Гарри Поттер и Святой Грааль

— Помню, она сказала мне: «Надеюсь, он будет похож на своего папу», — и, чес­тно говоря, правильно она на это надеялась, пото­му что сама была совсем не красавица. А потом ска­зала, чтобы ему дали имя Том, в честь отца, и Марволо, в честь ее отца. — Мальчик-то со странностями. И грудным младенцем тоже был странный. Зна­ете, почти никогда не плакал. А как подрос, стал… совсем чудным. — Кролик Билли Стаббса… Том, конечно, сказал, что он этого не делал, да я и не представляю себе, как бы он мог забраться на стропила… но кролик ведь не сам повесился, правда? Слова миссис Коул не выходили у Гарри из головы. — Могу передвигать вещи, не прикасаясь к ним. Могу заставить живот­ных делать то, что я хочу, без всякой дрессировки. Если меня кто-нибудь разозлит, я могу сделать так, что с ним случится что-нибудь плохое. Могу сделать человеку больно, если захочу. Голос юного Тома Реддла и его слова связались в единое целое со словами миссис Коул. Гарри понимал — именно Том погубил того кролика. Понимал он и больше того — как именно Волдеморту удавалось подчинять себе троллей, дементоров и прочих магических тварей, которых остальные волшебники так боялись. Уже тогда, в самом детстве он проявлял все те таланты, что спустя годы сложились в единый портрет зловещего и ужасного Темного Лорда, чьё имя боялись произносить. Зная все эти таланты еще юного Тома, Гарри ужасался их потенциалу, которого Волдеморт ему даже не показал на том кладбище. Что бы ему ни предстояло, какие бы столкновения с Волдемортом ему не грозили, Гарри никогда не сможет почувствовать себя перед ним полностью защищенным. Единственное, в чем он может превзойти Волдеморта, так это в искусстве защиты. Каждый выходной он приходил к Дамблдору в кабинет ровно в назначенное время, и каждый раз директор погружал его в тайны детства и юности Темного Лорда, каким он его помнил. Гарри отмечал, каким прекрасным с виду юношей был Волдеморт, и как была обманчива его внутренняя суть. Обольстительный красавец с идеальной осанкой снаружи таил в себе жестокого и беспощадного монстра, для которого ничего не стоило заманить в потаенную пещеру однокурсника и с ним там разделаться ради сотворения очередного крестража. Для него ничего не значило призвать василиска из Тайной Комнаты и погубить девочку, ныне ставшую известным призраком Плаксы Миртл. Рожденный без любви и никогда ее не знавший, этот ходячий жупел воспринимал любовь и дружбу как слабость и давно оставил рамки всего, что придает человеческой форме законное естество. Даже удивительно, что это все еще был человек, несмотря на свою отчужденность и откровенную враждебность к окружающему миру. И только собственное желание безраздельной власти и контроля над окружающими, только отсутствие самого элементарного сострадания, понятий дружбы и любви превратили его в жестокого монстра и сформировали в его сердце самый настоящий филиал Преисподней, который он стремился принести в мир всеми доступными средствами. Гарри взглянул на Дамблдора. — Что же он будет делать теперь, если доберется вдруг до Грааля? Дамблдор на секунду задумался. — На твоем месте, Гарри, я бы задумался, как не допустить его до Грааля. Многие стоят у него на пути. — Например, Министерство Магии? Гарри, ощутив пронизывающий взгляд профессора, отчетливо представил себе, как Дамблдор на миг задумался, перебирая в своей голове все возможные варианты. Молчание его было напряженным, словно в течение этой секунды прошла целая вечность. Наконец, Дамблдор проговорил: — Да, Министерство Магии, безусловно, одно из многих препятствий, которые Волдеморт должен преодолеть. Однако, Гарри, не думаю, что его недавние действия означают финал. Он несомненно напряг мозги и просчитал все шаги наперед, чтобы найти то, что ищет. Даже удивительно, что Министерство смогло противостоять ему при существующих у него ресурсах. Слова Дамблдора висели в воздухе, заставляя Гарри задуматься о том, насколько безумные и опасные планы может вынашивать Волдеморт. Он не мог не почувствовать озадаченность, глядя на мудрое лицо профессора, и невольно заметил, как его руки начали нервно складываться на коленях. — Слуги Грааля! — прокричал Дамблдор, вставая из-за стола. Его белая борода дрожала от волнения. — О, да! Они стоят настолько выше всего, что не поддаются даже самой могущественной магии. Больше не подчиняются законам природы! Их сила непостижима! А сам Волдеморт… Он просто ушел и оставил нас в полнейшем заблуждении, думая, что мы победили! Гарри покосился на Дамблдора, испытывая страшное замешательство. — То есть… — начал он, но Дамблдор его перебил. — Да, Гарри, профессор Фуджимару думает в правильном направлении. Том Реддл обязательно вернется, потому что он знает, что Министерство — это его главный противник. Он собирается свергнуть его, без сомнения. Гарри поежился, слыша эти слова. Но затем вымолвил: — Но как же мы его победим, профессор? Дамблдор откинулся на спинку кресла и на его лице промелькнул след улыбки. — Доверь Слугам сражаться со Слугами, и они сделают то, для чего призваны. Гарри устремил свой взгляд в пол. Летом он видел колоссальную мощь Теслы и стоял лицом к лицу с самим королем Артуром. Жанна Альтер показала ему своими действиями, что Волдеморт для нее — простейшая цель. Но даже она осознавала, что убив его один раз, ей придется потом сделать это повторно. Вернувшийся из мнимого небытия, Темный Лорд был готов вернуться вновь, если это потребуется. — Профессор… Меня тревожит одна мысль. Вы говорили, что Орден Феникса уничтожил несколько крестражей. Сколько их еще осталось? — спросил Гарри, пристально смотря на Дамблдора. — Остался только один, мой мальчик, — ответил Дамблдор, смотря проницательно в глаза Гарри. — Ты ведь заметил его верного спутника, змею, которая всегда рядом с ним. Но не думай, что будет так легко расправиться с ней. Прежде чем достичь ее, нам придется преодолеть еще множество преград. А крестражи, напомню, это весьма смертоносное зло. Гарри задумался, сложив руки на груди. — Если Слуги стоят выше любой магии, можно доверить эту задачу Слуге? — Конечно, да. Но и Том вовсе не глуп, и вероятно, уже предусмотрел такой ход. Жди, что его змею тоже будет стеречь Слуга, а может и не один. Гарри вновь опустил голову. — Пусть тебе не даст преимуществ Волдеморт, его окружают самые обыкновенные люди, и все они учились у меня. Ты не ждешь от них добра, но многие из них создали семьи и могут разочароваться в своем предводителе, что вел их когда-то. — Том — тот человек, для кого худшим из поражений может обернуться и собственная победа. Но если хочешь победить его, придется сесть с ним за одну шахматную доску. Дамблдор склонил свою седую голову, глаза его загорелись загадочным огнем, а уголки губ подмигнули, Гарри с заговорщическим видом. — Что я хочу сказать, мой мальчик, — проговорил он тихим голосом, — это то, что мы должны помешать Волдеморту достичь своей цели — Грааля. Гарри медленно поднял глаза, его взгляд был полон смущения и недоумения. — Профессор… Жанна сказала мне, что в этой войне может быть больше двух сторон. Она говорила, что провела разведку этим летом и узнала множество интересных вещей. Что вы думаете об этом, профессор? Есть ли возможность, что это правда? Седовласый профессор улыбнулся Гарри многозначительной улыбкой. — Ах, Гарри, я вижу, ты тоже заметил, насколько Жанна умна и самостоятельна. Возможно, и есть дополнительная сторона, и возможно, и нет. Но если такие люди существуют, нам придется быть нечеловечески быстрыми и готовыми оказать им помощь. Но, не забывай — лишь одного человека Грааль выберет победителем. Гарри стоял перед столом директора, его руки дрожали, а лицо выражало глубокую тревогу. В его глазах кольнуло безрадостное отчаяние и надежда одновременно. — Я слышал, что ты установил теплые отношения с мистером Малфоем. Надеюсь, твоя дружба с ним не повредит твоей игре завтра, когда тебе придется сражаться против его команды в квиддиче. Будь готов раскрыть крылья и покажи им, кто здесь настоящий чемпион.

***

Серое небо заполняли падающие капли дождя, которые разбивались о волосы игроков, оставляя их мокрыми и блестящими. Дождь лил непрекращающимся потоком, превращая поле в грязевую арену. Слизеринская команда, как одно целое, пронеслась по полю, словно неистовый косяк неведомых птиц. Их формы сливались с мокрыми плащами, а лица были искажены от напряжения и жажды победы. Только вратарь остался на своем месте, его глаза пристально следили за каждым движением, готового отразить любую атаку. Малфой как воплощение решимости, пролетал по полю, неустанно сканируя пространство в поисках снитча. В его глазах горел огонь страсти, который давил на него с каждой секундой. Гарри, сосредоточенный и готовый к подвигу, соперничал с Малфоем в этой опасной игре. Он понимал, что от этого момента зависит не только их слава, но и судьба всей команды Гриффиндора. На гриффиндорских воротах стоял болезненный и изможденный Рон. Он вечером минувшего дня даже лег спать в форме вратаря, хотя так и не сомкнул за ночь глаз ни на секунду из-за нахлынувших переживаний о предстоящей игре. Заметив состояние друга, Гарри за завтраком провел рукой над бокалом Рона и показал Гермионе флакончик «Феликс Фелицис», за что та на него осуждающе посмотрела и неодобрительно скривила губы. Еще перед началом матча Гарри принял решение выставить на поле в числе охотников Дадли. Он понимал, что слизеринцы любят играть нечестно и грязно и не смог пренебречь своим внушительным кузеном. Дадли с первых же минут матча целиком оправдал его надежды. Ворвавшись в строй слизеринской команды, он сразу разбил его и перехватил квоффл. Те собрались вместе, но опять ненадолго. Теперь их разделил бладжер, посланный Жанной точно в центр их косяка. От начала матча прошло всего три минуты, как Дадли достиг слизеринских ворот и забросил в них квоффл. Каждый игрок гриффиндорской команды двигался отдельно от всех остальных, и Жанна носилась по полю стремительным ало-золотым метеором. Она мгновенно реагировала на бладжеры. Стоило бладжеру пересечь границу гриффиндорской половины поля, и она уже летела навстречу ему. Слизеринцы неодобрительно внимательно следили за ней. Вскоре они разделились и полетели за ней. Двое охотников зашли сверху, а загонщики подошли снизу. Жанна резко крутанула метлу вдоль ее древка и ногами оттолкнула противников. Здоровенный Крэбб отлетел от нее и оскалился. Она в ответ подмигнула и ласково погладила биту, а затем подозвала его жестом. Приблизиться к ней тот не решился. Гарри с замиранием сердца наблюдал за попыткой слизеринцев побить Жанну на поле, и улыбнулся, когда их замысел провалился. "Не на ту напали", — удовлетворенно подумал он. Его взгляд скользнул по зрительским трибунам. В одном углу он увидел танцующий в воздухе узор из множества искорок света в виде головы льва, а совсем неподалеку… На преподавательской трибуне он увидел незнакомый силуэт. Человек в темной одежде сидел рядом со Снейпом, но рассмотреть его Гарри не мог. Он только заметил улыбку на лице незнакомца, с кем Снейп в это время вел разговор. И в тот момент, когда Гарри хотел рассмотреть этого человека получше, его лицо заслонил снитч. Гарри тут же рефлекторно рванулся за ним. Не замечая вокруг ничего, он мчался за снитчем через все поле, и уже схватил его, как услышал чей-то крик. Оглянувшись, Гарри не смог поверить своим глазам. Все еще держа в руках снитч, он совершил рывок и быстро приблизился к месту происшествия. Малфой лежал растерянный и с болезненным видом, его светлые волосы покрывала грязь. Его рубашка была разодрана, и кровь вытекала из ран на руках и лице. Он судорожно хватался за грудь, пытаясь справиться с острой болью. — Малфой! Мерзавцы! — закричал Гарри, глядя на Крэбба и Гойла, которые стояли над Малфоем и сияли от гордости и насмешек. Голос Гарри наполняли ярость и гнев. Раздались крики и свисток мадам Трюк. Она остановила матч и спешила к ребятам. Следом за ней на поле вышли остальные преподаватели. Той загадочной фигуры, что Гарри заметил на трибуне, рядом со Снейпом уже не было. — Ты как, Малфой? — испуганно спросил Гарри. Тот в ответ промычал что-то невнятное. Он предельно осторожно поднял Малфоя, чьи глаза были закрыты от боли, подставил ему свою плечо и ощутил, как дрожь пробежала по его телу. — Поттер! Отведите мистера Малфоя в больничное крыло! — велела мадам Трюк с тревожным лицом. Она задержалась со своим указанием всего на какие-то несколько секунд. Гарри и Малфой аккуратно и быстро отступили с грязного поля, а за их спинами раздавались крики и свист метел. Рон Уизли, стоявший на гриффиндорских воротах, спустился на землю и замер с открытым ртом. Он был сильно удивлен и напуган произошедшим, а его глаза широко раскрылись. — Да как? — ошеломленно выдохнул он. — Почему…? — Крэбб! Гойл! — обратился к обоим загонщикам Снейп. — Минус пятьдесят баллов Слизерину. Я сегодня же напишу письма вашим родителям. На его лице впервые читался настоящий гнев, и в нем он был страшен.