***
Фэй Юань, будучи членом секты с весьма жестокими нравами, с самого детства привык к опасности. Множество раз он был на волоске от смерти, но благодаря упорству, силе и смекалке всегда находил выход из ситуаций, в которых большинство подобных ему погибали. Возможно благодаря этой совокупности факторов ему удалось достичь великой завершенности Зарождающейся Души с трехцветной душой, сочетающей в себе огонь, воду и молнии! В своей секте Фэй Юань занимал пост великого старейшины и был очень уважаемым, однако за свою долгую жизнь он заимел множество врагов, что приводило к частым битвам. Поэтому когда в очередной раз, в битве с противником стало ясно, что сбежать не выйдет, а его тело скорее всего уничтожат в ближайшие секунды, Фэй лишь раздасованно скривил лицо. Он предполагал, что все обернется не лучшим образом и подготовился заранее. Прямо перед ударом, уничтожившим тело, Фэй успел сложить руки в магическом жесте, и после того, как его тело взорвалось фонтаном из крови и внутренних органов, Зарождающая Душа улизнула прямо из рук ошеломленных врагов. Фэй воспользовался древней техникой вселения, которая была его самым главным секретом, хранимым даже от близких товарищей. Все дело в том, что при ее использовании культиватор получал возможность не только захватить чужое тело и остаться при своей памяти, но и сохранить всю свою культивацию с долголетием! Это была просто невероятная техника, узнай о которой на него бы начали охоту все секты и кланы мира! Именно поэтому он использовал ее лишь сейчас, когда иной выход отсутствовал. Его Бессмертный Дух утаскивала прочь с места битвы неведомой силой, несмотря на всевозможные магические формации и техники противника. В один миг в пространстве прошла рябь, а следом за ней Зарождающаяся Душа Фэй Юаня исчезла из Запредельного Мира.***
Солнце садилось за горизонт, и даже ее лучи прятались то за тучами, то за особо высокими зданиями. В городе E наступал обыкновенный вечер, тихий и умиротворенный. Сам город был относительно маленький — всего около двухсот тысяч жителей, в следствии чего на улицах не было такой суеты, как в мегаполисах по типу города A. Даже монстры здесь, казалось, появляются реже, чем во всем остальном мире, и их вполне успевают уничтожить до серьезных последствий. Гинрей ехал на своем Дюллахане по набережной вдоль океана. Он любил таких поездки, когда океанический ветер приятно ласкает лицо, а до ушей доносится звук сотен волн. Людей в это время было крайне мало, и он спокойно мог погрузиться в свои мысли. Однако проводил так время парень, к сожалению, не часто. Почти каждый день он пропадал на работе, то тут, то там подрабатывая грузчиком или строителем. Платили не то, чтобы много, но на жизнь хватало, благо силы у Гинрея были, сказывались занятия боевыми искусствами с детства. Некоторым покажется странным то, что такой молодой парень подрабатывает разнорабочим, вместо учебы, а ведь Гинрею было всего двадцать один год! Но о учебе парень уже и думать забыл — последний раз в универе он появлялся, наверное, в прошлом году. Много воды утекло с того времени, начиная от смерти родителей от рук монстра, заканчивая весьма неприятными событиями на личном фронте. Но Гинрей не жаловался. Да, поначалу было трудно и страшно, казалось, что он один в целом мире и что жизнь закончилась. Утонуть в пучине отчаяния и страхов не дал учитель родителей по боевым искусствам, как и его учитель, собственно. Он тогда сказал: «Не жизнь должна меняться для того, что бы все наладилось, а ты должен измениться и стать сильнее для того, что бы жить без сожалений». И Гинрей проникся. Он вновь стал посещать додзе, стал работать там, где платили хоть что-то, отказывал себе в излишествах и откладывал на свою мечту. «Ах, как было бы хорошо прикупить домик вон на той улочке. Тихий район, но при этом в пешей доступности есть и торговые центры, и школы, и чего только нет! А какой вид на океан?! Красота!» — лицо Гинрея расплылось в улыбке, как это всегда происходило, когда он предавался мечтаниям. — «Но помимо домика обязательно должна быть девушка! Да, что бы следила за чистотой, готовила и вообще хранила домашний очаг! И обязательно с узкой талией, но упругой грудью и большой попкой!» Гинрей захихикал и сильнее закрутил педалями, уезжая с набережной и беря курс домой. Однако внезапно тучи на небе сгустились и прямо в него ударила пурпурная молния! Резкая боль пронзила тело парня, словно миллиарды иголок, что вонзаются не только в тело, но и в душу! Дальше все было как в тумане. Гинрей не помнил, как он оказался на земле, но по видимому он на скорости свалился с велика. Тело все еще болело, хоть и не так, как в самом начале. В глазах все плыло и размывалось, в голове стоял туман, ни одна из мыслей не могла задержаться на долго, постоянно сменяясь следующей. Потом наступила тьма. По-видимому, Гинрей потерял сознание. Неизвестно, сколько это продлилось, но очнулся он от крайне скверного запаха. В голове все еще стоял кавардак, а в глазах кололо, но парень уже смог встать, игнорируя боль в теле. Мутным взглядом оглядев округу, Гинрей увидел свой велосипед. Тот валялся неподалеку, погрузившись в странную черную жижу. Спустя несколько секунд до парня дошло, что он и сам стоит в этой жиже, которая разлилась на добрых пару метров от него и, видимо, служила источником ужасающего запаха. Сквозь боль и странное брожение во всем теле Гинрей дошел до велосипеда и, подняв, облокотился на него и медленно покатил. Сейчас он не мог, да и не хотел размышлять ни о молнии, ни о странной жиже, ни о неведомом ранее чувстве по всему телу, исключая боль. Несмотря на размытую картинку и крайне замедленное мышление, Гинрей все же удивился, отметив резкие звуки запахи. Раньше он будто не замечал, как громко в его родном городе и сколько тут запахов. Вдруг к нему подбежал мужчина и начал что-то спрашивать, активно жестикулируя. От этого у Гинрея только сильнее разболелась голова. «Как этот мусор смеет говорить со мной? Видит же, что мне плохо, но все равно лезет! Да за это я скормлю его цилиню!» Гинрей встряхнул головой, о чем сразу же пожалел. Эти мысли, пришедшие при виде мужчины, показались одновременно странными и привычными. Парень никогда не болел особой жесткостью, да и дрался то по настоящему всего пару раз, однако он готов был поклясться, что уже не раз карал наглых людей, не проявляющих к нему должного уважения. Так и не разобравшись в себе, Гинрей отмахнулся от мужичка и двинулся дальше. Его квартира располагалась через несколько улиц от набережной, в бывшем общежитии. Туда можно было добраться улочками, коротая путь, нежели идти по дороге, что Гинрей делал на автомате уже долгое время, и сегодняшний день не был исключением. Гинрей не помнил, как дошел до дома и как поднялся на свой этаж, зато запомнил, с каким трудом ему удалось вставить ключ в замок. Оставив велосипед на лестничной площадке и все же зайдя в квартиру, парень даже не удосужился дойти до ванны или раздеться. Плашмя упав на кровать, израненное сознание отключилось. Пребывая в беспамятстве, два сознания пытались взять верх над другим, захватив тело и став единственным хозяином своей жизни. Первое — молодой парень, уже успевший пережить много трудностей, а второе — древний могущественный культиватор, за свою жизнь повидавший столько, сколько не в каждой книге опишут. Разумеется, победу одерживал Фэй Юань, и Гинрей все еще существовал лишь благодаря своей сильной воле и тому, что являлся первоначальным владельцем тела. В момент кульминации битвы, когда Фэй уже почти одолел Гинрея, вмешалась третья сила. Не даром в известных Юаню мирах люди всегда поклонялись Небесам. Это ведь не беспочвенный, бесполезный культ невежественных людей, вовсе нет. Каждый мир, существующий в мироздании, имеет некое подобие на сознание, и у каждого мира свои законы, на нарушителя которых обрушиться страшная кара. В этом мире не существовало культиваторов, но благодаря таинственной технике Фэй смог сюда попасть. Однако как только его Зарождающаяся Душа попыталась уничтожить сознание Гинрея, Юань стал нарушителем. И мир не мог не вмешаться. Колоссальная неведомая сила обрушилась на Фэя, моментально стирая его сознание из всех планов существования, однако на этом суд не окончился. Если ничего не предпринять, то одна душа все-таки уйдет на покой вследствие нарушения, чего мир допустить не мог. Поэтому неведомая сущность нашла выход, объединив Зарождающуюся Душу и сознание молодого человека, закончив на этом правосудие. В реальности прошло около десяти часов. Ночь прошла, и солнце снова ярко светила, забираясь своими лучами в каждый уголок квартиры Гинрея. Парень со стоном разлепил глаза, уставившись в потолок. Голова все еще гудела, но если раньше это можно было сравнить с бушующим штормом, то сейчас — с легким ветерком, являющимся скорее последствием. Однако в памяти были небольшие пробелы. Сделав вдох, Гинрей чуть не прослезился — вонь в комнате стояла такая, будто здесь откинулся скунс, а потом на его тушку еще и помочились. Поэтому парень взял себя в кулак и заставил подняться. Сделать это удалось с первого раза, однако Гинрея настигло странное чувство. Проигнорировав это, он двинулся в ванную. Умывшись холодной, чистой водой парень с наслаждением выдохнул. Пусть он и чувствовал, что все тело было покрыто вчерашней жижей, но все же смыть ее хотя бы с лица было настоящим наслаждением. Подняв взгляд на зеркало, Гинрей замер. В зеркале отражался не он! В отражении стоял незнакомец с белыми, словно снег, волосами, чистой, словно безоблачное небо, кожей и острыми, словно клинки, бровями. Словом, абсолютно другой человек! Гинрей, конечно, никогда не жаловался на внешность, но все же в подростковом возрасте страдал от угрей, из-за чего на лице оставалось пару шрамов. Брови у него были широкими, а волосы всегда имели каштановый оттенок! А сейчас в зеркале отражался настоящий красавец, дорога которому только одна — в модельное агенство. В прострации Гинрей дотронулся до щеки, наблюдая как в отражении происходит тоже самое, а затем оттянул ее, обнажая белоснежные зубы. — Что за херня! — все же не сдержался парень. И тут его словно прострелило. Информация, будто ждав своего часа, начала проявляться в сознании Гинрея, а память прояснилась. Спустя пару секунд растерянность в его глазах исчезла, на место которой пришло удивление и осознание. — Мое тело чуть не захватил самый настоящий инопланетянин, — отрешенно протянул Гинрей, и сразу же поправился: — культиватор. В его сознании сейчас не творился хаос, наоборот, все воспоминания и знания будто бы лежали на своих местах, вот только проблема была в том, что они поделились на две категории: Фэй Юаня и Гинрея. И весь этот массив Гинрей воспринимал как часть себя, однако он все еще считал себя жителем этого мира, обычным парнем, собой, а не пришедшим из-под кромки культиватором. Вот только почему-то некоторые слова, которые были ранее неизвестны Гинрею, теперь вызывали странные чувства. Культивация, дао, небеса, техники… Про все это Гинрею было известно благодаря знаниям Юаня, и видимо сознание парня не смогло без последствий принять всю многовековую жизнь другого существа, переняв от того некоторые черты. — Ох, черт. Гинрей быстро успокоился, несмотря на то, что сейчас, грубо говоря, находился в непривычном теле, с кучей новой информации и слегка изменившимися взглядами. В конце-концов, он усвоил всю жизнь Фэй Юаня с самых малых лет, пусть и через некую обезличенную призму. Не исключая использования им техники вселения, с ожидаемыми последствиями и предположениями. Однако это не значило, что изменившееся тело и дарованная сила никак не отразиться на эмоциях парня. Он слегка подергал руками и ногами, попрыгал и отметил, что несмотря на поменявшиеся габариты, а он стал выше на пару сантиметров и вместо привычной худобы теперь обладал весьма выделяющейся мускулатурой, вполне сносно контролирует себя, даже лучше, чем раньше! Помимо этого, Гинрей ощутил мощь. Мощь, неподвластную обычному человеку. Даже его физической силы, не сдерживайся он, с головой хватило бы на масштабные разрушения в городе. А те самые новые ощущения, которые он ощущал еще до пробуждения памяти, оказались отголосками его основы культивации. Обратившись к теперь уже своему дао, Гинрей обнаружил необъятное количество сверхплотной ци, источником которой выступала трехцветная Зарождающаяся Душа. Казалось, стоит только взмахнуть рукой, и весь мир содрогнется от его мощи! Волевым усилием новоиспеченный культиватор заставил себя успокоиться. Несмотря на все это, он все еще стоял в ванне, весь в этой противной жиже. Решив пока не искушать судьбу и не заигрывать ци в доме, Гинрей помылся под душем, вновь отмечая неестественную гладкую кожу и непривычную мускулатуру. После этого он быстренько закинул грязное спальное белье в ванну до лучших времен и, облачившись в мешковатую — потому что только она на него налезла — одежду, отправился на улицу. Парень железобетонно решил испытать и привыкнуть к новым силам, а судя по памяти Юаня, делать это нужно подальше от своего дома. А лучше и города. Теперь, идя по улице, Гинрей испытывал новые спектр ощущений. Одно дело знать и помнить, что существа его уровня силы обладают невероятными способностями, и совсем другое — испытать это на себе. Просто шагая по дороге он мог сказать буквально все, что происходило в радиусе тридцати километров от него! Божественное сознание — совершенно невероятная, неописуемая способность, позволяющая практику ощущать все в определенном радиусе так, словно он находится везде одновременно! Более того, Гинрей мог даже сказать, из какого материала сделан пятиэтажный дом через несколько улиц от него, или сколько тетрадей в портфеле несет парень за пару километров! Помотав головой, Гинрей перестал концентрироваться на мелочах, так как это слишком нагружало его мозг. Однако даже при этом, простое его зрение способно было различить мельчайшие трещины в дереве на другой стороне улицы! А от проходящих людей, периодически пялившихся на него, доносились звуки биения сердца! Спустя время Гинрей смог привыкнуть к этому, уже не особо обращая внимание на отвлекающие звуки или запахи. Он смог полностью обуздать свое божественное сознание, а также справиться с органами чувств. В этом ему сильно помог опыт Фэй Юаня, который так же не круглые сутки слушал дыхание близ находящихся людей и не сканирывал их сознанием. Хотя Гинрею еще только предстояло полностью разобраться с такой поистине необъятной способностью, как божественное сознание, и научиться им пользоваться. А ведь помимо этого стоило уделить время своим физическим характеристикам, магическим техникам, Зарождающейся Душе, практике ци… Впрочем, времени теперь у Гинрея было завались. На работу, как он уже предполагал, возвращаться смысла не было. С такими силами деньги — не проблема. Осталось только эти силы научиться использовать. Через пару десятков минут Гинрей дошел до конца жилых строений, дальше шел лес, а еще дальше — поля и лесные массивы, вплоть до города D. Убедившись, что по близости нет ни души и никто за ним не следит, Гинрей вздохнул поглубже, подавил мандраж предвкушения и… Воспарил над землей.