***
Хоррор в этот день свалил не одно дерево. Он ушел в Водопадье и истязал деревья там. Ему было больно. Было наплевать даже на то, что его видят камеры королевы, что в это же время затеяла новый дьявольски план, вдохновлённый... Впрочем, Хоррор об этом пока не знал. Он был занят тем, что ломал деревья, крича и рыча, срывая себе всё, что можно, но, вопреки всему, его чёртова душа все никак не успокаивалась. Она билась о рёбра, а отдача от этого шла и в теснящуюся мыслями голову альфы. Было дурно и мерзко от самого себя. И зачем он вообще рассказал омеге про то, что чувствует? Ну и идиот. Теперь точно можно показать дорогу и распрощаться. И дальше нести свое существование без надежды хоть на что-то. Во время одной из атак Хоррора пробивает на слезу. Предательскую жидкость с глазниц он стирает сразу же, оставив лёгкие царапины на черепке. Нет, он не тряпка, он не сломается, он переживет это дерьмо!***
Возвращается Хоррор только под утро. Он заходит в дом, оглядывает диван с заснувшим на нём Ластом и уходит к себе, наверх. Но стоит ему, истощённому, упасть на подушку.... Предательский гон, не чуемый от злости на самого себя, накрывает альфу с головой. Он быстро подползает к двери и дёргает огромную защёлку, запираясь тем самым изнутри. Вот и он - момент боли и отчаяния. И так ему сидеть, загибаясь, пару дней... Мучаясь от того, что тебя чуть ли не буквально разрывает изнутри. Ласт, проснувшийся спустя недолгое время от какого-то странного чувства, свербящего на краю сознания, уставился в потолок гостиной, вскользь отмечая, что в этой вселенной стал сонливей и ленивей прежнего себя - то ли от испытываемой каждый день бури эмоций, изматывающих его тело и душу, то ли от отсутствия привычных дел, обычно мешающих ему отдохнуть с чистой совестью. В любом случае, скелет с досадой заметил, что он пропустил возвращение Хоррора и, возможно, приходившего во время его сна Папайруса, с которыми так или иначе хотел поговорить. Но, прислушавшись к себе, омега уже отчётливо понимает - что-то не так. Его беспокоит ощутимая магическая концентрированная аура, исходящая от комнаты Хоррора, и читаемая Ластом даже через дверь и с расстояния. Странные приглушённые звуки, напротив, пока не так различимы из-за двери. Ласт вздыхает, распознавая эту ауру гона, в ответ на которую у омеги слегка нагреваются кости. Он, конечно, планировал показать альфе разницу между его псевдо "Любовью" и истинной "Похотью", но на своих условиях и уж точно не в гон. Альфы в этот период бывают разными: кто-то до глупого ласков, кто-то слишком собственнический, а кто-то до жути агрессивный. Иногда по характеру монстра нельзя сразу сказать, какой он в гоне, поэтому Ласт и не любил таких непредсказуемых партнёров. Он хотел делать всё на своих условиях, потакая своим страхам и чувству комфорта, но, как можно понять, не всегда получалось так, как он сам того хотел. Ласт сглотнул и пошёл на кухню, чтобы позавтракать. Он взял ещё контейнер спагетти, не решаясь приготовить что-то самостоятельно, да и не имея для этого сейчас никакой концентрации. Его мысли, пока он перекусывал, касались лишь гона Хоррора и пестрили догадками, каким может быть альфа, подобный ему, в постели. Властный? Заботливый? Грубый? Как ни странно, а омеге в две последние версии верилось больше всего, но это была палка о двух концах, и Ласту уж никак не хотелось рисковать своим телом, проверяя подобное на своём опыте. Ведь и без того всякое случалось... Но, с другой стороны, все альфы желают в гон лишь разрядки, способ её получения может быть грубым, но вредить специально у них нет и мысли, если это изначально не какие-нибудь садисты, что тащутся от такого даже в адекватном состоянии. Но, опять же, это никак не гарантировало Ласту безопасность с Хоррором. ... А как ощущается в поцелуе его язык? Альфа стонет и смущается так же, как было при прикосновении к его душе? Насколько большой у него член, с его-то общими габаритами? Ласт прикрыл лицо рукой, отчаянно краснея. Если бы он мог сейчас себя видеть, то понял бы, что его зрачки нещадно порозовели, выдавая подступающее чувство возбуждения. Слишком искусительно... Омега глубоко вздохнул и глотнул воды, успокаивая себя. Он решился. В следующий момент Ласт уже стоит на пороге комнаты Хоррора, всем своим существом чувствуя, как магия альфы обволакивает его с ног до головы даже через разделяющую их дверь. Такая концентрация... Не у каждого такую встретишь. Вероятно, от того Хоррору и больно, как он говорил, поскольку он ни разу за свои годы не был с омегой. Гон тоже не просто так активируется - уж точно не для того, чтобы его так игнорировать. Уж что-что, а о пользе секса Ласт размышлял свободно.. - Хоррор? - решается постучаться в комнату омега и с лёгкой наигранной усмешкой в голосе предлагает: - Хэй, "приятель", я могу помочь тебе, если пообещаешь не сильно буянить. Сначала за дверью раздается шкрябанье. А после тихое шебуршание сменяет тихий гул, созданный воем Хоррора. Если бы Ласт только видел, как скрючившейся на полу скелет выглядел сейчас... Подобно раненному зверю. Такой же напуганный и злой. Его глаз судорожно сиял в темноте комнаты, а дыхание монстра было максимально тяжёлым, загнанным. Гул медленно перерастает в тихий рык. Затем внезапно раздаётся сильный и ощутимый удар по полу. - Уходи... - голос звучит ниже обычного, задушенный и озлобленный. За ним следует ещё более тяжёлое, замедленное дыхание, что было даже горячее температуры в помещении. Санс знал, чувствовал, что Ласт все еще стоит за дверью и не спешит уходить, несмотря на его предостережение. Он это чувствовал. И не мог угомонить поднимающуюся в груди ярость. - ПОШЁЛ ПРОЧЬ! - резкий рёв раздаётся из-за двери. Раскатистый, рычащий, полный животной злобы и чистой импульсивной агрессии... Вот, что звучит и является по-настоящему страшным. Ласт вздрогнул от этого крика. Да, он ожидал агрессии, но всё же не такой. Он лишь хотел помочь, но не наживать себе проблем. Холод пробежался по телу, он отступил назал от двери, но омежья натура на задворках сознания всё ещё млела перед альфой, как и сама развратная сущность монстра. И вместе с тем оставалось крошечное, воистину сумасбродное, но искреннее, незамутнённое желание Ласта как... друга (?) помочь этому Сансу. Монстр давал себе отчёт в том, чем это может кончится, но всё же вновь подал голос: - Хоррор, я знаю, что тебе больно, и мне жаль, но именно поэтому я здесь и предлагаю свою помощь. По крайней мере, если не секс, то я могу принести воды и поесть, когда тебе чуть полегчает, или, может... одеяла и подушки? - многие омеги предпочитали комфортно обустроить свою кровать ко время течек, но так же это желание можно было отнести и к некоторым альфам во время гона. - Ты только позови, хорошо? Могу оставить всё, что тебе понадобиться, и уйти, если мешаю... - наконец, он отступил. - Не злись, я уже ухожу. Хоррор в ответ продолжал бессмысленно рычать за дверью. Он тихо скрипел зубами, сжимал руки в кулаки, утопая в жаре, окутавшее всё тело, а потом едва ли заметил, как его рука сама поднялась и ухватилась за эту чёртову задвижку, резко её отщёлкнув. Альфа осознаёт это в полной мере слишком поздно, лишь тогда, когда дверь со скрипом отворяется, открывая вид на коридор и омегу, ещё не успевшего уйти. Хоррор, вопреки собственному желанию прикоснуться, вжимается в стену, выглядят ещё более напуганным, нежели застывший в растерянности омега. - Л... Ла-а-аст... - низко стонет монстр. Он устал и был зол от боли, но его нутро, изнывающее от постоянной агонии, и в то же время познавшее сладостное ощущение прикосновения другого к телу и душе, отчаянно ищет выход из этого замкнутого круга. Санс стискивает зубы и хватает себя за плечи обеими руками, начав содрогаться всем своим телом. - Останься... Нет, уйди, покалечу!.. Останься... Останься... Умоляю... - Хоррор уже и сам не знает, что для него лучше. Он продолжает рычать, его трясёт на полу, а изо рта уже вовсю течёт слюна то ли возбуждения, то ли как у собак - от гнева. Признаться, омега понимал эту ситуацию и несдержанность альфы как никто другой - контролировать себя было сложно. Именно поэтому, когда у него были течки, сам Ласт, к примеру, не запирался изнутри в своей комнате - его запирали. Ибо искушение было велико, а наделать очередных глупостей ему не хотелось. Для Ласта Хоррор выглядит откровенно жутко в своём бреду, но омега, зная, что тому сейчас отчаянно нужна помощь, что ему невыносимо больно, но при этом же он умудряется стойчески стараться не приближаться... Поддавшись своей натуре, меньший монстр подходит к своей потенциальной угрозе самостоятельно. В этот раз он долго не раздумывает: в конце концов, не в первый и не в последний раз занимается сексом, пусть сейчас этот опыт и может оказаться одним из травмирующих. Ласт входит в комнату, прикрыв за собой дверь, и подходит к Хоррору, останавливаясь перед ним, оставаясь стоять, возвышаясь над сидящим на полу альфой. Одной рукой уперевшись в грудь большего скелета, Ласт тянется своим ртом к его, языком проникая меж приоткрытых от тяжёлого дыхания зубов монстра. Омега увлекает своего нового партнёра в поцелуй, нежно поглаживая того по скуле и издав собственный тихих вздох удовольствия, прошедшегося дрожью по нуждающемуся в сексе телу монстра. Хоррор ошарашенно смотрит на Ласта, не понимая того, что он делает и зачем. Однако, в противовес вскипающей внутри злости, приходит и лёгкое расслабление от сладкого поцелуя. Между ними так горячо... Между ними влажно... Их языки сплетаются, и Хоррор неумело, но отвечает на поцелуй, одной рукой начав тянуться к Ласту, но тут же останавливая себя второй. Сейчас любое его действие может навредить. От поцелуя и ауры гона альфы, Ласт незамедлительно млеет. Его кости нагреваются, дыхание становится жарким, а магия в предвкушении начинает концентрироваться ниже пояса, завязываясь в узел возбуждения. На лице омеги играет пошлая улыбка, а из-под прикрытых глаз виднеются розоватые булавки света, что некогда были белыми. - Л... Ласт... - Хоррор всё же отстраняется. Он полностью покрасневший и тяжело дышащий, и Ласту, смотрящему партнёру в глаза, становится совершенно очевидно, что альфе чертовски нравится то, что сейчас происходит. И, признаться, это заводит его лишь сильней. - Не во время гона.. не.. надо... - делает Хоррор последнюю попытку отговорить омегу уже скорее для самого себя, поступая по совести, хотя и знает, что теперь Ласт вряд ли отступит. А после предупреждения голос альфы поорезается сам: - Я так хочу тебя.. обнять.. Но я.. задушу тебя... Я тебя раню... Покалечу... Я не хочу, чтобы тебе.. было.. больно... Уходи, пока можешь, Ласт... Но твой язык творит такое.. Несмотря на возбуждение, неумолимо разгорающееся в омежьем теле, тот, всё же беспокоясь о том, что слова громилы могут быть реальной угрозой для него, одним глубоким выдохом приводит себя в чувства и улыбается мягче, стараясь не накалять ситуацию, хотя это, на деле, его настройка по умолчанию. Монстр наклоняется близко, почти нос к носу с Сансом, и говорит искуссительно, но успокаивающим мерным тоном: - Сладкий, если позволишь, я зафиксирую твои руки своей магией. Не бойся - я тебя сдержу, если только, конечно, не соберёшься на меня напасть, - омега игриво ведёт пальчиками по шее альфы и томно шепчет: - А в ответ на оказаное доверие, я сделаю тебе приятно и заставлю громко стонать от удовольствия. Сложишь для меня руки, милый? Хоррор смотрит на Ласта удивленно, его дыхание сбито, а разум затуманен. Он туго соображает и едва переваривает то, о чём говорит омега, но суть всё же улавливает. Однако почему-то именно сейчас остатки его больного разума пытаются всё испортить. - Но почему... Зачем тебе это? Я ведь был тебе противен... почему ты это делаешь? - тихо спросил альфа, однако, вопреки неуверенному тону, его руки всё же сложились в повинующемся жесте, тем самым доверившись маленькому скелету и согласившись играть на его условиях. Уж чего-чего, а такого он не позволял никому и никогда. Ни при каких обстоятельствах. А тут... Санс начинал думать, что действительно влюбился.. Жаль, что его глаз - не его родной, и не может показать собой сердечко в знак подтверждения... - Мне было страшно, а не противно - не путай понятия, - возмущается Ласт и с лёгким облегчением формирует путы, сковывающие руки Хоррора. Омега не обманывал насчёт них: если в него не прилетит атакой, то он не отпустит даже такого сильного монстра как Хоррор. Он достаточно тренировал и много использовал обездвиживающую магию в последние несколько лет, так что контроль не теряет, даже занимаясь сексом. Это - его главный козырь в любой неприятной ситуации. - Тебе страшно, что ты можешь навредить, так почему мне не должно быть тревожно? - а почему Ласт это делает... он не хочет сейчас отвечать на это. Монстр отстраняется и начинает с того, что стягивает с себя топ, демонстрируя партнёру свои рёбра. Кости омеги белоснежно белые, изящно тонкие, почти неповреждённые - только пара блёклых линий сколов виднеется на плече и двух рёбрах. Ласт проводит рукой по своей груди и кокетливо щурится: - Нравится, а? Хоррор млеет от действий скелета. Тот выглядит просто невероятно.. Эти белые кости так манят, дразнят собой, что можно просто умереть от красоты этого тела. Кажется, Санс влюблялся в Ласта с каждой секундой всё сильней.. Но вместе с тем и очень боялся обмануться. Ведь если это действительно было лишь привязанностью и желанием секса, как утверждал омега, то он обманет не только самого себя, но и Ласта, и сделает ему больно. Однако что-то внутри подсказывало, что это чувство - всё же нечто большее. Ласт издаёт смешок, видя пожирающий его взгляд альфы, и решает занять позицию на коленях Хоррора, кратко прижимаясь к нему всем телом, в особенности бёдрами. Омега вновь утягивает альфу в поцелуй, ведя в нём, сплетая их языки вместе и неспешно исследуя чужой рот. В это же время руки его скользят с груди скелета вниз и забираются под его одежду, исследуя ладонями мощные рёбра, поглаживая и чуть сжимая их. И Хоррор реагирует незамедлительно. Он низко стонет в поцелуй и пару раз дёргается навстречу нежным рукам. Раньше его никто так не трогал, даже он сам, и это было.. Чёрт возьми, это было так приятно! Ласт играется с ним и доводит до безумства своими действиями. Лишь магические путы не дают дрожащим рукам сорваться и напасть, или сорваться и обхватить руками в объятии, в исследовании чужого тела, сдавив при этом так сильно в своей импульсивности, что косточки этого парня точно бы треснули... Ласт несколько раз прерывает их с Хоррором поцелуй, не давая партнёру насытиться, подогревая чужое желание ласки то горячими и быстрыми, то сладко медленными поцелуями. Когда же Хоррор уже достаточно запыхался, омега с довольной улыбкой краткими скелепоцелуями опускается ниже и языком широко проводит по шейным позвонкам альфы. Тот стонет ещё громче и протяжнее, запрокидывая голову и прогибая сильную спину. Его душа вновь его не слушается и снова выходит из тела, ярким свечением почти что ослепляя Ласта и буквально прыгая ему в руки. Но в этот раз, Хоррор наблюдает за ней и сам подталкивает к рукам омеги. Сам он весь красный и возбужденный, внизу у него туго стягивается не испытываемое ранее в полной мере ощущение, очевидно, возбуждения, но магия альфы всё ещё не может сформировать необходимое для него экто-тело полноценно. После травмы у Санса с этим были свои трудности. Нужно было больше времени. Омега немного зависает, смотря на то, как душа Хоррора вновь оказывается снаружи его груди. Какой же этот громила на удивление легкомысленный... Но сжигающее изнутри возбуждение заволакивает разум, и омеге смелее даётся новое прикосновение к душе, которого, кажется, альфа так жаждет заполучить. Безрассудно... Ласт мягко обхватывает душу обеими ладонями, складывая их на подобие колыбели, и нежно проводит одним большим пальцем по сосуду, на что Хоррор почти вскикивает. Его единственный глаз закатывается, а рот широко открывается в попытке набрать побольше воздуха. Но сразу же после в голову омеги прокрадывается шальная мысль, и он сначала подносит душу поближе к своему лицу, кратко её осматривая, а затем высовывает язык и коротко облизывает, кончиками пальцев правой руки так же на пробу огладив душу, стараясь быть нежным, чтобы ненароком не навредить. И Хоррору это нравится настолько, что он только и может, что активно извиваться, сбив свое дыхание к чертям и начав просто рвано и часто дышать, беспомощно дёргая связанными руками, упиваясь горячим удовольствием. В штанах альфы после ласк его души без проблем образовался массивный бугорок, что немного светился красным сквозь ткань шорт и пульсировал, требуя внимания. - Ла-а-аст... О, Сатана... Что ты.. со мной делаешь.. Так жарко.. Л-Ласт.. Ла-а-аст.. - Хоррор протяжно стонет имя своего любовника и партнёра, а сам продолжает извиваться всем телом, пытаясь заполучить больше ласки, больше контакта, разомлевший точно течный омега. Ласт же доволен сымпровизированным экспериментом, заворожённо наблюдая за тем, как ласки души сказываются на теле монстра. Кто бы подумал, что она может быть чувствительной именно в сексуальном плане.. Приметив сформированый орган альфы, омега, удовлетворённо хмыкнув, осторожно отпускает душу Хоррора, подталкивая ту обратно к его груди. Это, конечно, было хорошим способом взбудоражить скелета, но Ласт не хотел продолжать играться с чем-то столь хрупким, особенно, когда альфа был на взводе. Можно сказать, что Ласт в таком случае предпочёл придерживаться старых методов. И он без стеснения стягивает с бёдер Хоррора его шорты ровно настолько, чтобы увидеть его уже сформированный магией член. Действительно большой.. - Размер под стать хозяину, да? - бесстыдно заглянув прямо в глаза партнёру, усмехается Ласт и, не давая шанса произнести тому ни звука, вновь целует, вставая с колен Хоррора. А когда поцелуй прерывается, омега отстраняется, снимает перед альфой свою обувь, а затем и обтягивающие штаны, при этом дразняще выгибаясь в спине. Хоррор, наблюдая это небольшое представление, весь горел, полностью поглощённый страстью. И он, чёрт возьми, был смущен! Ласт такой красивый и сексуальный, что аж во рту пересохло. Санс ещё никогда не испытывал подобного. Было слишком хорошо... Слишком. Теперь, избавившись от остатков одежды, омега не боялся замарать свои единственные штаны смазкой, а потому, ласкающе коснувшись костей лобка, лишь вздохнув громче и глубже своего обычного сбитого дыхания, легко образует собственные женские половые органы. И их нежный вид чуть ли не гипнотизирует Хоррора. Мягкая и влажная киска заставляет его член дёрнуться в предвкушении. Ласт наклоняется к альфе и, хитро улыбаясь, шепчет: - Мне нужно растянуть себя для твоего большого дружка, Хоррор. Предпочитаешь видеть, как я трахаю себя пальцами, или ощутить мой язык на своём члене? - он показательно облизывается и, усмехаясь, опускает взгляд на напряжённый орган альфы. Вопросительный взгляд Ласта, не без заминки, возвращается обратно к лицу монстра. Однако в следующий момент следует ответ, которого он, признаться, не совсем ожидал. - Я хочу растянуть тебя сам, - резко срывается с губ Хоррора вместе с рыком. Он не знал, от чего вдруг возникли подобные эмоции, не знал, откуда у него такое маниакальное желание ощутить тесноту и влажность омежьего тела самому, но предполагал, что нечто, дремлющее внутри него много лет, наконец вырвалось наружу. - Отпусти мои руки... Я хочу ощутить тебя изнутри... Ох, Ласт хотел бы... Хотел бы позволить альфе приласкать его, "ощутить изнутри", свободно провести пальцами по его влажной киске и самостоятельно подготовить, да так, чтобы уже на подготовке омега кончил от одних лишь пальцев своего партнёра. Эти мысли лишь искушали монстра, заставляли съёживаться в желании, но Ласт давно решил не позволять больше никому достаточно сильному, способному навредить, касаться его тела самостоятельно. Ласт любил больших и сильных монстров, настоящих альф, с которыми можно было позволить себе быть лишь слабым омегой, любимой парой для них. Но на деле он был лишь подстилкой, а иногда и жертвой. Жертвой хищника, что жаждал растерзать. И он не давался. Желал, до того желал, что, удовлетворяя себя самостоятельно в особенно одинокие вечера, несмотря на и без того насыщенную сексуальную жизнь и отстутсвие необходимости в дополнительной стимуляции, мечтал только об этом. Но на деле трусил. И Ласт лишь нахмурился в ответ на требование альфы. Отступил назад, отстраняясь в ответ на его рык. - Мы договаривались без рук, Хоррор, - омега скрещивает руки на груди и смотрит с укором: - Уже не так страшно навредить? Ласт раздражён. Раздражён, но понимает, поэтому пытается успокоить альфу: - Держи себя в руках. Я сделаю тебе хорошо, только дай мне чуть времени. - Ласт... - Хоррор дёргается, в то время как его нутро нещадно рвётся наружу. Он хочет обуздать, хочет обладать. Хочет настолько, что из пола начинают подниматься кости прямо под скелетом, поднимая его. Ласт напрягается, сосредоточенно хмурясь в ответ на манипуляции Хоррора, но даёт тому шанс одуматься. В конце концов, сколько можно делать одно и то же из раза в раз, когда они уже говорили о том, что пугает омегу? И альфа всё же осекает себя. Магия работает хорошо за счёт его состояния, но он понимает, что может упустить свой единственный шанс. Он заставляет кости опустить себя обратно, проявляя невероятную выдержку. Он зажимает руки у себя за черепом, между затылком и стеной, и глубоко выдыхает, наблюдая ярко сияющим глазом за скелетом, что решил удовлетворить его. - Пожалуйста, поторопись, - томно просит Хоррор, ёрзая на полу и заставляя себя дышать, а не рычать. Нет, в этот раз он не проебётся. Ласт облегчённо согласно кивает в ответ на просьбу и решает поставленный им же вопрос самостоятельно: встаёт на четвереньки, опускаясь лицом на уровень бёдер Хоррора и проводит языком по всей длине его члена, придерживая тот у основания одной рукой. В то же время вторая его рука тянется к собственным бёдрам, призывно приподнятым, с бесстыдно расставленными ногами, и нащупывает влажную дырочку, проникая внутрь сразу двумя пальцами. Языком он ласкает головку члена, а рукой в постепенно ускоряющемся ритме водит вверх-вниз по его длине. Движение пацев внутри киски так же ускоряется, а их количество скоро начинает увеличиваться, растягивая влажную дырочку. Хоррор наблюдает за Ластом недолго, ведь его действия заставляют скелета выгнуться в спине и приняться сладко выстанывать имя любовника. Это такие... Новые чувства. Всё ощущается крайне остро и ярко, такого с ним никогда не было. Скелет ударяется в бред, начиная бормотать всё, что только в голову придёт. Про то, какой Ласт ахуенный, про то, как он его любит, про то, как хочет ощутить его собой и потрогать везде и всюду. И хоть это бред, но он звучит сексуально, особенно этим низким голосом с томной хрипотцой. И один лишь взгляд на бёдра омеги заставляет член Хоррора сочиться невероятным количеством алого предэякулята, неизменно слизываемым юрким язычком партнёра. Проходит немного времени ласки и растяжки, прежде чем Ласт с придыханием отстраняется от члена альфы, с влажным звуком вынимая из себя пальцы, перепачканые в естественной смазке фиолетового цвета. Омега садится на бёдра Хоррора к нему лицом и откидывается чуть назад, опираясь о ногу альфы позади себя одной рукой, чтобы второй обхватить член партнёра и прижать головку к жаждущей проникновения дырочке. Ласт старается поскорей вобрать в себя всю длину альфы, опускаясь всё ниже, сантиметр за сантиметром вместе с пьянящим чувством растяжения. Хоррор в эти же секунды, наблюдая за Ластом, за его окрашённым румянцем и искажённым от удовольствия личиком, ощущая его тесноту, слушая сбившееся дыхание, понимает, что сейчас происходит что-то, что ломает его заново. Нещадно искажает саму его суть и не дает шанса на возвращение. Теперь он никуда не отпустит этого парня. Залатает дыру в пространстве, сжариться в Хоттленде, но не отпустит. Ласт будет его. Он будет рядом, под защитой. Он будет греться в тёплых руках Хоррора и ходить с ним на прогулки. И у них всё будет замечательно... И больше ни одна шлюха не прикоснётся к Ласту. Наконец, омега смог полностью и без боли принял альфу. И тут же издал первый сладкий, мелодичный стон удовольствия. Ласт жмурится от невероятного чувства наполненности, тяжело дыша, чуть откинувшись телом так, чтобы опираться обоими руками о ноги Хоррора прямо позади себя. - Блять, - рвано выдыхает Ласт, выпрямляясь. И тут же его ударяет дрожь удовольствия от смещения члена внутри его горячих стенок. Он издаёт ещё один несдержанный стон, в котором слышится растянутое имя "Хоррор". Слюна стекает по подбородку омеги, но он этого даже не замечает. Он хватается за широкие плечи альфы и упирается ногами в пол, начиная осторожно двигаться, вжавшись лбом в сгиб плеча и шеи Хоррора, опаляя монстра своим горячим сбитым дыханием. - Ла-аст... Ла-аст! - Хоррор извивается и подмахивает бёдрами навстречу Ласту, что стонет с ним в унисон, но намного тише как из-за мягкости омежьего голоса, так и из-за того, что прячется в объятиях альфы, прижимаясь к его груди. Что заглушает в том числе и редкое возбуждённое поскуливание омеги. Тому явно было хорошо и Хоррор млел от этого осознания. Альфа очень хочет обнять меньшего скелета и погладить его чувствительный хребет, но его собственные руки связаны у него за головой, поэтому он лишь подмахивает бедрами. Но поскольку это всего лишь его первый раз, да и ещё и при каких обстоятельствах, Хоррор кончает быстро. Он громко выстанывает имя Ласта, доводя того до иступлённой дрожи, после давясь собственным стоном и закашливаясь. Он обильно кончает в омегу мощной струёй, заполняя его изнутри. Это приятно, до иступления приятно, но недостаточно, чтобы вместе с ним кончить и мало стимулированному омеге. Но тот и не против, относясь к этому в принципе легко - в любом случае, Ласт неплохо развлёкся. Вместе с этим лютым, хоть и быстрым оргазмом, можно было ощутить, как Хоррор, напряженный донельзя, мгновенно расслабился и смог спокойно, не сдавленно выдохнуть полной грудью. Почти все его силы ушли в этот оргазм, и у верзилы дрожали ноги. Вот, что такое "первый раз", когда ты относительно стар и изморен жизнью. - П-прости, - извиняется он тихо, глядя на омегу мутным взглядом, - я не... смог... удержаться... - Всё в порядке, - успокаивает Хоррора Ласт, бормоча с лёгким придыханием, выпрямляясь на его коленях и утирая слюнку с подбородка. - Это было хорошо...