем понимает, почему это его так беспокоит, учитывая, что они в некотором смысле ведут себя как персонажи, но, возможно, он слишком много думает об этом сейчас, когда он столкнулся с шиппером за пределами интернета. "Кроме того, это так, быть актером. Во время съемок и промо-акций люди будут шипперить тебя с твоими коллегами ради забавы, а некоторые будут делать это, даже если ты действительно с кем-то встречаешься. Тебе придется привыкнуть к этому". "Это правда", – неохотно соглашается Гун Цзюнь. На мгновение в его выражении появилось что-то скорее меланхоличное, чем раздраженное, но это прошло слишком быстро, чтобы Чжэхань успел понять. В любом случае, он вскоре продолжает: "Я не против того, что поклонники делают это в сети. Просто совсем другое дело, когда это кто-то, кто будет жить с нами и видеть нас постоянно. Мы должны быть для нее настоящими людьми". "Она только приехала", – говорит Чжэхань. "Дай ей время. Может быть, она думает, что поступает мило, говоря нам, что мы хорошая пара". "Может быть". Странный намек на грусть вернулся в выражение лица Гун Цзюня, и Чжэхань задается вопросом, действительно ли это так сильно его беспокоит. Раньше у него не складывалось впечатления, что Гун Цзюнь хочет быть идеальным парнем, как для поклонников, так и для него. Чжэхань определенно не собирается пытаться подбодрить Гун Цзюня поцелуем на публике, но делает шаг к нему, приближаясь настолько близко, что может наклониться для поцелуя, если захочет. "В любом случае, неважно, что она думает. Мы знаем, что реально". От многослойности этого разговора у Чжэханя голова идет кругом, но зрители должны просто принять его за чистую монету. Однако Гун Цзюнь знает, что это не реально, и Чжэхань видит по его выражению лица, что он не знает, как примирить это с заверениями Чжэханя. Наконец, он говорит странным тоненьким голосом: "Ты прав. Я знаю, что реально", и отворачивается. Затем, более обычным тоном: "Пойдем домой". "Да, пойдем", – соглашается Чжэхань и оставляет этот слишком сложный разговор. Нет смысла думать об этом слишком много, ведь, по сути, это ничем не отличается от того, как если бы главные актеры продвигали пару на съемках драмы и "расставались" после ее окончания. Мысль об этом заставляет Чжэханя чувствовать себя немного грустным, но это глупо; их дружба настоящая и будет продолжаться еще долго после того, как они покинут это шоу, и это все, что имеет значение. Желание Гун Цзюнь работает довольно стабильно, сколько Чжэхань его знает, но в основном это работа моделью, а не актером, как он надеялся. Учитывая это, Чжэхань радуется за него, когда он говорит, что собирается прослушиваться для драмы здесь, в Шанхае. Он меньше радуется, когда в день прослушивания Гун Цзюнь приходит домой не столько грустным, сколько пустым – явный признак того, что все прошло не очень хорошо. Чжэхань находится в гостиной с Юйтун и Цзинъи, но он сразу же встает и идет к Гун Цзюню. Когда Чжэхань приближается, выражение лица Гун Цзюня меняется с пустого на щенячье, на случай, если у него возникли сомнения в результатах прослушивания. "Пойдем поговорим", – говорит Чжэхань, направляя его в пустую телевизионную комнату. Они садятся на диван, и Чжэхань успокаивающе похлопывает Гун Цзюня по ноге. "Что случилось?" "Они еще не определились с окончательными ролями, но они сузили список, и я не попал в него". Эмоции в голосе Гун Цзюнь сложные, покорные, но под ними скрывается еще много чего. "Все в порядке", – говорит ему Чжэхань. "Иногда ты просто не подходишь для роли или для всей пьесы или драмы. Не кори себя за это". "Мне казалось, я хорошо справился", – продолжает Гун Цзюнь. "И они спрашивали меня о шоу в позитивном ключе – во всяком случае, я так думал". Он подавляет вздох, глядя на свои руки. "Может быть, как ты и сказал, они не восприняли меня всерьез из-за этого, а может быть, я просто недостаточно хорош". Как только он это произносит, глаза Гун Цзюня переводятся на камеры, на Чжэханя, а затем снова вниз, как будто он понял, что сказал больше, чем нужно, и хотел бы взять свои слова обратно. "Тогда ты станешь лучше. Ты усердно работаешь; я знаю, что ты можешь это сделать". Чжэхань тоже удивлен тем, что вылетает из его уст, хотя и не хочет брать свои слова обратно. Он считал себя разочаровавшимся в актерстве, но он не готов отказаться от него и не хочет, чтобы Гун Цзюнь отказывался. Несмотря на свой первоначальный скептицизм, он хочет верить, что такой искренний и трудолюбивый человек, как Гун Цзюнь, может стать актером. А еще больше он хочет верить в то, что Гун Цзюнь сможет осуществить свою мечту, потому что хочет видеть Гун Цзюня счастливым. "Я не должен жаловаться", – отступает Гун Цзюнь. "У меня все хорошо с модельным бизнесом. Лучше, чем раньше". "Да, на прошлой неделе у тебя была большая рекламная съемка". "Но мне нравится актерство!" – вспыхивает Гун Цзюнь, но быстро берет себя в руки. "Я не должен жаловаться тебе. Я знаю, что ты занимаешься этим гораздо дольше меня". "Я не возражаю", – говорит Чжэхань и обнаруживает, что говорит серьезно. Он ловит и удерживает взгляд Гун Цзюня, и хотя тот все еще выглядит увядшим, он улыбается Чжэханю небольшой, но искренней улыбкой. "Если актерство делает тебя счастливым, то я хочу видеть твой успех. Я–" Чжэхань замирает, потому что то, что он собирался сказать, было «Я люблю тебя». По роли это вполне логично, но он думал совсем не об этом. Он думал о том, что Гун Цзюнь скромный, трудолюбивый и не считает, что ему все должны давать только потому, что у него красивое лицо. Он думал о том, что Гун Цзюнь чист душой и доверчив, что он смотрит на Чжэханя как на старшего и более опытного актера и друга, но при этом поддерживает его в больших и малых делах. Он думал о том, как счастлив, и как он хочет, чтобы Гун Цзюнь тоже был счастлив. Это не реально, ругает себя Чжэхань. Ничего из этого никогда не было настоящим. Но если их романтические отношения никогда не были настоящими, то каждая частичка этих чувств – настоящая. То, как Гун Цзюнь заставляет его смеяться и чувствовать, что мир стал намного светлее, – это реальность. Что, если это не просто дружба? Что, если это никогда не было дружбой, и Чжэхань, будучи полным дураком, сделал игру из своих настоящих чувств? "Дагэ?" – спрашивает Гун Цзюнь, давая понять Чжэханю, что он слишком долго молчит. Чжэхань еще не пришел в себя, но он зашел так далеко, притворяясь, и теперь не может отступить. "Я люблю тебя", – заключает он, и ему становится легче от того, что это прозвучало ровно и убедительно. (Конечно, убедительно: он действительно, если еще не влюблен, то, по крайней мере, на пути к этому). "Я хочу, чтобы ты был счастлив". Улыбка Гун Цзюня начинается с маленькой и неуверенной, но становится все больше и больше, и это разбивает сердце Чжэханя, потому что она ненастоящая. Насколько Гун Цзюнь знает, ничего из этого не реально, и Чжэхань не может просто так, без предупреждения, перевернуть все с ног на голову. Гун Цзюнь согласился совсем не на это. "Я тоже тебя люблю", – говорит Гун Цзюнь с легкой заминкой в голосе, словно ему странно говорить это при таких обстоятельствах, но он пытается это скрыть. "Что бы еще ни случилось за это время, что бы ни произошло с нашими карьерами, я рад, что мы встретились". Несмотря на свое откровение, несмотря на то, что сейчас он чувствует себя абсолютным идиотом, несмотря на то, что ему приходится бороться за то, чтобы смотреть в глаза Гун Цзюню и не показывать свой внутренний конфликт, Чжэхань имеет в виду каждое слово, когда говорит: "Я тоже".