Непростые отношения

- Да чтоб меня морской дьявол утопил… Гарри в полной растерянности уставился туда, откуда порыв ветра донес шлейф обалденного запаха. Запаха его истинного. Зрачки расширились, как у наркомана, и глаза заволокла томная дымка. Шумный, непривычно глубокий вздох, болезненно обжегший легкие сладким ядом, от которого сердце заколотилось в груди, как безумное, от которого вдруг резко стало невыносимо жарко. — Дружище, ты в порядке? — Гил помахал рукой перед Крюком, застывшим безмятежно-отстраненной статуей. Ноль реакции. — Гарри! Блаженный дурман разбился осколками. Ох, как же сущность Гарри не хотела прерывать приятный момент. — Да чего тебе?! — рявкнул альфа, вперившись в парня полным злобы, испепеляющим взглядом. Сын Гастона, скрестив руки на груди, стойко выдержал гнев товарища и озадаченно, с долей упрека выдохнул: — Что с тобой сегодня? Не с той ноги встал, что на людей почти бросаешься? Что там так привлекло твое внимание? Гил кивнул на компанию Мэл в паре метров от них, бурно обсуждавшую последние события. Что-то замыслив, Гарри обратил сосредоточенный взор обратно на четверых ребят. Мэл — омега, но от ее аромата каких-то цветов порой даже воротило, Иви — бета, Джей — альфа. Ошибки быть не может. Только от Карлоса мог исходить чарующий аромат морской волны, смягченный ванилью. Но откуда? Почему только сейчас? Ладно, допустим, в детстве никто не может определить запах друг друга, потому что он еще не проявился. Но, дьявол подери, они виделись с этими четырьмя около трех месяцев назад на Острове Потерянных. И Гарри мог поклясться собственным крюком, что запах Де Виля так не кружил ему голову тогда. Когда же он проявился? Ах, точно! Карлос же почти неделю пропадал на якобы больничном и вернулся на занятия только вчера. Гарри, встрепенувшись, предвкушающе облизнулся, представляя, как изнывал от желания этот омега во время своей первой течки. Хищная улыбка медленно наползла на лицо. — Ничего, Гил, абсолютно ничего, — как безумный, одержимый, прошептал пират. Пожалуй, он не зря принял предложение короля Бена вместе с пиратами перебраться в Аурадон, чтобы встать на путь истинный. Разумеется, Гарри вместе с остальной частью команды Умы были одной большой головной болью для всех учителей: вбить в них должные манеры и заставить их учиться было невозможно; к тому же, кажется, у самого Гарри был особый пунктик в отношении Мэл и ее друзей: затевать конфликт и наслаждаться их раздражением. Крюка это приводило в экстаз. А теперь Гарри нашел кое-что гораздо более интересное. Точнее, кое-кого. *** — Де-е Ви-и-иль, — игриво протянул Крюк, раскрывая руки и ступая прямо навстречу юноше, который как раз направился на прогулку с Чуви. В коридоре никого. В альфе взыграл азарт: вот он сейчас снова вдоволь позабавится со своим любимцем. — Боже, Гарри, тебя только мне для счастья и недоставало, — устало отозвался парень. Он отступил в сторону, надеясь обойти Крюка, но тот с раскрытыми объятьями преградил путь. В другую сторону — опять перед лицом эта чертовски привлекательная, но зловеще ухмыляющаяся физиономия. Еще раз — альфа снова прямо напротив него. Настойчивый. — Гарри, дай пройти, — омега нахмурился и стиснул кулаки. Крюка он недолюбливал: ничего хорошего за все время их знакомства тот не сделал. И побаивался, потому что Гарри Крюк — непредсказуемый псих. — Ну-ну, не злись, щеночек, — состроив обиженную мордашку, альфа нежно провел стальным крюком по щеке парня. Сердце пропустило удар, с губ сорвался судорожный вздох. Карлос отпрянул от юноши. Гарри игрался с ним, как самодовольный кот с маленьким мышонком, который выпускает когти, чтобы чуть надавить ими на горло жертвы, напугать ее, отпустить и вновь надавить, изводя ее ощущением опасности и наслаждаясь охватывающей ее паникой. Де Вилю казалось, что тревога витает в воздухе, заключая его в свои гибельные, обманчиво-ласковые объятья. И владыка этой тревоги — чертов Гарри Крюк, у которого от природы особый талант — досаждать и доводить до истерики. — Ну что же ты, мой несмышленый щеночек? — обворожительно улыбнулся альфа. Омега не мог выдавить ни слова, стоило увидеть потеплевший взгляд светло-серых глаз. Если бы он сейчас захотел двинуться, то физически не смог бы: неведомая гипнотическая сила пригвоздила его к месту. Карлос был не в силах оторваться от приковывающих глаз и даже не заметил, как парень приблизился вплотную к нему и привлек за талию одной рукой. Де Виль очнулся только тогда, когда уперся руками в грудь парня, и попытался оттолкнуть его. — Гарри, хватит. Что ты делаешь? — голос неумолимо дрожал, выдавая волнение. — Неужто не чувствуешь? Проигнорировав просьбу и вопрос, альфа только сильнее прижал к себе омегу и уткнулся носом в шею, вдыхая полюбившийся аромат. Карлос обмер от потрясения, забыв, как дышать. Что этому безумцу нужно от него? Де Виль шумно втянул носом воздух, удивленно распахивая глаза, — сводящий с ума запах горького шоколада и мяты отозвался трепетом в груди. И почему он раньше не замечал, как сногсшибательно пахнет Гарри? Омега неосознанно вцепился в кожу красного плаща до боли — Крюк так и не влез в школьную форму. Однако боль в кончиках пальцев так и не отрезвила затуманенный, встревоженный рассудок юноши, ощущавшего себя беспомощным потеряшкой. — Да, наконец ты понял, — горячее дыхание обдало шею, вызывая мурашки. Губы чувственно коснулись мягкой кожи. Омега, пораженный и напуганный, со всей силы толкнул юношу, отчего тот по инерции отступил на несколько шагов. К изумлению Де Виля, пират широко, немного безумно улыбался, видимо, нисколько не расстроенный холодным ответом на свою выходку. Точно псих. — Что такое, Карлос? — Невозможно. Быть того не может. — Оу, неужели ты не рад обретению истинного альфы? — надулся для трагичности Гарри. Омега нервно сглотнул. Конечно же, он был совершенно не рад подобному подарку. Он, исправившийся злодей, надеющийся на мирную жизнь, и главный зачинщик всех бед? Он, неисправимый мечтатель о чистой любви и романтике, и жестокий, лишенный способности любить психопат? Он, вынужденный справляться со всеми нападками в свою сторону и сторону друзей, и главный обидчик? Они — перевернутые, искаженные отражения друг друга, разделенные границей миров. — Ты им никогда не будешь. Мы… очень разные. И ты должен это понимать. А теперь отойди. Мне пора гулять с Чуви. Парень взял четвероногого любимца на руки, зарываясь пальцами в шерстку и тем самым надеясь успокоиться, и прошел мимо пирата, который соизволил-таки пропустить юношу и проводил его желающими глазами, полными азарта и приятного волнения. Крюк облизал пересохшие губы, вспоминания будоражащее внутреннего зверя ощущение мягкой кожи под ними. Эфемерный экстаз, терзающий инстинкты. Щеночек не сможет долго бегать от охотника. В конце концов, малыш потеряет все силы и отдастся во власть хищника. *** — Карлос! Парня со страха подбросило на стуле в библиотеке. А ведь голос такой задорный и расслабленный — это может быть только Джей. Пока что никаких Гарри Крюков. Какое облегчение. Омега устало, безжизненно уткнулся носом обратно в книгу — после подобных приветствий из него вытекали все силы. — Дружище, ты, кажется, уже накрутил себя, — озабоченно произнес альфа и опустился рядом. — Я в порядке. — Абсолютно? — Относительно. Джей фыркнул и захлопнул бумажный пылесборник, отодвигая его от юноши. Омеге ничего не осталось, кроме как поднять на парня потускневшие глаза, под которыми выделялись темные синяки. — Это пора заканчивать. На тебя смотреть страшно. — Согласен. Доклад по астрономии сам себя не напишет. Так что верни книгу. — Я говорю не про это. И ты меня прекрасно понимаешь. Де Виль с трудом вздохнул, чувствуя, как сдавливает легкие, и прислонился лбом к чужому плечу. Тяжело. Он выдохся. — Ну и что ты предлагаешь? Кинуться в его объятья и быть его парой, зная, что он не имеет понятия о словах «любовь до гроба», зная, что я для него лишь интересный зверек, над которым забавно потешаться, зная, что, кроме издевок и обид, я ничего не получу? — Вам просто надо найти взаимопонимание и принять друг друга. Я не думаю, что Гарри — такая сволочь, чтобы наслаждаться твоей болью. Он должен понимать, что ты — его истинный, который может создать в будущем с ним семью и родить ему детей. — Боже, Джей… Этому морскому волку-одиночке не нужен никто, тем более тот, кто мечтает о серьезных отношениях. Он просто изводит меня. Да он даже вас в покое оставил! Он теперь отыгрывается только на мне одном! — Ты не думал, что он просто не знает, как привлечь твое внимание? — Два месяца уже не знает и не видит, как я от него шарахаюсь?! Он точно ненормальный, если для него любовь — это чужие страдания! Да пусть он катится в глубины морей! Карлос безвольно стукнул парня в грудь и уронил руки, позволяя двум слезинкам в безмолвной истерике скатиться по лицу. Он, видимо, станет первым примером в истории, когда, найдя истинного, омега окажется самым несчастливым. *** — Щено-оче-ек, иди сюда, чего ты убегаешь? — пугающе протянул Крюк, не отставая от парня, который все ускорял шаги, но и не приближаясь к омеге. — Гарри, прошу, исчезни. Карлос не смел обернуться назад. Он просто не мог выдержать нечеловеческую статичную улыбку сумасшедшего монстра из другого мира и звериный блеск глаз, выражающие нездоровые намерения альфы. Он беззащитен перед этим чудовищем. — Ну же, малыш, хоть разочек погляди на меня — я успел соскучиться по твоему милому личику. — Сгинь, просто сгинь, — отчаянно шептал одними губами Карлос. Гарри Крюк — его персональная кошмарная галлюцинация, своей мощью размывающая грань бреда и реальности. Де Виль мысленно отсчитывал расстояние до спасительной комнаты. Еще один лестничный пролет и от него десять метров налево. — Щеночек, я бы, может, и сгинул, но между нами уже самой судьбой протянута крепкая нить, по которой я всегда буду следовать за тобой. Ложь. Нет, Крюк не будет просто следовать — он медленно, с особым упоением утянет за эту нить за собой в свое царство страданий и тьмы, достигая нирваны, которая известна только таким жутким существам, как он. Де Виль, дрожа от ужаса и наивно, отчаянно молясь, чтобы Гарри не нагнал его, непослушными пальцами открыл замок двери и уже взялся за ручку, чтобы открыть, как альфа хлопнул по деревянной поверхности ладонью рядом с головой. Карлос не успел и не смог бы. Однако жертва всегда до последнего верит в спасение, надеясь на милосердие палача. Разумеется, Гарри с ним игрался, позволяя убегать и держа дистанцию, давая живительный глоток надежды желанным обманом. Омега похолодел, чувствуя, как ослабели ноги, — прямо за его спиной стоит самый страшный ночной кошмар. Парень совсем жалко дернул ручку — дверь даже не шелохнулась. Вторая рука плавно опустилась на дерево с другой стороны головы. Теперь бежать совсем некуда. — Га-Гарри, пусти меня в комнату… Пожалуйста… — Не хочу, — юноша прижался вплотную со спины, уткнувшись носом в затылок, отчего Карлоса развернуло и прижало к двери. Зря. Смотреть практически в упор в эти злорадно усмехающиеся глаза было еще хуже. Де Виль, отвернувшись, сразу опустил испуганный взгляд и как-то весь сжался. — Ну-ну, что с тобой, щеночек? Что за мордашка? — Прошу, пусти… — А зачем мне отпускать то, что мое? Ты мой истинный омега. — Я не твой, и ты должен это понимать… — голос вышел неуверенным: омега боялся неуравновешенного парня перед собой. Гарри, плотоядно облизнувшись, осклабился и настолько близко склонился к юноше, что слышал каждый надрывный вздох, каждый гулкий удар загнанного сердца, видел, как подрагивают густые черные ресницы. — Допустим, ты прав. Но мне достаточно укусить твою шейку, — хрипло прошептав на ухо, Гарри провел языком по шее, отчего Карлос испуганно дернулся и рефлекторно закрыл уязвимое место рукой, — чтобы ты принадлежал мне. — Не смей. Я тебе не дамся, — Де Виль постарался вложить больше угрозы в интонацию. Крюк противно засмеялся. — Не обольщайся, щеночек, ты еще сам придешь ко мне и попросишь привязать к себе. Скоро увидимся. Гарри оттолкнулся от двери и, отступив на шаг назад и послав воздушный поцелуй, скрылся. Карлос обессиленно съехал вниз, усевшись на полу и бессознательно уставившись в потолок. Юноша наконец смог свободно, глубоко вздохнуть, успокаиваясь. На глазах сами собой засверкали слезы облегчения, которые он не пытался остановить. Даже не верится, что альфа ушел просто так, только немного поигравшись и заставив понервничать. А ведь сегодня, когда Крюк поймал омегу, он мог бы сотворить что-нибудь гораздо хуже. *** Карлос, громом пораженный, стоял посреди своей комнаты и ошалело смотрел на учительский журнал, только что выуженный не менее пораженной Мэл из-под его кровати. Мэл растерянно посмотрела сначала на задумчивого, уколотого болью Бена, затем на нервно переглядывающихся Иви и Джея и остановила взгляд на Де Виле. — Карлос, как ты мог?! Что ты?!.. У меня слов нет! — девушка вскочила на ноги, с силой вцепившись в журнал, который неистово трясла в воздухе. — Я клянусь, я не брал его! Кто-то мне подкинул! — Кто, Карлос?! Кто?! Ты понимаешь, что ты подводишь нас всех, особенно меня и Бена? Король встречается с подругой вора! Ничего не скажешь! Карлос, на нас Бен надеется в первую очередь. Хотя бы мы для начала должны показать, что дети злодеев могут исправиться. — Я правда ничего не брал! — отчаянно крикнул омега. — Почему ты мне не веришь, Мэл? — парень взглянул на подругу, не находя чувства поддержки и доверия. Он невольно отшатнулся. — Иви? Джей? Ребята виновато, сочувствующе отвернулись. Ему никто не верит. Ему не верят лучшие друзья, с которыми он рос с детства, проходя через все невзгоды. Омега, тряхнув головой и спрятав за челкой наворачивающиеся слезы обиды, выбежал из комнаты и бросился прочь, не видя перед собой дороги. Кажется, Джей и Бен кинулись за ним — их голоса эхом отдавались в сознании. Карлоса отрезвил удар — он в кого-то налетел, причем этот кто-то крепко обнял его. — Ого! Уже сам бежишь ко мне, щеночек? — игриво мурлыкнули сверху. Омега вдохнул знакомый запах горького шоколада и мяты и поднял потерянные, печально блестящие от слез глаза в неверии. Гарри Крюк. Самое отвратительное совпадение — встретить его, когда Де Виль в разбитом состоянии и без его помощи. Сегодня все настроено против омеги. Широкая, привычно-пакостная улыбка померкла, а в насмехающихся серых глазах отразилась тень волнения. Сердце больно закололо. Почему его истинный плачет? — Гарри, отпусти меня, пожалуйста, — удрученный Де Виль уперся в грудь руками, отстраняясь, насколько позволяли железные тиски. — Что случилось?.. — Карлос, немедленно прекрати убегать! Крюк обратил взор в сторону недовольно-непреклонного голоса короля: к ним приблизились взъерошенный Бен и озадаченный Джей. — Гарри, отпусти его, пожалуйста. А ты, Карлос, будь так любезен пройти в мой кабинет. Все твое поведение сейчас говорит о том, что ты это и сделал. — Король, а можно мне узнать, в чем дело? — Карлос украл учительский журнал. — Да не крал я ничего! Меня подставили! Опустошенный, омега лихорадочно, беспрепятственно вырвался из объятий: Гарри безвольно застыл на месте, не веря словам Бена и усердно пытаясь понять, не ослышался ли он. Карлос! Украл! Вот этот невинный, добродушный, безобидный лучик света?! Да Крюк себе кисть руки скорее отрежет, чем поверит в эту небылицу! Гарри бессмысленным, ошарашенным взглядом, не слыша громких речей и препираний, проводил троицу ребят, ушедших в кабинет Бена. *** Крюк уже полчаса сидел под деревом, не замечая снующих туда-сюда шумных учеников. Гил подходил к нему пару раз, пытаясь позвать поиграть в лакросс, но альфа напрочь игнорировал приятеля, как и весь остальной мир, будто вокруг не существовало совершенно ничего. Из головы не выходило омраченное слезами и безмолвным криком о несправедливости лицо истинного. Гарри впервые чувствовал себя паршиво, словно его разорвали на части и распотрошили. Отчего-то стало неимоверно тягостно на душе после того, как он увидел истинного омегу настолько пораженным и уязвленным. Гарри был более чем уверен, что парня подставили: Карлос был одним из немногих с Острова, кто пылал неиссякаемым энтузиазмом, чтобы исправиться самому и исправить ошибки прошлого, да и, в принципе, омега теперь не способен на подлость. Внутри альфы медленно закипала ярость на того, из-за кого сейчас мучается его истинный. Да, Гарри нравилось волновать омегу и дразнить его, наслаждаясь калейдоскопом чувств, делающих юношу непозволительно очаровательным и беззащитным, — сущность ликовала, ощущая беспомощность пойманного в свои сети омеги. Однако Крюка лихорадило от злости, стоило представить, как какая-то сволочь своей выходкой довела Карлоса до слез. Для альфы стало делом принципа найти виновника и разобраться с ним, с садистским удовольствием отплачивая за каждую горькую слезу Де Виля. Осталось понять, кто он… Воспоминания неожиданной лавиной обрушились на парня, спуская в сознании предохранитель, удерживающий разъяренную сущность под контролем. — Черт меня подери! Да это же он! FLASHBACK Гарри мигом спрятался обратно за поворот, осторожно выглядывая и замечая, как из комнаты его истинного вышел Чед и, озираясь по сторонам, бесшумно закрыл дверь ключом. Альфа искренне недоумевал, что этот тип забыл у Карлоса, ведь те не такие уж и большие приятели, чтобы так спокойно заходить друг к другу. Еще и вечером. Еще и украдкой. Зверь внутри Крюка люто, собственнически взревел. Неужели Карлос встречается с Чедом?! Серые глаза угрожающе потемнели, лицо исказил оскал, а из горла вырвался утробный рык. Альфа до боли сжал кулаки, обуреваемый бешенством. Чед сотни раз проклянет тот день, когда вздумал позариться на омегу, у которого есть истинный, — расплата будет страшной. Гарри выждал, когда безмятежный, ничего не подозревающий альфа скроется за другим поворотом, и, как кровожадный хищник, рванул за ним, намереваясь застать врасплох и ввергнуть в неподдельный ужас. Чед не понял, что произошло: в момент его дернули назад за ворот рубашки и очень ловко припечатали спиной к стене, надавив предплечьем на горло. Первое, что увидел парень, — жестокие глаза монстра и предвкушающая ухмылка удовлетворения от вида пойманной жертвы. Чистый страх заворошился в груди, отражаясь в потонувшем в панике взгляде на радость безжалостному демону перед собой. Чед вздрогнул, когда холодный кончик крюка прошелся по щеке. Ему казалось, что его медленно разъедают по кусочкам, желая уничтожить, — именно такие ощущения расползались по телу при виде источающего холодный гнев парня. — Так, так, так… Что я вижу? Безрассудного альфу, который наведывается к занятому омеге. — Га-Гарри, по-подожди… Ты все не так понял… — с трудом прохрипел юноша, силясь оторвать от себя руку. — Неужели? — альфа надменно, недоверчиво изогнул брови. — Тогда я, пожалуй, готов выслушать твою версию произошедшего. Только знай, что мой крюк очень давно не вкушал вкуса плоти и очень соскучился по нему, поэтому советую не лгать, — Гарри, намеренно изводя жертву, едва ощутимо провел крюком вниз, от груди до живота. — Понял? — Я понял! Понял! — Тогда я внимательно слушаю, — тяжелый взгляд серых глаз въедался под кожу. — Я просто вернул Карлосу конспекты. Ничего более. Я ни в коем случае не претендую на место его парня и альфы. — Просто вернул конспекты? Откуда же у тебя тогда ключ? Не помню, чтобы вы были так близки, чтобы Карлос позволял тебе в какое угодно время приходить к нему, — ревностно проговорил Крюк, подозревая худшее и начиная терять терпение. — Каюсь. Я сделал дубликат, но я правда не имел в замыслах ничего дурного против Карлоса. Между нами ничего нет. — Дай сюда ключ, — парень вжал Чеда в стену сильнее, почти придушив, и резко отпустил, протягивая руку. Закашлявшись и потерявшись в пространстве, юноша оперся ладонями в колени, переводя дыхание и дожидаясь, когда перед глазами перестанут танцевать пятна. Гарри опасно злить. С Гарри опасно связываться. Гарри способен на безумства. Гарри импульсивен и страшен. Непослушными пальцами Чед нашарил в кармане брюк дубликат и отдал его юноше, который фальшиво-мило улыбнулся и притворно-ласково сказал: — Увижу тебя поблизости с Карлосом — и ты познакомишься более тесно с моим крюком. Мы договорились? — Д-да. Испепеляюще, презрительно глянув на перепуганного парня, Гарри в миг переменился: отсалютовал и с непринужденной улыбкой удалился. Парню эта встреча еще месяц будет видеться в ночных кошмарах. А почему, собственно, Крюк превратился в такого одержимого и ревнивого зверя, готового растерзать за Карлоса любого? Они ведь пока даже не встречаются, или это Чед что-то пропустил? Конец FLASHBACK Гарри совсем беспардонно ворвался в личное пространство блондина, встав в дверях комнаты и подперев локтем косяк. Тот, сидя за письменным столом, с открытым ртом встретил незваного, непредсказуемого гостя. — Конспекты, значит, Карлосу заносил? Да? — едко протянул альфа, мерно отстукивая пальцами по деревянной раме. — И тебе привет, Гарри, — неуверенно залепетал парень, не отойдя от вчерашней встречи и до сих пор чувствуя липкий страх перед Крюком. — Что случилось? Я, кажется, сказал, что никаких видов на Карлоса не имею. — Чего ты добивался, когда подбрасывал ему журнал? — юноша ступил в комнату и закрыл за собой дверь. Он бесшумно, как охотник, выслеживающий добычу, подошел к столу и оперся на него руками. Чед ошалело захлопал глазами, нервно сглотнув при виде фигуры, горделиво возвышающейся над ним и поглощающей все пространство вокруг себя. Либо ему так кажется из-за предательского ужаса. — Ты о чем говоришь? Что за бред? — постарался перевести в шутливый тон блондин. — После твоего визита сегодня у Карлоса нашли учительский журнал. Тебе не кажется, что это не просто совпадение, учитывая то, что ни у одного порядочного ученика нет ключей от чужих комнат? Лучше признайся сам. — В чем мне признаваться, если я ничего не сделал? Обманчивая хищная игривость испарилась, Крюк сощурился и оскалился, не скрывая хлещущей из него ярости, которой мог сокрушить в мгновение ока. — Чед, мое терпение небезгранично, я предупреждаю: я никому не позволю причинить вред моему истинному. — Карлос — твой истинный? — неверяще вымолвил парень. — Удивлен? Хотя вопрос сейчас не об этом. Знаешь, тебе самому не противно подставлять омегу? Даже с Острова никто не позволил себе такой подлости. — Да ничего я не делал! — вскочил с места парень. Гарри, возможно, и поверил бы словам юноши, если бы у того не тряслись руки и глаза затравленно не бегали по сторонам. Кажется, Чед вчера не осознал, что лучше не доводить до грани Крюка и не пытаться бороться с ним, потому что против него не выстоять. Альфа одной рукой дернул блондина за ворот рубашки на себя и другой — приставил острый конец крюка к шее. Юноша безуспешно постарался вырваться и перепуганно замер, когда холодный металл пока что невесомо прошелся по коже. — Га-Гарри, отпусти! Перестань! — Может, перестанешь врать и отнекиваться? А то у меня рука вдруг соскользнет. — Я, я подкинул журнал! Я виноват и признаю это! Только пусти! Гарри с силой толкнул парня, отчего тот непроизвольно попятился назад и, врезавшись в стену спиной, ударился головой. Чед не успел прийти в себя, как альфа уже внаглую перемахнул через стол и отрезал пути отступления, расставив руки по обе стороны от него. — Гарри… — А теперь слушай меня внимательно, — склонив набок голову, маньячески улыбнулся Крюк, ощущая полную власть над испуганным парнем, — мы сейчас пойдем к королю, ты ему все честно расскажешь и очень-очень старательно на коленях вымолишь прощения у Карлоса, глубоко покаявшись. И тогда я оставлю тебя в покое. Если ты не согласен — что ж, моя тень станет твоим кошмаром наяву до конца твоих дней. Ты понял? — Да, да! Только не трогай меня! — Чудно, — ласково мурлыкнул альфа, окончательно расшатывая психику юноши. Что за неадекватная личность этот Гарри Крюк? *** — Король, тут один ученик вам хочет рассказать нечто интересное, — Гарри бесцеремонно ворвался в кабинет, широко распахивая дверь и прерывая сильно затянувшийся разговор Карлоса с Беном и друзьями. Ребята, потеряв все слова, недоуменно уставились на юношу, который, видимо, совсем не знает правил приличия или намеренно ими пренебрег. Гарри, театрально вскинув руки, как если бы представлял зрителям какого-нибудь актера, отступил в сторону, являя миру настоящего виновника с понуренной головой. — Чед? — изумленно произнес Бен, не понимая, зачем здесь парень. Светловолосый альфа, переминаясь с ноги на ногу и всячески желая не чувствовать на себе уверенный, насмехающийся взгляд довольного Крюка, нетвердо заговорил: — Я должен сознаться: это я взял журнал и подбросил его Карлосу. Благо, Бен сидел в кресле, иначе бы ноги подкосились, его внезапно бросило в холодный пот от такой новости. Ученик Аурадона — последний, на кого он мог бы подумать. Да и Иви, Джей, Мэл и Карлос были шокированы не меньше, не скрывая на лицах потрясения. — Но зачем? — с трудом смог выдавить из себя король. — Чтобы исправить оценку за контрольную, которую я совсем завалил. — Ладно, допустим, но зачем было подбрасывать его Карлосу? — Да потому что досадить ему хотел: он мне не дает пользоваться своим 3D-принтером, даже когда его просишь. — А ничего, что ты постоянно откуда-то берешь дубликаты ключей и без спроса врываешься в мою комнату? — припомнил Карлос и сжал в руках злосчастный, уже сотни раз смятый платок, которым утирал безостановочные слезы. А Гарри мысленно записал еще одну крупную оплошность на счет горе-альфы, который при их следующей неприятной встречи просто так не уйдет, если так вдруг случится. Сколько ж рыдал его истинный из-за выходки этого наглеца? Чед, стушевавшись, глянул на непреклонного Крюка, всем своим видом обещавшему ему сладкую кару, и, понимая, что вариантов нет, подошел к Де Вилю, опускаясь на колени. Карлос, не ожидавший подобного, растерянно вжался в кресло и, вцепившись в подлокотник, заозирался по сторонам. — Чед, ты чего?.. — Карлос, я перед тобой очень виноват, я искренне раскаиваюсь и приношу тебе свои глубочайшие извинения. Прости меня, умоляю. — Я прощаю, прощаю тебя, только поднимись, пожалуйста, — омега, чувствуя себя неловко, встал с места и потянул наверх альфу. К счастью, и без того пристыженный парень не услышал недоброго, ревнивого рыка Гарри. — Карлос, прости нас. Мы… не должны были ни на секунду сомневаться в тебе, — Мэл потупила взор. — Все нормально, ребята. Правда. Теперь все хорошо, — Де Виль с облегченной, усталой улыбкой подошел к друзьям и обнял троицу, получая в ответ настолько крепкие объятья от каждого, что дышать стало невозможно. — Карлос, я искренне прошу у тебя прощения за несправедливое обвинение. — Все в порядке, Бен. Не надо больше об этом. — Вы все можете идти, кроме тебя, Чед. С тобой у нас будет серьезный разговор. — Бен… — А-ай, Мэл, давай позже. Нам же сказали, что мы свободны. К тому же у Бена сейчас дело поважнее, — Джей прервал подругу и чуть ли не насильно вытолкал друзей из кабинета, не забыв прихватить ошарашенного Крюка, утянув его за локоть. Сын Джафара закрыл дверь и, чтобы никто не услышал, шепнул на ухо Де Вилю: — Поговори сейчас с ним. В конце концов, он, я уверен, постарался ради тебя. Карлос недоверчиво посмотрел сначала на Джея, затем на таинственно молчавшего истинного. — Иви, Мэл, пойдемте посидим где-нибудь, — сын Джафара с чистой совестью повел девушек под руку прочь. — Джей, погоди! Мы Карлоса забыли! — Иви тщетно пыталась затормозить альфу. — Не забыли, просто сейчас ему мешать не надо, — парень лукаво подмигнул. Девушки все поняли. Что ж, справедливо. Возможно, именно сегодня Карлос и Гарри все обсудят и наконец станут парой и омега больше не будет походить на безликую тень. А устроить душещипательные посиделки в своей дружной компании они смогут и потом. — Какие у тебя понятливые друзья, — альфа привычно усмехнулся и подошел со спины к дезориентированному, погруженному в себя юноше, положив руки ему на плечи и ненавязчиво поглаживая. Омега не отпрянул, как от огня, позволяя подобраться к себе сегодня чуть ближе… во всех смыслах. — Пойдем ко мне в комнату. Карлос замешкался и невольно закусил губу, опуская глаза в пол. Ему ничего не мешало сказать «нет» — ничего, кроме необъяснимого чувства, которое парализовало тело, пробравшись ядом в каждую клеточку, в котором слабыми отголосками звучали опасение и смирение. Чертов Крюк… Демон в маске человека, подавляющий личность и порабощающий волю одним своим видом. И все же через эту маску просачивается истинная, зловещая от природы натура. — Не бойся, кусаться или приставать не буду, — приободряюще улыбнулся альфа. Однако лукавый, загадочный блеск серых глаз никуда не делся. Гарри опять играется? — Я не боюсь… — неуверенно промолвил Де Виль, солгав, чем вызвал умиленный смешок. — Тогда пойдем. Комната альфы ничем не выделялась среди остальных. Разве что царивший в ней порядок (который омега ну никак не ожидал обнаружить) нарушался только одним — наваленными на столе учебниками и тетрадками, некоторые из которых слегка подпылились. Да, альфа не пылал желанием остервенело грызть гранит науки. — Располагайся. Де Виль без раздумий плюхнулся в кресло-грушу, блаженно расслабившись в его мягкости после часа напряженного сидения в кабинете Бена. Крюк устроился в еще одном таком же кресле, которое подвинул поближе к омеге. Не желая допускать давящей тишины, Карлос сразу заговорил: — Почему ты спас меня сегодня? А ведь именно так и случилось: не отыщи и не приведи Гарри Чеда, вряд ли бы омега доказал свою невиновность; раздулся бы скандал: злодей с Острова Потерянных так и не исправился, король ошибся, когда решил давать шанс ребятам с Острова. — Во-первых, как бы это чопорно ни казалось, чтобы восстановить справедливость, а, во-вторых, что самое главное, — альфа понизил голос, проникновенно, с непонятным чувством смотря на поежившегося парня, — чтобы этот подлец ответил за твои слезы и попросил прощения. — Я не понимаю тебя. — Я не дам никому навредить тебе или оскорбить тебя. Каждый поплатится за это. — Зачем тебе это? — Потому что ты мой истинный омега. Альфа взял чужую ладонь в свою, встречая замешательство и непонимание юноши, и поднес к губам, оставляя чувственный, долгий поцелуй на тыльной стороне. Карлос зарделся в смущении, по телу проползли мурашки. Он, как прикованный и заколдованный, смотрел в роковые сети серых глаз, наконец разглядывая то, что таилось в них за отталкивающим безумием зверя: обожание, преданность, тихий восторг и почтение. — Боже, Гарри, ты… — Невыносим и ненормален. Я знаю, щеночек. — А еще ты безмерно наглый и эгоистичный. — Не спорю. Но и судьба навряд ли нас свела просто так. — Она ошиблась. Мы слишком разные. И тебе, кажется, серьезные отношения не нужны. Ты играешься со мной, тебе просто нравится доводить меня. — С чего ты взял? — А как еще объяснить твое поведение? Придумал мне это дурацкое, унизительное прозвище, дразнишь, пугаешь, у тебя с лица никогда не сходит эта леденящая кровь ухмылка. Только и ждешь, как бы ты что-нибудь жуткое не выкинул. Гарри изумленно, недоумевающе поднял брови. Он даже не думал о том, что ранит своим отношением омегу. Он просто следовал желаниям своей внутренней сущности. — Я не хотел обидеть тебя — мне, моему альфе нужны твои чувства, весь ты полностью. Всей своей сущностью Гарри жаждал овладеть юношей, поглотить его, сделать частью самого себя, окутать собой, покорить, чтобы оградить от целого мира, стать для него всем. Дрожь прошлась по телу Де Виля: он наконец понял, чего хотел истинный — пленить его, чтобы он растворился в Гарри без остатка. В Крюке говорил альфа, уверенный в себе, загадочный, неукротимый, импульсивный, одержимый предназначенной ему парой. Карлос, возможно, и принял бы откровение альфы, даже внутренний омега, поддавшись инстинктам, приятно взволновался, однако… — Я понимаю твое желание, но я не в силах настолько доверять тебе, чтобы позволить себе открыться полностью перед тобой. — Я не могу отпустить тебя. Никуда. Никогда. Тебе придется научиться мне доверять. Де Виль тяжело вздохнул и, нервничая, непроизвольно сжал чуть сильнее чужую ладонь. — Давай попробуем начать встречаться. Я постараюсь начать верить тебе, только и ты перестань выводить меня на эмоции, стань более искренним. — Как тебе будет угодно, — Крюк вновь поцеловал ладонь юноши и пронзительно, таинственно взглянул на него из-под ресниц, и смутившийся Де Виль не мог оторваться от чарующих глаз, попав в их плен. Сердце испуганно забилось в груди, дрожь прошлась по позвоночнику, и в карих очах заплескалась паника: нельзя так терять рассудок от одного взгляда — можно потерять себя и не заметить, как тебя погубят. И хуже всего то, что гибель эта окажется сладким наркотическим сном. *** — И как нас только занесло сюда, — Карлос подал руку Гарри, который, отставив корзинку, помог ему спуститься с уступа, поймав на руки и прокружив на месте. — Нам просто не оставили выбора. На сегодняшний день ты только мой, — слишком довольно мурлыкнул парень на ушко, отчего по телу омеги прошелся ток. Да, против Карлоса сговорились его собственные друзья. Сегодня с утра Крюк нашел их компанию и предложил истинному прогуляться, когда тот освободится, вот только Мэл, Иви и Джей решили, что омега не должен заставлять суженого изнывать от ожидания свидания и сами потрудились, чтобы парочка провела целый день наедине на пикнике. Гарри поставил юношу на ноги, взял обратно корзинку и повел юношу дальше, переплетя пальцы их рук. Карлос не шарахался больше от альфы и каждого его действия, однако до конца не доверял, хотя его влекло к Крюку на подсознательном уровне всей душой, хотя он видел, что того притягивает к нему все сильнее, что он становится личным наркотиком для альфы… его божеством. Омега не был уверен, что будет ощущать себя с истинным в полной безопасности, что одержимость альфы не уничтожит его. Пока что не был уверен. Истинные остановились у озера, окруженного величавым молчаливым лесом. Расстелив покрывало, они устроились у самого берега. Спокойное водное зеркало яркими ослепляющими искрами играло на солнце, пестрые тени хитро сплетенных, украшенных листьями веток причудливыми фигурами падали на траву. Тишина и умиротворение. Крюк, слегка приподняв уголки губ, приобнял юношу за талию, не получая никакой реакции: Карлос витал у себя в мыслях. Поникши, альфа положил голову на плечо истинному. — Ты жалеешь, что проведешь со мной этот день? — Нет, я рад. Просто… я вдруг понял, что это наше первое нормальное свидание за полтора месяца. Или у нас тренировки и учеба, или ребята устраивали что-нибудь. И я… совершенно не знаю, что мне делать. Я волнуюсь, — юноша потер влажные ладошки. Гарри не сдержал короткий смешок и, чуть отстранившись, чтобы увидеть карие, лучистые глаза, приложил руку парня к своей груди, туда, где билось сердце. Омега неверяще охнул. — У тебя сердце выскакивает из груди. — Я взволнован, как и ты. Де Виль не мог представить себе, чтобы в этом гордом, нахальном, эксцентричном альфе бурлил фонтан чувств от обычного свидания, как в настоящем влюбленном романтике, — вот что творит истинность даже с бездушными демонами. Крюк не играется с ним, просто не умеет показывать своих чувств. Их можно различить только на дне серых пленительных глаз под таинственной усмешкой и самоуверенной наглостью. И с каждым днем эти чувства крепнут. — Что ты чувствуешь ко мне, Гарри? — Я люблю тебя, мой драгоценный омега, — томно выдохнул альфа, соприкоснувшись с юношей лбами. Сейчас Крюк просто не способен солгать. У Карлоса перехватило дыхание, щеки обожгло румянцем, а в животе запорхали бабочки от счастья. Он обвил руками шею парня, отчего тот сначала растерялся, но быстро совладал с собой и обнял в ответ, пересаживая Де Виля к себе на колени и поглаживая по спине. Омега чуть отстранился, проваливаясь в бездну серых глаз и ласково, очаровательно улыбаясь. — Карлос… — опьяненный, прошептал Крюк, желая впитать в себя истинного целиком. — Я верю тебе, — выдохнул в самые губы парень, ощущая, как крепче сжались объятья. — Люблю тебя. — Что же ты творишь со мной? Гарри сократил расстояние между их губами, сливаясь с юношей в томительном, сладком поцелуе. Крюк самозабвенно сминал нежные, неопытные уста, теряя голову. Рассудок окончательно заволокла пелена, стоило поймать тихий, робкий стон омеги. Боже, неужели это действительно происходит с ними, неужели они упиваются друг другом? Находясь в руках истинного и сходя с ума, Карлос интуитивно зарылся пальцами в темные пряди, прижимаясь теснее, желая рассыпаться на частички в окутывающей сладостным пленом сущности альфы. Он согласен стать заложником в сетях Гарри: в них он любим, в них он защищен. Несмотря на то что Крюк безумен, эгоистичен, самодоволен и неудержим, как дикий, гордый зверь, он не заставит Карлоса страдать никогда. Гарри умеет быть преданным, умеет оберегать и уважать. *** — Джей, ты можешь переночевать сегодня у меня и присмотреть за Чуви? — Карлос в умоляющем жесте сложил руки и склонил голову. — Да, без проблем. Но что случилось? И где собираешься ты пропадать этой ночью? — альфа взял пса на руки и почесал за ушком. — Ничего не случилось. Просто… — парень зарделся и отвел взгляд, неловко взъерошив волосы. — Просто мы с Гарри договорились, что я останусь сегодня у него. — Оу, тогда все ясно, — Джей заговорщически подмигнул юноше. — Хорошей вам ночки! — Да мы ничего такого не… — оправдываясь и горя со стыда, залепетал омега. — Ага-ага, конечно. Тебя выдает твоя покрасневшая мордашка. Иди, иди, не заставляй своего жениха ждать, — добродушно подначивал друга парень. — Боже, ты у Гарри, что ли, подхватил привычку дразнить и подшучивать? — Де Виль закрыл пылающее лицо руками, отходя к выходу. — До завтра. — Пока-пока. За Чуви не переживай. Карлос выбежал из комнаты и в считанные секунды добрался до обители Крюка, боясь, что кто-нибудь увидит его смущение. Парень закрыл за собой дверь на замок и глубоко выдохнул, успокаиваясь. Гарри как раз доделал домашнее задание (Де Виль заставлял парня учиться) и теперь убирал учебники. Омега подошел к юноше и обнял со спины, уткнувшись меж лопаток. Альфу бросило в жар, и сердце забилось быстрее. Он судорожно вздохнул и, совладав с собой, развернулся, обвивая талию. — Ты уверен? Может, подождем течки? Тебе будет проще расслабиться. Она все равно наступит на днях. Твой запах уже стал резче, — Крюк зарылся носом в светлые волосы, наполняя легкие головокружительным ароматом. — Нет, не хочу потом ничего не помнить. В течку за нас будут говорить инстинкты, а не мы. У тебя уже было? — Да, однажды и по очень большой глупости: я не удержался перед феромонами течной омеги, мы даже не были знакомы. — Настолько невозможно себя контролировать? — Верно. Ты не передумал? — Нет. Я доверяю тебе. Карлос сам потянулся за поцелуем, который незамедлительно получил. Он чувствовал осторожные прикосновения обветренных, немного шершавых уст и мог поклясться, что эти губы самые нежные. Омега, обняв партнера за шею, запутался пальцами в темных прядях, и Крюк прижал его еще ближе к себе и, лизнув нижнюю губу, углубил поцелуй. Лаская язык юноши своим, слыша тихое постанывание, ощущая, как подрагивают пальцы в волосах, Крюк подхватил истинного под бедра, донося его до кровати. Уложив парня на постель, он навис сверху, придавливая собой. Внутренний омега затрепетал от ощущения приятной тяжести и накатившей защищенности. Гарри неторопливо оглаживал стройное тело, забираясь под одежду, прислушиваясь к чужой реакции: Карлос мелко вздрагивал, постепенно расслабляясь и начиная подставляться под ласки. Крюк нехотя разорвал поцелуй, нетерпеливо стаскивая плащ и майку, и помог избавиться от верха омеге, на щеках которого заалел румянец. — Нравлюсь? — беззлобно усмехнулся Гарри, замечая, как Де Виль завороженным взглядом очерчивает крепкие мышцы. Застигнутый врасплох, Карлос отвел глаза, как будто его застали за чем-то запретным. Альфа блаженно улыбнулся: как же его истинный прелестен в своем смущении! Крюк коротко поцеловал парня в носик, успокаивая, и перешел на шею, трепетно обжигая прикосновениями губ, оставляя влажные следы языком и срывая шумные вздохи. Карлос вцепился в предплечья и с трудом удержал сладостный стон, стоило юноше прикусить кожу, посасывая и оставляя яркую отметину. — Не надо сдерживаться. Просто отдайся удовольствию. Ну же, расслабься, детка, — искушающе мурлыкнул Крюк и положил ладонь партнеру на пах, настойчиво поглаживая полувозбужденную плоть через кожаные штаны, стараясь неизведанным удовольствием раскрепостить истинного. — Гарри!.. — громко застонал юноша, непроизвольно раздвинув ноги, и бездумно заглянул в заволоченные страстью, помешательством глаза, теряясь в бреду. — Давай, хороший мой, откройся мне. До самого конца. Осыпая невесомыми поцелуями выступающие ключицы и не прекращая ласкать член, Гарри опустился на грудь, слегка покусывая кожу. И эта чувственная прелюдия вызывала томительную усладу; Де Виль, покрывшись мурашками, обнял партнера, блуждая по широкой спине руками и самозабвенно млея от ощущения тренированных мышц под ладонями. Внутренний альфа взбудораженно зарычал, серые глаза хищно, пьяно заблестели, Крюк плотоядно облизнулся и обхватил губами горошинку соска, с упоением посасывая и покусывая. Карлос, задохнувшись, выгнулся и неосознанно вцепился в спину. На мгновение Гарри показалось, что его оглушило: перед глазами мелькнула темнота от ударившего в нос обострившегося потрясающего запаха истинного, от его реакции, от накатившего особо сильной волной вожделения — Крюк сам терял голову, оттого что ласкал омегу и вдоволь упивался им. Он хотел Карлоса, хотел без остатка, чтобы единолично обладать им, чтобы познать его всего, впитать в себя каждую его частичку. Покрывая многочисленными поцелуями напрягшийся пресс, Гарри расправился с застежкой брюк юноши и, не встречая сопротивления, стянул лишний предмет одежды вместе с боксерами, жадно засматриваясь. Де Виль с трудом поборол неловкость и не зажался, чувствуя себя совсем беззащитным под прожигающим взглядом. Крюк трепетно погладил бедра и обольстительно улыбнулся, отгоняя тревогу: — Ты очень красив. Не бойся, верь мне, — альфа заворожил юношу уверенно-спокойным взором, брошенным из-под ресниц, и поцеловал колено, отчего истинный мелко вздрогнул, не смея оторвать глаз от партнера. — Я верю. — Отдайся мне. Стань моим, покорись, — Гарри одурманивал, порабощая своим существом. Внутри сломалась последняя стена. Карлос был готов полностью принять доминантную сущность истинного, еще не зная, что ему предстоит, а теперь он наконец может раскрыться. — Я твой. Ты можешь делать со мной, что пожелаешь. Я в твоей власти. Сдержанная, довольно-торжествующая улыбка расползлась на лице Крюка. Он цепочкой легких поцелуев спустился от колена к паху и, пересилив соблазн припасть к взмокшей от привлекательно пахнущей смазки дырочке, чтобы потом познать еще более незабываемые и яркие ощущения, медленно провел языком от яичек до головки аккуратного члена. Омега судорожно вздохнул, протяжно простонав, и в исступлении вплел пальцы в темные пряди. Альфа почти целиком вобрал в рот твердую плоть, неспешно насаживаясь головой и мучительно медленно лаская языком, и хрипло застонал, ощущая острую истому и заводясь не меньше Де Виля, который, умоляюще поскуливая, заметался по постели, как умалишенный: невозможно терпеть эту пытку наслаждением. Гарри изводил их обоих, не позволяя унять возбуждение, от которого можно свихнуться. Он намеренно растягивал прелюдию, чтобы сполна насладиться истинным, запечатлеть в памяти каждый миг, чтобы довести до грани, где реальность мешается с иллюзиями. И в разы сказочнее окажется экстаз, когда они, лишенные рассудка, окунутся в безудержную страсть, наконец давая сущностям желаемое. Крюк не отрывался от оральных ласк, оглаживая бедра и заставляя кожу гореть на месте касаний. Де Виль взволнованно облизнул в миг пересохшие губы, беспрестанно молвя имя альфы. Гарри глухо застонал: кожа штанов болезненно сдавливала вставший член. Как же распалял Карлос, его бьющийся в эйфории, податливый Карлос. — Нет! Пожалуйста! Я сейчас… — срывающимся голосом вскричал Де Виль, чувствуя, что не выдержит и вот-вот сгорит в нирване. Ему настолько невообразимо прекрасно, что хочется плакать. Юноша оторвался от члена всего на мгновение и страстно, проникновенно протянул: — Так давай же, сладкий мой, кончай. Дай мне увидеть, насколько тебе хорошо. Гарри, посасывая, чувственно прикусил нежную кожу на тазовой косточке и оставил отметину. Он провел языком по мошонке, жадно втянув носом ставший резким аромат истинного, и вновь заглотил плоть. Через пару движений судорога экстаза прошлась по телу Карлоса, он, позволяя двум соленым дорожкам очертить лицо, задохнулся в крике и излился в горячий рот, пропадая из реальности. Проглотив семя и запечатлев поцелуй на лобке, альфа по-звериному довольно улыбнулся, ненасытно впитывая в себя реакцию партнера, его всего; собственное возбуждение больше невозможно было терпеть — парень, изрядно повозившись со штанами, наконец избавился от остатков одежды и облегченно вздохнул. Он хищно облизнулся и накрыл собой юношу, которого трясло в послеоргазменной неге. Сейчас Карлос абсолютно открыт и безволен, и Крюк единственный, кому омега может позволить увидеть себя таким, кто имеет над ним полную власть, — вот что приводило сущность альфы в экстаз. Трепетно стерев влажные дорожки слез, Гарри невесомо, коротко целовал висок, скулу, рвано хватающие воздух губы, встречая обессмысленный взгляд карих очей и поглаживая горячую щеку. Де Виль далеко не сразу пришел в себя, тело до сих пор не слушалось, а сердце гулко, тяжело билось в груди. Парень, чувствуя легкие ласки, истомленно, преданно улыбнулся и потерся о теплую ладонь, накрывая ее своей. — Ты же не думаешь, что мы закончили? — притягательно, лукаво ухмыльнулся Крюк и недвусмысленно двинул пару раз бедрами, дразня и смущая. Карлос, покраснев и потупив глаза, кивнул, прекрасно все понимая и чуть крепче сжимая чужую ладонь от подкравшегося волнения. Гарри снисходительно усмехнулся и, чувственно куснув мочку ушка, успокаивающе проговорил: — Не бойся. Тебе понравится. — Больше всего я боюсь, что не понравится тебе, — едва слышно, стыдливо вымолвил юноша. Альфа коротко, умиленно прыснул от смеха. — Выбрось эти глупости из головы. Ты всему научишься. Просто нужно расслабиться и раскрепоститься. — Поцелуй меня. Пожалуйста. Карлос обнял истинного, прижимая к себе, и Гарри нежно приник к манящим губам, страстно сминая, посасывая, занимая собой все внимание юноши. Опьяненный, омега начал блуждать руками по тренированному телу, дотрагиваясь до смуглой кожи. Сладостные импульсы пронзали нервные окончания на месте касаний, мышцы приятно напряглись, Гарри приглушенно застонал, поощряя действия парня. Карлос желал его, желал большего, хотел ответить за собственное удовольствие тем же — это ощущалось в щемящей сердце ласке. Погладив рельефные грудь и пресс, Де Виль опустил одну ладонь на пах и плотным кольцом обхватил твердую плоть, по которой уже стекло несколько капель смазки. Юноша затаил дыхание от ощущения твердого ствола в руке и, медленно проводя по члену вверх-вниз, продолжил в упоении целовать чужие уста, почему-то не получая ответа: Гарри потрясенно обмер, не ожидая подобного и будучи неготовым к практически болезненному наслаждению. — Карлос, что ты?.. Мн! — Тебе не нравится? — обеспокоенно спросил парень, внимательно наблюдая за реакцией партнера: Крюк, зажмурившись и напрягшись каждой клеточкой, надсадно задышал и до побеления костяшек скомкал простынь. — Напротив, это чересчур… Я не могу, м-мн!.. — альфа, продрогши и натянувшись струной, выплеснулся в ласкающую руку с вымученным стоном: он слишком долго игнорировал завязывавшееся тянущим узлом возбуждение — его ошеломило болезненным экстазом. — Гарри? — Карлос положил ладонь на щеку юноши, тревожно вслушиваясь в чужие сумасшедшее сердцебиение и шумное дыхание. Крюк отозвался не сразу: он не мог овладеть собой, ток неземного, невыносимого удовольствия статично прошибал каждый нерв и застилал сознание. Альфа, придя в себя, пьяно, откровенно улыбнулся и коротко поцеловал приоткрытые губы, мягко куснув и оттянув нижнюю. — Ты космос, детка, — выдохнул Гарри, и щеки Де Виля опалил румянец. — Хочу тебя… до конца. Мой сладкий омега. — Твой. Можешь делать, что пожелаешь. Тихо рыкнув, Гарри чуть шире раздвинул стройные бедра и провел языком по незащищенной ложбинке между ягодиц, жадно втянув носом сконцентрировавшийся в выделившейся смазке аромат омеги, раззадоривавший внутреннего альфу. Карлос вздрогнул и замер, ожидая дальнейших действий истинного, и эти крохотные мгновения показались угнетающей вечностью. А Гарри, как изголодавшийся, принялся остервенело вылизывать сфинктер, проникая внутрь языком и пробуя терпкую смазку. Какой же потрясающий его малыш на вкус! Де Виль, откинув голову назад, крупно дрожал и, подаваясь навстречу ласке и бессознательно шепча имя альфы, кажется, лишил Крюка последних ничтожных крупиц терпения, а ведь тот сначала не хотел спешить, однако сдерживаться, когда омега открыто отзывается, стало невозможным. Альфа к языку добавил два пальца, растягивая тугие стенки, вновь пробуждая желание в Де Виле, который кусал губы, безуспешно пытаясь сдержать голос, и задыхался от новых желанных для сущности ощущений. У Карлоса закружилась голова, его выгнуло в позвоночнике, стоило парню, дразня, начать едва задевать простату. Слишком мало, слишком мучительно. Для обоих. Заведя юношу и возбудившись сам от своих действий, от вида распаленного омеги, Гарри отстранился. — Перевернись и встань на колени. Карлоса пробрало до костей от властного, завлекающего тона самца, перед которым преданно отозвавшаяся сущность готова была преклониться. Юноша принял коленно-локтевую позу и, ощущая на себе полный вожделения, подавляющий взгляд, раздвинул бедра, целиком открываясь. Крюк пристроился сзади и медленно проник в горячее нутро до конца, внимательно наблюдая, как головка и ствол растягивают дырочку и исчезают в ней. Карлос прогнулся в спине, дыхание перехватило — не познанная ранее заполненность сводила с ума. Наконец они стали одним целым. Наконец Гарри овладел своим покорившимся омегой. Альфа прижался к юноше, накрыв собой, и, переплетя пальцы их рук, принялся размеренно, глубоко толкаться, давая привыкнуть им обоим к новым ощущениям. В Гарри впервые бушевал от единения ураган чувств. Он хотел Де Виля, чтобы тот весь отдался ему и не оставил от себя ничего, — это неизлечимое помешательство, это вырвавшиеся наружу инстинкты, это недоступная самоконтролю натура собственника. Карлос терялся — внутренний омега наконец познал самое желанное удовольствие, цепляясь за него каждой своей частичкой. Однако они оба знали, что это не конец: огонь страсти разожжен, но они еще в нем не сгорели. Крюк стал рьянее вдалбливаться в послушное тело, когда ведомый сущностью омега, задыхаясь от собственных стонов, начал подмахивать бедрами навстречу. Гарри, утробно рыча, припал губами к шее, покусывая и ревниво оставляя яркие отметины, чтобы каждый знал: у Карлоса есть партнер. Сладострастные стоны и проникающие в глубины существа смешавшиеся запахи наполнили комнату; развратные шлепки отдавались от стен, служа аккомпанементом под откровение истинных, вывернувших себя наизнанку друг перед другом. Они стали одним существом, превратившись в обнаженные нервы, на которых, как на струнах, играл экстаз. Пламя полыхало, ему осталось только собрать всю свою мощь, взвиться к небесам и обрушиться на поглощенных им любовников, затухая и оставляя после себя волшебное ничто, в котором влюбленные исчезнут друг в друге. Альфа, уткнувшись носом в блондинисто-черные пряди, поцеловал кожу на загривке. Карлос бессознательно вытянул шею, подставляясь. Внутренние инстинкты умоляли истинного о большем: о неразрывной связи, об ощущении постоянных безопасности и спокойствии. — Гарри… пометь меня… Парень, застанный врасплох, прекратил двигаться, отчего омега, объятый вожделением, жалобно заскулил и начал сам насаживаться на плоть еще резче. А Карлос раскрепостился, больше не стесняясь своих желаний. Крюк, чуть склонив набок голову и прищурившись, посмотрел на юношу. Ему же не послышалось? Определенно, нет. Гарри растянулся в удовлетворенной ухмылке. Малыш сам попросил его, как он и говорил. Бесполезно противиться притяжению и безумию, что предначертаны всем истинным. — Ты же понимаешь, Карлос, что это навсегда? — спросил юноша, чувственно целуя плечо, до которого тут же дотронулся, поглаживая. Де Виль замер, чувствуя благоговейную одержимость истинного. — Да. Я доверяю тебе. Я хочу быть твоим. — Тогда потерпи немного. Подначиваемый разбуженным инстинктом, Крюк властно, даже агрессивно вонзил зубы в кожу шеи, нещадно прокусывая до крови. — А-ах! Гарри! Гарри! — Де Виль зашелся в крике и забился под сильным телом: боль обожгла шею так, что парень перестал ее чувствовать. Слезы сами полились градом. Звериные инстинкты и безумство отпустили альфу, когда он оставил метку, когда услышал всхлипы. Гарри, успокоившись, принялся ласково зализывать укус и медленно, с оттяжкой задвигался, чтобы отвлечь омегу от боли. Однако альфа едва ли не мурлыкал, как прирученный хищный кот: они наконец стали частью друг друга, размыв границы между собой и рассеявшись, подобно теням, в существе пары, — эта связь никогда не разрушится. Боль отступала — омежью сущность начало переполнять наивысшее счастье; место укуса горело, но за болезненными разрядами по всему телу прокатывалась волна возбуждения и щенячьей радости. — Все хорошо, детка? — Теперь — да. Я хочу видеть тебя. Гарри вышел из парня, и тот перевернулся на спину, тут же привлекая истинного в крепкие объятья и одаривая его счастливой улыбкой, которую нисколько не омрачали следы слез: за этими слезами боли пришло умиротворение и блаженство. Стерев соленые дорожки, Крюк вновь нежно овладел юношей и, не дав опомниться и продохнуть, приник к его губам, томительно сминая. Де Виль сладко простонал и обнял парня ногами за поясницу: до чего же волшебно чувствовать, как любимый накрывает тебя собой и наполняет раз за разом, как его губы терзают твои. Плавные толчки быстро сменились рваными и несдержанными. Тягучий поцелуй перерос в пылкий и ненасытный. Гарри приглушенно, одобрительно зарычал и прогнулся в спине, когда трепетные руки распаляюще, беспорядочно заблуждали по ней. Стойкий запах секса наполнил комнату. Тела, сцепленные в любовном танце страсти, горели в разделенном на двоих безумстве, не принадлежа унылой реальности. Кульминация медленно подкрадывалась к возлюбленным. Гарри разорвал их губы, которые уже покалывало от бесчисленных поцелуев, и встретил затуманенный, как и у него самого, взгляд. Омега не выдержал первым и излился на их животы, загнанно дыша и почти теряя сознание. Крюк несколько раз глубоко толкнулся и, рыкнув, полностью удовлетворенный, последовал за парнем, выплескиваясь в нутро и позволяя набухнуть узлу. Наслаждение вытянуло из них все силы, чтобы взорваться фейерверком. Гарри, объятый блаженной ленцой, осторожно придавил собой омегу не в силах удержаться на руках. Крюк невесомо целовал плечи, шею, пока Карлос не пришел в себя. Как же Гарри было отрадно видеть, что его омега пребывает в забытье нирваны. Карлос устало, чуть смущенно, но очень счастливо улыбнулся, чувствуя, как истинный накрывает его собой, как они сцеплены. Они близки. Альфа погладил парня по щеке и с придыханием, зачаровывающе произнес: — Спасибо за то, что доверился мне. Ни один омега сам никогда не позволит повязать себя меткой, если он не уверен в своем партнере и имеет малейшие сомнения насчет него. Де Виль, кивнув, доверчиво накрыл ладонь юноши своей, поглаживая и убеждаясь в том, что он не пожалеет о сделанном выборе. *На следующее утро* — Гарри, ну ты уже совсем обнаглел! Тренер был очень недоволен твоим отсутствием на утренней тренировке! И мне выслушивать его тираду по твоей вине далеко не в кайф! — Гил, полный решимости, беспардонно ворвался в комнату пирата, чтобы хоть как-то воззвать к его несуществующей совести. Однако уверенность и боевой настрой сдуло ветром, стоило вместо Крюка обнаружить в комнате сонно завозившегося на его кровати Карлоса. Омега приподнялся на локтях, усердно пытаясь разлепить глаза и понять, кто или что нарушило его сон. — А-а… Эм… — неловко замямлил альфа, когда с плеч юноши сползло одеяло, позволяя заметить отметины на обнаженном теле. — Я того… кажется, заскочил не вовремя. Пожалуй, поищу Гарри попозже. — Гил?! — Де Виль наконец узнал непрошеного гостя и, густо покраснев со стыда, поспешил закутаться по подбородок обратно в одеяло. Вот, не дай бог, Гарри их сейчас застукает… — А чего ж меня искать? Я, как видишь, уже сам нашелся, — раздалось угрожающе-ласковое сзади. Сын Гастона вытянулся по струнке, его развернуло на сто восемьдесят градусов. Гил нервно сглотнул, видя, как потемнели безжалостные серые глаза и как на лице альфы застыл оскал, и выдавил примирительную улыбку: — Здрасте. — Знаешь, мне не очень-то хочется вспарывать моего приятеля, — Гарри, подпирая косяк двери, поднял руку, согнув в локте, и покрутил зажатый в ней поблескивающий крюк. — Подожди, ты все не так понял, — в панике замахал руками Гил, побледнев и потеряв все краски жизни на лице. — Я пришел к тебе, я не думал, что тут Карлос, что вы с ним… — Брысь и не попадайся мне на глаза! — рявкнул Крюк, оборвав лепет и оправдания и открыв пути отступления. Дважды повторять не было необходимости. Гил с немыслимой скоростью вылетел из комнаты, миновав взъяренного альфу, проводившего его недобрым прищуром. Парень хмыкнул и закрыл дверь на замок, переступая через порог комнаты. Он глубоко, медленно вздохнул и, успокоившись, сел на край кровати, нависши над истинным и утыкаясь носом в черно-белые волосы. — Не потерплю, чтобы кто-то на тебя пялился, тем более когда ты такой милый. Только я могу видеть тебя таким: смущенным, удовлетворенным, счастливым. Омежья сущность не осталась равнодушной к словам истинного. Парень чуть вылез из пухового кокона и перевернулся с живота на спину, обхватывая лицо юноши ладонями и тая в полном обожании и восхищении взгляде. — Только ты. Мой любимый ревнивец и собственник, — Карлос коротко, нежно коснулся чужих губ своими и не удержался от смешка: — Ты Гила до полусмерти напугал. — Переживет, встряска ему иногда полезна. *В это же время* — Эй, Гил, ты в норме? — Мэл коснулась плеча парня, который уже минут десять перебирал вилкой салат, уставившись в никуда. Альфа отрицательно мотнул головой. — Что стряслось? — Думаю, сколько будет отходить от бешенства Гарри. Мэл изумленно подняла брови. — Что ты ему сделал? — Заявился в обитель молодоженов сразу после брачной ночи, — надувшись, съязвил юноша. Девушка сочувствующе вздохнула. Парню просто не повезло зайти не в то время, когда парочки обычно еще не намиловались и не насладились романтической атмосферой уединения. — Знаешь, Гарри и раньше был вспыльчивым и непредсказуемым, а теперь, когда он с Карлосом, будет еще хуже: одержимый своей парой, неукротимый альфа — страшное дело. — Что за вселенская несправедливость? Гарри Карлоса защитит от любого, а кто защитит нас от Гарри? Омега заливисто засмеялась и приободряюще улыбнулась: — А нас спасет Карлос, в конце концов, должен же Гарри прислушиваться хоть к кому-то. — Знаешь, а ты права.