Но от этого менее чёрен едва ли, Не менее чёрен, чем чёрт, ты смог Расколоть сердечко мое на части. Мне было десять, когда тебя закопали. В двадцать я попыталась покончить с собой, Чтобы быть рядом с тобой, с тобой. Чтобы вместе были хотя бы кости. «Папуля», Сильвия Платт
Его наушник ожил в особенно неподходящее время. — Вот ты где, — с облегчением провозгласил Бонд. — Все еще дуешься из-за чая? Я ведь уже извинился, — затем задумался. — Хотя нет. Позже, когда у меня на хвосте не будет тридцати вооруженных людей, мы обсудим условия твоего прощения меня... — 007. Бонд вздрогнул при звуке голоса М, а не Кью в наушнике, но рука на «Вальтере» не дрогнула. — Как бы ни было приятно слышать ваш нежный тон, М, в данный момент я несколько занят. Не могли бы вы подключить Кью? M проигнорировал звуки стрельбы. — Почему вы объявили охоту на голову нашего квартирмейстера? — Что?.. — затем раздался безошибочный звук выстрела, слишком громко и близко к коммуникатору. — Черт.* * *
Когда днем позже Бонд, хромая, вошел в приемную, Манипенни смерила его выразительным взглядом, — Ты зальешь кровью весь ковер. — Где Кью? — резко спросил он. Манипенни не метнула в него нож с порога, значит, квартирмейстер, вероятно, все еще был жив. Может быть. Она фыркнула. — О, да ты гений, мы сообщим его местонахождение человеку, который назначил награду за его голову. А может, тебе еще пароли к банковским счетам M или коды ядерного чемоданчика президента США выложить? — То есть ты думаешь, что их у меня до сих пор нет, — пробормотал он. — С чего вообще кто-то решил, будто я жажду смерти Кью? — Он подпортил твое оборудование, и ты провалил последнюю миссию. — Это в стиле Кью, поэтому я заменил его чай на напиток без кофеина. — Что? Он посмотрел на нее. — Я думал, ты всеведущая. — И ты еще жив? — спросила она с явным беспокойством. — Так вот оно что? Превентивный удар? Он же восстанет из мертвых, чтобы отомстить за свой чай. — Я не желаю Кью смерти. — Таннер поспорил, что безответная любовь довела тебя до ручки. — С чего вы взяли, что она безответна? — он хлопнул рукой по столу, игнорируя насмешливое фырканье. — Вернемся к проблеме, Манипенни. Та спокойно поставила на место опрокинутый Бондом стакан с ручками. — Ладно, я знаю, что у тебя нет контракта на Кью. Задумай ты его убить, сделал бы все сам и уж точно избавил себя от контакта со Смитом и Делани. Он замер. — Смит и Делани? — лицо Бонда вмиг стало непроницаемым. — Вот как. — «Вот как»? — повторила она. Эти слова в исполнении Бонда никогда не предвещали ничего хорошего. — Оглядываясь назад, возможно, я действительно приложил руку к нынешней ситуации с нашим любимым квартирмейстером. Но, уверяю, совершенно нечаянно. Бонд внезапно вспомнил, что Кью любимец Манипенни — и всегда им будет, по крайней мере, пока кто-то еще не создаст не просто модные и смертоносные, но самые удобные «шпильки», которые она когда-либо носила в своей жизни. Манипенни нырнула рукой под юбку и бог знает откуда аккуратно вытащила пистолет. — Бонд. Каким образом ты невольно поставил Кью под удар? — Не обошлось без пары бокалов. Идея застрелить его казалась прекрасной. Конечно, М ее простит. — Ну, ясное дело. Однако Манипенни все же решила, что порыв не стоит восхитительно недовольного лица Кью, когда тот услышит о стрельбе в одного из своих агентов секции «два ноля». Или, учитывая его текущее состояние, очередной стрельбе. Кью питал слабость к агентам секции «два ноля», в основном потому, что те — единственные в МИ-6 — без вопросов приняли его. Или, по крайней мере, почти без вопросов, не считая редких шуток о его возрасте. Этих агентов научили подчиняться авторитету, и, по их мнению, раз он — Кью, значит, компетентен, пускай и выглядит как вчерашний студент. Ну а после Кью просто завоевал их: то прикрывая от медиков, то потакая их сумасбродствам вроде настройки мелодии вызовов на телефоне M композициями из мюзиклов. На встречах. Очень важных встречах. Вот почему премьер-министр считал М поклонником «Калигулы: древнего гламурного эпоса». Многие из агентов «два ноля» отказались работать с кем-либо еще, и Кью однозначно разорвал бы на части любого, попытайся тот узурпировать его место в качестве «голоса» в их наушниках. — Манипенни... Она пристально посмотрела на него. — Нет. Сначала поговори с М. И после мы решим, узнаешь ли ты, что случилось с нашим квартирмейстером. И ради бога, приведи себя в порядок. Мы только на днях заменили обивку.* * *
— После окончания шанхайской миссии на прошлой неделе я столкнулся со Смитом и Делани. Они как раз завершили свою операцию, и мы решили отметить. — Решили отметить? — повторил М. Манипенни покачала головой. — Знаю, как это звучит, но на самом деле все гораздо проще. Большинство людей не понимали, насколько тесно связаны разведывательные и контрразведывательные сообщества. Сам Кью часто общался с лучшими умами других организаций: как забавно было ненавязчиво насмехаться над ними, ведь его навыки кодирования превосходны, однако — зла не хватало! — один из исследователей в Пентагоне оказался совершенно непобедимым в Тетрисе; Кью воспринял поражение близко к сердцу. Полевые агенты, неважно каких структур, как правило, принадлежали к одной породе «быть на виду, но нормальных людей сторониться». Поэтому во время простоев они общались, и те, кто были знакомы много лет, стали настолько близкими друзьями, насколько могут быть таковыми люди, готовые убить друг друга по приказу своих работодателей. — Возможно, я обмолвился о Кью, — монотонно признался 007 сквозь стиснутые зубы. Он проигнорировал поднятую бровь Манипенни, зная, что позже она загонит его в угол. — До ЦРУ дошло, что у нас новый квартирмейстер, и они спросили меня о нем. Взгляд М утюжил его через стол. — То есть вы говорите мне, что мы потеряли нашего квартирмейстера, потому что разболтали национальные секреты паре агентов ЦРУ за коктейлями. Бонд поднялся на ноги. — Что значит, потеряли? Смит и Делани в жизни бы не добрались до Кью. Манипенни уставилась на него. — Они и не добрались. Но ты же знаешь, как работает «международное радио», Бонд. Ты треплешь языком, и примерно через пять минут все, кому надо, в курсе. — Ты до сих пор не задавила слухи о венерических болезнях две тысячи пятого года? — Я уже стреляла в тебя, Бонд, могу повторить. Информация пошла по рукам — Смит и Делани первыми разнесли, но не они одни. Сам Кью и МИ-6 остановили большинство стервятников, но его захватили в супермаркете в тот день, когда мы с тобой связались. — Кью бывает в супермаркете? Он действительно ходит куда-то, где есть еда? — Сосредоточься, Бонд, — Манипенни не упомянула, что этой новости никто в МИ-6 не поверил. Большинство ставили на то, что Кью либо робот, либо вампир; видимо, он существовал только на чае, электронике и агрессии. — Так кто похитил Кью? — Согласно собранной информации из камер наблюдения супермаркета — это Лиля Астафьева. Та-дам. — Ах, Лиля. Прекрасная женщина, когда не пытается меня убить. — Вот только согласно нашему досье она неизменно пытается вас убить, — М покачал головой. — Мы прямо сейчас старательно прибираем за вами, поэтому ваша задача — молчать и не вмешиваться.* * *
— Значит, обмолвился о Кью? — Манипенни вывела его из кабинета М. — Ладно, Бонд, я хорошо тебя знаю. Он действительно был не из тех, кто много говорит о ком-то или о чем-то, на службе в него вбили, что болтуны — злые недруги страны. — Что ты им сказал? 007 бросил на нее тяжелый взгляд. — Ничего важного. — Такое неважное, что его похитили. — Я вытаскиваю козырь «ты стреляла в меня». Она уставилась на него. — Все так плохо, Бонд? — он берег этот козырь на черный день. Использовать его только, чтобы прекратить допрос... — Быть застреленным тобой? О, ты отлично справилась, и утром я все еще уважал тебя. — Придурок.* * *
Зазвонил телефон Бонда, мигая сообщением: «НОМЕР НЕ ОПРЕДЕЛЕН». — Лиля, — прорычал он. Манипенни вскочила со своего места и заставила его нажать громкую связь, позвав к ним М. — Бонд. — Чему обязан удовольствием звонка самой Севастопольской Истребительницы? Обычно ты просто стреляешь, а не звонишь, чтобы сообщить заранее. М бросил на него недовольный взгляд. Они трижды в неделю вели беседы на тему «не ссорься с врагами без необходимости»; Бонд утверждал, что противостояние — неизменная необходимость. Как минимум отлично снимает стресс. — У меня есть кое-что твое, — промурлыкала она, игнорируя его. — Он милый. Его сердце упало, и он сжал телефон побелевшими пальцами. Бонд смутно слышал, как М вызывает кого-то из технического отдела, чтобы отследить звонок. — Лиля... — Я возвращаю его. Повисла пауза. — Что? — Он очень милый, — Бонд практически слышал, как она пожимает плечами. — Будь ты хотя бы вполовину таким очаровательным, может, я и не пыталась бы так часто снести тебе башку. Ладно, он хочет поговорить с тобой. — 007, — раздался в трубке знакомый голос Кью, — поговорим, когда я вернусь. — Ты затрахал ее так, что она освободила тебя из плена? — без предисловий поинтересовался Бонд. Манипенни шлепнула его по руке. — О да, я в порядке, большое спасибо, что спросили, — невозмутимо ответил Кью. — И, ясное дело, вы тут же обвиняете меня в сексуальных услугах в обмен на свободу. 007 ущипнул себя за переносицу. — Кью... — Мы пили чай, — прервал его Кью. — И водку. Много водки. И потом я, возможно, немного подправил ее оружие — добавил пару забавных штрихов. А еще мы сошлись на том, какой вы придурок. — Как я уже сказала, он очень милый, — вмешалась Лиля. — Ты включил меня на громкую связь? — обиделся 007. Кью фыркнул. — Даже не притворяйтесь, что прямо сейчас Манипенни не слушает наш разговор. Привет, Манипенни. — Ты цел, Кью? — вмешалась Манипенни. — Вполне. Кроме того, спасибо за русский язык, которому ты меня научила, очень пригодилось. Манипенни коротко засмеялась. — Нужно на всех языках знать, как будет «ты очень красивая и опасная». — Совершенно верно, — отозвалась Лиля. — Думаю, мисс Манипенни, мы с вами могли бы стать хорошими друзьями. — Ни за что, — отрезали М и Бонд хором. — Я приведу ее на наше обеденное свидание, — пообещал Кью Лиле. — Манипенни, 007, думаю, я вернусь к вечеру. У меня уже есть билеты на корабль. М нахмурился. — Ты все еще уязвимая цель, Кью. Мы отправим поисковую группу. — Со мной Лиля, — напомнил Кью. — Но спасибо. — Только ты можешь спасаться, подружившись со своим похитителем, Кью, — сказал Бонд. — И даже трахаться не пришлось. Только представьте себе, 007. Увидимся через несколько часов.* * *
В девять восемнадцать вечера Лиля расцеловала Кью в обе щеки и проводила в доки. В девять двадцать два перед Кью приземлился летящий красно-золотой доспех. После короткого разговора доспех выстрелил в него дротиком с транквилизатором, подхватил и улетел. Манипенни застонала. — Когда я говорила ему, что он слишком молод и, возможно, стоит приобрести парочку вредных привычек, я имела в виду что-то вроде выпивки или секса, а не похищения. — Может, следовало уточнить, — сказал Таннер. — Ты же знаешь Кью. Он такой противоречивый.* * *
— Ну, конечно. Теперь мы имеем дело со старыми знакомыми, которые отчитываются официальному органу, — сказал М. — Это лучше, чем наш квартирмейстер в руках убийцы. У нас приличные рабочие отношения с Щ.И.Том. — Но Железный Человек не один из их сотрудников. Он всего лишь консультант, — заметила Манипенни. — Я говорила с их заместителем директора, Марией Хилл. Мы угрожаем противодействием, и, конечно, они работают над переговорами со Старком, но, как показывает практика, Старк делает то, что хочет. — А хочет он обычно симпатичную молодежь, — заявил Бонд. — У Тони Старка особая репутация. — У него еще и репутация отличного инженера и ученого, — сказал М. — Который любит обсуждать что-то с другими опытными исследователями, и Кью, безусловно, такой. Старк умен. Пожелай он избавиться от нашего квартирмейстера, у него наверняка был бы план без участия такого количества свидетелей. Пока слишком рано говорить, но, надеюсь, можно предположить, что у него нет злых намерений по отношению к Кью. — То, что наш квартирмейстер не видит единорогов — уже свидетельствует о злых намерениях, — пробормотал 007.* * *
Несмотря на все разговоры М о работе со ЩИТом, 007 знал, что это, по сути, бюрократическое соревнование, и может пройти целая вечность, прежде чем им наконец удастся вернуть своего квартирмейстера. И вот спустя три дня молчания о том, жив Кью или нет, Манипенни потеряла терпение и вмешалась. Через полчаса они оказались у башни Старка. — Хочу ли я знать, что ты сделала, Ив? — спросил М. — Нет, сэр. — Хорошо, вперед. Но ради бога, возьми с собой Бонда, — его задумчивость и постоянная полировка оружия заставляли стажеров нервничать. — Зато медики счастливы. Склонность к нервным срывам напоминает им, что цель их жизни — не только преследовать упрямых агентов секции «два ноля», которые скорее истекут кровью, чем дадут себя осмотреть. Им разрешили пройти через вестибюль и подняться в личные покои без особой суеты, но когда они вышли из мастерской Старка, дверь оказалась заперта. — Мистер Старк, — сказал Манипенни в интерком. — Мы из МИ-6. Пришли за нашим квартирмейстером. И ответом им стал протяжный, сладострастный стон. — Бонд, нет! — Манипенни мгновенно выхватила у него пистолет. — О, привет, МИ-6! Да, Коулсон вопил на меня о чем-то подобном, — раздался веселый голос в интеркоме. — У вас потрясающие акценты, можете сказать «чай и пышки»? Кью всегда дуется, когда я прошу его, да, Кью? Послышался еще один неприличный звук. Старк ласково рассмеялся. — Только посмотри на себя. А я думал, что, будучи квартирмейстером МИ-6, тебе не привыкать. Затем прозвучал голос Кью, тихий и благоговейный. — Нет, я... это первый... — Ну просто прекрасно, — вздохнула Манипенни, когда Бонд вырвал у нее пистолет и прицелился в дверь. Она едва могла удержать его, но, к счастью, ЩИТ дал ей козырную карту. — Старк, открой, у меня мисс Вирджиния Поттс на быстром наборе, и она очень недовольна тобой. — Ябеда. Грязно играешь, отлично, мне нравятся девушки, для которых все средства хороши. По шкале от «одной пары» до «выкупа всего каталога», сколько обуви потребуется, чтобы успокоить Пепу? Тут Манипенни задумалась по-настоящему. — Я не совсем знакома с мисс Поттс, но пяти пар должно хватить. Дверь скользнула в сторону, и появился помятый Тони Старк, одетый в одни лишь грязные джинсы и майку-алкоголичку. Его глаза расширились при виде агента 007. — Эй, эй, я бы спросил, пистолет ли это или ты просто рад меня видеть, но думаю, вполне очевидно, первое, — он сделал паузу. — И никто никогда не радуется встречи со мной, что смешно, ведь я — это я, и я потрясающий. Кью сидел перед компьютером, пустые чашки, в которых, несомненно, когда-то был чай, заполняли каждую доступную поверхность. Он даже не оторвался от экрана. — Привет, Манипенни. Бонд, уберите это, пока не поранились, — Кью издал еще один довольный стон, пальцы летали по клавиатуре. — Тони, этот код потрясающий. — Полегче, ковбой, я никому не позволяю совать нос в дела Джарвиса, — мягко сказал Тони. — Сейчас же назад. Кью надулся. — Ладно, — он нежно похлопал по экрану. — Твой ИИ великолепен. Манипенни и Бонд обменялись взглядами. — Разумеется, Кью мог сладострастно стонать только из-за техники, — пробормотал 007 себе под нос. — Конечно, черт возьми.* * *
007 уставился на Кью. — Мы думали, что ты... — Если вы думали, что меня насиловали все это время, в следующей миссии вас ждут сбои в работе вашего оборудования. В ответ не донеслось ни звука. — О боже, вы действительно так думали. Бонд, почему вы неизменно уверены, что все злодеи собираются меня трахнуть? — Не злодеи, — напомнил им Тони. — На самом деле все наоборот. Но не стесняйся, «трахнуть» в твоем исполнении даже лучше, чем «чай и пышки». — Его еще и подстрелили, — сообщила Манипенни. Кью посмотрел на 007. — Вас подстрелили, — повторил он. — Снова. Почему с вами всегда одно и то же? — он скорчил восхитительно недовольную гримасу. Она пробыла у 006 в качестве обоев рабочего стола целых две минуты, прежде чем Кью загрузил на его компьютер порно-вирусы. — Ты сбежал, не сказав нам, — сказал 007. — А вы объявили на меня охоту, — ответил Кью. — Может, вам ясно, почему я не слишком рвался домой? — Все было не так. — Я знаю, что не особо вам нравлюсь, Бонд, но не думал, будто вы желаете мне смерти. — Ты правда думаешь, что не нравишься мне? — Я заметил, что вы не отрицаете желания моей смерти. 007 нахмурился. — Кью, ты знаешь, что это смешно. — Тогда объясните попытку убийства чаем без кофеина. Старк злобно уставился на Бонда. — Не знаю, как там в Англии, но у нас здесь существуют абсолютные запреты. Не вредить детям, не пинать щенков и никогда и ни за что не подсовывать кому-то напитки без кофеина. Кью хмуро посмотрел на Бонда. — Кроме того, я не просто сбежал в никуда. А отправил вам текстовое сообщение, придурки. Манипенни вздохнула, схватила мобильный телефон 007 и открыла папку «Входящие». «Благодаря награде за мою голову обо мне услышал Тони Старк и хочет поговорить о технологиях. Его подруга Наташа дружит с Лилей. Погощу у него немного, я не похищен». — Ты же знаешь, что он никогда не проверяет свои сообщения. В следующий раз пиши мне. — Я думал, что уже потерял этот номер, — сказал Бонд. — Наверное, этот телефон съела обезьяна-ревун. — Один из многих. Вот почему в следующую миссию пойдете с одной рогаткой, — пробормотал Кью. — Знаешь, ты можешь просто остаться здесь, — предложил Тони, прислонившись к верстаку. — С удовольствием предлагаю тебе стать частью «Старк Индастриз» и Мстителей. Переезжай жить в башню и давай играть вместе. — Смахивает на очень странную версию Фауста, — сказала Манипенни. — Только подумай — неограниченный бюджет на все твои фантазии, никакой бюрократии, тормозящей твои проекты, и, конечно, наслаждение моим присутствием. Я даже позволю тебе поглубже заглянуть в кодировку Джарвиса, чтобы подсластить пилюлю. 007 и Манипенни обменялись взглядами. — Кью, — начал Бонд. Перед Кью разложили предел мечтаний. — Англия нуждается в тебе. — Как и Бонд, — добавила Манипенни. Тот уставился на нее. — И я сама, ведь если ты уйдешь, он будет бесконечно скулить и вконец сопьется, а мне будет скучно, и придется захватить мир. — Ого, она прямо британская версия Пеппер, — задумчиво провозгласил Тони, глядя на Манипенни. — Спасибо, Тони, но я не могу покинуть МИ-6, — сказал Кью с легкой улыбкой. — Кто-то же должен следить, чтобы кое-какие идиоты не покалечились. Кроме того, ты пьешь кофе вместо чая, считаешь «Мармайт» (1) отвратительным на вкус и произносишь слово «цвет» через букву «э». Я просто не понимаю вас, американцев. Он повернулся к Бонду и Манипенни. — Хорошо. Идемте. Тони драматически вздохнул. — Ладно. Если передумаешь, сообщи в любое время. Мы, прелестные гении, всегда влюбляемся в светловолосых, старомодных патриотов, да? — сказал он, закатывая глаза. — А теперь кыш. Мне нужно купить туфли, пока Пеппер не решила прикончить меня.* * *
— Помнится, вы говорили, что не пытаетесь убить меня, — сказал Кью, когда увидел, что их машина подъезжает к аэропорту. Все его тело одеревенело. — Прости, Кью, — отозвалась Манипенни с переднего сиденья. — M нужно, чтобы мы вернулись как можно быстрее. И разве ты не летал со Старком в его костюме Железного человека? — Я попросил его сначала ввести мне транквилизатор. 007 недовольно посмотрел на него. — Любой здравомыслящий человек знает, что нельзя принимать лекарства от подозрительных личностей, предлагающих подвезти, не говоря уже о том, чтобы просить их. Кью усмехнулся. — Будь я здравомыслящим человеком, в жизни не работал бы на МИ-6. Пускай услуги стоматолога и бесплатны, но вы все равно скоро сведете меня в могилу. — Доза, — сказал Бонд, протягивая ему пузырек с таблетками. — Две таблетки успокоят тебя на весь полет. — А как же предупреждение о подозрительных личностях, предлагающих лекарства и поездку с ветерком? — Я вряд ли подозрителен. — О, нет. Вы более чем подозрительная личность, — Кью схватил таблетки и проглотил на сухую. — Что? — спросил он, поймав выражение лица 007. — Для человека, который подозревает меня в желании убить тебя, ты удивительно доверчив. — Я дразнил вас, болван. И в курсе, что вы не пытаетесь меня убить. — Глаза Кью уже начали закрываться. — Если я кому и доверяю, то именно вам. Эти слова в их деле значили больше, чем признания в любви. Доверие встречалось гораздо реже, чем любовь. Бонд задавался вопросом, можно ли получить и то, и другое от одного человека. Он выглянул в окно. — Реплика Старка о... влюбленности в белокурых патриотов. Это правда? Ответом ему стала тишина. Он повернулся и увидел, что Кью уже отключился. — Чушь. Манипенни оглянулась на них. — Понесешь его в самолет как невесту, а я буду фотографировать. И ни слова против.* * *
Когда Кью наконец благополучно вернулся в MИ-6, у него состоялась долгая встреча с M, которая в основном сводилась к обилию новых мер его безопасности. Например, не покидать здание. Кью не сильно это беспокоило, поскольку все равно примерно девяносто процентов своего дня он проводил в MИ-6, но дело-то было в принципе. Он надулся и отправил агенту 007 электронное письмо, и Бонд в полной мере ощутил его ярость в щедром использовании заглавных букв. По словам М, их с Кью разлучили, «пока мы не разберемся с этой ситуацией», а вот Манипенни считала это больше похожим на «вдруг вы действительно пытаетесь убить нашего квартирмейстера». По правде сказать, они не подпускали к Кью никого ниже определенного уровня допуска, чтобы его вдруг не выпотрошили. Как бы Кью не ограничивали, он вел себя идеально «В отличие от некоторых непокорных агентов», — язвительно фыркнул он. До того дня, неделю спустя, когда Бонд был в Ливерпуле, а Манипенни с M на заседании правительства, и Кью вырубил агента секции «два ноля», наблюдавшего за ним, затемнил камеры слежения и сбежал.* * *
— Квартирмейстер, сообщите ваши координаты! — рявкнул М. в коммуникатор. — Давайте пропустим песни и танцы, — устало сказал Кью. — Вы ведь не ждете, что я скажу вам, где нахожусь после всех неприятностей, на которые мне пришлось пойти, — он отключил функции отслеживания и мог легко противостоять любым попыткам технического отдела найти его, но вышел на связь при виде их лихорадочных потуг отыскать его. — 001 в порядке? — Выводит лекарства из своего организма, — сказала Манипенни. — Кью, тащи свою задницу обратно, это небезопасно. — Слишком поздно. М и Манипенни обменялись взглядами; если Кью по прошествии этого времени добрался до нужного ему места, вероятно, он все еще был в Британии. — Манипенни, не удивляйся так моей анархии. Мы ведь обсуждали, как весело было бы стать злодеем. Темной стороне всегда перепадают печенюшки и все такое. Мне захотелось имбирных пряников, вот и все. — Пожелай ты впасть в анархию, сделал бы все тихо, а нас оповестил в день нашей смерти, — раздраженно ответила она. — Что ты творишь? — Свою работу, — вздохнул он. Послышался какой-то приглушенный шум в дальнем конце MИ-6, а затем сонно, но явно в сознании заговорил агент 001: — Он получил видео с пытками 007 и записку, в которой его приглашали на личную и уединенную встречу. — Все враги Бонда ужасно банальны. У этого точно будут либо усы, либо монокль. — Кью, мы можем разработать план, — твердо сказал М. — Чего вы надеетесь достичь в одиночку? Как же раздражало, что его все время недооценивали. Хотя, по общему признанию, большую часть времени он разил на расстоянии, без вооруженных преступников, с которыми приходилось бороться напрямую. Кью увидел приближающиеся к нему фигуры в костюмах и понял, что время на исходе. — Как я уже сказал, моя работа — вытаскивать 007 из ситуаций, несомненно, вызванных его собственной глупостью. — Мило, — раздался голос в коммуникаторе, — если бы меня действительно нужно было спасать. Кью сделал паузу. — То есть вы сейчас не связаны и не подвергаетесь пыткам. Бонд сохранял ровный тон, хотя Кью чувствовал его напряжение из-за чуть более подчеркнутого произношения. — Если только «связан» не означает нахождение в техническом отделе со всеми твоими обеспокоенными миньонами, а «пытки» — угроза быть убитым остальными агентами секции «два ноля» поскольку ты любишь меня так сильно, что готов обменять себя на меня. В остальном же — нет. Кью стиснул зубы. — Я проверил файлы, видео было точным, время, кадры — совершенно совпадали, они в жизни не смогли бы... — он замолчал. — Вы случайно не попадали в плен во время вчерашней миссии? — Совсем чуть-чуть. — Черт возьми, Бонд! — огрызнулся он. — Если бы вы перестали все время вытаскивать свой наушник... Вот почему у нас не может быть ничего хорошего. — Люди в черном теперь были слишком близко. — Слушайте, мне пора. — Нет, Кью, где ты... — Я рад, что с вами все в порядке, 007. Соединение прервалось.* * *
— Ты останешься здесь, — первое, что сказал М. Он смотрел прямо на Бонда. 007 открыл рот, чтобы возразить. — Кью сорвался, поскольку думал, что ты в опасности, — тихо сказала Манипенни. — Мы вернем его. Но он не обрадуется, если узнает, что ты отправился за ним. А мы знаем, что когда Кью недоволен, что-нибудь может рвануть. — Она единственная в MИ-6 не испепеляла его взглядом. — Взамен ты можешь сесть и начать сочинять свое великое признание в любви. Один из техников оказался достаточно близко, чтобы подслушать. — Если у вас есть чувства к Кью, почему вы не сказали ему по коммуникатору? Вдруг это ваш последний шанс. Бонд посмотрел вверх. — Все, что я должен сказать Кью, я скажу ему при встрече. Он встал и зашагал прочь. Манипенни посмотрела на сотрудника. — Кью переживет все, хотя бы для того, чтобы надрать Бонду задницу и показать себя мужиком. На твоем месте я бы не волновалась. Но не вздумай намекать, что наш квартирмейстер не вернется, или ужасно пожалеешь, что оказался здесь. Он сглотнул. — Я правда ничего такого не имел в виду. Я... я знаю, что 007 опасен, вы же не думаете, что он действительно... Она подняла бровь. Техник внезапно осознал, что у Манипенни очень, очень острые каблуки. — Бонд? О нет. Лучше беспокойся обо мне.* * *
Бонд сделал единственное, что он действительно мог сделать: эффектно напиться. Он вылакал героическое количество алкоголя, само по себе достойное песен и легенд. Бонд точно не знал, но смутно помнил, как его вырвало в горшок с растением в бухгалтерии, как он занимался сексом с одним из начинающих полевых агентов, а затем отключился где-то, где пахло Кью. Очнулся Бонд от звука интеркома: «Кто-нибудь, пожалуйста, заберите меня?» Бонд сел. — Кью? — но его заглушили восторженные и удивленные крики сотрудников технического отдела. Кью тихо рассмеялся. — Маловеры. Вы правда думали, что я рвану без плана? — Где ты? — нахмурившись, поинтересовалась Манипенни. — Пока тебя не было, мне пришлось хлопать по плечам и всячески выражать сочувствие. Я пошла работать в МИ-6 вовсе не для того, чтобы вести колонку советов. — Как же тебя травмировали. Я в Дартмуре, и здесь слишком зелено. Еще и телки бродят. В Лондоне, конечно, они тоже есть, из тех, которые «на самом деле мычат и дают молоко, легально используемое в молочных продуктах», а не «тупая шлюха, которая пролила свой напиток на мои ботинки». Они выглядят очень угрожающе, и хотя у меня еще осталась взрывчатка, я знаю, как вы будете ныть об урегулировании нежелательных последствий. — Одна разбрызганная по окрестностям корова равна десяти стопкам документов, Кью. Пожалуйста, не пытайся взорвать скот. — Ты придурок, я оплакивал тебя целых пять часов, — прорычал Бонд. — 007, что вы делаете на моей офисной кушетке? Конечно, он взломал камеры. — Ну, я, — Бонд заколебался, не желая признавать, что ютился на этой неудобной штуке, потому что тонкое одеяло и подушка пахли Кью. — Хотел немного поспать, — он вздрогнул, сообразив, что оставил дверь в кабинет Кью открытой, и теперь весь отдел пялился на него с недоверием. Привычки сна большинства агентов секции «два ноля» уступали только сотрудникам технического отдела. Голос Кью помрачнел. — Вы выглядите пьяным. И волосы торчат, как после веселой ночки. Занимались сексом на моей кушетке? Будете дезинфицировать... Хотя нет, просто сожгите эту мерзость, готов поспорить, сейчас она благоухает как винокурня, и я не знаю, где вы шлялись. Или, точнее, с кем, — он сделал паузу. — С Лизой, не так ли? 007 некоторое время молчал. — Честно говоря, понятия не имею, как ее звали. Лиза возмущенно пискнула. Кью испустил многострадальный вздох. — Таннер? — Да, с ней, — ответил тот, вежливо игнорируя взгляд 007. Предатель. — Плевать, что Бонд все еще на кушетке, подожгите ее сейчас же. — Кью, нам правда обязательно нужно обсуждать это по громкой связи? — спросил 007. Манипенни закатила глаза. Ох уж эти мужчины. — Поисковая команда в пути, квартирмейстер. Постарайтесь не взрывать местные сельхозугодия, пока до вас не доберутся.* * *
Технический отдел устроил своему квартирмейстеру грандиозную вечеринку в стиле «мы рады, что ты не умер». М вышел всего на пять минут. И тут же со всего технического отдела сволокли бесчисленные бутылки с алкоголем. Доставали их из столов, из-под напольной плитки, спрятанные в серверах, в цветочных горшках... Целый бочонок появился из ниоткуда. Бонд был, мягко говоря, впечатлен; они с Манипенни негласно решили, что следующую изоляцию отсидятся в техническом отделе. Кью вошел, устало улыбаясь. — Виски хорош? Думаю, мне стоит чаще пускаться на самоубийственные миссии. — Мудак, — провозгласила Манипенни, крепко обнимая его. Вокруг звучали аплодисменты и пожимались руки. М тихо сообщил Кью, что они обсудят его глупость — (выражение лица Кью, когда M использовал этот термин, было бесценным! — позже, а пока все просто радовались возвращению своего квартирмейстера. 007 смотрел, практически не в силах пошевелиться. Кью поймал взгляд и направился к Бонду. Он был бледным и осунувшимся — так он выглядел, когда не спал больше суток. Волосы торчали, и пах он взрывчаткой. — Вы даже трупа моего не дождались, тут же рванули разгонять грусть-тоску сексом. — Терпение никогда не было моей сильной стороной. — Я отлично осведомлен о целом букете ваших недостатков, Бонд. О, и пока вы не открыли рот, чтобы обвинить меня, просто скажу: нет, я выбрался из затруднительного положения не через постель. В отличие от вас, 007, я не решаю все проблемы своим членом. Не говоря ни слова, Бонд протянул Кью маленькую банку, полную пепла. — Что это? — Остатки твоей кушетки. Кью заморозил его взглядом. — С вас новая кушетка. — Двухместная? — Безусловно. Должно же мне хватить места для всех запланированных мной непотребствах в стенах офиса. Думаю, начну с Таннера. 007 рыкнул, но Кью лишь поднял бровь. — В следующий раз, когда ты попытаешься себя убить ради моего спасения, я воздержусь от траурного секса, — неохотно согласился 007. — Хорошо. — Мы поговорим об этом? — Позже. Тут только что открыли хороший виски, Бонд. Это в приоритете.* * *
Пять бомб саке, три стопки водки, восемь стаканов скотча, четыре подозрительно неоновых коктейля и два чрезвычайно щедрых глотка «хорошего» виски спустя Кью тяжело прислонился к 007. В MИ-6 решили единодушно: если не напоить виновника торжества, вечеринка «мы рады, что ты не мертв» не удалась. Агенты секции «два ноля» не в счет. Мало того, что они могли пить как самые закаленные из русских, никому и в голову не приходило устроить в их честь вечеринку «мы рады, что ты не мертв». Любые попойки после инцидентов больше напоминали «ладно, просто смешно, как ты еще жив». — Если тебя стошнит на меня... — прорычал Бонд, но не закончил фразу, а позволил Кью уткнуться лицом в его костюм. Кью точно был достаточно изобретателен, чтобы придумать тысячи способов окончания этой угрозы. — Сказал человек, который оплодотворил любимый папоротник бухгалтерии содержимым своего желудка. — Пьяный ты не менее язвительный. — Бонд был разочарован; он надеялся, что Кью будет веселой пьянью. Или похотливой. Он не сильно привередничал. — Нужно всучить тебя какому-нибудь лакею, посмотрим, как тебе такое понравится. Агенты секции «два ноля» фыркнули. Бонд практически вытащил свой «Вальтер», когда они предложили отдать им Кью. — Давайте, — пробормотал Кью. — В таком случае, пожалуйста, направьте ко мне 005. У него прекрасные плечи, уверен, он с радостью погладит меня. Бонд метнул в 005 взгляд, обещавший насилие. — Я натурал, — возразил 005. — Хотя волосы у малыша мягкие как пух. 004 глубокомысленно кивнул. — Кролики передохнут от ревности. — Вы ревнуете, агент 007, — сказал Кью, зевая. — Вряд ли я что-то из этого вспомню. У меня ужасная память, когда я настолько пьяный. Ну же, отдайте меня 005. Вы ведь не хотите меня гладить. 007 долго смотрел на него, а потом поднял руку и погладил по волосам. Стюарт был прав. Невероятно мягкие. Кью мурлыкнул, закрыв глаза. Заметив, что они привлекли аудиторию — которая радостно записывала их на камеру своих телефонов, будто не понимали, что стоит Кью узнать, и их игрушкам конец, — Бонд остановился. Кью слабо возмутился, но передумал, когда Бонд поднял его на ноги и перетащил их в личный кабинет Кью. Там стояла новая кровать — мягче прежней и достаточно просторная для двоих. 007 осторожно потянул его вниз и снова начал гладить по волосам. — О, — вздохнул Кью, тая от прикосновения. — Может, я тебе все-таки нравлюсь. — С чего ты взял, что это не так? — Ты подставил меня — довольно смешанный сигнал, — он прильнул ближе к Бонду. — О таком подчас стоит напоминать. Бонд поколебался, затем наклонился. — Я люблю тебя убийственно-защищающим образом, и пожелай я твоей смерти, устроил бы грандиозное убийство-самоубийство. Кью внезапно сел, весь хмель как рукой сняло. — Ну, наконец-то, — сказал он, выгибая бровь. — Вы заставили меня подождать, мистер Бонд. Это было почти романтично. Психотично, но романтично. 007 уставился на него, а потом побежденно вздохнул. — Дерзкий засранец. Притворился пьяным? — Я же не виноват, что у тебя эмоциональный запор, — абсолютно бесстыдно фыркнул Кью. Шалун. — Кроме того, не считай ты меня какой-то краснеющей недотрогой, уже бы понял, что я хожу в клубы с Манипенни и другими агентами. Моя печень может выдержать почти все, кроме самодельного самогона технического отдела. Вот уж истинное зло. Бонд бесстрастно посмотрел на него. — Значит, все было уловкой, чтобы заставить меня признаться тебе в своих чувствах? — Многочисленные попытки похищения и бегство на помощь, как минимум были реальными. А притворное опьянение... Что ж, вряд ли ты сам поступил бы иначе. Кроме того, мы уже добрались до момента, когда ты целуешь меня, — раздраженно сказал он. — Я думал, ты мастер соблазнения. Как бы Бонд не горел желанием придушить его, не только это жаждал он сотворить с этой шеей. — Я превосходен в нем, — пообещал он. Кью лукаво улыбнулся. — Докажи. — С удовольствием, — ответил Бонд и потянул его к кушетке.* * *
— Так, погоди, я не хочу, чтобы твой первый раз произошел в офисной койке... — Первый раз? — Кью выразительно посмотрел на него. Бонд замер. — Если бы не обещание фантастических оргазмов, ты был бы уже мертв. Но я все еще могу передумать, так что вперед.* * *
Несколько часов спустя Кью тихо выбрался из рук 007 — честно говоря, этот человек был похож на кальмара — и прошмыгнул к своему компьютеру. Манипенни пожаловала аккурат в тот момент, когда он вошел в систему. Они оба совершенно не умели уходить домой вовремя. — Что ты делаешь? Сейчас половина второго ночи, и у тебя в постели агент «два ноля». — Свою обычную работу, Манипенни. — Его пальцы двигались по клавиатуре. — Второй раунд подождет, пока я кое о чем не позабочусь. Или, точнее, шестой раунд. — Шалун, — она прислонилась к его столу. — Возможно, тебе стоит заняться звукоизоляцией твоего кабинета. Кью поморщился, зная, что мог быть немного несдержанным. — Ой. — Не извиняйся, ты привел в экстаз половину технического отдела. Только теперь до Кью дошло, что почти все в МИ-6 не умели вовремя прощаться с работой и уходить домой. Кроме бухгалтерии. Ну, хоть люди, контролирующие его бюджет, не слышали его воплей. — Твоей компашке стоит почаще трахаться. Кроме того, большинство не знало, что с тобой был Бонд. — О? Тогда с кем, по их мнению, я был? Она пожала плечами. — Думали, что ты занимаешься сексом со своими компьютерами. Ходили разговоры об организации вторжения. Он фыркнул. — Бонд считает, что я регулярно подставляюсь под злодеев. Остальные решили, что я трахаю свою технику. Почему у меня нет нормальной половой жизни? — Ты трахаешься с 007, — заметила она. — Твоя половая жизнь совершенно ненормальная.* * *
Бонд вышел спустя несколько часов — каким-то образом он снова выглядел с иголочки, хотя Кью точно знал, что его костюм некоторое время украшал пол его личного кабинета. — Привет. Славно повалялся в постели? — с полным ртом торта приветствовал его Кью. Над его головой висел баннер с надписью «ВТОРЖЕНИЕ!» большими блестящими буквами. Глаза 007 метнулись к нему. — Они наконец решили заняться твоей одержимостью чаем? — Они решили, что я технический насильник, — ответил Кью, закатывая глаза. — Я собирался отрицать, но, видимо, они так старались — баннер просто блеск. Мне правда стоит отсыпать им очки за попытку. И «вторжение» вылилось в торт, — закончил Кью и предложил свою тарелку с вилкой Бонду. Бонд даже не знал, с чего начать, однако давно понял, что есть вещи, о которых ему лучше не спрашивать. — Я получил несколько сообщений от некоторых своих контактов, — сказал он. — А, — сказал Кью. — А? — повторил Бонд. Если 007, отвечающий звуками, был дурной приметой, то Кью в таком случае — гораздо худшей. — А, — пожал плечами Кью. — Тебе и правда стоит попробовать этот торт. 007 одарил его своим лучшим скептическим взглядом. — Объяснись. — Похищения превращались в цирк, поэтому я решил уладить эту проблему. И начал с тех пор, как встретил Лилю, но много времени это не заняло. Бонд ущипнул себя за переносицу. — Хорошо. Что ты сделал? — У всех есть секреты, 007, — снова пожал плечами Кью. — Вопрос был лишь в том, какие у них. — Ты не мог шантажировать всех агентов на планете, — заявил Бонд. — Нет, конечно. Мне и не пришлось. Я просто убедился, что игроков, которые кровно заинтересованы в том, чтобы меня не похитили, хватает. Они-то и поставят остальных на место. Сообщество быстро распространило информацию, еще и Лиля с Тони помогли. Манипенни подошла со своей тарелкой торта. — Эта троица пустила вирусное сообщение. Оно дошло до каждого известного нам оперативника и недруга. В нем четко дали понять — либо они отваливают, либо назначают встречу, — раздраженно сказала она 007. — Вообще-то у меня есть список людей, которые приняли его предложение, хотя я отсеяла тех, кто мог его убить. Кью откусил еще один кусок своего торта. — Это просто хорошие манеры. Если они так интересуются мной, то могут выяснить все за чаем, как цивилизованные люди. Спасибо за составление списка, Манипенни. — Тебе повезло, что ты мне нравишься. — А еще твоя мама у меня на быстром наборе. — И это тоже, — вздохнула она. Бонд начал понимать, что Кью имел в виду, говоря о секретах. — Хочу ли я знать, почему ты вернул кенийскую мафию в список после того, как я их удалил? — Адехола порядочный человек, — сказал Кью. — Просто изрядно недопонял. Теперь он более чем склонен пытать и убивать любого, кто попытается напасть на меня. В любом случае, сейчас ему совсем не до Англии. — Разумеется, — сказал Бонд, разрываясь между желанием придушить и поцеловать Кью. — Ну, тогда все в порядке. — Наконец он протянул руку и взял у него торт. — Теперь я встречаюсь с человеком, у которого куча правительственных организаций и преступных группировок на быстром наборе. Великолепно. — Конечно, мне нужно натравливать их на тебя, но это весьма обнадеживает. — Кью искоса посмотрел на него. — Кстати, я узнал, что именно ты сказал Смиту и Делани. Бонд старательно сохранял невозмутимое выражение лица. — Уже узнал. — Манипенни с интересом наблюдала за происходящим. — Да. Должен признать, даже я не могу винить тебя за то, что ты не предвидел, что высказывание «новый квартирмейстер очарователен» вызовет такой фурор. Манипенни рассмеялась. — Твою мать. В исполнении Бонда это практически признание в бессмертной любви. Неудивительно, что они тут же потянули к тебе свои лапы. Если бы он сказал «компетентный» или «эффективный», восприняли бы нормально. Но «очаровательный» — совсем другое дело, слишком многие захотели использовать любую слабость их главного оперативника. К сожалению, для них Кью был не таким уж слабым. Кью улыбнулся. — Отрадно, что ты все же не пытался меня убить. Это стало бы загвоздкой для той чудовищной влюбленности, которую я испытывал к тебе последние несколько месяцев. — Чудовищной влюбленности? — У тебя же есть зеркало, Бонд. Может ты и эмоционально отсталый, зато весьма соблазнительный, — Кью ухмыльнулся. — Поскольку в итоге я познакомился с интересными людьми, я прощаю тебя. — Можешь сколько угодно прощать меня в своем личном кабинете. — Позже, — отрезал Кью. — У меня запланирована психологическая оценка. Со мной хотят обсудить мои неуместные чувства к гаджетам. Даже не знаю, что вызовет у них больший инфаркт — цитаты фильмы ужасов или фраза, что у меня шашни с 007?