Опыт

Сам факт, что Мастера Роботека сочли правильным для выполнения всего одной функции создать расу себе подобных, поражает воображение. Теоретически этот подход весьма осмысленный. Чем конструировать новый монофункциональный организм, разумнее найти действенный способ подавить ненужные функции в уже существующем и тем же методом переформировать сообщество этих организмов, чтобы даже гендерные различия не будили в них основных инстинктов. Тем удивительнее для меня то, что способ этот был найден и применен на практике. Генетически Зентреди прямые потомки своих создателей, столь же близких к людям Земли. Психика землян и этих гигантов, мышление, эмоциональные реакции практически идентичны. Все свойственное нам скрыто где-то глубоко в каждом из них, но Императива подавляет большую часть их личности столь успешно, что утрата возможности выполнения основной задачи приводит к дезориентации и депрессии, что неминуемо влечет за собой отказ от жизни. Самоотрицание и смерть от истощения. Многих Зентреди мы не смогли спасти – а по-честному говоря, и не стремились. Единицы за время войны стали нам по-настоящему дороги. Но даже этим немногим мы подспудно не можем простить разорение Земли, как бы ни пытались. Почти безучастно мы наблюдали, как Императива Зентреди запустила программу их самоликвидации. Журнал Др.Эмиля Ланга. 2024 год, СДФ-3 "Как же мало мы на самом деле знаем ..." Эта мысль заставляла доктора Эмиля Ланга снова и снова сопоставлять немногочисленные факты, в попытке уловить суть того, что поразило его в далеком 1999-м. Тогда он в составе группы, возглавляемой Эндрю Гловалом, обследовал обломки космического корабля, упавшего на остров Макросс. Короткая коммуникация с бортовым компьютером пришельцев, варварски прерванная военными, только добавила вопросов, а ответы Ланг искал потом долгие годы наблюдений и экспериментов. То, о чем умолчали рапорты военных, но память Ланга хранила ярким видением. Не просто груда металла лежала тогда перед ними, но некий организм, может быть, потерявший вид, раненый, смертельно уставший - но еще живой и способный реагировать на раздражители. И по прошествии времени, уже восстановленный силами землян, этот корабль сохранил тень собственной воли. Время от времени давал понять своим новым хозяевам, что они лишь гости, пленники, заложники... Протокультура – вот что на самом деле управляло СДФ-1, но ни распознать ее источник, ни выделить в отдельную субстанцию или даже понять механизм ее действия не представлялось возможным. На самом деле Ланг мог бы по праву гордиться собой. Из всех ученых, после Зора, он продвинулся в исследовании гораздо дальше остальных. Однако каждый раз, когда этот человек приближался к разгадке, Протокультура демонстрировала неожиданные свойства, заставляя его искать новые объяснения, увлекая подчас в те области знания, которые не принято считать научными. Оставалось лишь признать поражение и снова учиться существовать в ее мире. Впрочем, на практике и этого «сосуществования» было достаточно для значительного усовершенствования привычных вещей. Ирония в том, что для людей далеких от науки, как юная Дана Стерлинг или адмирал Хантер, все эти ученые, будь то Лазло Зенд в Токийском центре или Эмиль Ланг на борту СДФ-3, давно превратились в странноватых адептов, сделавших предмет своего исследования объектом культа. Но никто не препятствовал. Пока деятельность этих новомодных алхимиков оправдывала самые смелые ожидания военных, им было наплевать, на что она похожа. - Итак что то у нас есть о Зентреди? Императива, Импринтинг, Протокультура - перечислял Ланг сидящей напротив Джанис, будто та была диктофоном - и, наконец, Чудо. Армия огромных запрограммированных солдат буквально регрессирует при звуках голоса девочки из китайского квартала. Дело, конечно же, не в музыке как таковой и не во внешности Минмей. Она очень привлекательна, но не красота, а тембр ее голоса - вот то, что на деле подавило Императиву Зентреди. Не уничтожило, но притупило на то время, которое потребовалось нам, чтобы победить. Протокультура играет здесь ключевую роль и, вероятнее всего, некая взаимосвязь существует между этой субстанцией и определенными звуками, но вот какова эта связь? Джанис, мы должны выяснить это. Девушка подняла глаза и заговорщически улыбнулась. - Думаю, для чистоты эксперимента, - начала она, - необходимо отделить голос от его обладательницы, отбросить смысловую часть и создать все условия для непосредственного воздействия нужных частот на мозг выбранного объекта. Осмелюсь предположить, что эффект будет непредсказуем, и следует приготовиться к неожиданным проявлениям со стороны испытуемого. Необходима осторожность. Ланг едва кивнул в знак согласия. - Возьми на себя все, что касается музыки, - распорядился он. - И вот еще что - об этом никто не должен знать. *** Опыт – то, что дается нам в ощущениях даже до того, как мы научаемся их распознавать и давать адекватный ответ. Но, столкнувшись с Зентреди - существами, которые не проходят все этапы социализации, но, тем не менее, формируют стабильное общество, - мы оказались перед фактом, что сама социализация может осуществляться совершенно иными путями, нежели воспитание в обществе. И то, что мы привыкли считать достижениями педагогики, на самом деле может быть передано взрослому существу в процессе некоего программирования или вовсе заложено в геном как инстинкт или даже условный рефлекс, условия для которого могут появиться много позже в нужное время и вызвать поначалу смятение или вовсе дезориентацию индивида. Но как капризные семена, чья всхожесть зависит от нужной температуры и влажности, этим спящим инстинктам необходимы особенные раздражители, без которых пробуждения может не случиться никогда. И лишь создатель знает, что это такое. В определенном смысле, землянам есть за что благодарить провидение ... Из журнала Эмиля Ланга, 2024, СДФ-3. Джанис в тот вечер была на сцене одна, сославшись на недомогание Минмей. Полупустой офицерский клуб – из близких знакомых Джонотан Вольф да Гранты, Рик поспешил откланяться, а Лиса подсела за столик к Вольфу. Концерт подходил к концу. Звук прошил насквозь и замолк. Не музыкальный, похоже, неполадки в аппаратуре. У Бретея закружилась голова. Шлем, который ему сделали в лаборатории Ланга при микронизации, закрывал голову целиком. Эта конструкция иногда доставляла неудобства, но сейчас почему-то сдавила особенно сильно. В голове застучало. Тремор. Откуда? Бретей не знал раньше этого чувства, бессчетные битвы - ни одна не заставляла его тело дрожать, ни холод, ни физическая боль – ничто! Ужас – его давно уменьшенное тело стремительно сжималось. Вот он уже весь внутри той железной коробки, куда секунду назад едва помещалась его голова. Слепота - он на дне. Единственный глаз никак не может привыкнуть к отсутствию света. Тепло – невидимый источник приближается к нему. Руки – откуда-то из темноты нежные, маленькие ладони находят его, расстегивают, развязывают, распутывают освобождая из тесного кокона. Губы прикасаются к лицу, ласкают, щекочут застарелые шрамы. Волосы дразнят. Тела сближаются. Жар. Соль. Движение. Стон. Боль. Крик. Имя – Лиса! Свет. Ужас в глазах адмирала Хейс Хантер. Белый халат и спокойный голос Джины Грант: «Ночь здорового сна и все будет хорошо, а шлем, видимо, придется вернуть в лабораторию, с ним не все ладно». - Вы что-нибудь можете вспомнить? - Спросил Ланг, возвращая Бретею его искусственные глаза. - Кажется, я провалился в какой-то колодец, может быть, это была шахта, - с улыбкой ответил Бретей. Опытный боец, он привык скрывать эмоции и не спешил делиться с кем-либо опасениями, но что-то переменилось в нем. Бретей почувствовал, что не может более оставаться спокойным на борту СДФ-3, и нигде, пока она рядом. Он не будет спокойным до тех пор, пока не вернет себе привычный рост Зентреди. Узнав, что для ремонта двигателей космической крепости необходим монополь, Бретей, ни секунды не колеблясь, озвучил Хантерам свое желание лично возглавить шахтерскую экспедицию на Фантому. Вернуть же себе оригинальный размер было делом нескольких дней. 2025, Тайрол Я смотрю на Дрэнена и вижу лицо его отца. Первый и единственный известный мне ребенок Зентреди и Зентреди. Сын Бретея и Казианны Хеш, которая так искренне боится микронизации. Не знаю, Протокультура это или музыка... Мы - ученые - ищем закономерности, пытаемся различить нити, которые связывают явления, рассмотреть и зафиксировать их структуру и положение. Но шутка мироздания в том, что есть связи настолько тонкие и прозрачные, что в их существование следовало бы просто поверить. Из журнала Эмиля Ланга. земной 2043.