Хей, так ведь это не по правилам!
– А я предупреждал. Эта фраза была очень знакомой. Он буквально слышал ее каждый день. Немного строгий, но все же заботливый детский голос, который всегда было приятно слышать. Синеглазый посмотрел на обладателя фразы немного глуповатым взглядом. Его друг — Кенья Кобаяши, блондин с карими серьезными как у взрослых глазами и достаточно высокого роста среди других одноклассников. Он сидел на выглядывавшей из под земли и раскрашенной в оранжевый цвет шине, иногда отрываясь от какой-то наверняка заумной и скучной книге. Это можно было понять по самой обыкновенной обложке с маленькими напечатанными иероглифами, их сложно прочесть с такого расстояния. Но видимо ему нравилась эта книга, раз он везде брал ее с собой, а особенно отрекся от веселой игры, отстранено наблюдая за мальчишками и иногда делая какие-то упреки. Никто на него за это не обижался. Все привыкли. Вспоминая его лицо хотелось лишь тепло улыбнуться. Прости, что не сделал этого раньше. Однако самым ужасным в зиме был лишь один недостаток — сковывающий и омертвляющий холод. Тонкий лед на реке, что проглатывал людские жизни без капельки сочувствия. Сейчас и я буду безжалостно поглощен рекой. Пейзажи резко перестали мелькать. Гробовая тишина вокруг. Ее разорвал лишь звук того, как медленно опускалось боковое стекло у передних мест в машине. Из-за легкого холодка на молочной коже ребенка появились небольшие мурашки, заставляя неосознанно подуть горячим дыханием прямо на маленькие пальчики рук, чтобы хоть как-то себя согреть. Стоило бы привыкнуть, ведь такая зима в Хоккайдо сопровождала мальчика уже одиннадцатый год. Но ему все еще тяжело, ведь другая половина его жизни проходила в другом городе, где за последние десять лет снега было меньше, чем здесь за год. Темноволосый медленно перевел взгляд на мужчину, что сидел рядом, всматриваясь в крохотные пугливые снежинки. – Снег пошел. Так спокойно сказал... Как же отвратительно это звучало из его уст. Человек, которому ты так доверял. Человек, который тебе помог. Человек, который заставлял себя чувствовать в безопасности. Прямо сейчас он как стекло рассыпался с сильным грохотом осколков. А потом появился чернейший силуэт, царапающий слух противным звуком наступления ботинками на эти же осколки, совсем не жалея. И только подойдя ближе положенного мальчик смог разглядеть алые глаза, что хищно и хитро сияли, сладко облизываясь и уже чувствуя на кончике языка победу. Смотря в это настоящее лицо, он вздрогнул. Разум, что секунду назад поддавался гневу полностью перешел в руки страха и отчаянья. Короткие замерзшие пальцы начали сильно надавливать на кнопку, но ничего не происходило. Лишь тихие щелчки. До его уха донеслась усмешка. Давай же, давай, работай, черт возьми! Заело. Надежда, что поблескивала в глазах юнца постепенно растворялась в детской синеве. Видимо сама судьба была против. Расплачивайся же за те три жизни, которые удалось сохранить своей собственной. – Сатору, игра закончена. Для нас... с тобой. Ни одной нотки раздражения или злости в этой фразе. А лишь некое упоение. Он все еще не мог понять... Мужчина аккуратно вышел из машины, оставляя дверь открытой, впуская лишь больше холода в теплую машину. Хруст податливого снега совсем рядом. Глаза ребенка едва заслезились от собственной беспомощности. Никакой надежды сбежать. Никакой. В голове промелькнули слова. Еще так много всего, что он не успел сказать своим друзьям, маме, Кае. Извиниться за то, что он раньше необдуманно поступал. Признаться, что без всех этих людей он не смог бы хоть немного приблизиться к победе. Хотя бы на шаг. – Я хочу, чтобы ты воспринимал происходящее, как компенсацию за мои нереализованные желания. На его лице расплылась гадкая ухмылка. Руки Сатору сжались в кулак от прибывающей в его мысли ярости. Все эти чувства смешались в крови. Он не удержался, чтобы не прокричать: – Слушай сюда, Яширо, я не умру, пока не увижу как ты подохнешь собственными глазами! Какой наивный мальчик. Настолько наивный, что доверился почти незнакомому человеку, сел в его машину и обсуждал с ним планы по спасению других детей. Огонек в глазах мальчика заставлял сердце учителя биться быстрее. Да, на это он мог бы смотреть вечность. В последнее время убивать стало скучно, тело долго не сопротивлялось крепким рукам и острому ножу Гаку. Они дохли как мухи и оставалось лишь с тяжелым дыханием и неким возбуждением тонкими ножницами обрезать длинную ниточку. Единственное, что правда заполняло пустоту в сердце. На него еще никто так не смотрел. Еще никто так не желал смерти, как Сатору. На миг черноволосый совсем забыл про мяч в руке, заглядывая лишь в душу невинного ученика через его большие детские глаза. – Ты явно нацелился выше своей головы. Это последнее, что он услышал перед тем как весь салон автомобиля начал наполняться водой. Напор был настолько резким и сильным, что переднее стекло сильно потрескалось. Ремень все еще не поддавался. Возрождения не было.Это конец?
Но ведь...
Вернись на землю, Сатору. Счастливых концов не бывает.
Ему было бы на секунду легче, если бы это сказал чужой человек. Но нет. Это говорил Сатору, которому было больше двадцати лет. Который уже казалось бы, пережил многое. Который не был глупым наивным мальчиком. На миг перед его глазами появилась улыбающаяся мать, за ней теплый взгляд Кеньи и Кае. Все они смотрели на ребенка так мягко, как можно было только вообще смотреть. Сердце сильно кольнуло, будто проткнуло насквозь. После и пронзило все тело. Последние силы он потратил лишь на то, чтобы прижать тонкие короткие руки к груди, стиснув зубы, будто бы это помогло ему сдержать ужаснейшую боль где-то внутри. Тело дрожало. Сознание потихоньку улетало, все рассеивалось, исчезало. Пока не осталась пустота. Черная. Поглощающая все на своем пути пустота.Простите...
Юноша резко открыл глаза закашлявшись. Казалось, будто темноволосый до этого совсем не дышал и ему приходилось учиться заново. Он медленно привстал, стуча кулаком по груди, пытаясь себе помочь. Темные зрачки сузились от некого отчаяния и все это сопровождала громкая одышка и противный сухой кашель. Ему потребовалось время прежде чем наконец встать. Однако мангака пошатнулся, чуть не грохнувшись вправо. «Как же тяжело ходить» — пронеслось в мыслях. Парень начал медленно двигаться в сторону ванной комнаты (а может даже и пытаться ползти туда), резко открывая деревянную дверь из темного дуба с противным скрипом (как давно дверные петли смазывали?). Наконец облокотившись о фарфоровую раковину, парень быстро поворачивал колесико холодной воды, молясь, чтобы на этот раз вода быстрее вытекла из крана. Помнишь кто ты и где ты?Я — Фуджинума Сатору, мне 33 года.
Кенья, Кае, Хироми и мама живы. Я живу в Тибе.
В полной безопасности.
Это помогло хоть немного привести его в чувства. Протягивая руки к воде он немного вздрогнул, чувствуя ледяную жидкость, что сразу же начала покалывать. Но ему пришлось терпеть реакцию тела, чтобы начать промывать запотевшее лицо и помочь себе очнуться от этого ужасного кошмара. Черт бы побрал этого Гаку Яширо с автомобилем и той ночью у реки. Который раз он во всех подробностях видит, как погружается вниз совсем беспомощный мальчик? Как надежда тает в глазах... Как жалок он в этой ситуации. И как безмолвно и бессильно губы шевелятся, пытаясь произнести лишь одно слово: «Простите». Юноша резко мотнул головой и вновь чуть не рухнул, потому что комната закружилась прямо сейчас. Сатору отдал бы все на свете, лишь бы больше не вспоминать опасные и жуткие алые глаза, сияющие в темноте. Неужели теперь учитель станет самым главным кошмаром в его жизни? Ах, да... Уже стал. Маленькие капельки воды стекали по лицу парня, едва щекоча кожу. Наверное это было единственное приятное чувство за всю ночь. Юноша прошел на кухню, наливая уже из холодного чайника воду в любимую красную кружку с принтом супергероя, которая досталась ему подарком от Кеньи. Сатору настолько долго был в коме, что пропустил несколько мероприятий и фан-встреч с любимыми героями комиксов, а лучший друг посетил каждую, вспоминая о чудесных школьных днях. В то время они часто встречались у себя в убежище, принося журналы и обсуждая их, иногда споря какой герой из команды круче. И спустя некоторое время вновь соглашались, что каждый из них уникален. Эти встречи сопровождались смехом и яркими детскими улыбками, искренностью в глазах. Блондин видел, как пробегает шайка мальчишек, совсем похожих когда-то на них, громко обсуждая новые главы. От этого его сердце разрывалось с невероятною силой. От воспоминаний было тепло, но в то же время было и так больно... - Как жаль, что тебя нет рядом, Сатору... - устало прошептал парень. Однако Кобаяши не терял надежды, а потому и приобрел некоторого фирменного мерча, чтобы обрадовать синеволосого сразу же после того как он очнется. Фуджинума даже не подозревал через какие эмоции прошел его лучший друг и что он думал, перед тем как купить эту кружку. Но эта вещь заставляла его улыбаться, вспоминать о теплом и светлом. Сделав пару глотков, Сатору облегченно выдохнул, направляясь обратно в постель. Юноша надавил на кнопочку ночника, приводя его в действие и уверяя себя, что на этот раз ему точно не приснится кошмар. Одна минута. Две минуты. Три минуты. Пять. Десять. Час. Синеволосый все беспокойно крутился и переворачивался с боку на бок, пытаясь найти удобное положение и наконец уснуть, но это ему не помогало. Сна ни в одном глазу.Когда же это закончится...?
Парень приподнялся, потирая глаза. Этой ночью он спать точно не будет. Вдохновение также исчезло, не хотелось ничего. Окно резко полностью открылось, впуская ледяной воздух в комнату и заставляя шторы плавно развиваться. Мангака вздрогнул и его кожу покрыли миллион маленьких мурашек. Он резко встал и захлопнул окно, облегченно выдохнув. Хм? Снег уже закончился? В последний раз заглянув в окно Фуджинума видел очень много быстрых снежинок, которые заполняли улицы. Сейчас же от них остались лишь сугробы. Этот приятный свежий запах... После недолгих раздумий тот решил выйти и прогуляться по безлюдному городу. На какой-то момент из его головы исчезла мысль об убийце. Он заслужил гнить в тюрьме. Мужчина ловко и быстро расстегнул пуговицы ночной рубашки, поглядывая в длинное зеркало рядом со шкафом. А он поправился, если сравнивать его с Сатору из другой временной линии, где так и не смог найти свой смысл жизни. Доставщикам пиццы не так много платили, а постоянные повреждения, больничные и выходные не проходили бесследно. Не мог же администратор вечно вычитать из своего кармана все эти расходы. - Я нашла много коробок от покупного бенто, - говорила чутка взволнованно женщина. Тц, неудивительно, это выходит дешевле и быстрее, чем вечные таскания по магазинам в поиске свежих и вкусных продуктов за невысокую цену. Легче просто купить то, что уже приготовили и разогреть. Однако от такого питания здоров точно не будешь, с учетом постоянных повторов и их последствий. Не хватает витаминов для того, чтобы быстрее оправиться. Сейчас же ему позволяли и время и деньги для здоровой и вкусной пищи, например фирменное карри от матери, которая научила Сатору правильно его готовить. Иначе бы он так и выбрасывал переваренным или недоваренный рис целыми пачками, ругая себя за несобранность. Готовка явно не для мангаки. Натянув вязанный свитер от Кае в подарок к выписке из больницы и более-менее теплые штаны, а сверху и накинув теплую куртку он был почти готов. Теперь когда шарф был плотно намотан на шею парня он был готов выйти. Только ступив на землю послышался хруст. Как много снега. Кажется, кому-то придется несколько дней расчищать небольшой дворик, на котором уже образовались огромные сугробы. Мужчина тяжело выдохнул, стараясь как можно скорее покинуть зону своего жилья, запирая дверь и калитку на ключ. Кругом гробовая тишина. Сатору с умиротворением прикрывает глаза, наслаждаясь спокойствием. Потихоньку он начал проходить по пустым улицам, мимо закрытых магазинов и детских площадок. Этот маршрут синеволосый помнит наизусть, ведь чуть ли ни каждый день посещает то место. Там, куда никто не придет его искать. Кроме... Фуджинума встряхивает головой, чтобы отогнать прочь навязчивые и грустные мысли. Он переводит свое внимание на мороз, который уже подкрался к его щекам и начинал покалывать. Тонкими пальцами мангака касается носа, едва его потирая. Стоило намотать шарф до ушей, чтобы холод точно не добрался до лица. Он ускоряется. Дорога приводит к склону, по которому предстояло спуститься. Синеглазый вновь вздыхает и старается как можно плавнее и аккуратнее спуститься, но по воле судьбы несколько раз поскальзывается и даже падает. Прошлый Сатору бы точно выругался и пошел обратно домой, потирая ушибленный зад. Скорее всего он бы и из дома не вышел. Да, так бы сделал Сатору из прошлого... Но его больше нет. И вскоре ни у кого не останется ни одного воспоминания про неудачника мангаку 29-ти лет, что жил самой обычной и мрачной жизнью. Который не знал кем является его учитель, который бы никогда не пересекся с Кеньей и Кае... Несмотря на то, что Фуджинума негативно воспринимает самого же себя, только из прошлого, ему больно... Потому что такой неудачник как этот парень, смог получить лучик солнца в жизни, развеяв тьму. И только перед потерей последней надежды он понял то, насколько этот лучик был дорогим. Нет, даже бесценным. В груди что-то больно сжимается. Сатору наконец спускается. Это самое место — мост. Здесь он испытал множество эмоций. Разочарование в себе, вдохновение, злость, страх... В основном они были плохими. Однако... Здесь было и нечто хорошее.Айри.
Ночные посиделки с Айри под мостом, их разговор в день задержания. Смотря в наивные добрые глаза девушки, по коже проходятся мурашки. Но и самое главное — день встречи.