Залип

Летсплейщики, Twitch (кроссовер)
Слэш
NC-17
Завершён
321
автор
Размер:
3 страницы, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
321 Нравится 7 Отзывы 33 В сборник Скачать

На век

Настройки текста
Братишкин сначала очень долго смеётся, прям взахлёб криком умирающей чайки, потом просто разглядывает в полном ахуе. — Ну давай, потрогай, вижу же, что хочешь. — говорит Хесус, откидываясь на спинку стула и выпячивая своё внезапное достоинство. — Ты, старый, решил такой хуйнёй разнообразить нашу жизнь? — уточняет Вова и неуверенно тыкает пальцем в упругую грудь своего парня. — Не, дядь, это хуйня какая-то. — Сам ты хуйня, молодой, это же для стрима. — Ты ещё и другим людям будешь это показывать?! — Ну так да. — Пиздец. Хесус деловито поправляет на себе топик, лямки, лапает за силиконовую грудь, отчего Братишкин чуть ли не с открытым ртом стоит и пялит на это. — Блядство… Блять, Хес, какое же это блядство. — Вова только за голову не хватается, лишь качает ею и по щеке себя хлопает. — Да чо тебе не нравится? — возмущается Хесус, встаёт и намеривается выставить его из стримерской. — Иди нахуй отсюда, душнила. — Нет, Хес, погодь. Ты вот сиськи нацепил и сучность в тебе тут же возросла. — заявляет Братишкин, сопротивляясь, но слабо, потому что внушительное декольте теперь у него перед самым носом. — Вообще-то я возмущён! — Чем, блять? — Всем, блять! Хесус пытается сложить руки на груди, под ней, но в итоге упирается ими в бока и выжидающе смотрит. Братишкин от неожиданности неловко мнётся, не знает куда смотреть, потому что с одной стороны неприлично пялиться, с другой это ебучий Хесус! — Хес, блять, тебе тридцать! — И что? Тем, кому тридцать, запрещено носить на себе грудь? Или что? В чём проблема? — Но ведь… — Хочешь, чтобы я её снял, тебе придётся сделать это самому. — заявляет Хес, хватает его за руки и прижимает к своей груди. — Блять. — ругается Вова, но отступать ему уже некуда, его прижимают к стене, и он в шоке сжимает в ладонях упругую ненастоящую грудь. — Мягкая, прикольно. — Нравится? — интересуется Хесус, наклоняясь к самому его лицу. — Залипательно. Нихуя, даже соски есть. — совсем заинтересовавшись Братишкин принимается вовсю щупать, по искусственной коже проходится пальцами до самой шеи. — Она как водолазка? Охуеть. Хесус ухмыляется, расслабляясь под Вовиными касаниями, и весь его вид невыносимо вызывающий, самоуверенный. Вова кусает губы, смотрит исподлобья, опускает руки и забирается под топ. — А если… Ты будешь скакать на моём члене, то они будут дрыгаться? — уточняет Братишкин. — Вов, ну ты и извращуга. — хмыкает Хес. — Не прикольно, что ты не чувствуешь, как я тебя щипаю. А как они выглядят без одежды? — А ты сними и увидишь. Вова выгибает игриво брови, стаскивает с него кофту, оставляя в одной обтягивающей майке, разворачивает и тянет за собой к дивану. Хес теперь выглядит надменно, даже усаживаясь тощей задницей ему на бёдра, даже когда всё внимание Братишкина приковано не к нему как таковому. — Слушай, Вов… — говорит Хесус, наклоняясь, так груди очень хорошо ложатся Вове в руки. — Испортишь, и я тебе руки оторву, ясно? — Как я, блять, могу их испортить? — возмущается Вова, облизываясь, и всё же высвобождает одну сиську, сдвинув топ в сторону. Хеса возбуждением прошибает, только из-за разгорающегося возбуждения Братишкина под ним, твердеющего под задницей интереса. То, как Вова заворожено мацает, сжимая между пальцев сосок, заводит, даже без ощущений от касаний. Братишкин обхватывает его за спину руками, заставляя наклониться сильнее, и утыкается лицом между сисек. — Блять! — выругивается Хесус, почему-то это сводит его с ума и заставляет дрожать. — Резиной воняет. — невозмутимо докладывает Братишкин, ведёт носом вверх до ключиц, которые у Хеса и свои очень даже, с нажимом скользит языком на шею. — Чувствуешь? — Д-да. Достаточно тонкий материал в остальных частях тела легко пропускает чужое тепло, не так как привычно, но всё же. Тем более, когда Вова добирается до его губ, это уже становится неважным. Хес ещё никогда так в пояснице не прогибался, но управляться с внушительной подушкой на груди у него пока не выходит, а прижаться к нему хочется и потереться о его стояк через одежду. Хесус приподнимает бедра, оглаживает его живот и забирается рукой ему в штаны, и Братишкин стонет в поцелуй, сжимает в ладони одну из грудей и толкается ему в кулак. — О, блять, сука! — стонет Хес, встаёт стягивает с себя штаны, спускает ниже Вовины вместе с бельём, но как бы не хотелось прям сразу сесть ему на член, без смазки и растяжки ничего не получится. Вова растягивает его сам, жадно смотрит, как Хесус кусает губы и выгибает спину, раскачиваясь, принимая Вовины пальцы всё глубже, другая рука нежно оглаживает его поясницу и сжимает мягкую кожу. Оба сгорают от нетерпения, поэтому это не занимает много времени. — Достаточно. — выдыхает Хес, упираясь рукой ему в грудь. — Теперь, детка, двигаться будешь ты. — предупреждает Братишкин, обтирая пальцы об край дивана. На то каким именно взглядом его награждает Хесус, он старается не обращать внимания, а когда тот плавно направляет в себя его член, не выходит думать совсем. Хес сначала двигается медленно, привыкая, вверх-вниз, смотрит едва ли не надменно, с членом в жопе и накладными сиськами — ебучий анекдот. Вова задыхается, жамкает в ладони одну из грудей, а вторая рука сжимает хесовское бедро и опускает его одним резким нажатием. — Блять. — сдавленно ругается Хесус, весь дрожит и хватает ртом воздух. У Вовы на слова не хватает ресурсов, когда они уже двигаются навстречу друг к другу при каждом толчке всё резче. Грудь к огромному сожалению Братишкина не дрыгается, подскакивает она редко и на совсем уж резких толчках, но его это не расстраивает совершенно и всё его внимание на лице Хеса, глаза в глаза, и до оргазма лишь тихий хесовский стон и текущая по Вовиным пальцам тёплая сперма. Братишкин тянет Хеса на себя и целует, зарывается пальцами в волосы и ловит от этого кайфа в разы больше, чем от силиконовой груди. — Как хорошо, что ты у меня ебучая плоскодонка на самом деле. — бормочет Вова, шлёпая по обнажённой груди. — Охуел? — возмущается Хесус не вместившийся ему под бок из-за груди, которая грозится вовсе спихнуть Братишкина с дивана на пол. — Это ещё почему? — Да это же пиздец, тебя будто в два раза больше, но в одном месте. — А что, хотелось бы в другом месте больше? — Сука. Хесус смеётся, целует его под подбородок и прикрывает блаженно глаза, его лично такой перформанс вполне удовлетворил, хоть и затекли ноги.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.