Реальность

Пока вы действительно любите друг друга Через несколько дней Дайкунь все же приходит к какому-то решению с девушками, хотя, насколько понимает Чжэхань, решение заключается в том, что Цзинъи уже достаточно, но Чжао Цянь все еще хочет посмотреть, как будут развиваться их отношения. Однако Чжэхань не прислушивается к собственному совету и избегает разговоров с Гун Цзюнем об их ситуации. Он знает, что поступает глупо. Просто когда он вспоминает ту ночь, то думает о том, как он полностью потерялся в Гун Цзюне, без раздумий отдав контроль над ситуацией. Было столько доверия, столько любви, и он не знает, как справиться с этими чувствами к Гун Цзюню, хотя еще две недели назад он думал, что все это притворство. Он также не знает, как Гун Цзюнь относится ко всему этому. Несмотря на то, что он все еще хорошо играет на камеры, он кажется более отстраненным, когда их нет рядом, и Чжэхань задается вопросом, о чем он думает. Гун Цзюнь – хороший парень; возможно, он просто смирился с тем, что Чжэхань на него накинулся, чтобы не ранить его чувства. Они никогда не говорили о его прошлой любви или сексуальной жизни, поэтому, насколько Чжэхань знает, он один из длинной череды завоеваний, и все это ничего не значит для Гун Цзюня. Возможно, он знает, как сильно Чжэхань влюбился в него, и отступает, потому что не чувствует того же. Через три дня они так и не поговорили об этом, и Чжэхань неловко слоняется по кухне, пока Гун Цзюнь выполняет свое обещание приготовить ужин на весь дом (если бы его там не было, как обычно, это вызвало бы слишком много вопросов). Он помогает Гун Цзюню разложить ингредиенты, помыть овощи и пытается найти баланс между тем, чтобы не выглядеть так, будто они в ссоре, и не делать того, чего он действительно хочет, – прикасаться к Гун Цзюню всеми возможными способами. Он слишком хорошо помнит, как Гун Цзюнь обхватил его руками, как его руки были на нем, как Гун Цзюнь был глубоко внутри него. Он помнит, как приятно было целовать Гун Цзюня беззаботно, совсем не так, как те маленькие поцелуи, которыми они обменивались до этого. Ему хочется обхватить Гун Цзюня сзади и прижаться к нему, может быть, даже прижаться к его заднице, или прижать его к стойке и поцеловать его. Может быть, даже встать на колени и посмотреть, понравится ли ему делать минет Гун Цзюню, а также узнать, какое у него лицо, когда он кончает. Конечно, сейчас, когда кругом камеры, а Юйтун работает за столом, он бы ничего этого не сделал. Но он все равно не стал бы этого делать, боясь, что Гун Цзюнь отвергнет его, и это сделает все еще более неловким. Плохо, что Гун Цзюнь едва смотрит на него, сосредоточившись на работе, как будто он никогда в жизни не готовил, и это требует его полной концентрации. Это так отличается от того, что было, когда они флиртовали перед камерами, или даже раньше, когда они были просто двумя друзьями, и Чжэхань очень скучает по этому и задается вопросом, сможет ли он вернуть хотя бы что-то, или он все испортил. Гун Цзюнь отгоняет его быстрее, чем обычно. "Я справлюсь", – говорит он тоном, который Чжэхань мог бы принять за обычный, если бы не заметил едва уловимое напряжение в позе Гун Цзюня. "Иди, отдохни". Это вызовет слишком много вопросов, если они будут явно неловкими на камеру, поэтому Чжэхань улыбается изо всех сил. "Если ты настаиваешь". Он идет к Юйтун за стол. "Как продвигается работа?" "Хорошо. Я уже почти закончила". Она дописывает, пока Чжэхань сидит и старается не смотреть на Гун Цзюня с тоской. Затем она закрывает ноутбук и улыбается Чжэханю. "Ты сегодня ничего не готовишь?" "Мне отказали", – говорит Чжэхань и старается не вздрогнуть от неудачной формулировки. "Гун-лаоши слишком хорош для меня". Обычно это вызвало бы смех у Гун Цзюня, но он, кажется, даже не услышал. Чжэхань видит, что Юйтун удивлена этим, и смотрит на Гун Цзюня перед плитой. Она ничего не говорит, но он чувствует, что рано или поздно она задаст несколько вопросов, на которые он не хочет отвечать. Некоторое время они говорят на более простые темы, но когда в разговоре наступает затишье, Юйтун неожиданно спрашивает: "Ты когда-нибудь был влюблен?" Чжэхань замирает; что бы он ни ожидал от нее услышать, только не это. Он смотрит на Гун Цзюня, который сосредоточенно смотрит на сковороду перед собой, как будто не может спокойно слышать все, о чем они говорят. "Я не имею в виду сейчас", – уточняет Юйтун. "До Гун Цзюня". "Да". Чжэхань думает о своей последней девушке. Когда он только пришел в дом, их разрыв был еще больным местом, но ему кажется, что прошла целая вечность с тех пор, как он в последний раз думал о ней. Он любил ее, но теперь он живет дальше. "Ты когда-нибудь был влюблен в мужчину?" Почти сразу же Юйтун гримасничает. "Извини, ты не обязан отвечать на этот вопрос". "Все нормально. Я уже отвечал на это, до того, как ты приехала. Не был. Почему ты спрашиваешь?" "Мне просто интересно". Юйтун смотрит на него, а затем на Гун Цзюня: "Обычно вам хорошо вместе, но время от времени вы как будто не знаете, что делать друг с другом. Я подумала, может быть, это потому, что для вас это в новинку". Это разумный довод, или, по крайней мере, он был бы разумным, если бы они с Гун Цзюнем действительно встречались. Если бы он сказал правду, что ни один из них не знал, что им нравятся мужчины, пока они не влюбились друг в друга. На самом деле, Чжэхань считает, что проблема гораздо больше в том, что эти фальшивые отношения превратились в наполовину настоящие, а может быть, и больше, чем наполовину. Он знает, что его собственные чувства настоящие, но он не знает, что чувствует Гун Цзюнь, и боится это выяснить. "Возможно, ты права", – говорит он, потому что это верно по роли, даже если реальность гораздо сложнее. "Мы можем быть немного... неуклюжими друг с другом, я думаю". "Это нормально. Пока вы действительно любите друг друга, вы сможете разобраться со всем". Юйтун не знает достаточно реальной ситуации, чтобы дать полезный совет, но ее «пока вы действительно любите друг друга» засело в голове Чжэханя. У него нет никаких сомнений в том, что он любит, но возможно ли, что Гун Цзюнь тоже любит его? Он надеется на это, но просто не знает, и не хочет думать о том, как больно ему будет, если ответ будет отрицательным. "Да, мы сможем", – говорит он с улыбкой, которая, как он надеется, не является фальшивой. "Слышишь, Цзюньцзюнь?" – Юйтун обращается к Гун Цзюню. "Слышу", – отвечает тот. "Больше можешь не вмешиваться". "Я просто пытаюсь помочь вам, ребята, не быть совсем уж неловкими!" – щебечет Юйтун, а потом смеется. Чжэхань, несмотря на свое внутреннее смятение, тоже смеется. Вне камеры 8 Ужин в тот вечер, к счастью, прошел без происшествий, и, к облегчению Чжэханя, камеры уехали раньше. Вскоре он оправдывается, ссылаясь на усталость, и с облегчением (но, возможно, и с некоторым разочарованием) замечает, что Гун Цзюнь не следует за ним. Он забирается на свою койку с ноутбуком, но не может ни на чем сосредоточиться, поэтому через некоторое время, не задумываясь о причинах, он открывает несколько прошлых эпизодов Veranda House, начиная с празднования дня рождения Гун Цзюня. Он наслаждается ностальгией от взгляда на Чжоу Е, Вэньюаня и Найюй, а также от того, какими неловкими они были в самом начале. Когда остальные уходят и на экране остаются только он и Гун Цзюнь, он наблюдает за происходящим аналитическим взглядом. Он помнит, как смотрел это раньше и думал, что они с Гун Цзюнем выглядели бы хорошей экранной парой. Теперь он видит, как он сидел рядом с Гун Цзюнем, несмотря на то, что на диване было достаточно места, чтобы раздвинуться, и как он бессознательно флиртовал с Гун Цзюнем, прежде чем начал притворяться. Он действительно быстро влюбился, или, по крайней мере, был склонен к этому. Он смотрит на Гун Цзюня: улыбка на его лице, когда Чжэхань подарил ему подарок, и нежность в его глазах, когда он смотрел на полусонного Чжэханя на своем плече. Он был так нежен, помогал Чжэханю перебраться на диван, укрывал его одеялом и улыбался, желая спокойной ночи. Чжэхань был уверен, что Гун Цзюнь всегда такой, что он всем так улыбается, но теперь он в этом не уверен. Он переносится в прошлое, на их первое фальшивое свидание, наблюдая, как они флиртуют за приготовлением ужина. Они так легко впали в свои фальшивые отношения, как будто им не потребовалось никаких усилий, чтобы притвориться, что они нравятся друг другу больше чем по-дружески. Оглядываясь назад, Чжэхань понимает, что для него это было так, потому что Гун Цзюнь уже начал ему нравиться, так что он не совсем притворялся. Так ли это было с Гун Цзюнем, или он просто такой хороший актер? Он продолжает проматывать, наполовину просматривая различные сцены, пока не доходит до разговора между ним и Гун Цзюнем после того, как Гун Цзюнь пошел гулять с Юйтун и промок под дождем. Был тот момент, о котором он почти забыл, когда ему захотелось прикоснуться к Гун Цзюню, погладить его по лицу, как это сделал бы парень. Тогда он убеждал себя, что это просто странный импульс, своего рода кровь персонажа из роли, которую он играл. Теперь он понимает, что начал желать Гун Цзюня так, что это не имело ничего общего с его ролью. В этот раз он заметил то, чего не заметил в первый: то, как Гун Цзюнь смотрел на него в тот момент. Он смотрел на Чжэханя сквозь ресницы, на его лице была небольшая, кривая улыбка, а в глазах – мягкость, которую Чжэхань раньше совершенно не замечал. Она очень похожа на ту мягкость, которую Чжэхань видит на своем лице, когда протягивает руку, чтобы поправить взъерошенную челку Гун Цзюня. Значит ли это то, о чем он думает? Его сердце начинает колотиться, когда он продолжает вспоминать, как Гун Цзюнь утешал его из-за неудачного прослушивания и больного колена, а затем массаж, который он сделал ему несколько дней спустя. Он не может отрицать: он смотрит на Гун Цзюня с такой любовью, слишком большой, чтобы быть просто притворством, и Гун Цзюнь смотрит на него так же. Если это означает, что Чжэхань влюбился, сам того не желая, то он должен думать, что, может быть, Гун Цзюнь тоже влюблен. Чжэхань вдруг вспоминает, как напряженно смотрел на него Гун Цзюнь, когда они занимались сексом, но его память затуманена, так как отфильтрована пьянством и возбуждением. Была ли это тоже любовь? Он переходит к последней серии, которую еще не успел посмотреть. Во время обеда с Цзинъи он и Гун Цзюнь строят друг другу более напряженные рожицы, а затем происходит их разговор после, когда Гун Цзюнь был раздражен тем, что Цзинъи их шипперила. После того, как Чжэхань вновь осознал, что Гун Цзюнь, возможно, испытывает к нему чувства, выражение лица Гун Цзюня, когда Чжэхань сказал ему: "Мы знаем, что реально", поражает его. Он выглядит растерянным и, возможно, даже обиженным. Ответ Гун Цзюня: "Ты прав. Я знаю, что реально" – такой маленький и, как теперь думает Чжэхань, неуверенный. Тогда Чжэхань думал, что Гун Цзюнь просто запутался в разговоре, что Чжэхань уверял его, что важно то, что они знают, что их отношения настоящие, хотя на самом деле они не были настоящими. Теперь он не думает, что ему привиделась едва уловимая грусть в глазах Гун Цзюня, неуверенность в его слегка поджатых губах. Он расстроился, потому что его чувства к Чжэханю были настоящими, а Чжэхань говорил, что его чувства не настоящие? Может быть, именно это и беспокоило его в том, что Цзинъи шипперила их: напоминание о том, что все это должно было быть игрой, но не для него? Трудно поверить, что Чжэхань мог не заметить этого, но теперь кажется, что он видит это слишком ясно. Следующая сцена – та, в которой его не было: Гун Цзюнь готовится к фотосессии и съемкам рекламы. Благодаря вмешательству продюсеров, Дайкунь получил задание сделать ему макияж, а камеры шоу снимают их за кулисами. Пока Дайкунь работает, они обсуждают свидания с Цзинъи и Чжао Цянь, пока Дайкунь не комментирует: "А у вас с Чжэханем, похоже, все хорошо". "Да, так и есть". На этот раз более тонко, но Чжэхань заметил ту же неуверенность в выражении лица Гун Цзюня, и Дайкунь тоже ее уловил. "Ты так не думаешь?" – спросил он. "Думаю!" – отвечает Гун Цзюнь с несколько чрезмерным (и потому, на взгляд Чжэханя, явно притворным) энтузиазмом. "Но..." Он колеблется, прежде чем неохотно продолжить: "Ты когда-нибудь был в отношениях, когда кажется, что ты безнадежно влюблен, а другой человек не разделяет этого чувства?" Гун Цзюнь выглядит так, будто ему грустно, но он отчаянно пытается это скрыть, и, возможно, он просто хороший актер, но Чжэханю трудно в это поверить. Дайкунь сочувственно кивает. "Если на то пошло, я уверен, что он тоже любит тебя". Тяжелая печаль в выражении лица Гун Цзюня не меняется, хотя ему лучше удается ее скрывать. "Возможно, ты прав. Просто иногда легко перемудрить, понимаешь? Особенно когда тебе кто-то очень нравится". "Я понимаю". Дайкунь похлопывает его по плечу, и Гун Цзюнь не вздрагивает, но напрягается почти незаметно, так, как (если не считать последние несколько дней) он никогда не делал, когда Чжэхань прикасался к нему. "У вас все будет хорошо. Поверь". Гун Цзюнь улыбается, но Чжэхань не верит его улыбке. "Верю". Последняя сцена в эпизоде – Гун Цзюнь рассказывает Чжэханю о своем неудачном прослушивании пьесы, но все только начинается, когда открывается дверь. Чжэхань сразу же ставит видео на паузу: он стоит рядом с Гун Цзюнем, который смотрит на него с обиженным, уязвимым выражением лица, но все еще с той же скрытой привязанностью и доверием. Когда Чжэхань поднимает глаза, в дверном проеме стоит Гун Цзюнь и смотрит на него. Он закрывает дверь и идет прямо к нему, поднимается по лестнице к кровати Чжэханя и садится рядом, свесив длинные ноги через перила. "Что смотришь?" Чжэхань поворачивает экран, чтобы показать видео. "Тебе нравится смотреть на свое лицо?" – Гун Цзюнь говорит полушутя-полусерьезно, его мысли явно заняты другим. Чжэхань делает глубокий вдох, ему нужно собраться с мыслями, прежде чем он тихо скажет: "Я никогда не замечал, как ты смотришь на меня". Он чувствует, как Гун Цзюнь напрягается рядом с ним, хотя они сидят дальше друг от друга, чем обычно. "Как ты мог не заметить? Все это комментировали". Чжэхань еще мгновение смотрит на Гун Цзюня на экране, а затем поворачивается к реальному Гун Цзюню. Камера не передает, насколько он красив, не говоря уже о том, что чувствуешь, когда он смотрит на тебя. "Хорошо, я замечал. Я просто не понимал, что это значит". "Это значит, что я влюблен в тебя", – мягко, но уверенно, без колебаний говорит Гун Цзюнь. Его глаза неотрывно смотрят на Чжэханя, давая ему более интенсивную версию того взгляда, который он видел на экране, и Чжэхань ошеломлен этим. "Ты..." Он тяжело сглатывает. "Разве ты не говорил мне, что если тебя кто-то заинтересует, ты будешь его добиваться?" Выражение лица Гун Цзюнь смягчается, и сердце Чжэханя сжимается при виде этого. "Да, но... я был уверен, что тебе это не интересно. Я думал, ты просто невежественный натурал, который решил, что это будет забавно – притвориться, что встречаешься с другим парнем". "Даже после того, как у нас был секс?" Теперь Гун Цзюнь смеется, и некоторое странное напряжение в комнате исчезает в более комфортной атмосфере, к которой Чжэхань привык между ними. "Это действительно сбило меня с толку. Но я подумал, что ты был пьян, я был пьян, и это просто ошибка. После этого ты вроде как отступил, поэтому я решил, что ты жалеешь об этом". "Нет". Чжэхань замечает, как Гун Цзюнь резко вдохнул при его быстром ответе. "На следующее утро мне было неловко, и я подумал, что, возможно, я подтолкнул тебя к этому, а ты просто подшутил надо мной, или мы оба были слишком пьяны, чтобы понять, чего хотим, или... может быть, я просто немного спятил от того, как сильно я влюблен в тебя". Он делает еще один глубокий вдох и поправляет: "Люблю тебя". "Ты все еще в ужасе?" – спрашивает Гун Цзюнь. "Немного". Чжэхань смеется. "В основном я просто чувствую себя идиотом. Я мог бы встречаться с тобой по-настоящему все это время". "Ты действительно этого хочешь?" Гун Цзюнь не пытается скрыть свою надежду, да и незачем. Чжэханю не нужно об этом думать. "Хочу. А ты?" "Конечно". Улыбка Гун Цзюня так чертовски ласкова, что Чжэхань чувствует себя еще большим идиотом, не заметив ее раньше. "Ну, у нас есть время до отъезда, чтобы наверстать упущенное. И после этого, я надеюсь?" Чжэхань откладывает компьютер в сторону и забирается на колени к Гун Цзюню, как и в тот вечер, но сейчас он чувствует себя по-другому, менее напряженно и более комфортно, как это обычно бывает с Гун Цзюнем. Он медленно проводит рукой по щеке Гун Цзюня, а затем, наклонившись для нежного поцелуя, держит рукой его челюсть. Когда он отстраняется, то одаривает Гун Цзюня улыбкой, которая, вероятно, такая же ласковая, как и у него. "Конечно. Ты никогда не смог бы так легко от меня избавиться, даже если бы мы были просто друзьями, а теперь точно не сможешь". Гун Цзюнь смеется, искренним, беззаботным смехом, который означает, что он действительно счастлив. "Хорошо". Чрезвычайно влюбленные Хотя они много раз ужинали все вместе дома, танцевальное шоу Цзинъи – это первая групповая прогулка Чжэханя и его товарищей по дому. (Чжэхань не знает о шоу почти ничего, кроме того, что в нем будут представлены различные танцевальные стили, включая современный танец, балет и традиционный китайский танец, и что среди исполнителей есть студенты университета и профессионалы, такие как Цзинъи. (Он чувствует себя виноватым за то, что не уделил этому больше внимания, но танцы – его наименее любимое из исполнительских искусств, и в последние пару недель у него были другие заботы). У всех хорошее настроение, но у Чжэханя оно особенно приподнятое. Прошло всего два дня с тех пор, как они с Гун Цзюнем – как он выразился на следующее утро, когда они проснулись в постели Чжэханя – наконец-то разобрались между собой, и начал встречаться с Гун Цзюнем вместо того, чтобы просто притворяться, – это что-то новое и волнующее. Он не может не прикасаться к Гун Цзюню при любой возможности: кладет руку ему на плечо или спину, сжимает его руку, чтобы привлечь его внимание, намеренно наталкивается на него, когда они идут, зачесывает его челку назад осторожными пальцами. (Если бы они не были в компании и на камеру, он делал бы гораздо больше; нелегко сдерживать себя в те редкие моменты, когда они могут побыть наедине). Гун Цзюнь никогда не был особо тактильным, но теперь его рука ищет руку Чжэханя, как магнит, притягивая к себе, когда они дома, и касаясь пальцами друг друга, когда они на людях. Более того, то, как он смотрит на Чжэханя... раньше Чжэхань мог неправильно истолковать его ласковое выражение, но теперь он никак не может этого сделать, когда Гун Цзюнь всегда смотрит на него так, будто он повесил луну и сияет так же ярко, как она. "Что на вас двоих нашло?" – спросила Чжао Цянь, когда они стояли в очереди на вход, наблюдая за Чжэханем, полулежащим на груди Гун Цзюня, и за Гун Цзюнем, рассеянно играющим с пальцами Чжэханя, свесившимися на бок. "Вы и раньше были слащавыми, но в последнее время кажется, что вы просто не можете насытиться друг другом". После минутного раздумья она добавляет: "Знаете, вообще-то, возможно, вам не стоит отвечать на этот вопрос". Чжэхань откидывает голову назад, чтобы посмотреть на Гун Цзюня, и видит, что тот уже смотрит в ответ с сердечками в глазах. "Просто счастливы, наверное". Он ласково улыбается Гун Цзюню. "Поздравляю, что вы очень влюблены", – сухо говорит Юйтун. "И сочувствую остальным, кто вынужден с вами жить". "Мне жаль". Гун Цзюнь все еще улыбается Чжэханю, и в его голосе нет ни капли сожаления. "Нет, тебе не жаль", – возражает Юйтун, отворачиваясь. "Нет, мне не жаль", – соглашается Гун Цзюнь. Чжэхань еще раз ухмыляется, прежде чем встать прямо. Они не целуются на людях, но Гун Цзюнь украдкой целует его за ухом. Шоу, по мнению Чжэханя, не являющегося экспертом, хорошее. В нем разнообразная музыка, красивые костюмы, а Цзинъи, насколько может судить Чжэхань, очень талантлива. Если он немного отвлекся, случайно лаская бедро Гун Цзюнь в затемненном театре, что превратилось в то, что Гун Цзюнь взял его за руку и не отпускал (на что он даже не может пожаловаться, потому что это тоже приятно), что ж, никому не нужно об этом знать. Они встречают Цзинъи на улице, сияющую от удовлетворения и сценического грима, который вблизи выглядит просто потрясающе. Чжэхань делает ей уместный комплимент, думает он, но она смеется. "Что?" – протестует он. "Ничего", – Цзиньи отмахивается от его надутости. "Я просто вспомнила, как на днях мы смотрели по телевизору одну из реклам Цзюнь-гэ, и ты практически написал эссе о том, как это было здорово. А потом я получила только «Ты была великолепна»". Чжэхань не может заставить себя даже выглядеть виноватым, не говоря уже об извинениях. "Ты была великолепна, но ты не мой парень". Произнося это слово сейчас, когда это действительно правда, он испытывает трепет. "Справедливо. Но танцую я лучше, чем твой парень". Все смеются над этим, Гун Цзюнь громче остальных. Светлое будущее Когда Чжэхань и Гун Цзюнь узнали новость, их не было дома: Чжэхань был на подработке, а Гун Цзюнь ходил по магазинам. Но когда вечером Чжэхань вернулся домой, Гун Цзюнь и камеры ждали его в телевизионной. Гун Цзюнь вскакивает с дивана, увидев Чжэханя. "Ну как?" – спрашивает он, надежда и нетерпение смешались воедино, когда он практически подпрыгивает на ногах. "Получил?" "Получил. А ты?" Нетрудно догадаться, даже если бы он не предполагал, что либо он и Гун Цзюнь оба получат роли в драме, на которую они прослушивались, либо никто из них. Продюсер был явно заинтересован в том, чтобы они были вместе, основываясь на том, что они понравились ему в Veranda House. Когда-то это могло задеть самолюбие Чжэханя, но теперь он просто рад за себя и Гун Цзюня, независимо от того, почему они получили эти роли, и рад работать с ним. Гун Цзюнь кивает, его лицо озаряет огромная улыбка. Чжэхань обнимает его и кружит их обоих. Это слишком идеально: самая большая роль за последние годы, и он получает возможность разделить ее с Гун Цзюнем. Это больше всего, на что он когда-либо смел надеяться от своего приезда на Veranda House, выходя из этого опыта с ролью в кино и этой ролью в драме, не говоря уже о замечательном парне и, возможно, самом важном, более оптимистичном отношении к своей карьере и жизни в целом, чем у него было до травмы. В связи с этим, как только они закончили хлопотать от волнения, Чжэхань говорит: "Знаешь, я думал о том, когда мне покинуть шоу, учитывая, что..." Учитывая, что мы наконец-то начали встречаться по-настоящему, – он благоразумно не говорит. "...учитывая, что мы вместе уже некоторое время, и я чувствую, что мы освоились. И теперь, когда нас ждет несколько интересных событий на работе, и мы собираемся стать более занятыми, кажется, это подходящее время для выпуска". От его слов огромная улыбка, которую Гун Цзюнь носил все это время, померкла. "Наверное, ты прав, – говорит он с явной неохотой, – хотя я буду скучать по тому, что здесь. Это будет странно, больше не жить вместе". "Мы могли бы. Жить вместе, я имею в виду". Оглядываясь назад, Чжэхань, вероятно, должен был больше подумать об этом, прежде чем выдать приглашение жить вместе, но он не хочет брать свои слова назад. После шести месяцев совместного проживания в одной комнате с Гун Цзюнем он уверен, что им будет хорошо жить вместе. Конечно, прошло чуть больше недели с тех пор, как они начали встречаться по-настоящему, но Чжэхань готов засчитать те четыре с половиной месяца, когда они просто еще не понимали, что встречаются по-настоящему. Кроме того, теперь, когда он окончательно разобрался в своих чувствах к Гун Цзюню, он не думает, что что-то изменится в ближайшее время. Гун Цзюнь выглядит удивленным, потом довольным, а затем просто невероятно влюбленным. "Ты действительно это имеешь в виду?" Когда Чжэхань кивает, он говорит: "Ты прав. Мы можем поговорить о деталях позже, но... обязательно". Чжэхань улыбается ему в ответ. "Звучит здорово". Тогда мы сможем заниматься сексом, когда захотим, не скандаля с соседями по дому и не делая это слишком откровенным для телевидения, думает он. Или целоваться, или просто обниматься. Сдерживать себя нелегко, теперь, когда он знает, что хочет Гун Цзюня и знает, что может его получить. Пока что ему приходится довольствоваться ухмылкой, которая, судя по язвительному выражению лица Гун Цзюня, вероятно, доносит суть. "Давай поспим", – говорит Гун Цзюнь. "Уже поздно". Он встает, чтобы взять простыни, сложенные в углу рядом с диваном. Их соседи по дому предложили им спать в телевизионной, "чтобы вы могли уединиться" после их предполагаемого ночного караоке-свидания (шокирующе, но никто не поверил, что они только пели), но они тогда отказались, посчитав, что еще не разобрались в своих чувствах, и даже находиться рядом друг с другом в компании было невыносимо неловко. Но несколько дней назад, разобравшись во всем, они с радостью переехали и в полной мере воспользовались этим (относительным) уединением. Они идут готовиться ко сну, а когда возвращаются, операторы все еще там, что делает это не совсем приватным. Чжэхань предпочел бы, чтобы они ушли, но он понимает, что камеры, вероятно, должны снять кадры, как они обнимаются здесь. Гун Цзюнь выглядит немного слишком нервным, поэтому Чжэхань быстро целует его и гладит по щеке. "Пора спать". Они забираются под одеяла, которые расстилают на широком диване. Если бы не камеры, Чжэхань забрался бы на Гун Цзюня и устроил праздник. А так он просто положил голову на плечо Гун Цзюня и положил руку ему на грудь. Рука Гун Цзюня обхватывает его спину, притягивая ближе. (Чжэхань сопротивляется желанию спутать свои ноги с ногами Гун Цзюня, хотя одеяла и тусклое освещение, вероятно, достаточно хорошо скрывают это; он сможет сделать это, когда исчезнут камеры). "Я взволнован", – пробормотал Чжэхань голосом, который на самом деле не был голосом спальни. "Из-за этой драмы, знаешь, и из-за того, что мы будем жить дальше вместе". "Вместе", – повторяет Гун Цзюнь, как будто он никогда в жизни не слышал ничего более замечательного. "Я тоже". Чжэхань улыбается на тонкой ткани рубашки Гун Цзюня; он задается вопросом, могут ли камеры это зафиксировать, но обнаруживает, что ему все равно. Это для него, для них – не для показухи. "Спокойной ночи, Цзюньцзюнь". "Спокойной ночи". Старые друзья По чистой случайности Чжоу Е и Вэньюань приходят в гости впервые с тех пор, как покинули дом, несколько дней спустя, неожиданно прибыв с большим количеством пакетов с едой на вынос для позднего ужина. (На самом деле это не совсем неожиданно; продюсеры загадочно спросили об их расписании, чтобы узнать, когда все смогут быть дома, но не сказали, почему). Чжэхань уже сентиментально вспоминает время, проведенное в доме, теперь, когда конец близок, и возвращение их старых соседей по дому наполняет его ностальгией. Он будет скучать по этому месту, когда уедет, но осознание того, что он заберет с собой Гун Цзюня, смягчает удар. Восьмерым за столом тесновато, но Чжао Цянь со смехом говорит: "Ничего страшного. Эти двое будут сидеть практически друг на друге". "Не понимаю, о чем ты говоришь", – говорит Чжэхань чопорно, будто он не придвинул свой стул прямо к стулу Гун Цзюня. "У этих стульев есть ручки, так что это невозможно". "Это не невозможно..." Чжоу Е сидит через стол от Гун Цзюня и жестом показывает на его колени. "Ты уверена, что хочешь подкинуть мне идеи?" – Чжэхань притворно встает, чтобы сесть на колени Гун Цзюня. "Так или иначе, как у вас дела?" – Гун Цзюнь повышает голос, резко меняя тему разговора. Он бросает на Вэньюаня короткий взгляд, как бы говоря: "Лучше бы ты хорошо о ней заботился". Это заставляет Чжэханя улыбнуться и напоминает ему о том, как Чжоу Е отчитывала его, чтобы он не обижал Гун Цзюня, еще до того, как все узнали, что они «встречаются». Он может только представить, как бы она на него накричала, если бы узнала правду, но, конечно, она одобрит то, как он сейчас обращается с Гун Цзюнем. "У нас все хорошо", – говорит Чжоу Е. "Все еще вместе", – добавляет Вэньюань без всякой необходимости. Они обмениваются улыбками, что заставляет Чжэханя почувствовать, что, возможно, они с Гун Цзюнем не так ужасны (или, может быть, со стороны это выглядит еще хуже). "Во что мы ввязались с двумя такими парами?" – тон Юйтун сухой, но на ее лице появилась небольшая улыбка. Это хороший ужин, с хорошей едой, компанией и огромным количеством пива, что делает Чжэханя расслабленным и счастливым, так как он все больше склоняется к плечу Гун Цзюня и в конце концов прижимается к нему. Они уже закончили есть и наслаждались напитками, когда Гун Цзюнь шепчет: "Может, рассказать им о драме?" Они ждали подходящего момента, чтобы поделиться новостями, и сейчас, похоже, именно такой момент. "Да". Чжэхань неохотно садится и, когда в разговоре наступает затишье, говорит: "Эй, мы должны сделать объявление!" "Вы уходите?" – сразу же спрашивает Дайкунь, его лицо опускается. "Мы, ну, да, но это не объявление". Чжэхань не настолько пьян, чтобы выставить себя дураком, но определенно слишком пьян, чтобы быть гладким болтуном. "Позвольте мне сначала сказать вам вот что. Некоторое время назад мы проходили прослушивание для одной драмы, которая заинтересовала нас обоих, и мы узнали, что получили роли – не главные, но хорошие второстепенные. Так что мы будем играть лучших друзей друг напротив друга". Ему удается удержаться от подмигивания при словах «лучшие друзья», но только чуть-чуть. "Это здорово!" – сияет Чжоу Е, и все остальные присоединяются к хору поздравлений. "Уверен, вы будете великолепны", – говорит Дайкунь. Все поднимают бокалы за их успех, и тут Чжао Цянь спрашивает: "Значит, вы уходите поэтому?" "Нет, драма еще не скоро, но у нас обоих есть другая работа, и..." Он сделал неопределенный жест, и Гун Цзюнь пришел ему на помощь, положив руку на предплечье Чжэханя. "Некоторое время назад мы говорили, что не собираемся уходить, несмотря на то, что встречаемся, потому что мы все еще выясняем отношения, но я думаю, что мы это уже прошли. Кажется, сейчас самое время уйти". "Мы будем скучать по вам, – говорит Чжао Цянь, – но в этом есть смысл. И шесть месяцев – это долгий срок". "Держу пари, вы будете скучать по тому, что вы здесь так долго", – говорит Цзинъи. "Вы собираетесь жить вместе после переезда?" "Да". Чжэхань поворачивает руку, чтобы взять руку Гун Цзюня, все еще удивляясь тому, насколько маленькой выглядит собственная. "Мы вчера ходили смотреть квартиры, но я не знаю, успеем ли мы все уладить до отъезда. Иначе нам придется сначала пожить немного у друзей", – он смеется. "Это счастье, что моя мама не живет ближе, потому что она хотела, чтобы мы остановились у нее". (Его маме очень не терпелось познакомиться с его парнем, так что им придется найти способ сделать это в ближайшее время. Чжэхань знает, что она полюбит Гун Цзюня, но ему немного жаль себя, ведь ему придется все это выслушивать). "Уверен, вам понравится уединение", – несколько язвительно говорит Дайкунь. "А я уверен, вам понравится, что нас нет", – со смехом отвечает Чжэхань. Дайкунь тоже смеется. "Только в этом отношении. Вам лучше поддерживать связь, хорошо?" Чжэхань оглядывает стол и смотрит на своих нынешних и бывших соседей по дому. Он готов двигаться дальше, но он действительно был счастлив жить здесь. "Конечно, мы будем". Вне камеры 9 После ужина они засиживаются допоздна, наслаждаясь напитками и компанией, и операторы уходят, довольные тем, что отсняли достаточно материала. Вскоре после этого Чжоу Е говорит: "Нам тоже пора идти", положив руку на спину своему парню. Вэньюань, вероятно, самый пьяный из всех присутствующих, розовощекий и с блестящими глазами, и Чжэхань не завидует, что ей придется провожать его домой. Они все прощаются, и Чжэхань говорит: "Вы должны приходить к нам, когда у нас будет новое место, пока мы не стали слишком заняты". Это несерьезный, безобидный комментарий, поэтому Чжэхань удивляется, когда Вэньюань спрашивает: "Подождите, вы действительно будете жить вместе?" достаточно громко, чтобы привлечь всеобщее внимание. "Разве это не то, что мы только что сказали?" – спросил Чжэхань, смутившись. "Я думал, вы просто сказали это для камер..." Вэньюань глубоко нахмурился, глядя туда-сюда между Чжэханем и Гун Цзюнем. "Вы... вы действительно встречаетесь?" Проходит несколько секунд, прежде чем слова Вэньюаня проникают в мозг Чжэханя, но затем он борется с тем, чтобы сохранить нейтральное выражение лица, думая: Вот дерьмо. В целом, они были осторожны, но если кто-то и мог подслушать их заговор с целью подстроить отношения в самом начале, то это был Вэньюань. Он не сказал ни слова, и Чжэхань решил, что они в безопасности, но, похоже, это было ошибкой. "Конечно, они встречаются". Чжоу Е бросает на своего парня недоверчивый взгляд. "Ты только заметил?" Чжэхань пытается поймать взгляд Вэньюаня, чтобы сказать ему, пожалуйста, заткнись, но он не смотрит на них. Какое счастье, что камер нет, но все их соседи по дому смотрят, пытаясь понять, что происходит. "Но вы сказали... Я думал..." "Разве мы не выглядим так, будто встречаемся?" Гун Цзюнь пытается, но он не может скрыть свои нервы, и это только делает более очевидным, что Вэньюань уловил что-то важное. "То есть, да, но и раньше тоже, и... я не помню точно, но я слышал что-то о том, что... мы должны это продать. Недостаточно просто выглядеть тактильными друзьями. Я думал, это значит..." Теперь он встречает взгляд Чжэханя, выглядящего безнадежно растерянным, но уже слишком поздно брать свои слова обратно. "Я ничего не сказал, потому что не хотел портить вам отношения и думал, что, возможно, я неправильно понял, но... вы действительно встречаетесь? Вы всегда встречались? Я не понимаю". "О чем он говорит?" – резко спросила Юйтун. "Вы на самом деле не встречаетесь? Я не понимаю". Дайкунь тоже кажется пьяным, и это самое неподходящее время для разговора, который Чжэхань вообще не хотел заводить. Они были так близки к тому, чтобы избежать наказания, чтобы никто никогда не узнал, что их отношения не были настоящими с самого начала, но эта победа ускользнула от него в последний момент. Возможно, если бы Чжэхань был полностью трезв, он смог бы найти выход из этой ситуации, но это не так, и он не уверен, что выход вообще есть. Гун Цзюнь протягивает руку к его руке и сжимает ее, и Чжэхань поворачивается, чтобы посмотреть на него. Он выглядит мрачным, но... непоколебимым, как будто верит, что они смогут пройти через это – или через что угодно – вместе. Чжэхань улыбается ему самой обнадеживающей улыбкой, на которую он только способен в данных обстоятельствах, а затем снова поворачивается к остальным. С тяжелым вздохом он говорит: "Мы встречаемся. Но сначала это было не так. Мы..." Он подыскивает нужные слова, чтобы объяснить все так, чтобы не выглядеть ужасно. Когда он не смог продолжить, Гун Цзюнь сказал: "После того, как комментаторы пошутили, что мы должны просто встречаться друг с другом, мы решили..." "Я предложил", – вклинился Чжэхань, – "а Цзюньцзюнь согласился, чтобы подшутить надо мной". Это была его безумная идея, и он не собирается позволять Гун Цзюню взять вину на себя. "Мы решили, – упрямо повторяет Гун Цзюнь, – что это будет забавный поворот, если мы будем встречаться. Поэтому после моего дня рождения мы начали притворяться, что мы вместе". "Притворяться?" – повторил Дайкунь, выглядя преданным. "Вы хотели, чтобы мы вас поймали", – говорит Чжао Цянь, сузив глаза. "Вы заставили меня думать, что были шокированы, когда я спросила вас об этом, но это то, чего вы хотели". "Мы были шокированы!" – протестует Чжэхань. "Это... это сложно". Его голова начинает кружиться, и он просто хочет заснуть на Гун Цзюне и проснуться, чтобы понять, что все это было сном. "Так вы действительно встречаетесь сейчас или нет?" Чжоу Е смотрит на него так, словно это он во всем виноват, что, по правде говоря, так и есть, независимо от того, готов ли Гун Цзюнь это признать или нет. "Мы встречаемся! Мы..." "Я думаю, – прервал его Гун Цзюнь, – что нам стоит поговорить об этом утром, когда все протрезвеют и смогут остыть". "Но мы должны идти". Взгляд Чжоу Е превратился в гримасу. Гун Цзюнь вздохнул. "Если нужно, я провожу вас и все объясню. Но Вэньюань, похоже, готов потерять сознание, так что можете спать здесь". Чжоу Е смотрит на своего парня, который кивает. "Хорошо", – неохотно соглашается она. "Все остальные, просто... ложитесь спать. Хорошо? Я обещаю, что завтра мы все объясним". Никто не выглядит довольным этой идеей, но они не спорят. Это ужасное чувство, когда его соседи по дому – его друзья – смотрят на него с обидой и чувством предательства, но Гун Цзюнь прав, что сейчас не время говорить об этом. Если они могут что-то исправить, им придется сделать это завтра. Когда группа расходится, Чжао Цянь предлагает взять одеяла, чтобы Чжоу Е и Вэньюань могли спать в гостиной, Чжэхань тянет Гун Цзюня в телевизионную. Когда они остаются одни, он поворачивается к Гун Цзюню и видит, что тот выглядит грустным, но все же каким-то образом уверенным в прочности их отношений, если не сказать больше. "Мне очень жаль", – говорит Чжэхань. "Это все моя вина". "Да". Улыбка Гун Цзюня маленькая, но уверенная. "Это твоя вина, что я влюбился в тебя". "Цзюньцзюнь, ты же знаешь, что это не..." "Мне не жаль", – перебивает Гун Цзюнь. "Мне жаль, что я солгал, и я хотел бы, чтобы мы сошлись без этого, но все произошло именно так, и я не жалею об этом. Нет, если это значит, что у меня есть ты". Чувство вины все еще крутится в животе у Чжэханя, но трудно сосредоточиться на этом, когда в его сердце бурлит любовь. "Я тоже не жалею об этом". Он обнимает Гун Цзюня. Долгое мгновение они просто держат друг друга, а потом Гун Цзюнь говорит: "Давай спать. Утро будет тяжелым". Нет сомнений, что так оно и будет, но с Гун Цзюнем в своих объятиях Чжэхань чувствует себя достаточно сильным, чтобы противостоять этому. Вне камеры 10: Правда На следующее утро Чжэхань просыпается поздно. Гун Цзюнь лежит лицом к стене, и Чжэхань прижимается к его спине, его подбородок склонен к плечу Гун Цзюня. Он не готов встретить этот день, но хочет покончить с этим до возвращения камер, поэтому он сонно бормочет "Цзюньцзюнь", прижимаясь поцелуем к челюсти Гун Цзюня под его ухом. "Проснись". Гун Цзюнь неодобрительно хмыкает, а Чжэхань усмехается: "У кого-то здесь похмелье?" "Это то, что ты получаешь за то, что никогда не отказываешься от пива", – отвечает Гун Цзюнь. "Я отказываюсь", – слабо протестует Чжэхань. "Иногда. Думаешь, я получил такой пресс, постоянно выпивая?" Гун Цзюнь тихонько смеется, как будто он еще не совсем проснулся. "Ну же", – настаивает Чжэхань. "Это ты сказал, что мы должны поговорить сегодня утром". Он садится, и Гун Цзюнь неохотно переворачивается на спину, чтобы посмотреть на него, щурясь от света. Его волосы в беспорядке, на щеке вмятина от шва наволочки, но Чжэхань все равно решает сказать: "Ты красивый". Гун Цзюнь на мгновение удивляется неожиданному комментарию, но затем выражение его лица становится мягким и немного застенчивым. Это так очаровательно, что Чжэхань не может удержаться и не прильнуть к нему для медленного утреннего поцелуя. Он не хочет ничего больше, чем оставить все вот так, чтобы затем все переросло в медленный утренний секс, но сегодня они не могут себе этого позволить. "Нам нужно вставать", – неохотно пробормотал он в губы Гун Цзюню. Гун Цзюнь тяжело вздыхает. "Ты прав". Когда им обоим удается встать, он продолжает: "Я не знаю, что сказать. Я надеялся, что проснусь с прозрением, но не повезло". Теперь, когда его ничто не отвлекает, нервы Гун Цзюня очевидны, и он не пытается их скрыть. "Мы скажем правду". С негромкой усмешкой Чжэхань добавляет: "Даже самые смущающие моменты". "Тебя что-то смущает?" Гун Цзюнь теперь улыбается, что гораздо лучше. "Иногда". Чжэхань встает и подает руку Гун Цзюню: "Пойдем". На кухне они застают Чжоу Е, которая пьет кофе с Чжао Цянь и Юйтун, а Вэньюань все еще спит на диване. "Доброе утро", – кротко говорит Чжэхань, рассеянно приглаживая волосы. "Доброе утро", – отвечает Юйтун. "Там есть кофе, если вам нужно". Ни одна из девушек не рада их видеть, и Чжэхань не может их винить. "Спасибо". Гун Цзюнь подталкивает Чжэханя к столу, а сам идет за кофе. "Сяо Е, почему бы тебе не разбудить Вэньюаня?" – говорит Чжао Цянь. "Я позову Цзинъи и Дайкуня. Мы должны поговорить в ближайшее время". Она не говорит "до приезда камер", но он догадывается, что это именно так, и ценит это. Это, по крайней мере, положительный знак, что она не хочет навлечь на них еще большие неприятности, раскрыв все на камеру. Вскоре они все собираются за столом, все в пижамах, некоторые еще в полусне, но уже готовы к разговору. Чжэхань подтягивается и говорит: "Для начала: Мне очень жаль. Я хочу уточнить, что речь никогда не шла о том, чтобы обмануть вас. То есть, конечно, мы должны были заставить вас поверить, чтобы это сработало, но мы не думали: «Ха-ха, посмотрите на этих неудачников, они думают, что мы встречаемся». Так что, пожалуйста, поверьте мне, когда я говорю, что мне жаль, что мы солгали вам". Он может сказать, что Гун Цзюнь нервничает, даже не глядя на него, по тому, как он ерзает на стуле и постукивает пальцами по ноге. Чжэхань протягивает руку и ловит его, а Гун Цзюнь переплетает их пальцы и замирает. Он видит, что их соседи по дому с разной степенью скептицизма следят за происходящим, но он не устраивает для них шоу. Он просто пытается успокоить своего волнующегося парня, да и себя тоже. "Можешь начать с самого начала?" – спрашивает Чжоу Е. "Мне кажется, я вообще не понимаю, что происходит". Сегодня она скорее угрюма, чем сердита, отчего Чжэхань чувствует себя еще хуже. "Как мы и говорили прошлой ночью, я..." Гун Цзюнь пихнул его локтем, и Чжэхань поправился: "Мы решили притвориться, что встречаемся, чтобы придать шоу интересный поворот. Идея пришла мне в голову в день рождения Гун Цзюня, и мы начали через неделю после этого". "Значит, в то же время, когда вы сказали нам, что на самом деле начали встречаться?" Сегодня раздражение Чжао Цянь более тонкое, чем вчера вечером, но она все равно явно раздражена. "Да. Мы..." Чжэхань задумался, пытаясь придумать, как это объяснить. "Мы уже много общались до этого, как друзья, поэтому мы просто... пытались быть немного более кокетливыми. Но мы действительно были друзьями с самого начала. Это не было запланировано, и это не было фальшью". "Значит, тогда вы начали притворяться, что встречаетесь", – говорит Дайкунь. "Но ты хочешь сказать, что в какой-то момент вы начали встречаться по-настоящему?" "Да..." Признаться в том, сколько времени ему понадобилось, чтобы понять, что он чувствует к Гун Цзюню, довольно неловко, но если это нужно, чтобы загладить свою вину, Чжэхань сделает это. "Прошло всего две недели, возможно? Но это потому, что влюбиться в кого-то, с кем ты притворяешься, что встречаешься, очень сложно". "Две недели?" – недоверчиво спросила Чжао Цянь. "Значит, все это время с декабря вы только притворялись?" "Это было не притворство, не совсем так. Просто я понял, что влюбился, только месяц назад, и еще больше времени мне понадобилось, чтобы понять, что он действительно заинтересован во мне. В свое оправдание скажу, что я никогда раньше не влюблялся в парней, поэтому думал, что мы просто хорошие друзья". Чжэхань извиняюще улыбается Гун Цзюню, который слегка покачивает головой и улыбается в ответ. "Так это правда?" – спрашивает Дайкунь. "Да. У меня было смутное чувство, что я был бы не против встречаться с парнем, если бы нашелся подходящий, так что это не было полной неожиданностью, но до него никто меня не интересовал". "Понятно", – говорит Цзинъи. "Цзюнь-гэ – отличный парень. Он, наверное, может понравиться кому угодно". "Ты говоришь о моем парне". Несмотря на серьезность ситуации, Чжэхань не может не поддразнить, улыбкой давая понять, что он не серьезен. По его мнению, все должны ценить Гун Цзюня. Гун Цзюнь снова пихает его локтем, не отпуская руку, и Чжэхань улыбается ему той же улыбкой. (Гун Цзюнь даже не может не сверкнуть ему глазами). "Мерзость", – бормочет Чжоу Е, но ласково. Может, это и не много значит, но Чжэхань начинает чувствовать облегчение. "Ладно, меня здесь не было, когда все это началось, – говорит Цзинъи, – но, глядя на вас сейчас, можно сказать, что либо вы лучшие актеры, которых я когда-либо видела, либо говорите правду. И это очень мило, что вы вот так случайно влюбились". "Вы определенно убедительны", – соглашается Дайкунь. "Так что если вы еще не встречаетесь, вам, наверное, стоит начать, потому что похоже, что между вами что-то есть". "А что насчет тебя, Цзюньцзюнь?" – спрашивает Юйтун. Гун Цзюнь начинает, только тогда разрывая зрительный контакт с Чжэханем. "Меня?" "Ты тоже только недавно понял, что влюбился?" "Ох". Гун Цзюнь нервно смеется и снова начинает ерзать на месте, несмотря на то, что Чжэхань все еще держит его за руку. Они не говорили об этом конкретно, и его реакция заставляет Чжэханя с большим любопытством ждать ответа. "Я, эм..." "Теперь ты снова вызываешь у меня подозрения", – говорит Чжао Цянь. "Нет, ничего подобного, я просто..." Чжэхань наклоняется вперед, чтобы лучше видеть выражение лица Гун Цзюня, и видит, что он гримасничает. "Дагэ, не надо", – хнычет он, рукой отталкивая лоб Чжэханя. "Хорошо, я не буду смотреть". Чжэхань прикрывает глаза свободной рукой. "Теперь расскажи нам". Вместе с поддразниванием он успокаивающе сжимает руку Гун Цзюня. "Хорошо. Я не знаю, когда именно это началось. Наверное, довольно рано. Но я понял, что мои чувства были настоящими после того прослушивания, понимаете..." Чжэхань тут же раскрывает глаза, чтобы удивленно посмотреть на Гун Цзюня. "Когда я повредил колено?" Гун Цзюнь кивает. "Черт, я действительно идиот. Это было еще в январе, а я только сейчас заметил. Хотя я снова отмечу, что ты мог бы просто сказать мне. Ты должен был понять, что я не в курсе". Чжоу Е смеется, и это, кажется, ломает лед, Чжэхань также растворяется в хихиканье, а Гун Цзюнь дуется на него, а другие соседи по дому смеются над этой сценой. "Так вы действительно вместе?" – спрашивает Вэньюань. "На этот раз все правда?" Он единственный, кто еще не улыбается, и его грустный щенячий взгляд еще хуже, чем у Гун Цзюня. "Это правда", – подтверждает Гун Цзюнь. "Послушайте, – добавляет Чжэхань, – все это было далеко от правды. Мы проводили время вместе, потому что нам это нравилось". Он коротко смеется. "Я часто прикасаюсь ко всем своим хорошим друзьям, так что лишними были только поцелуи. А те взгляды, которые вы все комментировали... это было естественно, по крайней мере, для меня". Он смотрит на Гун Цзюня, который смущенно улыбается. "Я не часто прикасаюсь ко всем своим друзьям", – говорит он. "Но я бы не стал этого делать, если бы не хотел. Если бы я не..." Он прерывается, но то, как он бросает на Чжэханя один из этих ужасно ласковых взглядов, говорит более чем достаточно. "Ладно, ладно". Чжао Цянь закатывает глаза, но улыбается. "Вы такие милые вместе, что я не могу вас за это ненавидеть. Но лучше бы это был последний ваш секрет". "Да, обещаем". На этот раз Чжэхань говорит серьезно. "Тогда мы сохраним его для вас". Чжао Цянь оглядывает стол. "Верно? Мы можем договориться, что никто больше не должен знать?" "Кроме Найюй", – говорит Чжоу Е. "Конечно. Но никто из тех, кто не жил с нами, не должен об этом слышать. Согласны?" "Мы не можем заставить вас держать это в секрете", – говорит Чжэхань. "И я пойму, если вы считаете, что мы заслуживаем разоблачения. Но будет много значить для нас, если вы будете готовы хранить это в тайне ради нас". "Вам повезло, что вы нам нравитесь", – говорит Дайкунь с легким намеком на ворчливость. "Но еще вы выглядите счастливыми вместе", – добавляет Цзинъи. "Я бы не хотела портить вам отношения". "Но в обмен на это вам лучше пригласить нас на свадьбу", – говорит Юйтун. Все смеются, но Чжэхань говорит: "Конечно, пригласим". (Еще слишком рано думать о свадьбе, но ему нравится, как это звучит). Единственный, кто не высказался за сохранение их тайны, – Вэньюань, поэтому Чжэхань ловит его взгляд. Он все еще выглядит немного противоречивым, но он слегка улыбается, когда Чжэхань смотрит на него. "Мне жаль, что все так вышло. Я должен был просто поговорить с вами перед отъездом. Но теперь, когда я все понял, я хочу, чтобы вы были счастливы". "Спасибо", – говорит Чжэхань, а затем, ухмыляясь, говорит: "Думаю, твоя девушка будет со мной драться, если я не сделаю Цзюньцзюня счастливым". "Я рад, что ты понимаешь". Улыбка Чжоу Е скрывает ее слова. "Спасибо", – говорит Гун Цзюнь. "Всем вам". Чжэхань кивает в знак согласия. Когда группа расходится, Чжэхань отводит Гун Цзюня обратно в телевизионную комнату. Они разрешили ситуацию настолько, насколько смогли, но есть еще некоторые вещи, о которых они должны поговорить. Они оба улыбались, но выражение лица Гун Цзюня становится серьезным еще до того, как Чжэхань спрашивает: "Я действительно так долго тебе нравлюсь?" Теперь Гун Цзюнь не смущается и не хмурится, а только кивает. "Ты не против?" "А ты не против, что твой парень не замечает?" – возражает Чжэхань. После минутного раздумья он говорит: "Знаешь, я думаю, что для меня это тоже было началом". Он вспоминает, как в тот день он готовился столкнуться с жалостью или, что еще хуже, с раздражением, которое он получил от своей бывшей за то, что погряз в своей травме колена и усугубил ее своими глупыми решениями. Вместо этого Гун Цзюнь был терпелив, мягок и добр, не заставляя Чжэханя чувствовать себя суетливым. Именно тогда он понял, что Гун Цзюнь – это человек, которому можно доверять, и без этого он никогда бы не влюбился. "Но я не понял этого. Вместо того я все это время думал: «Вау, он отличный друг»". "Я и есть отличный друг". Гун Цзюнь смеется, но быстро успокаивается. "Я думаю... не имеет значения, были ли мы в неведении, отрицали или строили предположения друг о друге. Теперь, когда мы вместе, нам больше не о чем сожалеть". "Иногда ты говоришь действительно хорошие вещи". Чжэхань полусмеется, но искренне. Он обхватывает спину Гун Цзюня и наконец-то расслабляется, довольный тем, что их секреты раскрыты, и все получилось лучше, чем он мог надеяться. Он не может быть полностью уверен, что никто больше не узнает об этом, но он доверяет их соседям по дому, а еще больше он верит: что бы ни случилось в будущем, он и Гун Цзюнь смогут справиться с этим вместе. Выпуск Последние три дня в доме проходят в бурной деятельности: упаковка вещей, уборка, попытки провести время с соседями перед отъездом. В последний вечер Гун Цзюнь готовит ужин и ему помогают Чжао Цянь и Юйтун. Он выгоняет Чжэханя из кухни с поцелуем и словами: "Не обижайся, но сегодня у меня су-шефы лучше тебя". Чжэхань смеется и не спорит, хотя перед уходом крадет еще один поцелуй. "Вы двое такие слащавые, – комментирует Дайкунь, – но я даже не могу на это злиться, потому что это мило. Вы действительно идеально подходите друг другу". Перед камерами, к счастью, он ничего не говорит о том, почему он считает это примечательным. Чжэхань смотрит, как Гун Цзюнь суетится на кухне, и думает, что его парень такой сексуальный, когда он компетентен. "Я никогда не думал, что встречу кого-то вроде него, когда приехал на Veranda House, или вообще найду любовь. Но иногда судьба просто сводит людей вместе". Даже если мы медленно понимаем, язвительно думает он. Словно заметив его внимание, Гун Цзюнь поднимает глаза от своей разделочной доски и улыбается Чжэханю, который улыбается в ответ. "Они и правда очень слащавы, да?" – говорит Цзинъи Дайкуню. Чжэхань смеется, не раскаиваясь. "Если тебе от этого станет легче, скоро мы от вас отстанем, и у тебя будет два новых парня на выбор". "Не могу дождаться". Через мгновение Цзинъи добавляет: "Не обижайтесь. Я буду скучать по вам". "Не обижаемся", – со смехом говорит Чжэхань. Он не проводил с Цзинъи столько времени, сколько мог бы, отвлекаясь на Гун Цзюня. Он не может винить ее за то, что она хочет, чтобы пришел кто-то новый, кто мог бы заинтересоваться ею или, по крайней мере, стать лучшей компанией. За ужином все едят гораздо больше, чем им нужно, но все очень вкусно, и Чжэхань обязательно делает комплименты всем трем поварам. "Хорошо, что ты вспомнил о нас, а не только о своем парне", – поддразнивает Чжао Цянь. "Конечно, вспомнил!" – протестует Чжэхань. "Отдай мне должное". "Я подумаю об этом", – Чжао Цянь задирает нос вверх, а затем портит его, смеясь. "Так что вы собираетесь делать после отъезда?" – спросил Дайкунь, когда трапеза подошла к концу. "У вас есть работа? Ты сказал, что ваша драма начнется не сразу". "У нас есть три недели, чтобы найти квартиру, а потом я собираюсь сниматься в кино", – говорит Чжэхань. "И у Цзюньцзюня куча работы в городе. А после этого у нас будет драма". "Вы взволнованы?" – спрашивает Юйтун. "Да". Улыбка Гун Цзюня немного дрожит. "Нервничаешь?" – Юйтун криво улыбнулся. "Немного". Гун Цзюнь смотрит на Чжэханя, и его улыбка выравнивается. "Но я не могу дождаться совместной работы". "Это будет здорово", – говорит Чжэхань с большим энтузиазмом. Он немного нервничает перед лицом такой большой возможности, но в основном он уверен в своих силах, и ему не терпится поработать с Гун Цзюнем, как бы все ни обернулось. "Повеселитесь". Чжао Цянь смеется. "Как будто мне нужно вам это говорить". Когда все закончили есть, Дайкунь говорит: "Думаю, раз уж вы уходите, вам стоит встать и произнести несколько прощальных речей". "Никто другой из уходящих этого не делал!" – протестует Гун Цзюнь. "Ну..." – Дайкунь прервался, заставив Чжэханя подумать, что он собирался сказать что-то о том, что никто другой не подвергал их такому испытанию. Вместо этого он заключает: "Я никогда не думал об этом раньше, и меня не было здесь, когда уходили первые люди. Но это отличная идея, не находите?" Остальные соглашаются, поэтому Чжэхань неохотно говорит: "Хорошо, если вы настаиваете. Цзюньцзюнь, ты первый". Гун Цзюнь смотрит на него с подозрением. "Тебе лучше тоже сделать это и не трусить после того, как я закончу". "Не волнуйся", – говорит Юйтун. "Мы не дадим ему уйти от ответственности". "Хорошо". Гун Цзюнь вздыхает и встает, оглядывая стол. "Я хочу поблагодарить вас всех за то, что вы многое терпели от нас двоих, и просто за то, что были хорошими друзьями. Мне было весело последние шесть месяцев, и я думаю, что научился кое-чему у каждого из вас. Так что спасибо вам". Он бросает взгляд на Чжэханя, словно раздумывая, стоит ли ему что-то говорить, а затем добавляет: "И спасибо тебе, дагэ, за то, что был рядом со мной во время всего этого. Без тебя мне было бы и вполовину не так весело". Чжэхань усмехается, вставая, чтобы присоединиться к Гун Цзюню. Сегодня не было выпивки, но он все еще чувствует тепло и счастье, и ему хочется выразить все эти чувства словами. "Ну, не хочу повторяться, но спасибо всем вам, и простите меня за то, что заставил вас терпеть нас двоих". Он хочет сказать: «Простите, что обманул вас», и он думает, что его соседи по дому поймут его, но зрители предположат, что он хочет сказать: «Простите, что вам пришлось смотреть, что мы так любим друг друга». (Он не сожалеет об этом). "Мне было приятно ваше общество, и я уверен, что рано или поздно мы снова встретимся". "Мы будем с нетерпением ждать, когда увидим вас по телевизору, если не больше", – говорит Дайкунь. "Хочешь сказать, ты планируешь перестать со мной разговаривать?" – Чжэхань насмешливо смотрит на него, и все смеются. Затем Чжэхань поворачивается к Гун Цзюню, который все еще стоит рядом с ним. "А Цзюньцзюню я хочу сказать... мне очень повезло, что я встретил тебя здесь". Гун Цзюнь начинает нервно ерзать, но глаза его мягкие. Чжэхань смотрит вниз, чувствуя странное стеснение, но он уверен, что хочет сказать это. "Я не знаю, что принесет будущее, но мне не терпится встретить его вместе с тобой. И что бы ни случилось, с какими бы препятствиями ты ни столкнулся, если я могу тебе чем-то помочь, я всегда буду рядом с тобой". Чжэхань не сразу понимает, насколько эмоциональным становится его голос, а когда поднимает глаза, в глазах Гун Цзюня блестят слезы. Чжэхань тянется к нему, но не успевает и глазом моргнуть, как Гун Цзюнь заключает его в крепкие объятия. "Я люблю тебя", – шепчет он. Чжэхань, не доверяя своему голосу и чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, шепчет свое согласие, уткнувшись в плечо Гун Цзюня. "Мне кажется, я не должна этого видеть", – бормочет Юйтун, но Чжэханю все равно, кто их видит. Это не для камер или дразнящих их соседей по дому, хотя он гордится тем, что заявил о своих чувствах всем на обозрение. Это для Гун Цзюня и для него самого, чтобы после всей двусмысленности их фальшивых свиданий и неловко завязавшихся отношений ни у кого из них не осталось сомнений в его чувствах. Не может быть никаких сомнений в том, что все это по-настоящему, и что теперь, когда у него есть Гун Цзюнь, он его не отпустит. Больше никаких камер После более чем шести месяцев, в течение которых камеры документировали его жизнь, Чжэхань испытывает странное чувство, когда оставляет их на следующее утро. Он и Гун Цзюнь прощаются со своими соседями, обнимаются и проливают слезы, а затем идут бок о бок, пока не сворачивают за угол и не исчезают из виду. Убедившись, что за ними никто не наблюдает, Чжэхань на мгновение останавливается и ставит свой чемодан. Гун Цзюнь тут же останавливается и с любопытством смотрит на него. "Ты что-то забыл?" Чжэхань качает головой. "Это конец, да?" Гун Цзюнь улыбается. "Чувствуешь себя сентиментальным теперь, когда мы уезжаем?" "Я уже был сентиментальным", – со смехом говорит Чжэхань. "Но я буду скучать по этому месту. Мы провели много хорошего времени там". "Да. Но и теперь у нас тоже будет много хорошего времени". Это заставило Чжэханя улыбнуться. "Я уверен, что так и будет". "Возможно, будут и тяжелые периоды, но такова жизнь", – философски говорит Гун Цзюнь. Если бы это был кто-то другой, Чжэхань просто растолкал бы его локтями, но поскольку это Гун Цзюнь, это больше похоже на припадание на его сторону. "Не будь таким. У нас все получится". Гун Цзюнь смотрит на него сверху вниз, выражение его лица более серьезное, чем ожидал Чжэхань. "Что бы мы ни делали, мы будем делать это вместе". Чжэхань понимает, что это отголосок его обещания, данного накануне вечером, подтверждение того, что Гун Цзюнь тоже не отпустит его. "Вместе", – твердо кивнув, соглашается Чжэхань и поворачивается, чтобы продолжить путь. Он с нетерпением ждет будущего, шансов показать миру, на что способен он и Гун Цзюнь. Может быть, успех придет, а может быть, и нет, но это уже не кажется таким важным, как раньше. Самый большой подарок, который он получил от этого опыта, – Гун Цзюнь, и с тем, кто рядом с ним, кто любит и понимает его, он будет счастлив, несмотря ни на что.