***
— Антон Андреевич, вновь привела к вам Дименштейн, – женщина средних лет глубоко вздохнула, отпуская руку девушки. — Она сделала бомбочки из марганцовки и кинула их в мусорный бак школы! 11 класс! Выпускной класс, 18 лет! А вы куда смотрели?! Кто из нас учитель химии?! Парень глубоко вздыхает, но спокойно слушает всё, что говорит ему школьный завуч. Когда он забирал себе выпускной класс, то и подумать не мог, что будет так сложно, особенно с такой маленькой девочкой, от которой шума больше, чем от целой оравы учеников. И самое главное, все «преступления» были связаны исключительно с химией! То тряпку напитает аммиаком и йодом, то бомбочки сделает, то взрывчатку. Антон не успевал и глазом моргнуть, как реактивы волшебным образом исчезали из лаборантской. — Людмила Юрьевна, – мягко начал Шастун. — Больше такого не повторится, даю слово, а с ней я поговорю отдельно. — Уж постарайтесь в этот раз действительно поговорить, а не просто пальчиком погрозить и отпустить с чистой совестью! Самому не надоело разгребать за ней все проблемы? Вам больше делать нечего?! — Антону Андреевичу действительно нечего делать, – встряла Лика и усмехнулась. — Дименштейн! – гневно воскликнул Шастун, на что Анжелика даже вздрогнула и попятилась назад. — Боишься что ли? – встряла завуч и отпустила руку девушки. — Боятся будешь, если ещё раз мы найдём твой рыжий волос у разбитого окна, а теперь пошла вон! Девушка не стала спорить, да и не хотела. Она тут же рванула в сторону выхода, утирая слёзы. Если бы он знал, что причина далеко не в ней. — Людмила Юрьевна, зачем вы так жестоко с ней? – изумленно спросил Антон, смотря в след убегающей Анжелике. — Тебе её жалко что ли? У тебя из-за неё проблем выше крыши, с ними разберись, а потом жалей таких вот! Почему-то он захотел ей врезать.***
Рабочий день подходил к концу для всех учителей, кроме Антона и опять же благодаря Диментшейн, будь она неладна. Девочку наказали, оставив мыть кабинет после уроков, а Шастун должен был просто следить за ней. Все легко и просто, да только атмосфера в воздухе, почему-то, была тяжелой. Лика не проронила ни единого слова, это было не похоже на неё. По идее, нужно было радоваться, наконец-то спокойный вечер. Но Антона это настораживало. — Мне нужно отнести документы в учительскую. Побудь здесь, хорошо? Лика вздрогнула, услышав его бархатистый голос, от которого по телу пробежала мелкая дрожь. Ей хватило сил только кивнуть, слава богу ему хватило и этого. Ещё одной фразы она бы не смогла вынести. Стоило двери захлопнуться, как девушка придумала новый план привлечения внимания к себе. Анжелика тихонько открыла дверь в лаборантскую. Ничего криминального, просто взять пузырёк с этиловым спиртом, не обеднеют. Однако стоило ей потянутся за ним, как тут же кто-то выставил руки и прижал девушку к стене. — Я так и знал. Сердце Дименштейн ушло в пятки. Она развернулась лицом к источнику звука и увидела Антона. Небрежная чёлка, яркий блеск зелёных глаз и идеально выглаженный чёрный костюм. Волшебно. — Ты опять? Меня же уволят! Чего ты добиваешься, просто ответь мне. Я сделал что-то плохое тебе? — Только теперь вы поняли, что вся проблема в вас? – вполголоса спросила Лика, поднимая на него заплаканные глаза. — Да я всё это делала ради того, чтобы вы наконец-то заметили меня! А вы увлечены лишь молоденькими практикантками из института! А я… Я просто не знала, что ещё делать! Лика не отводила взгляд, чтобы учитель наконец увидел не только её маску, в виде веселой девушки и лучшей ученицы–хулиганки. Она открылась ему по-настоящему, так, кому не открылась бы никогда и ни при каких обстоятельствах. От этого взгляда на душе у парня стали скрести кошки. Если бы не разница в возрасте, которая смущала его все это время, то вполне вероятно, что между ними и могло что-то проскользнуть, но 18 лет… Ей только исполнилось 18 лет! Он прикусил нижнюю губу, чем ещё больше разозлил Дименштейн. — Опять! Вот о ком вы думаете?! О чем вы думаете?! Может вы хоть раз в жизни… Она не договорила. Её монолог прервал жаркий поцелуй. Желанные губы наконец овладели ей, сливая страсть и нежность воедино. Антон отбросил все предрассудки, поддаваясь чувствам. Он практически не отдавал себе отчёт ни о том кого целует, ни о том где целует. Желание заткнуло разум в одночасье. Лика была удивительной. За маской дерзости все это время так успешно скрывалась влюбленная девочка? Удивительно. Удивительно и то, что Антон до последнего этого не замечал, пока она напрямую не ткнула ему пальцем. Не разрывая поцелуй, парень еле как нащупал защелку на двери и закрыл лаборантскую. Лика в это время жадно впивалась в его губы, её руки блуждали по его широкой спине. Она будто достигла вершины пантеона через этот поцелуй. Столько усилий и нервов ради одного мгновения. Мгновения, которое длилось вечность. Шастун резко разорвал поцелуй и опустил взгляд на ученицу. Та не отрываясь искала ответа в его зеленых глазах лишь на один вопрос: будет ли продолжение? Её учащенное дыхание и приоткрытые губы словно кричали о большем, умоляли не останавливаться, но Антон лишь поправил пробирки в штативе, что стоял рядом. — Мы итак перешли границы дозволенного, Анжелика, – отрезал парень. — Я прошу вас… Я ведь уже взрослая и совершеннолетняя девочка… Разве мы не поступаем по закону?.. Она медленно стала спускаться на колени перед ним. Смотреть на нее сверху вниз было наслаждением и преступлением одновременно. Лика была прекрасна, этого не отнять. Огненно-рыжие волосы словно освещали лаборантскую, а океан её глаз был виден даже при тусклом свете. Физиологию не обманешь. Шастун поднял девушку и развернул лицом к стене. От неожиданности она опешила, но томный голос тут же осадил её. — Теперь ты будешь меня слушаться? Побудь хорошей девочкой. Его рука ловко проскользнула под свитер Лики. Он не мог позволить пропустить себе ни единый сантиметр её тела, это было бы единственным преступлением этого вечера. Отодвинув невесомую ткань кружевного лифа, парень осторожно сжал грудь, будто впервые. При других обстоятельствах, Антон посмеялся бы над своими действиями, но не сейчас. Сейчас любая оплошность могла все испортить. Главное в сексе – это не сам процесс пенитрации, глупость. Главное в сексе – это удовольствие. Секс по принуждению или же секс без обоюдного удовлетворения – это не секс, это животная потребность. Люди обладают такой прекрасной вещью, как разум, эмоции и чувства. Секс у людей – это прежде всего чувства. Чувства удовольствия, желания, страсти, похоти, наслаждения. Всё это слилось воедино и вырвалось сладким стоном из уст Анжелики, когда на её клитор легли пальцы Антона. Этот стон заменил тысячи фраз и просьб. В нем слышалось лишь одно: «Продолжай». И он продолжил. Было бы отвратительно, если бы он этого не сделал. Бросать девушку на пике возбуждения – преступление. Указательный палец спустился к преддверию влагалища и аккуратно вошел внутрь, растягивая стенки. — Будет больно, но недолго. Просто потерпи, – Антон накрыл её губы поцелуем и подключил второй палец. Анжелика немного зажалась, сдвинула ноги. Новые ощущения казались то ли болезненными, то ли дискомфортными, то ли наоборот через чур приятными. — Тебе нужно принять меня, иначе дальше мы не продвинемся. Доверься мне… Расслабься… Почувствуй меня, – он прильнул к шее девушки, осыпая её поцелуями, проводя дорожку по грудино-ключично-сосцевидной мышце, до угла нижней челюсти и ушной раковины. — Я только твой. Здесь никого нет… Просто расслабься… Вот… Хорошая девочка… Сладкие речи и его одурманивающий парфюм действовали как самый сильный транквилизатор. Анжелика раздвинула ноги и смогла полностью расслабиться. Только сейчас она почувствовала настоящее удовольствие от проникновения, без боли и дискомфорта. — Быстрее, умоляю вас… Но вместо выполнения просьбы, парень извлек пальцы из девушки, чем вызвал у нее сильное негодование. Усмехнувшись, он вытащил из кармана строгих чёрных брюк презерватив. — Если ты не готова, то… — Я готова. Он без промедления освободился от лишней одежды и натянул контрацептив. Аккуратно пристроившись сзади, парень вновь наклонился к Анжелике. — Может быть больно. Но я постараюсь, чтобы ты была в порядке. Главное расслабься и доверься мне… Дабы отвлекать девушку от дискомфортных ощущений, Антон ласкал все её тело, начиная от груди и заканчивая клитором. Чем глубже он входил, тем сильнее становились ласки и слаще становились речи, которые Шастун то и дело шептал ей на ухо, будто змей-искуситель. И это сработало. Девушка полностью расслабилась и прогнулась в спине, тем самым дав понять о своей готовности к тому, чтобы тот начал двигаться. Лишь сейчас он забылся. Его движения были быстрыми, жесткими, отточенными. Он сжимал копну рыжих волос в своей ладони, не контролировал свои силы. Но когда сладкие стоны Лики стали походить на стоны от боли, Шастун немного замедлил темп. И не зря. Ему потребовалось несколько движений, чтобы заставить девушку испытать первый оргазм от секса. — Антон Андреевич… Вы же никому об этом не расскажете?.. – Лика обернулась на парня, который поправлял прилипшие ко лбу волосы. — Никому. Об этом знаем лишь ты и я. — Я люблю вас, Антон Андреевич. Шастун словно проигнорировал эту фразу. Он вышел из девушки и стал собираться, стараясь не смотреть в сторону Лики. — Скоро школу закроют. Я подвезу тебя.***
Очередной урок химии подошел к концу. Благо, что он был последним. Но на нем Дименштейн не думала об учёбе. Она грезила о том, как вновь поедет на машине любимого учителя домой. Антон Андреевич стал её наркотиком, а школа – жалкий посредник. Как только прозвенел звонок, девушка тут же подскочила с места и побежала к учителю, но тот словно испарился. Неужели ему сделали выговор за вчерашнее? Или ещё хуже… Накрутив себя, Лика быстро спустилась вниз и решила подождать Шастуна на улице. Благо, долго ждать не пришлось. Он вышел. Но не один. Он вышел под ручку с симпатичной шатенкой, которая мило улыбалась ему в ответ на его шутки. Антон усадил её на переднее сиденье, а сам сел за руль. — Антон Андреевич, подождите! В коротком чёрном платье и белых гольфах, Анжелика побежала вслед за автомобилем. Но разве могла хрупка девушка догнать машину, что мчится на бешеной скорости? Это было неважно. Лика бежала за ним не менее десяти минут и бежала бы дальше, если бы не упала, споткнувшись о камень. Колени разбиты в кровь, белые гольфы порваны. Неужели все это было ложью? Нет, такого не может быть! Мысли путались, собирались в единый комок каши. Но Анжелика знала, что узнает правду. Нужно лишь дождаться ближайшего урока химии.