Bring the Fire

Ибо оказывается на этом острове по работе, а у автомата с газировкой посреди ночи – случайно. Когда его пальцы сталкиваются с чужими, первая реакция – отдёрнуть руку, но по кончикам уже успевает пройти электрический ток. Парень напротив, одетый в нижнюю майку, шорты и шлёпки, кажется таким уютным в тёплом свете уличного фонаря, и Ибо улыбается ему, уступая первенство в покупке напитка. А он, Сяо Чжань, спустя час уступает Ибо право зажать себя у двери собственной квартиры, едва закрыв её за ними. От вылизывания его шеи Ибо отвлекает гневный мявк, и выясняется, что Сяо Чжань-то вовсе не за газировкой выходил, а за кошачьим кормом. Но, по его словам, у него от улыбки Ибо коленки подкосились, а мозг провалился куда не надо, поэтому они имеют что имеют. Хохоча и пихаясь, они вываливаются из дома, покупают кошке корм, и, когда она уходит кушать, освобождая им диван, Ибо не медлит, осуществляя своё желание разложить на нём её хозяина. Сяо Чжань жмурится довольно и говорит, что Ибо такой яркий, что слепит его. Ибо хотел бы, чтобы это было правдой. – Ты почему сразу не сказал, что моделью работаешь? – ругает его Сяо Чжань на следующее утро, а сам не может перестать трогать отметины на шее Ибо. Ибо лишь урчит в ответ и поясняет: – Я пока в отпуске, и сегодня мне только на организационную встречу. А вообще, неплохо бы таки заселиться в отель, который я забронировал. Сяо Чжань угукает, а потом заявляет «хорошо, что я не модель». И всё равно натягивает водолазку. Ибо прыскает: – Отличная одежда на такую жару, гэ. Сяо Чжань показывает ему язык. Ибо вспоминает, что этот язык вытворял ночью, и решает срочно уходить, иначе передумает, да ещё и Сяо Чжаня никуда не пустит. Тот сует ему в рот сэндвич с ветчиной. По взглядам, которыми они обмениваются, понятно – оба знают, что Ибо ещё вернётся. Освободившись, он встречает Сяо Чжаня с работы – тот финансист в самом большом тц в Стэнли. Они идут на своё неназванное вслух первое свидание в соседний макдак, потому что Ибо, в кои-то веки, принципиально хочет сожрать фастфуд. Он уминает огромный бургер, какой-то неведомый, с ананасом и халапеньо – такое только в Гонконге – а Сяо Чжань смотрит на него самого будто он чудо света. Это самый вкусный бургер в жизни Ибо. Стоит им зайти в квартиру Сяо Чжаня этим вечером – как Ибо затаскивает его на себя. В тринадцать лет попав в модельную индустрию и с семнадцати впахивая как проклятый, в двадцать с небольшим он уже чувствовал себя отработанным материалом. А сейчас, с Сяо Чжанем, он чувствует себя живым. Нужным. И Сяо Чжань так же нужен ему в ответ. Когда Сяо Чжань отводит его ногу в сторону, раскрывая сильнее, Ибо кажется, что он раскрывает его душу, а наружу хочет хлынуть всё то, чему он не давал выход последние годы. Ему казалось, он уже растратил всего себя, но на самом деле ещё столько хочет сделать. И ему даже не нужно говорить об этом Сяо Чжаню, тот будто понимает его без слов и на следующий день машет перед лицом Ибо какой-то бумажкой: «Теперь я тоже в отпуске». Ибо обалдело таращится на него. Сяо Чжань смеётся, ослабляя узел галстука. В его глазах горят шальные огни – он уже не такой, как в их первую встречу. Они идут гулять по ночному Стэнли. Вечер пятницы, и на набережной полно людей. Сяо Чжань бросает монетки выступающим музыкантам, тянет Ибо за руку в сторону ночного рынка, где они пробуют всевозможную уличную еду, а потом – к воде, покататься на лодке. В лодке ещё с десяток человек, а у Ибо ощущение, будто они одни во всей вселенной. Чем дальше они уходят от центра острова – тем темнее и безлюднее. Сяо Чжань просит быть осторожнее и мягко прикасается ладонью к его макушке, проводя Ибо под склонившимися совсем низко ветками деревьев. Пробравшись к пустой в это время суток детской площадке, они крутятся на карусели, катаются на качелях и с горки – чудо, что оба вообще пролезли в эту узкую трубу. Сяо Чжань очаровательно хихикает, а у Ибо внутри всё сжимается. Уже начинает светать, но они всё сидят на берегу. Босые – набегающие волны щекочут пальцы на ногах. Голова Сяо Чжаня у Ибо на плече, и он периодически шумно и горячо дышит ему в шею. Ибо тычется носом в его волосы. Сяо Чжань такой тёплый и солнечный, Ибо кажется, что он пахнет юностью и домом – ни того, ни другого у него никогда не было. И ещё никогда он не был настолько к этому близок. Будто стоит только руку протянуть. Ибо протягивает и переплетает пальцы с пальцами Сяо Чжаня. Они возвращаются в квартиру, когда солнце уже высоко, и в воздухе стоит марево. Ибо ощущает себя совсем шальным и будто пьяным – слишком много всего чувствует. Он толкает Сяо Чжаня на кровать, тот хватается за него, и они падают одной кучей тел и конечностей. Их вырубает прямо в одежде после нескольких поцелуев. Сяо Чжань не ходит на работу, и ему лень бриться. Ибо забивает на косметику, оставленную в чемодане в отеле, и у него прыщи на щеках. Оказывается, Ибо нравится тереться о щетину, а Сяо Чжаню – целовать прыщавые щёки. – Ты серьёзно в семнадцать лет был блондином со стрижкой каре? – спрашивает Сяо Чжань, пропуская короткие волосы Ибо через пальцы. – А ты серьёзно ещё не гуглил моё имя? – Я бы хотел, чтобы ты сам мне сказал. И показал. Если захочешь, конечно. Ибо хочет рассказать ему всё, и узнать всё о Сяо Чжане в ответ. Тот учит его кантонскому. Они сидят на лавочке на главной улице, позади – Стэнли Плаза, и Сяо Чжань как-то странно хмыкает, поглядывая на своё многолетнее место работы. Ибо же старательно выговаривает неведомые раньше звуки, иногда отвлекаясь на милейших собак, которых выгуливают местные жители. За неделю они обходят пешком весь Стэнли буквально вдоль и поперёк. Забираются на горы, валяются в песке, даже купаются ночью в море голышом. То ночуют прямо на берегу, то полдня не вылезают из кровати. Ибо плавится под губами и руками Сяо Чжаня, распадаясь на атомы и собираясь заново, превращаясь в нового себя. У них в телефонах тонна фоток друг друга, общих селфи и огромный список того, что хочется сделать. Первым пунктом там «завести собаку». Сяо Чжань предложил его ещё тогда, на лавочке. Ибо думает, что они оба подразумевают «вместе», пока составляют его. Им прекрасно удаётся общаться словами через рот, и не менее прекрасно – на языке тел, жестов. Кажется, они умеют читать друг друга буквально с первой встречи. Ибо не хочет выбираться с полуострова, и Сяо Чжань снова его понимает. Сначала они покорят это место, а потом пойдут дальше. Их отпуск подходит к концу. И в том, как Сяо Чжань обхватывает его ногами за талию, отдаваясь, как он сам спустя час делает то же самое, прижимая его к себе ещё крепче чем раньше, Ибо слышится отчаянное «Останься со мной». Он не уверен, кто именно из них двоих просит об этом. Но на следующий же день подписывает контракт с агентством на работу в Гонконге. Сяо Чжань ждёт его, прошвыриваясь по Чимсачёй, а потом они идут в планетарий в музее космоса. Там их вырубает, и они просыпают всю программу, потому что катали друг друга по кровати всю ночь. Но ни один ни о чём не жалеет, и оба покидают зал абсолютно счастливые и ошалелые, видя звёзды и планеты в глазах друг друга. Теперь между ними вместо полной неопределённости максимум один паром и один объезд горы на автобусе. Когда они выходят на конечной, Сяо Чжань рассказывает Ибо, что уволился. Ибо ухмыляется: не он один думал, что выгорел. Но оказывается, что притягиваясь друг к другу на безумной скорости и сталкиваясь, они ещё способны устроить настоящее пожарище. Ему не терпится увидеть, как будет гореть Гонконг.