Мой герой

Прекрасная погода. Сегодня я освободился пораньше и сразу отправился в парк, где мы договорились встретиться. Будний день. Вечер. Зима. Иду по аллее, слабо освещенной фонарями и красиво припорошенной снегом. Звук, что создается машинами, спешащими домой после трудового дня, скорее домой, сливается в один общий поток, гул. Начинается ненавязчивый, легкий, и из-за отсутствия ветра невероятно красивый, спокойный снег. Сказочный вечер. Сажусь на скамейку, закуриваю и прикрываю глаза. Редкие снежные хлопья падают мне на лицо и руки, но ни капельки не раздражают. Это даже успокаивает. Звуки. Слух фокусируется на шуме доносящемся от дороги. Улыбаюсь. Затягиваюсь. Шум от потока машин напоминает падение воды с большой высоты, ее бурление — водопад. Редкий грузовик, проезжающий близко к парку, водитель которого под кромкой снега не замечает лежачего полицейского, издает особенно громкий звук. Он напоминает падение булыжника с вершины водопада вниз. Ниц. Я так же пал ниц к твоим ногам. С самой высоты, с пика своей гордыни и надменности. Твое появление в моей жизни было подобно стремительному потоку водопада. Ты смыл всю мою пагубную гордыню, смыл все мое пренебрежение к другим. Очистил меня от грязи — во мне и вокруг меня. Изменил меня. Я был поражен тем фактом, что такой тихий и неприметный на первый взгляд человек оказался такой общительной и сильной личностью. Ты смог перевернуть мои взгляды на жизнь. Смог вернуть меня «на путь истинный». Я благодарен тебе за это. Ты открыл мне глаза, и я полюбил тебя. Всем сердцем. Взгляд на часы. Ты должен был уже подойти. Наверное, задержался. Решаю пойти тебе на встречу. Почти дойдя до аллеи, ведущей к воротам парка, слышу скольжение шин по асфальту, громкий хлопок и крики редких прохожих. Сердце ёкнуло. Внутри все оборвалось. Бегу к дороге не видя ничего вокруг, спотыкаясь, стирая с лица, глаз тающие снежинки, которые будто ополчились на меня и стараются задержать, не дать увидеть, то, что подкидывает испуганный разум. У дороги стоит толпа зевак. Все шепчутся, переглядываются. Останавливаюсь, упираюсь ладонями о колени, перевожу дыхание. Страшно. Безумно страшно оказаться правым. На ватных ногах пробираюсь через зевак. Шаг. Один. Другой. Страх и паника охватили все тело. В мыслях проворачиваются сотни вариантов случившегося. Окружающие шумы не доносятся до испуганного мозга. Ничего не слышу. Последние пара шагов. Я был прав. Вижу тебя. Сердце не ошиблось, и начинает биться в бешеном темпе. На глазах наворачиваются слезы. Падаю на колени. — Юта… — чуть громче шёпота. Ты поворачиваешь голову в мою сторону и лучезарно улыбаешься. У тебя на руках мальчик лет четырех. Он крепко вцепился в твою куртку своими маленькими пальчиками и спрятал лицо. С другой стороны дороги бежит заплаканная, напуганная женщина. Подбегает к вам, обнимает сына и благодарит тебя. Плачет, улыбается, целует сына. Ты снова смотришь на меня, но уже как-то извиняющееся. Я не понимаю твоего взгляда. Вдруг возвращается слух, и шум резко оглушает. — Така, прости… Я опоздал, — пытаешься подняться, но снова падаешь. Я улыбаюсь, а потом начинаю смеяться. Ты подхватываешь мой смех. Сейчас я еще тверже осознаю, что не могу жить без этого заразительного смеха, без этих светящихся глаз, без тебя. Подхожу и помогаю подняться. Толпа зевак уже почти разошлась, мать мальчика еще какое-то время благодарила тебя и даже хотела чем-то отплатить за спасение сына, но я не вслушивался. Я лишь смотрел на тебя и благодарил Всевышнего, что все обошлось. — Идем домой, мой герой, — улыбаюсь, обхватываю тебя поудобней за талию, и мы потихоньку отправляемся в сторону дома. Шипишь, хромаешь из-за разбитого колена, но на мои слова ухмыляешься и крепче прижимаешься ко мне.