Hunter and Prize

      Автобус остановился, конечная. Из автобуса вышли последние трое пассажиров. Три выпускника Военно-морской Академии Аннаполис — энсайны ВМФ, свежеиспечённые офицеры Корпуса морской пехоты. Почти синхронно закинули сумки за спины и стали подниматься в гору, к воротам военно-морской базы Мейпорт.       На КПП они предъявили свои предписания. Дежурный позвонил в штабную регистратуру, через пятнадцать минут вестовой привёз пропуски для новых офицеров Базы. — Откуда, парни? — Аннаполис. — Ответил рыжий крепыш. — Круто. Садитесь, подвезу. Открытый военный джип понёсся по бетонированным направлениям. Говорливый вестовой называл всё, что они проезжали: — Жилые корпуса… Склады… Общебытовой комплекс… Туда дальше — ремонтные мастерские… Административный корпус. Приехали! Вам сюда, парни.       Документы приняла регистратор в звании первого лейтенанта. Строгая кареглазая блондинка официально улыбнулась, внимательно оглядела парней, каждому отдала ордер на вселение в офицерский коттедж: — Энсайн ОʼКоннелл, энсайн Мэйсон, энсайн Хантер. Пройдите к сержанту Манолли, у неё получите магнитные карты от ваших коттеджей. Сегодня вечером прошу в офицерский клуб. Адмирал устраивает вечеринку в честь Дня Колумба. Приглашены все офицеры. Добро пожаловать на базу Мейпорт. Парни взяли бумаги и отсалютовали блондинке. Мэйсон улыбнулся: — Благодарим, мэм.       Лесс бросил сумку возле встроенного шкафа и сел на койку. Ну, вот. Здесь он будет жить следующие четыре года. Во второй половине коттеджа поселился Мэйсон. ОʼКоннелл жил через домик. С ним у Лесса установились ровные отношения: однокашники по Аннаполису, ни дружбы, ни вражды. С Мэйсоном сложнее. Джош Мэйсон всё время старался как-то подначить, куснуть Лесса, складывалось ощущение, что он следит за Хантером и ждёт, когда тот споткнётся.       Началось это давно, ещё до Аннаполиса, в военной школе для мальчиков JROT. Лесс до сих пор вспоминал тот случай с отвращением и внутренним содроганием. Тогда их класс расформировали, а главные действующие лица больше не учились ни в одном из военных учебных заведений. До конца обучения оставался один год. Общие спальни, душевые, раздевалки, ни минуты уединения, общий быт, никаких тайн.       Весенний мартовский бал. Были приглашены девушки из школы Святой Каролины, благонравные барышни, ни с одной из них не удалось даже поцеловаться. Дамы-воспитательницы и офицеры-воспитатели следили за каждым движением. Недоступная близость девичьих тел, мартовский вечер, подростковый избыток гормонов. Парни были возбуждены, как гонные собаки. Отбой ознаменовался отвратительным событием.       В каждом учебном заведении всегда есть свои лидеры, изгои, популярные и знаменитые своими достижениями или своей несостоятельностью личности.       Джани Спиетато был определённо лидером. Не для всех, но для многих. В свои семнадцать он был уже достаточно зрелым и сформировавшимся юношей. Рост выше среднего, мускулатура атлета, грубоватое лицо напоминало о римских статуях. Он ухитрялся так стричь волосы, что они всё равно вились беспорядочными бронзовыми локонами, вздёрнутый подбородок и крупные твёрдые губы делали его ещё больше похожим на бюст римского патриция. Он редко смеялся и никогда не шутил, быстро двигался и старался достичь своих целей всеми способами, его не волновали чужие мнения, ему достаточно было своего собственного.       Отто Зитриг был изгоем. Средний рост, бесцветные волосы, голубые глаза. На фоне крупных спортивных кадетов он казался ребёнком. Он неплохо успевал по общеобразовательным предметам, но терпел поражение в дисциплинах военных. Спасало его то, что он быстро бегал и высоко прыгал, потому что противопоставить грубой силе больше было нечего. С него частенько стаскивали одеяло, пару раз привязывали шнурками к койке за большие пальцы ног, прятали одежду, пока он был в душе, однажды облили водой форменные брюки и с полчаса ржали над «прудильщиком». Отто молча сносил издевательства и только больше замыкался. Деваться ему было некуда. Он был сиротой армейского сержанта, погибшего при исполнении служебного долга.       Спиетато поднял голову с подушки и огляделся — дверь закрыта, свет погашен. Он мягко соскочил с верхней койки: — Зитриг, спишь? Ответа не последовало. Спиетато на кошачьих лапах прокрался к койке Зитрига и мягко потянул одеяло. На него настороженно глядели светлые расширенные глаза. — Не спишь. Отто по-прежнему молча смотрел на него. Спиетато откинул одеяло далеко за койку и подошел вплотную к застывшему Зитригу. С соседних коек стали подниматься головы, те, чьи койки стояли подальше, приподнимались или даже садились, чтобы видеть всё происходящее. Джани Спиетато склонился над парнем и потащил с него трусы. Отто вцепился в его руки. Римлянин застыл на секунду. — Отпусти руку. Мне надо. Он, преодолевая сопротивление, сдёрнул с Отто бельё, развёл его колени в стороны и устроился между ними. Отто молча отбивался руками и коленками. Джани схватил его за руки и попытался сложить их вместе на груди. — Ш-ш-ш, ш-ш-ш, не брыкайся, тихо… Зитриг молча и зло сопротивлялся. С разных концов дортуара к ним подбежали ещё двое, Фрэнк Тимитри и Джош Мэйсон. Они придержали непокорного Зитрига. Громила Тимитри прижал лодыжки парня по сторонам койки, а Мэйсон завёл тонкие руки Зитрига за железные прутья спинки и удерживал их в замке. Спиетато, не глядя на подельников, сплёвывал в руки и наблюдал за Зитригом. Он провёл мокрыми ладонями по своему члену и мазнул Отто по ложбинке. Протиснул руки под парня и, прихватив за ягодицы, подтащил к себе. — Выдохни. Ну! Потом сильно толкнулся вперёд, зажмурился на секунду и сам тоже выдохнул сквозь зубы. Он молча насиловал Отто, двигаясь сильно и резко. Тимитри и Мэйсон крепко держали Зитрига и зачарованно смотрели на происходящее. Отто молчал, его голова закинулась, глаза широко раскрылись и наполнились слезами, всё тело напряглось, по рукам и ногам пробегала судорога. Спиетато двигался в дьявольском танце и порыкивал на выдохе. Тимитри отпустил одну ногу Отто и быстро двигал по своему вставшему члену освободившейся рукой. Мэйсон… Мэйсон держал запястья Зитрига в правой горсти, а левой шлёпал членом по лицу Отто. Со всех сторон за действом следили горячие возбуждённые взгляды, слышалось рваное дыхание, влажные звуки коллективной дрочки. Пахло возбужденными молодыми телами, тестостероном, толькошним потом. Было жарко и не хватало воздуха. Отто не выдержал и закричал, не громко, но болезненно, на одной ноте. Его крик подстегнул и насильников, и наблюдателей, парни кончали один за другим, почти вместе, почти синхронно. Никто не сказал ни слова, не издал ни звука. Спиетато поднял одеяло и укрыл им Зитрига с головой. Тимитри и Мэйсон разошлись по своим койкам. Все улеглись на места и затихли.       На следующий день из школы забрали Зитрига, а за Спиетато приехала большая тёмная машина. Класс расформировали. Лесс Хантер попал в одну группу с Джошем Мэйсоном. Потом увидел его уже в Аннаполисе, хорошо, что не в своем взводе.       Произошедшее мучило и не оставляло Лесса на протяжении всего времени обучения. Он отлично помнил то грубое животное чувство сильнейшего возбуждения, мощный болезненный оргазм, принесший с собой мимолетное тупое удовольствие, последующее опустошение, острый стыд и отвращение к окружающим, к произошедшему, к себе. Он ещё долгое время вспоминал огромные глаза Отто, налившиеся слезами, его запрокинутое лицо и странный, бьющий по нервам крик. И ещё он помнил Мэйсона, который шлёпал эрегированным членом и кончал на лицо Зитрига.       Вечером в офицерском клубе было довольно шумно, пили много, говорили ещё больше. Лесс вышел на улицу, воздух был тёплый и влажный, свежий из-за близкого океана. Уже стемнело, и на небе светились россыпи звёзд. Сзади послышались шаги. Лесс обернулся, рядом стояла высокая брюнетка в форме второго лейтенанта, сегодня он уже видел её в административном корпусе. — Вам тоже скучно, энсайн? Да, у старика Слайдера не повеселишься. А Вы ничего не пьёте? Правильно делаете. Здесь вечно заменяют дорогой алкоголь дешёвкой. Она качнула в руке стакан. — Вот. В этом коктейле должен быть баккарди, а на самом деле — мексиканское дерьмо. Попробуйте! Она протянула стакан к самым губам Лесса. Хантер мягко отстранился: — Простите, мэм. Я в этом не разбираюсь. Женщина смотрела на него выжидающе. — Такой симпатичный парень, оленьи глазки. Бэмби, похоже, ты загорал на Гавайях, а не научился разбираться в напитках… — Что здесь происходит? К ним приближался коммандер Прайз. Он переводил свои жёлто-зелёные кошачьи глаза с подвыпившей дамы на Лесса и обратно. Брюнетка обернулась: — О, коммандер Артур Прайз, всё в порядке. Мы с Вашим энсайном обсуждали качество напитков… Артур неприязненно взглянул на Лесса: — Вы хорошо разбираетесь в алкогольных напитках? Когда же Вы успели так пополнить свои знания? Лессу стало неуютно под этим взглядом, но он не чувствовал за собой никакой вины: — Никак нет, сэр. Я не знаток алкоголя. Разрешите… мне нужно идти… Я вспомнил… — Идите, энсайн. Женщина усмехнулась и тихо проговорила ему в след: — Конечно, он вспомнил одну очень важную вещь, которую просто обязательно должен закончить до вечера… Что у нас сегодня? Пятница? До вечера пятницы! Прайз взглянул на неё недобро. Она подобралась: — Разрешите, коммандер, и мне… тоже нужно идти. Прайз кивнул и задумчиво поглядел в след удаляющемуся Хантеру.