Cyberpunk: Legend

— Ола, амиго! — кафе «Хосе и Рик» встретило меня улыбчивым поваром и громким возгласом. — Быстро ты вернулся. — Давай еще одну Бестию, — без лишних предисловий выдал я, чувствуя некоторое раздражение из-за грызущего меня чувства голода. Такого сильного, что убрать то на задворки сознания вообще не получалось. — Я чертовски голоден. Конечно, была мысль поесть прямо там, у башни Н10, но кое-что этому воспрепятствовало, а именно то, что я не люблю азиатскую еду. Все эти роллы, суши, изыски корейской и китайской кухни, и тому подобное, ну не для меня это, хотя в целом, с голодухи и отсутствия выбора, естественно, лицо кривить не буду. А так, дайте мне нормальный стейк или то же буррито и я буду рад. Ну, еще тут сыграло свою роль то, что по выходу из мегабашни голод и в половину был не столь силен, как к моменту моего приезда на метро в Арройо. — Сразу к делу, люблю такой подход! — ничуть не смутившись, радостно покивал Хосе. — Рико! Одна Бестия! — Сейчас будет! — Не расскажешь, амиго, чем занимался, что такой голодный через пару часов вернулся? — облокотившись о разделяющую нас столешницу, с интересом спросил мужик. — В тире стрелял. — О, — с легким недоумением выдохнул повар. — Ну да… это дело такое… Большего я ему, однако, говорить не стал. Поддерживать разговор желания не было никакого, да и будь таковое, как его поддержать? Не говорить же, что нереальное желание поесть образовалось скорее всего из-за использования ускорения? Тем более, что и сам в этом не уверен — после стычки на заводе желания поесть не было, зато болевые ощущения были куда как сильнее. — Ваш буррито, — через несколько томительных минут ожидания к нам вышел Рико. — О, это снова вы. — Благодарю, — киваю ему и забираю исходящий паром буррито, оставляя на прилавке купюры. Отойдя к столику под «слегка» удивленными взглядами вгрызаюсь в горячую лепешку и тут же отрываю солидный кусок, однако, глотать не тороплюсь, тщательно пережевывая, буквально, смакуя вкус. Когда голоден, любая еда кажется вкусной, но если приготовлено и в самом деле вкусно, то это и вовсе неописуемо. Вот только на нормальный обед я сегодня определенно мог не рассчитывать, и причиной тому были четверка молодых парней, лет по двадцать каждому, одетых кто во что горазд, но все с неизменными красными повязками, на которых была нарисована белая цифра шесть. Парни из Шестой Улицы. Так-то, увидеть их здесь было неудивительно, немалая часть Арройо под ними ходит, но конкретно эти шли именно к этой забегаловке и с совсем недобрыми целями, буквально, написанными на злых лицах. Понятное дело, что шли они не ко мне, а к Хосе и Рико, но ситуация от этого лучше не становилась. Не хотелось мне попасть под неожиданные разборки. — Эй, чиканос*! — стоило этой процессии пройти мимо меня, как впереди идущий парень с ковбойской шляпой на голове окрикнул хмурых Хосе и Рико. — Мы вам еще в прошлый раз сказали сворачивать лавочку и сваливать отсюда! Вы тупые или глухие, м? Мда, ну и образцы американской толерантности. А еще отсутствия мозга и соответствующего наличия бесстрашия, определенно. Это ж надо, вот так внаглую подходить к двум отрицательно настроенным мужикам, у одного из которых определенно дробовик под прилавком, облокачиваться на этот самый прилавок, пока стая из трёх гиен за твоей спиной даже не смотрит в их сторону, а ты сам даже пушку из-за пояса не вытащил. Нет, я понимаю, что шестые себя вольготно чувствуют в Санто-Доминго, но Арройо куда как более спорная территория, чем Ранчо Коронадо. И такая наглость, надо же. Я б так не смог. У меня, к счастью, мозг пока еще не атрофирован за ненадобностью и, надеюсь, не атрофируется. Да и если подумать, с какого перепугу такие претензии? В Шестой Улице состоят бывшие военные самых разных национальностей. И мексиканцы, и латиносы, и даже азиаты, хоть тех и поменьше. Что это вообще за четыре безмозглых гамадрила? — По-моему, тупой здесь ты, гринго, — один-один по счету национальных ругательств, бойцы идут нос к носу. Кстати, надо будет разобраться с переводчиком, а то пойди пойми, когда он нормально работает, а когда нет. — Я уже говорил тебе, Вик, и повторю еще раз — никуда я отсюда не уйду. А вот ты вали-ка на все четыре стороны, пока не огреб вместе со своими сошками. Обстановка определенно накалялась, еще немного и шестые наверняка бы вытащили стволы, но вмешался случай. И имя этому случаю моё нежелание срываться куда либо с места. Причем, я даже ничего не делал, просто стоял и пялился на представление, готовясь в любой момент уйти, стоит только кому-то вытащить пушку. И так уж вышло, что, видимо, мой взгляд был слишком неправильно растолкован одним из молодых бандитов. Хотя… может быть, он как раз правильно растолковал взгляд, которым я на них смотрел. — Эй, чё вылупился?! — крайний из четырех придурков зло ощерился на меня. — А ну съеби отсюда, пока живой! Надо же, прямо родным духом повеяло. Помнится, в мои школьные времена гопота похожими репликами распугивала всех прохожих, чтобы без лишних взглядов продолжать докапываться до пойманной «жертвы», а жертвой порой бывал и я. Ох и неприятные же это воспоминания, до сих пор помню боль от сломанных ребер и выбитых зубов. Из-за таких вот наглых и непуганых гондонов у меня к университету половина набора была неродной, а еще половина — сплошь пломбы и коронки. Тц, аж злость берет, стоит вспомнить те годы. Боль, ненависть и радость, когда удается вдарить по наглой морде. Да, не самые лучшие воспоминания. Конечно, после такого поворота разговора просто взять и уйти я уже не мог. Не повернись он ко мне, я бы даже и не подумал вмешиваться, двойке мексиканцев явно не впервой разбираться с такими ушлепками. Но вот сейчас? Сейчас я, если взять мнение и взгляд обычного человека, буду совершать огромную глупость, но если просканировать всех четырех анализом, то глупость уже далеко не столь большая. — Отъебись, — с деланым пофигизмом бросаю ему, при этом цепко следя за руками четверки и готовясь в любой момент сорваться в ускорение, стоит кому-то из них схватить пушку. Хотя сомневаюсь, там на лице написано, что меня сейчас будут не стрелять, а бить. — Чё вякнул?! Да, он забил на пушку и просто подошел ко мне, попытавшись схватить. Глупая затея делать так с незнакомым тебе парнем, спокойно смотрящим на ваши разборки на расстоянии нескольких метров. Кто знает, что такой может выкинуть в следующий момент? Я вот знаю, а этот тип с военным боксом определенно нет. Действовал он медленно даже без моего ускорения, определенно ощущая себя хозяином ситуации. Поэтому особенно приятным было видеть недоумение, сменившееся болью на его лице, когда рука пролетела мимо моего воротника, а он сам оказался сначала в хитром захвате, а после влетел в жесткие объятья бетона спиной. Кажется, у кого-то сломаны ребра и на время отключено то, что заменяет ему мозг, но ничего критичного. И да, тело опять действовало за меня чуть меньше, чем полностью. Все таки, полностью ко мне перешли только навыки пользования вооружением, но никак не весь объем, лежащий мертвым грузом в моей черепушке. Но события, вне зависимости от моих размышлений, даже и не думали замедлять свой ход. Резкий рывок назад и я влетаю спиной в живот еще одной, во всех смыслах, шестерке, что кинулся на выручку товарищу. Упасть, однако, не даю... хотя нет, даю, но подправляю полет так, чтобы тот упал прямо под ноги подходящему ко мне третьему. Тот, соответственно запинается, наклоняется вперед и напарывается на хороший, мощный хук по челюсти. Я бы даже сказал очень хороший! Не те глупые деревенские «размахнись рука, раззудись плечо!»*, а короткий, хлесткий и с поворотом всего тела, отчего мотнуло не только голову, но и тело неудачника поехало куда-то в сторону. Удар ногой по голове второго и тут же еще один рывок, по итогу которого я встаю вплотную к последней шестерке, накрывая своей ладонью его руку, которой он судорожно пытался вытащить пистолет. — Т-ты, ты… — в глазах испуг, язык заплетается — такой отпор им определенно еще не давали. — Мой тебе совет, — вторая рука все еще на автопилоте, но с уже куда большим ощущением моей вовлеченности в действие, ложится на его плечо. — Не мешай людям спокойно есть. Рука на плече заставляет его чуть наклониться и тут же ему прямо под дых влетает моё колено, заставляя потрясенно выдохнуть и выпучить глаза. Еще один хук и одним вырубленным больше. — Ну ты, амиго, даешь, — удивленно протянул Хосе, круглыми глазами смотря на происходящее. — Где так кулаками махать научился? — То тут, то там, — пожимаю плечами и возвращаюсь к своему столику, где стыло буррито. — Кстати, можете сделать еще одно? Кажется, этого мне будет маловато. — Конечно, за счет заведения, — это уже ответил Рико, скрываясь в недрах кафе. — Надо бы тела убрать, — тихо обронил оставшийся повар. — Предлагаешь это сделать мне? — облокотившись о столик, доедаю буррито и удивленно смотрю на мужика. — Нет, конечно, — он неловко почесал затылок. — Ох, ладно, сейчас разберусь. И сняв фартук, скрылся в недрах помещения, чтобы через несколько секунд показаться снаружи и начать в одиночку перетаскивать тела. Делал он это без особой натуги, что при его телосложении было ожидаемо. Живот его, конечно, сильный диссонанс в общую картину вносит, но слабым Хосе не выглядел вот совсем. — Ох, давай помогу, — вздохнув, подхожу к вырубленному телу и подхватываю того за ноги. — Благодарю, — с признательностью кивнул повар. — Под ноги смотри, — буркнул уже я. Кому понравится таскать бессознательное, тобой же вырубленное тело? — Куда тащим-то? — Тут неподалеку мусорка в переулке есть… что? — Ничего, — понимая, что не удержал лицо, тихо выдыхаю. — Просто еще одна неприятная история вспомнилась. Прямо в мусорку их засунем? — Нет, это будет слишком, — продолжая топать до, собственно, переулка, отверг он моё предложение. — Просто кинем их там. — Окей, — продолжая нести, хмыкаю. — А они реально Шестые? — Да куда там, — пренебрежительно фыркнул Хосе. — У Вика старший брат и отец состояли в Шестых, да обоих прибили в перестрелке. Этот же пытается хоть как-то протиснуться в банду и потому постоянно рассекает на побегушках у всякой швали из шестерок, но за неимением мозга так и остался «внештатным работником». — Ясненько, — покивал я, провожая напряженным взглядом очередного прохожего. Удивительный же мир и время! Не зря, всё-таки, киберпанк, как жанр, называют миром возвышения технологий и упадка личностных качеств людей. В России моего времени, увидь кто двух мужиков, несущих третьего избитого и бессознательного, как минимум бы остановили и спросили, какого лешего происходит, а как максимум вызвали бы службы. Тут же мимо нас прошло с пяток прохожих и всем было плевать — кто-то просто проводил нас равнодушным взглядом, а кто-то даже не взглянул. И это только с одним, а мы повторяли процедуру еще три раза и каждый раз встречали новые лица на своем пути. Да, побитые были бандитами, да, побил их я, но это… абсолютное равнодушие. Людям просто нет дела до того, что мы делаем с этими телами, живы ли они или мертвы. С одной стороны, чисто практической, это, конечно, плюс, но с другой… Для меня, как человека иного времени и иного воспитания, подобное выглядит дико. Словно это не я тут варвар из отстающего в технологическом развитии, по сравнению с этим, мира, а местные. Но мне здесь жить, так что нужно привыкать. Да и не все люди, если уж говорить правду, отличались подобным равнодушием. Иначе я бы так и остался в том переулке. Когда же дело было закончено, я вернулся к кафешке, забрал свой буррито у Рико и пошел в сторону мотеля. Как-то гулять мне на сегодня расхотелось. Вот только просто уйти мне не дали. — Постой! — стоило мне отойти от забегаловки, как меня окликнул Хосе. — Стрэндж, постой. — Надо же, запомнил, — тихо хмыкнул себе под нос, разворачиваясь к нагоняющему меня повару. — Что такое? — Я вижу, ты человек дела, потому скажу прямо — не хочешь подзаработать? — остановившись, тут же выдал он. — Приличные суммы. — Конкретику, — конечно, я сразу взял стойку, но и здравого смысла никто не отменял. — Давай отойдем, — осмотревшись по сторонам, он кивнул в сторону неприметного безлюдного тупичка, а стоило нам туда пройти, как он выдал. — Короче, в Арройо, да и вообще в каждом районе есть свои бойцовские клубы, контролируемые бандами. — Слышал, — киваю на это. Инфа и впрямь была. Не особо освещённая, мест и лиц не знал, но общие положения в голове лежали. Как и лежало там понимание того, что делать мне в таких, с позволения сказать, драках нечего. — Так вот, — не обратив внимания на то, что его перебили, продолжил Хосе. — В Санто-Доминго два таких клуба — Шестых, где-то на территории Ранчо и Животных — здесь, в Арройо. Ты круто раскидал этих четверых, так может попробуешь себя в боях со ставками? Знакомый у меня есть, бой организовать с кем-то из новичков для начала сможет. — Хосе, у меня ощущение, словно ты хочешь меня подписать на что-то нехорошее, — прищурившись, качаю головой. — Да какое нехорошее? — возмущенно фыркает он, складывая руки на груди. В глазах горит огонь непонимания и только поэтому я решаю ему пояснить, а то может и впрямь не знает. — А такое, что там дерутся люди на жесткой химии и с не менее жесткими имплантами, — вздыхаю для успокоения. Да, зная какие конкретно там монстры дерутся, предложение Хосе выглядит совсем подло, но надо быть более объективным. — Меня, всего такого мясного, как бы я круто не махал руками, поломают нахер и выкинут уже не рядом с мусоркой, а прямо в неё, — конечно, далеко не факт, но не будем давать лишних поводов для раздумий. — Этих же четверых я просканировал перед тем, как ввязаться в драку — у них всех имплантов только базовый набор, так что тут я рисковал по минимуму. — Зараза, прости, не подумал, — опечалено вздыхает мужик. Но, кажется, он и впрямь не подумал о таком варианте развития событий. — Просто, когда увидел, как ты с ними разобрался, сразу решил, что у тебя что-то из бойцовских имплантов, а оно вон как… — Не парься, — устало вздохнув, машу на него. — Ладно, пойду я. Удачи, Хосе. — Бывай, амиго, — донеслось мне в спину. А теперь в мотель и… и там посмотрим. В любом случае, как-то расхаживать сегодня по городу желание у меня пропало окончательно.

***

Сидя на диване в одном излюбленном черном нижнем белье Ребекке… было скучно. Делать нечего, а по телеку, как всегда, шла полная хрень, смотреть которую, так повеситься можно. Проблема ситуации еще и в том, что либо смотреть эту самую хрень, либо слушать возгласы братца, который опять что-то там делает со своими руками. Последнее даже хуже телевизора. Ладно бы лысого гонял, это она понять могла, но его извращенное удовольствие от копания в этих железках ей постичь было не под силу. Внезапно скуку и тлен мирской для одной отдельной девушки в Нортсайде прервал звонок. И звонящий был ей известен. — Здоров, Мейн, чё случилось? — вырубив звук у телека, Ребекка посмотрела на появившуюся иконку. — Ребекка, привет, — здоровяк кивнул девушке. — Хотел спросить насчет нашего новичка, Стрэнджа. Ты ходила с ним сегодня пострелять? — Ага, — без какой-либо задней мысли подтвердила она и начала рассказывать. — Стреляет по мишеням он круто. Из М-ки десятой шустро положил две обоймы в головы, а потом мы с ним на Аяксах в ничью постреляли. В голосе девушки промелькнуло довольство. Она бы и сейчас не прочь пойти пострелять, но вблизи не было тиров и, что самое главное, не было того, с кем можно было бы посоревноваться. А ехать до Роберта, так это опять в объезды и пробки попадать — район все еще частично оцеплен, — да и Стрэнджа снова дергать придется, а у неё все же было понимание, что люди и своими делами должны заниматься. Так что сидела она на попе ровно и тупила в телевизор. — А ничья бывает? — белесые брови громилы удивленно взлетели. — Оказывается, да, — не особо задумываясь покивала малышка. — Случайно получилось. — Случайно, да, — со странной, как для Ребекки интонацией, похмыкал Мейн. — Ладно, опустим это. Считаешь, на задании обузой не будет? — Вообще без понятия, — фыркнула она и закатила глаза. — Ты ж даже не сказал, че за дело у нас будет. Откуда мне знать, придется ему пострелять или нет? — М-м, точно, — здоровяк слегка улыбнулся. — Дело будет касаться происходящего в вашем районе. Столкновение с Мальстремом… вероятно. Остальное завтра. — Ну тогда да, Стрэндж будет к месту, — делано безразлично покивала она. — По мишеням, конечно, не по живым людям, но с этим, помню, ты говорил, у него проблем нет. — Отлично, — удовлетворенно кивнул Мейн. — В таком случае готовьтесь, завтра к двенадцати встретимся. Место уточню позднее. — Окей. С собой чё брать? — Стволы и побольше, — ухмыльнувшись припечатал он. — Договорились, — теперь ухмыльнулась и Ребекка. Когда Мейн так говорил, это значило, что будет крутая перестрелка. — До связи, — кивнув, он отключился. И стоило только этому произойти, как улыбка сползла с лица малышки. — «Остальное завтра…», тц, конспиратор хренов, — пробурчала она в сторону, недовольно сложив руки на груди. Безусловно, работать с Мейном было весело и выгодно, но порой бывали и неприятные моменты, типа нынешнего. Недоговорки Ребекка крайне не любила. — Бро! Перевалившись через край дивана, она ожидающе глянула в сторону отгороженной части комнаты, где заседал Пилар. Тот не замедлил выкатить на кресле. — Чё надо? — Мейн сказал взять большие пушки к завтрашнему делу, — хмыкнула она на его недовольный тон. — Надо глянуть чё по патронам. В последний раз сильно потратились. — Ну так глянь, — движение ног и он укатывает обратно, скрываясь за разделяющей комнату шторкой. — Ты у нас больше всех расходуешь боеприпасы, тебе их и считать. — Говнарь, — не надеявшись на другой ответ, да и, откровенно говоря, признавая правду за словами брата, все же фыркнула Ребекка. — Не бухти, — донеслось до неё. — Щас, закончу с модом на руку и переберу пушки. Ты-то этим не занимаешься. — Да-да, — вяло отмахнулась девушка, переставляя свои ножки в сторону комнаты, выделенной ими под арсенал. Стоит отметить, что шла она хоть и не манерно, но в виду одежды и приятных форм, будь тут кто-то, кроме «железного импотента», то мог бы и залипнуть. — А день так хорошо начинался…