stockings, miniskirt and some love

Красная клетчатая мини-юбка, пожалуй, даже слишком мини. Задницу Чимина — между прочим, очень красивую, хорошо накаченную и в меру полную — она едва ли прикрывает. Выйти в таком виде на улицу он в жизни не согласился бы даже под угрозой расстрела. Но стыд, испытываемый непонятно перед кем, ему даже нравится. Вид своих бёдер под маленькой юбкой, не до конца прикрытых ягодиц, обтянутой черным топом груди с выпуклыми сосками возбуждает его. Ещё больше возбуждают мысли о Чонгуке. О его глубоком грудном голосе, о мышцах на руках, тесно обтянутых белой рубашкой. Когда Чонгук рано утром собирается на работу, одеваясь у зеркала, Чимин всегда наблюдает за ним исподтишка, делая вид, что всё ещё спит. На самом деле Чонгук утром — одна из самых сексуальных вещей, которые Чимин видел, и всегда, когда Чонгук уходит на работу, а времени до начала уроков ещё остаётся много, он мастурбирует, представляя, как Чонгук берёт его у стены, на столе, на кровати в коленно-локтевой и во всех прочих местах, где вообще можно заняться любовью. Чимин, на самом деле, тот ещё любитель секса, несмотря на то, что совершеннолетия он достиг совсем недавно, а у его парня, уже взрослого состоятельного мужчины двадцати девяти лет, есть всего один выходной в неделю, который он предпочитает провести в постели, но совсем не так, как Чимину бы хотелось. С работы Чонгук приходит совершенно измотанный, у него едва хватает сил на то, чтобы переодеться, поцеловать своего любимого, поесть и рассказать о том, как прошёл день, после чего он заваливается спать как убитый. А Чимину приходится мириться не только с тотальным недотрахом, но и с недолюбленностью. Ему нужно внимание — много, много внимания, — а Чонгук живёт на работе и думает только ней. Чимин обязательно убедит его найти другое место работы, а сейчас ему просто необходимо провести бессонную ночь со своим парнем и получить хоть небольшую долю той любви, которой лишает его работа Чонгука. Именно поэтому сейчас на Чимине мини-юбка, чулки в сетку, короткий топ, а на губах блеск с эффектом стекла, делающий и без того большие и сочные губы Чимина ещё аппетитнее. Вставший член потирается о жёсткую ткань юбки. Чимин прикусывает нижнюю губу и косится на ноутбук на столе. Безумно хочется поласкать себя, пока Чонгук не вернулся домой. Он берет ноутбук со стола и ставит на кровать. Включает, открывает вкладку с любимым сайтом с видео для взрослых и выбирает одно видео из избранных. Здесь нет долгого вступления, бессмысленной болтовни и прочего, зато актёры очень похожи на Чимина и Чонгука: один женственный, сексуальный, не очень высокий, с соблазнительной фигурой, другой мужественный, сильный, но не менее красивый, и даже рука у него, как у Чонгука, сплошь забита татуировками. Видео начинается с медленных, чувственных поцелуев, постепенно переходящих в более страстные и жаждущие. Даже этих поцелуев с сексуальными вздохами, полустонами и влажными звуками переплетения языков Чимину достаточно, чтобы начать неторопливо поглаживать свой член, расставив ноги на кровати пошире, стоя на коленях, и обводить двумя пальцами мокрую дырочку сзади — он давно растянул себя для Чонгука, и смазки в нём сейчас столько, что хватит на несколько заходов жаркого секса. Актёр, похожий на Чимина, обхватывает другого ногами и потирается членом о чужой торс, пока второй актёр целует его шею и ключицы. Чимин обхватывает свой член ладонью и двигает рукой мучительно медленно, параллельно вводя в себя два пальца. Он не хочет кончить раньше, чем придёт Чонгук, поэтому не стремится получить удовольствие как можно скорее. До возвращения Чонгука осталось всего несколько минут. С уст актёра срывается сладкий стон, когда, оседлав партнёра, он насаживается на его крупный член и начинает плавно двигаться вверх-вниз. Похожий на Чонгука актёр притом смотрит на второго таким взглядом, что не спутаешь ни с одним прочим: смотрит с восхищением, желанием, совершенно влюблённо, и Чимину хочется думать, что эти чувства не наигранные. Он вводит пальцы глубже в себя, давит на простату и скулит, большим пальцем другой руки лаская розовую головку члена. Чонгука не хватает смертельно. Чимин хочет его поцелуев на теле, его хриплого голоса, сильных рук, удерживающих его на весу, и члена внутри себя, заставляющего терять голову. Чимин не останавливается, услышав звон ключей и звук открывающейся двери, напротив, он только ускоряется, трахая себя пальцами, которых чертовски недостаточно для него. — Малыш, я дома! Он слышит звук приближающихся шагов и оборачивается к двери. Её он не закрывал специально. — Чимини, малыш, всё нормально? Любимое «малыш» с чужих уст заставляет почувствовать новый прилив возбуждения. От вида Чонгука в дверях Чимин едва не кончает раньше, чем хотел. Рубашка с закатанными рукавами обтягивает его сильные плечи, мышцы рук и торс безумно сексуально, несколько верхних пуговиц расстёгнуты, галстук расслаблен. — Чонгук… — выстанывает Чимин, глядя прямо на своего парня, пока на экране ноутбука идёт самая жаркая часть видео. Несколько секунд Чонгук стоит в дверях, растерянный, и Чимин даже немного пугается. Но после Чонгук зачесывает растрёпанные волосы ладонью наверх, открывая лоб и густые тёмные брови, и выражение его лица меняется с растерянного на томное, слегка недовольное, но оттого чертовски сексуальное. — Малыш, нужно же предупреждать, — низко произносит он с хрипотцой и проходит в комнату, на ходу развязывая галстук и расстёгивая рубашку. Чимин чувствует, как рот наполняется слюной. — Я… тебя ждал… — выдыхает он и вытаскивает пальцы из себя. Чонгук бросает рубашку и галстук на пол, скидывает уличную обувь и забирается на кровать. Чимин подползает к нему и целует быстро, приветственно, а затем чувствует, как чужие горячие руки исследуют его талию. Ощущение рук Чонгука на своём теле он успел совсем позабыть. — Ты соскучился по нашей близости? — с улыбкой спросил Чонгук, совершенно не смущаясь звуков секса в самом разгаре на фоне. Чимин кивнул и поджал губы. — Да. Очень. — Я тоже, малыш, — Чонгук поцеловал его в губы мягко, чувственно и глубоко, и Чимин почувствовал, как рой бабочек вспорхнул в животе, щекоча крылышками стенки. Чонгук переместил руки с талии на ягодицы, запустив под юбку, и с удовольствием гладил пышные половинки. Чимин томно дышал, не отрываясь от чужих губ. Ему не хотелось заканчивать сладкую прелюдию, долгожданную минуту их с Чонгуком уединения, но он был слишком возбуждён для того, чтобы ждать ещё хотя бы минуту. Ощущение рельефной спины Чонгука под ладонями заставляло желать его ещё сильнее. — Чонгук-а, пожалуйста… Я очень хочу, — произнёс Чимин шёпотом и отстранился, повернулся к Чонгуку спиной и встал на четвереньки, расставив ноги шире и выпятив задницу, из которой на кровать капала смазка. Чонгук сглотнул. — Конечно, малыш, — он потянулся к ширинке и спустил брюки с нижним бельём до колен. Увидев большой член, увитый узорами вен, с крупной розовой головкой, Чимин поймал себя на мысли, как же давно он не делал своему парню приятно при помощи своего рта. Чонгук ведь так любит его губы, мягкие, как свежая сдобная булочка, горячее узкое горло и юркий язычок — эти слова Чимин не выдумал сам. Завтра из-за него Чонгук точно опоздает на работу. Но оно того стоит. Он давит на поясницу, заставляя прогнуться больше, и трётся членом о соблазнительно полные ягодицы, разогреваясь. Чимин понемногу начинает сходить с ума. — Пожалуйста… — шепчет он. — Я готов для тебя, — Чимин мысленно извиняется перед будущим собой за то, что скажет сейчас. — Отымей меня жёстко, как последнюю шлюху. Удивлённый, Чонгук на секунду застывает, но затем улыбается так, что Чимин понимает: будущий он себя прошлого никогда не простит. — Жёстко могу, как шлюху — нет. И когда Чонгук входит в него полностью одним быстрым толчком, начинает двигаться размашисто и часто, сразу же бьёт по простате несколько раз, Чимин теряет представление о том, кто он, где, с кем и почему. Он закатывает глаза, утыкаясь лицом в подушку и стонет в неё же. Чонгук трахает его так, будто секса у него не было год, будто только недавно понял всю его прелесть и сейчас наслаждается, как в последний раз. Чонгук не грубый, он просто преследует собственное удовольствие, параллельно заставляя Чимина видеть взрывы звёзд перед глазами, чувствовать пронзающие насквозь удары тока. Чимин очень соскучился по занятиям любовью с Чонгуком, но Чонгук соскучился в десять раз сильнее. Им определённо стоит просыпаться раньше и заниматься этим хотя бы с утра, потому что иначе такие порывы страсти переживать Чимину каждый раз будет сложно. Чонгук слегка замедляется, начинает толкаться чувственнее, даже осознаннее, но ничуть не менее сногсшибательно. Он оставляет дорожку поцелуев от позвоночника к плечу и ласково шепчет: — Извини, малыш, я просто очень изголодался. Тебе не больно? Чимин с трудом кивает головой. — П-продолжай. Это шикарно. Чонгук усмехается и меняет угол наклона, нависая над Чимином и касаясь грудью его спины. Одной рукой он опирается о кровать, другой забирается под Чимина и берёт в ладонь его напряжённый до предела член. В руку Чонгука он помещается идеально, и всего нескольких движений вверх-вниз для Чимина достаточно, чтобы кончить на кровать, вскрикнув так, что соседи, возможно, прибегут к ним, обеспокоенные происходящим в их квартире. Чонгук ещё около полминуты быстро и рвано втрахивает Чимина в кровать и затем изливается в него так, что Чимин чувствует струю его горячей спермы внутри себя. Чонгук выходит, наконец нажимает на пробел на ноутбуке, ставя на паузу подходящее к концу видео, и притягивает Чимина к себе, обнимая. — Знаю этих актёров. Они встречаются. Чимин не сразу приходит в себя, но приходит и когда понимает смысл сказанного, тихо смеётся, вжимаясь лицом в плечо Чонгука. — Я так и знал. Нельзя таким взглядом влюблённого балбеса смотреть на чужого человека. Чонгук наигранно надувает губы и склоняет голову в сторону. — Я что, по-твоему, влюблённый балбес? Чимин улыбается и чмокает своего парня в кончик носа. — Ага. Самый первый. Влюблённый балбес-трудоголик. — Меня сегодня повысили, — с гордостью произносит Чонгук. — Теперь у меня два выходных в неделю, зарплата выше и два двухнедельных отпуска в году. Чимин проводит ладонью по гладкой щеке и касается своими губами чужих, изогнутых в счастливой улыбке. — Это замечательно.