Ложь в розовых очках

Трайбл смеётся. Её жизнь — театр, цирк и смех шутов, танцующих танго со смертью. «О, мой бог, дай мне спасение», — не дожидаясь конца молитвы, Трайбл стреляет. Как жаль, бог не слышит мертвых. Глухой звук упавшего тела звучит церковным колоколом — вслед за ним приходит смерть. Как и всегда — здесь никогда и ничего не меняется. Трайбл смеётся над церковью, над ужасом падающих тел, смеётся над рутиной своей жизни — в этом нет ничего плохого, не правда ли? Жаль только, это не так. Иллюзорным присутствием опасности обозначает своё появление белая леди — Трайбл смеётся, почти переходя границу фамильярства, даже не пытаясь этого отрицать. Несколько миллиметров воздуха от её смерти обдувают лицо морской пеной и метафорической солью, заставляя отойти от грани. Ах, как жаль — миледи не придёт в восторг от её поклонения, ха-ха. Трайбл смеётся, не в силах прекратить фарс вокруг — она ходит с удачей под руку, обряжая её в смех и слезы — будто бы с дорогой любовницей на одну ночь. Со смертью девушка не ходит, преклоняясь перед миледи, как перед иконой — от этого нет никакого толка, но почему бы и нет.? Как жаль, что миледи смерть плевать на неё. Красное платье колышется на ветру. Пора идти. В Палермо жарко. Послеобеденная сиеста незыблема, и на обычно пышущей жизнью улице пустынно — почти как на кладбище. Она всё ещё не может привыкнуть к этому, несмотря на то, что прожила в Италии всю свою жизнь. С кухни пахнет кофе, Трайбл устало прикрывает глаза — мысли, бьющиеся в черепе изнутри, почти невозможно игнорировать. Тишина продлится недолго — кофе готов, и это заставляет задуматься над невозможностью всего существующего распорядка жизни. Размышления об этом не принесут ей никакой пользы, но перестать думать об этом она не хочет. Конечно же, всё, что вокруг неё — реальность. Только вот какая жалость — что вокруг неё? Иллюзия, созданная её разумом, или же окружающий мир — жаль, ведь ответа на этот вопрос нет. Но всё же, пора отвлечься. Да, пожалуй, пора — устраивать кладбище из своей головы определённо не лучшее решение. Мальчишка входит в комнату с чашками кофе на подносе, присаживаясь рядом, почти прилипая к телу — эта привязанность приводит её в слепой восторг. Это неудивительно — в наши дни редко встретишь такое, смеётся Трайбл. Тем драгоценнее сокровище, попавшее ей в руки — чтобы о ней не говорили, она умеет ценить то, что ей даётся, прекрасно осознавая, что именно ей вручили. Трайбл прикрывает глаза чуть сильнее, задавая вопрос. — Хочешь услышать мои мысли? Тей выжидательно смотрит на неё — ему как минимум интересно, и это заставляет начать её говорить. — Зачем нужно улыбаться? Ты не знаешь ответа на этот вопрос, но так и быть — сегодня я отвечу за тебя. Немного помолчав, Трайбл продолжает говорить. — Для того, чтобы показать другим своё бездействие. Показать им, что ты не нападаешь, что ты не убьёшь их сейчас — своеобразный сигнал в атмосферу, почти что телеграмма с текстом «Я безопасен для вас». И знаешь, Тей… Это смешно. Мой бог, люди так глупы и наивны в своей вере в лучшее. Они уверены, что их не обманывают, полагая, что улыбка на чужом лице истинна — продолжая верить в это даже тогда, когда их с той же улыбкой на лице сталкивают с обрыва в бездну Ада. Это так смешно — о, будь я одним из этих людей, я даже не подумала над этим смеяться… Но увы мне — я смеюсь над этим, принося этим смехом одни лишь беды. Ха. Знаешь, милый, люди бесполезны, пока у них нет личности — если она появляется, они позволяют себе умереть. Круговорот смерти в человеческой природе, ничего более. Трайбл вновь смеётся, минутой позже отпивая кофе — ей хотелось танцевать, будто бы марионетка под руками бесталанного колдуна, играющего в людей. Тей не найдёт, что сказать — она всё же знает его не первый год. Немое несогласие в его глазах отчётливо видно, на что она — просто, потому что хочет, конечно же — добавляет ещё пару фраз. — Не смотри на меня так. Это правда — люди глупы, и большинство из них носит плотные розовые очки, не желая их снимать. Этого не избежать, знаешь, милый. Людская психология, их основа — если убрать её, стоящий перед тобой уже не будет человеком, не так ли? Трайбл знает — мальчишка никогда с этим не согласится. Признаться, ей совершенно не жаль.