Ответственный

      Тони в компании родителей забрал Питера с дочерью из роддома в условленный срок, прикупив воздушные шары розового цвета с надписью "It's a girl!" и большой букет красных роз. Они сделали дежурное фото для семейного альбома и прессы и, как сказала Мария в день знакомства, поехали в поместье Старков. Питер всю дорогу отнекивался и утверждал, что прекрасно проведёт послеродовый период у себя дома, а если быть точнее, то дома у Нэда. Но у Марии в кармане были железные аргументы вроде "внучка Старков будет воспитываться в доме Старков". — Мам, пап, но вы ведь можете отправить нас с Питером жить в наш загородный дом, — резонно заметил Тони.       В итоге им удалось выторговать себе жизнь отдельно от Марии и Говарда, чему Питер был очень благодарен. В обмен на спокойную жизнь они должны были выполнить два условия для этого. И первое условие уже ждало их в поместье. Священник и бумаги о заключении брака. А также брачный контракт. Питеру было все равно, что в этом контракте, он не собирался претендовать ни на что после развода. Главное, что у Морган будет полноценная страховка, а остальное не имело значения. Тони же подписал бумаги после того, как ознакомился с их содержанием. Когда священник велел Тони поцеловать своего новоявленного мужа, тот целомудренно чмокнул Питера в уголок губ. И вызвал неодобрительный возглас от матери: — Это разве поцелуй? Тони, нужно быть смелее!       Взгляды молодожёнов пересеклись. Питер едва заметным кивком дал добро на полноценный поцелуй и младший Старк понял намёк. Поцелуй был нежным, медленным, руки Питера гладили лицо Тони, в то время как сам он обнимал омегу за талию. В этом поцелуе не было ничего, что говорило бы о страсти, и в данный момент это было уместно. Мария Старк осталась довольна увиденной сценой.       Вторым же условием было провести в родительском доме Тони неделю. Узнать друг друга поближе, затискать Морган, одаривая её любовью, нанять надёжный персонал для их жизни отдельно, да и просто помочь Питеру с бытовыми моментами. Мария понимала, какой это тяжелый период для омег и настаивала на том, чтобы Питер спал большую часть дня вместе с Морган, а к ним выходил только на семейные ужины. Поначалу Питеру было неловко от такой заботы, о чём он не преминул сообщить Тони. — Расслабься и получай удовольствие, — посоветовал тот. — Я тебя в обиду не дам. Если что, рассказывай всё мне.       На ужинах Мария и Говард в основном расспрашивали Питера о его прошлой жизни. И были впечатлены, узнав, что он учился в одном из лучших технологических университетов страны. Они похвалили Питера за то, что он не бросил учёбу, взяв академический отпуск на год. Был впечатлён этим фактом и Тони. Оставаясь наедине с Питером, поначалу они в основном обсуждали точные науки. Тони с удовольствием вспоминал учебную программу и рассказывал весёлые истории из студенчества. — А как ты собирался зарабатывать на жизнь с ребёнком на руках? Если не брать в расчёт помощь от моего знаменитого сына, — задал бесцеремонный вопрос Говард на втором семейном ужине. — Как грубо, пап, — пожурил его Тони и погладил Питера по руке в знак поддержки. — Да всё в порядке, — весело ответил тот. — Люди часто задавали мне этот вопрос, когда узнавали, что я без пары. Я работаю онлайн, зарабатываю на создании и оформлении сайтов. В основном. На жизнь хватает, я даже откладываю регулярно на колледж для Морган. Из-за беременности мой лучший друг Нэд не мог отпустить меня снимать жильё одному. Он боялся, что мне может понадобиться помощь, а его не будет рядом. — Какой у тебя замечательный друг, — заметила Мария. — И ты сам, Питер... ты молодец.       С того самого ужина Питер начал чувствовать возросшее уважение со стороны родителей Тони. И отношение к себе как к равному. Это было приятно. Но ещё приятнее было хорошее отношение от Тони. Питеру думалось, что встреть он его раньше Квентина, он бы влюбился без памяти. Но сейчас центром его вселенной была Морган, о появлении которой он нисколько не жалел.       Неделя прошла быстро и "молодожёны" уехали жить за город. Тони удивлялся тому, как же легко ему даётся жизнь рядом с Питером. Он, как и любой другой человек чести, с первого же дня обязался делить обязанности по уходу за Морган на двоих, не принимая никаких возражений от Питера. — Тони, правда, тебе не обязательно помогать мне с Морган. Она моя дочь и я несу за неё полную ответственность. Мне совершенно не трудно вставать по ночам и кормить её или убаюкивать. Тем более все бытовые вопросы решены благодаря тебе и твоим родителям. А ты... живи обычной жизнью, как привык. Только старайся не попадать в газеты с разными... э-э-э... интрижками, ладно? Через пару месяцев пресса узнает о твоём семейном статусе и будет пытаться вставить тебе палки в колёса своими статьями. Ты даже можешь ночевать здесь реже, если есть такая потребность.       Тони был удивлён такой необычной просьбой. С появлением в его жизни Питера ему почему-то расхотелось растрачивать свою жизнь на тусовки. Он словно увидел в Морган истинную красоту естества и смысл всей жизни. И он заключался вовсе не в бессмысленных связях, а в деятельности по улучшению этого мира ради будущих поколений. Феромоны Питера успокаивающе действовали на него и снижали либидо. То был природный механизм — после родов парам нельзя вступать в близость по меньшей мере два месяца. Так что в свободное от работы время Тони отдавался их пусть и фиктивной, но всё же семейной жизни. — Питер, но я хочу тебе помогать и мне тоже не трудно вставать по ночам и проверять, как там Морган. Я всё равно не люблю много спать, мой мозг слишком активен для этого. Так что я уже решил, что буду тебе помогать. — Х-хорошо... — сказал омега. — Тогда надо составить график. — К чёрту график, — отмахнулся Тони. — давай-ка ты лучше будешь ночевать в моей спальне. Не смотри на меня так, я ничего такого не имею в виду и обещаю не приставать. Ну или я могу переехать в твою, но моя кровать больше и куда удобнее. Просто так будет намного проще понять, кому из нас лучше проведать Морган. Если пойду я и она будет голодная, то я просто принесу её тебе, а как покормишь, отнесу обратно. Да и вообще... ты знал, что восстановление после родов пойдет куда быстрее, если ты физически будешь чаще находиться рядом с альфой? — Ну вообще восстановление проходит быстрее, если часто прикладывать малышку к груди, — возразил Питер. — Это размер матки возвращается в норму благодаря гормонам во время кормления, — блеснул знаниями из интернета Тони, чем удивил Питера. И когда только успел почитать статьи про это? — А вот весь остальной организм восстанавливается быстрее рядом с альфой. Природой так задумано и есть исследования, можешь загуглить. — Ладно, Тони, — сдался Питер. — Твоя взяла. Надеюсь, ты не храпишь?       С тех пор они засыпали вместе. Морган просыпалась один-два раза за ночь и они, как и договорились, ходили к ней в комнату по очереди. Тони старался делать это чаще, потому что видел, как Питер уставал в течение дня. Он вообще старался замечать любую мелочь в настроении или состоянии омеги. Тони никому в этом не признавался, но во всём происходящем он видел некоторое волшебство. Ну какова была вероятность развития событий именно таким образом? Да и партнёр ему попался крайне адекватный, с которым можно договориться.       На выходные к ним регулярно приезжали родители Тони, чтобы приглядеть за Морган и пообщаться с молодой семьёй. Порой Мария и Говард откровенно забавлялись, видя попытки Тони поухаживать за чересчур самостоятельным Питером. — Питер прямо как ты, Мария, когда мы с тобой только начали встречаться, — хохотнул Говард, наблюдая, как Тони пытался, но не успел пододвинуть стул для супруга — он всё делал для себя сам. — Ты была такая самостоятельная... — О да, — подтвердила Мария. — А сейчас я даже не знаю, как платить по коммунальным счетам в электронном формате...       Питер усмехнулся, распознав шпильку в их сторону. — Это правда, — закивал он. — Я действительно привык делать всё сам с детства, так уж я воспитан. Но справедливости ради должен отметить, что Тони очень много делает для нас с Морган, думая, что я этого не замечаю.       И это было чистой правдой. Собираясь на работу, Тони тихо раздавал указания персоналу, исходя из потребностей Питера. Во-первых, он поменял занавески в спальных комнатах. Читая статьи о пользе мелатонина и правилах его выработки, первым делом он заказал светонепроницаемые шторы, а также полностью пересмотрел график сна в семье. Он резко сократил количество кофеина в рационе своём и Питера, чтобы они легко засыпали и легко просыпались, когда этого потребует Морган. Во-вторых, приходя домой по вечерам, он брал на себя работу по смене подгузников. Вначале Питер следил за каждым его движением, а с течением времени расслабился и просто пассивно наблюдал, отдыхая от быстро ставшей ручной Морган. Дочка действительно требовала много внимания и вечера свои любила проводить на руках у Тони, пока Питер читал и просто наслаждался чаепитием в одиночестве. Работать Тони ему строго-настрого запретил, пока он не восстановится полностью. Отвлекался он поначалу только тогда, когда на футболке в области груди появлялись два больших мокрых пятна или Морган начинала плакать. Со временем Тони стал угадывать время кормления практически до минуты, за что Питер был безмерно благодарен. Рассказав всё это Старкам, он был доволен их реакцией. И ещё больше он радовался реакции самого Тони, который был приятно удивлён, что Питер всё замечает. — Хм, — одобрительно хмыкнул Говард. — Кажется, Тони идёт на пользу жизнь с тобой и Морган. Того и гляди, ответственным станет. — Я думаю, ответственный — это как раз то самое слово, которое характеризует и всегда характеризовало Тони лучше всего, — буднично сказал Питер, вызывая смешок у Марии. Сколько раз в своей жизни она слышала от супруга прямо противоположное утверждение. — Я сказал что-то смешное? — Нет, просто... Кажется, ты раскрываешь в Тони лучшие черты.       Питер и Тони смущённо переглянулись. На пару секунд повисла неловкая тишина, от которой всех спас плач Морган. Оба молодых супруга резко встали с места и начали мирно спорить, кто пойдёт к ней в гостиную. Как обычно, в споре выиграл Тони, мягко усадив омегу обратно. Пока его не было, Мария подняла другую, не менее важную тему. — Как идёт подготовка к свадьбе? — Эм... — Питер задумался. — Я забыл, а от меня что-то требовалось? Тони не говорил ничего такого... — Нет-нет, ничего сверхъестественного от тебя не нужно, — успокоила его миссис Старк. — Только успешно восстанавливаться. Прошло уже шесть недель после родов, как ты себя ощущаешь? Не нагружаешь себя? — Да вроде хорошо... — ответил Питер. — Я в принципе ничего такого и не делаю, чтобы чувствовать себя загруженным или уставшим. Мне очень повезло с Тони. — Это правда, — согласилась Мария с последним утверждением. — Он настоял, чтобы твой послеродовый период был похож на Цзоюэцзы. Это такой восточный обычай, когда в течение четырех-шести недель омеге нельзя нагружать себя буквально ничем.       Питер попытался сопоставить услышанное с тем, как проходили эти шесть недель и понял, что Тони удивительный человек. — Я читал об этом обычае в самом начале беременности, — сказал он. — Надо же... я даже не заметил, что практически все было сделано по правилам. Тони даже нанял двух доул, чтобы они приехали в роддом и провели ритуал послеродового пеленания. Как они объясняли, данный ритуал "закрывает" роды. И это был такой невероятный опыт, я даже не знаю, как его описать... — Будто ты сам рождаешься заново, — закончила за Питера Мария. Глаза её горели восторгом. — После родов женщина или омега считаются полумёртвыми, согласно китайской медицине, поэтому и нужен такой щадящий режим. — Китайцы мудрый народ, — сказал Говард. — Я и не знал, что Тони так интересна тема родов и отцовства. — По всей видимости, тебе ещё многое предстоит узнать о сыне, — подначила супруга Мария. — Ну что, перейдём в гостиную? Страсть как хочу понянчить внучку.       Пока Морган уделялось активное внимание от бабушки и дедушки, Питер подошёл к Тони и они вышли на летнюю террасу. Омега подозвал к себе одну из помощниц по дому и попросил накрыть им на стол, чтобы выпить чаю с Тони, ведь тот не поужинал толком перед тем, как ушёл к Морган. Когда всё было готово, они сели за стол. Сам Питер укутался в плед, чтобы его не продуло. — Тони, я не говорил тебе этого лично, но... спасибо тебе, — начал Питер. — За... что? — Тони поднял брови в удивлении. — За заботу, за поддержку, за то, что взял многие дела на себя. Не знаю, что бы я без тебя делал. — Брось, Питер, — отмахнулся тот. — Я ведь не делаю ничего особенного. — Прекрати обесценивать себя, Тони, — строго сказал омега, активно жестикулируя. — Да другие альфы и половины не делают из того, что берёшь на себя ты! Некоторые вообще... — Питер стушевался на этом моменте. — Некоторые вообще бросают своих биологических детей.       Тони был заворожён открывшимся ему зрелищем — пока Питер произносил пламенную речь, с его плеча плавно соскользнул край пушистого покрывала, открывая шею и ключицы. Альфа на автомате пересел поближе и подтянул его края, чтобы Питера не продуло. На секунду он коснулся обнажённой кожи и глубоко вдохнул аромат, исходивший от неё. Веки его прикрылись, крылья носа затрепетали, а внизу живота начало разливаться лёгкое возбуждение. Осознав, что омега стал казаться очень привлекательным в самом неприличном смысле, Тони резко очнулся от наваждения и отпустил одеяло. Затем до него дошёл смысл слов Питера. — Питер, я... не знаю, стало бы тебе от этого легче, да и не знаю всех деталей истории с тем альфой... и не заставляю тебя рассказывать, ты не думай! Но я уверен, что дело не в тебе, а в нем на все сто. Ты не виноват, что он такой трус. Да и Морган достойна лучшего отца, чем её биологический.       Щёки Питера покрылись румянцем и это было не из-за чая. — Спасибо за поддержку, — он провел ладонью по руке Тони, а затем наполнил из чайника их чашки. — Вообще я тоже пришёл к такому выводу. Правда, не знал, как потом объяснить это Морган. Но решил отложить этот вопрос до тех пор, пока она не научится разговаривать. А вообще, если тебе интересно, могу рассказать эту историю. Мне кажется, ты заслуживаешь знать, как всё было.       Тони погладил Питера по руке в ответ и кивнул, дав понять, что ему интересно. Питер начал с того, что они с альфой по имени Квентин Бек познакомились в старшей школе и с тех пор были неразлучны. Квентин в то время был настоящим образчиком храбрости, достоинства и всего, что присуще альфам из любовных романов. Ничего в их отношениях не предвещало беды. Он был нежен с Питером во всех отношениях, они разделили друг с другом свои первые течку и гон, которые выпали на пятнадцатый год их жизней. Они были вместе долгих пять лет и даже говорили о женитьбе. Правда, Питер воспринял слова Квентина слишком серьёзно. Настолько, что они в какой-то момент перестали предохраняться. А когда Питер узнал о беременности, Квентин просто исчез из его жизни. Вот так слова о скорой свадьбе после школы оказались просто словами. — По правде говоря, я так сильно злился поначалу, — молвил Питер, погрузившись в эти грустные воспоминания о предательстве, — но злость отпустила практически сразу, когда я почувствовал шевеление Морган у меня под сердцем на двадцать второй неделе. Когда я приложил руку к месту, где почувствовал её присутствие, — Питер дотронулся рукой до низа живота и в реальном времени, — она легко ударила меня изнутри, как бы призывая не грустить. Тогда я понял, что она все чувствует. Я был немного раздосадован тем, что потратил двадцать недель на злость и обиду. И в итоге просто перестал акцентировать внимание на чём-то плохом. В тот момент началась моя новая жизнь. Я словно прозрел, словно узнал правду о себе, об альфах, о жизни. Благодаря Морган я обрёл себя. И больше не верил пустым словам. Ну и будем откровенны: я надолго оградил себя от отношений с другими альфами. Ведь я теперь омега, что называется, "с прицепом", — на удивление веселым голосом произнёс Питер, — а примерно через год буду ещё и разведённым. Со мной останется в итоге только тот, кому действительно всё равно на общественное мнение и кто взаправду любит меня!       Тони не удержался, притянул Питера к себе и поцеловал в губы. Это был первый их поцелуй со дня заключения брака. Во время рассказа о Квентине Тони испытывал разные эмоции — от злости, раздражения, грусти, нежности по отношению к Морган до настоящей любви... Радовало его то, что Питер активно отвечал на поцелуй, сминал его губы так страстно, что ещё минуту, и Тони бы задымился от возбуждения. Оторвавшись друг от друга, они пытались отдышаться, борясь с искушением поцеловаться снова. Тони пытался прочитать в глазах Питера его реакцию, но тот был слишком изумлён. А потому в голову не пришло ничего лучше, кроме как сказать: — Мама... она смотрела на нас через окно.       Питер обернулся и конечно же, не увидел ничего, кроме полупрозрачных занавесок. Мария и Говард склонились над Морган и, судя по движениям их рук, меняли ей подгузник и хохотали. — Она уже отошла от окна, — прокомментировал очевидное Тони и подошёл ближе к окну. — Видимо, Морган в этот момент отвлекла её по понятным причинам. Хм, давно не видел своих родителей такими весёлыми. — Морган сближает супругов, — сказал Питер и улыбнулся. Ему было жарко, но он не рискнул сбросить с себя плед. — Вернёмся внутрь?       После того, как Старки уехали, Питер пошёл укладывать малышку спать. После того, что было на террасе, ему нужно было подумать. Сам того не замечая, он влюбился в Тони за прошедшие полтора месяца. Рядом с ним его гормональный фон восстанавливался быстрее, судя по нахлынувшему возбуждению точно в срок — ещё пару недель, и Питер знал, что ему точно захочется физической близости. — Ах, Морган... как же быть... как не влюбиться?       Малышка сонно покряхтела на манер "ну чем я могу помочь тебе, папочка?" и вскоре уснула. — Резонно, — пожав плечами, заметил Питер и ушёл в душ в гостевой комнате неподалёку.       Тони в это время вышел из ванной комнаты и готовился ко сну. Его одолевали те же мысли, что и Питера, но он не знал, что делать. Боялся напугать омегу слишком быстрым признанием в любви. Да и что есть слова, когда есть реальные действия?.. Через некоторое время в спальню вернулся Питер. Они молча переоделись и легли под одеяло. И как это обычно бывает, сна не было ни в одном глазу. Тони повернулся на бок лицом к Питеру. — Нам нужно поговорить об этом, да?       Питер повернулся в ответ и выставил руку перед собой на одеяло. Их разделяло от силы полметра. Тони интуитивно накрыл его руку своей. — Наверное. — Я поцеловал тебя, потому что мне очень этого захотелось, — признался Тони. — Я нахожу тебя привлекательным и хочу касаться тебя как можно чаще. А сегодня ты ещё и так по-особенному пах, что я просто не сдержался. — А я отвечал на поцелуй, потому что тоже этого хотел, — сказал в ответ Питер. — И для меня ты тоже весьма и весьма... желанен. — Тогда могу я снова тебя поцеловать? — спросил Тони с лёгкой дрожью в голосе.       Питер в качестве ответа просто подвинулся ближе и положил руку альфы себе на талию. Слова в ту ночь были больше не нужны. Они целовались так, будто это были их последние минуты вместе. Тони нависал над омегой, прижимаясь к нему всем телом, подолгу смотрел в глаза и медленно целовал, постепенно наращивая темп. Затем не выдерживал и Питер, переворачиваясь так, чтобы оказаться сверху и оседлать Тони. Руки их блуждали по телам друг друга, дыхание сбивалось, а тишину их спальни изредка прорезали тихие стоны, когда Тони проводил ладонями по тонкой ткани пижамных штанов Питера, подолгу задерживаясь на ягодицах. В скором времени им стало жарко и они разделись до нижнего белья. Стоны стали громче, особенно когда набухшая грудь Питера с чувствительными сосками соприкасалась с руками или грудью альфы. Поцелуи стали более откровенными. Тони, казалось, не смущало абсолютно ничего — ни капли молока, выделявшиеся, когда он мягко сжимал поочередно грудь Питера, ни естественная смазка, пропитавшая его белье, ни ставшие уже громкими стоны. Они остановились на минуту только тогда, когда пальцы Тони скользнули под ткань трусов омеги и погладили влажную податливую дырочку снаружи. Питер ойкнул и мягко отстранился. — Т-ш-ш, — прошептал Тони ему на ухо, — сегодня у нас ничего не будет, ты ещё не готов.       Питер издал облегчённый вздох. Субъективно ему казалось, что он ещё как готов. И всё же был рад, что голосом разума стал голос Тони. Который в этот момент снял с него бельё и перевернул на живот. Казалось, он сейчас передумает и просто возьмёт его со всей нежностью или страстью... но Питер понял, что ошибся, когда почувствовал язык Тони в своей дырочке. Он мягко проникал в неё, раздвигая эластичные стенки и лаская их изнутри. Питер задыхался от приятных ощущений и стонал всё громче. Тони постепенно ускорялся в темпе. Тело омеги совсем скоро словно прошибло током. Его пальцы крепко сжимали простыни, комок удовольствия внизу живота становился больше, пока каждую клеточку его тела не пронзило оргазмом и пальцы не разжались в эту секунду. Питер простонал в последний раз, а мышцы в его теле полностью расслабились. Тони же в это время встал на колени с двух сторон от бёдер Питера, провёл по члену пару раз и обильно кончил на его круглые ягодицы. После он так же, как и Питер, лежал на постели какое-то время и восстанавливал дыхание. — Это было... — ...невероятно, — закончил за омегу Тони и приблизился к нему, срывая еще один поцелуй.       Через пару минут он вернулся из ванной с влажным полотенцем и обтёр Питера со всех сторон, прерываясь только на то, чтобы поцеловать его в разные стыдные до этой ночи места. Закончив с этим, он поднял обнажённого Питера на руки и бережно опустил в кресло в углу их комнаты, чтобы перестелить простыни. И ему весело подумалось, что простынями отныне нужно будет запасаться впрок... Этой ночью они уснули в обнимку и впервые за долгое время Морган не просыпалась ни разу. Проснувшись утром в жарких объятиях Тони, Питер знал абсолютно точно — он влюбился без памяти...       До официальной свадьбы оставалось пару недель и все свободное время до этого дня пара проводила друг с другом. Большую часть времени они занимались разными непотребствами, готовясь к брачной ночи. Они договорились, что раз они уже состоят в официальном браке, то от супружеского долга отказываться не будут. Но при условии, что оба этого действительно хотят. А они хотели так, что не могли остановить себя. Даже в присутствии посторонних их вело от запахов друг друга и они старались находиться хотя бы в поле физической досягаемости. Прикосновения нужны были им как воздух. И только Морган могла за секунду перетянуть их внимание на себя, перенастраивая тумблеры в их головах на родительский режим.       Стоит упомянуть, что с той самой ночи Морган перестала просыпаться по ночам. Тони выдвинул теорию, что Питер после оргазма становится менее тревожным, а это всегда отражается на поведении ребёнка. Питер же думал, что это просто стечение обстоятельств. Но факт оставался фактом — вот уже больше недели Питер пропускал ночное кормление и как-то забыл, что в таких случаях нужно сцеживать молоко заранее. Также началась ещё более активная подготовка к пышной свадьбе в виде репетиций с утра до вечера, что усилило его нервозность. Так что постепенно это привело к лактостазу. Питер стал замечать, что Морган стала уставать во время кормления, а грудь становилась твёрдой и болезненной. Омега не на шутку перепугался и обратился за консультацией к врачу. Тот посоветовал сцеживать молоко вручную, несмотря на болезненные ощущения. Питер терпел и делал это даже сквозь слёзы, но у него не получалось достичь ощущения полного освобождения. У Морган тоже не было сил высасывать молоко из-за предполагаемого спазма млечных протоков. Совсем скоро у Питера поднялась температура и он понял, что ему нужна помощь. Тони откликнулся на удивление легко и даже с энтузиазмом. — Если это поможет тебе и Морган, я готов сделать всё, что потребуется, — сказал он.       Обработав предварительно ротовую полость, он склонился к затвердевшей груди Питера и мягко сжал её, чем вызвал тихий болезненный стон. Он прошептал извинения и взял торчащий ярко-красный сосок в рот и сделал лёгкое сосательное движение. Тони старался никак не травмировать грудь зубами или слишком сильными движениями языка, а потому совсем скоро Питер заметно расслабился. Рот Тони относительно быстро наполнялся молоком, которое он сплёвывал в подготовленную посудину и продолжил высасывать застоявшееся молоко. Питер облегчённо простонал, почувствовав, как одна грудь снова становится лёгкой. Тони выпустил сосок изо рта, обработал его ватным диском, смоченным в хлоргексидине и перешёл ко второй груди. Через некоторое время Питер стоял в ванной, вытирая только что вымытую под проточной водой с мылом грудь полотенцем и благодарно целовал Тони. Это был поистине интимный момент между ними. Питера изумляло то, что он абсолютно не стеснялся Тони. Ему казалось, что он мог бы попросить его даже об интимной стрижке, если бы была такая потребность. А ещё он был уверен, что если бы попросил о помощи другого альфу из прошлого, тот бы точно на это не пошёл, несмотря на громкие слова.       Через полчаса Питер вернулся из спальни Морган в свою с довольным видом. — Помогло? — заинтересованно спросил Тони. — Да! — счастливо воскликнул омега. — Боже, спасибо тебе, Тони... — Тебе легче? — Тони нежно сжал его грудь и остался доволен тем, какой мягкой она стала. — Мне легче настолько, что я готов оседлать тебя прямо сейчас, — без тени стеснения сказал Питер.       Тони притянул его к себе и поцеловал. — Давай дождёмся брачной ночи, — предложил он. — Но если ты хочешь отблагодарить меня сегодня...       Он не договорил, потому что Питер в ту же секунду с пошлой улыбкой на губах опустился на колени и в течение нескольких минут слушал стоны Тони, сходящего с ума от удовольствия...       Когда наступил день свадьбы, Питер совершенно не волновался. Всё было идеально — их белые смокинги, цветовая гамма всего торжества, развлекательная программа. С утра Тони приготовил для Питера компресс на грудь с касторовым маслом, чтобы не допустить нового лактостаза, ведь день предстоял длинный. Кормить Морган в этот день решили заранее сцеженным молоком, но омега был готов покормить дочку в любую минуту, когда это потребуется. Торжество для молодожён прошло как в тумане отчасти благодаря тому, что они весь вечер сидели друг с другом и плавились от феромонов, испускаемых обоими. Они предвкушали эту ночь с особым волнением и трепетом.       За прошедший вечер, казалось, было сделано несколько тысяч фотографий, самые лучшие из которых должны были попасть в газеты, а также в пару гламурных изданий в качестве "свадьбы года". Когда же торжество наконец закончилось, Тони быстро договорился с родителями, чтобы они забрали Морган к себе до следующего утра, а сам увёз Питера домой, где они наконец предались страсти.       Откровенно целоваться они начали ещё в машине, закрывшись от водителя перегородкой. Тони еле сдерживался, чтобы не раздеть Питера догола на заднем сидении. Когда же они прибыли домой, то до спальни добрались лишь через несколько часов. Благо, всю прислугу на сутки распустили, так что они спокойно сбросили всю одежду еще в гостиной и приземлились на широкий диван, Питер расположился сверху, оседлав альфу и потираясь своей промежностью о его. Тони медленно растягивал Питера, собирая пальцами смазку. Обычно это не требовалось, но сейчас это было необходимо по понятным причинам, так что Тони никуда не торопился. И только когда Питер сам стал насаживаться на три пальца, он позволил достать свой член и направить к горячей дырочке. Первый толчок был самым напряжённым для них. Питер издал удовлетворённый стон и мазнул губами по губам Тони. — Как же мне этого не хватало...       Опираясь руками на бёдра Тони сзади, он стал медленно подниматься и опускаться, чувствуя, как волны удовольствия проходились внизу живота. Тони старался глубоко дышать, чтобы не сорваться в эту самую секунду. Вместо этого он взял член Питера в руку и принялся активно ласкать его, надавливая на выученные за прошедший месяц чувствительные точки. Через несколько минут Питер ускорился, ритмично постанывая с каждым толчком внутри него. Его дырочка все сильнее и чаще сжималась вокруг члена, так что Тони тоже был на грани. Он схватил Питера за бёдра обеими руками и, зафиксировав их, начал вбиваться в него с сумасшедшей скоростью до тех пор, пока они оба не кончили с разницей в несколько секунд. Питер без сил свалился на Тони, который крепко прижимал его к себе. Они прилегли тут же на диване и лениво целовались, пока Питер не провалился в сон. Тони всё ещё оставался внутри него и через некоторое время почувствовал, как его член снова твердеет. Он перебирал воспоминания об их первой близости с каким-то мазохистским удовольствием и возбуждался всё сильнее, но ничего не предпринимал. Он лишь накрыл спину Питера рубашкой и прижимал к себе, пока тот не проснулся. И всё началось сначала. Этой ночью они занимались сексом с проникновением всего два раза — Тони берёг Питера, зная, что они ещё успеют много чего сделать, но чуть позже. Засыпая под утро после орального секса в позе "шестьдесят девять", разговоров в перерывах между ласками и даже спонтанной трапезы в три часа ночи, они оба понимали, что с этого момента их договорённость о разводе медленно и верно трещит по швам.