Лан Цзы запрещает

Шилун Лан всегда считал себя отважным находчивым и смелым человеком. На любую возникшую проблему он пер с целеустремленностью ползущего по полю танка. Он выносил людей из горящих зданий, он участвовал в перестрелках с якудза, он мог скрутить вооруженного опытного бойца голыми руками, он … В дверь постучали — тем особенным деликатным стуком, который он узнал бы всегда и везде. Лан сел в кресло и тихо сказал: — Войдите. По виску скользнула капля пота, и он растер ее подушечкой большого пальца. Шинна прикрыла за собой дверь, медленно пересекла кабинет и изящно опустилась на указанный стул. Раскрыла блокнот. Посмотрела выжидающе. — Вы сказали, что хотите видеть меня по какому-то важному делу. Я слушаю. Лан пошевелил какие-то документы на столе. Он вроде готовился к этому разговору, надо подобрал достаточно расплывчатые формулировки, чтобы донести мысль и не обидеть, но сейчас в голове звенело. — У меня к тебе будет деликатный ... деликатное дело. — наконец выродил он. Шинна кивнула. — Кого необходимо устранить? Лан поперхнулся воздухом. — Шинна, мы Интерпол. — Я помню. Это была шутка,— в пурпурных глазах Шинны не было и намека на веселье. — Мне показалось, что вы несколько напряжены, а юмор хорошо разряжает обстановку. — Хаха,— деревянно ответил Лэнг. В обычных ситуациях он охотно ржал над любыми шутками, даже несмешными. — И как — тебе помогает? — Не знаю,— пожала плечами Шинна,— я не напрягаюсь. С этим было не поспорить. Она сидела перед ним спокойная как удав, а у Лана уже вся спина вспотела, хотя в кабинете вроде было не жарко — осень на дворе, а отопление еще не дали, видимо чтобы агенты не отсиживались по теплым офисам, а шли на улицу бороться с преступным миром. —Так какой вопрос?- напомнила о себе Шинна,— что-то не так с моей работой? Лану захотелось спрятаться в несгораемый шкаф для особо важных улик — места там было достаточно, а код знал только он. Но поздно уже. — С работой все великолепно, а вопрос он лежит ммм … в другой плоскости. Лан слегка оттянул воротник рубашки — в офисе вдруг стало очень жалко. Плоскостью в этом самом вопросе и не пахло, там все было как надо. В этом и заключалась проблема. — Я хотел поговорить с тобой о корпоративном стиле. От самого этого понятия Лана разбирал смех. Он таскался в своей драконьей куртке на задержания и заходил в высокие кабинеты, и плевать ему было, кто что думает. И сейчас он чувствовал, что немного не прав. Но сил больше не было. Шинна поправила боа на плечах. — Я ознакомилась со сводом правил в первый же день,— заявила она. — Там сказано, что в одежде допускаются приглушенные темные тона,— она развела руками,— не вижу противоречий. — А у нас есть такой свод? — искренне удивился Лан,— Не знал. — Оно и видно. — Что-что-что? — Лан потряс головой и даже обернулся по сторонам, чтобы убедится, что в кабинете не появился кто-то еще. Потому что умница Шинна соблюдала субординацию хорошо, порой даже слишком. Да у него неделя ушла чтобы убедить ее называть его просто по фамилии, без церемоний! Ослышался, что ли? — Я сказала, что вы определенно видели эти правила, Лан,— ровно ответила Шинна. — Под ними стоит в том числе и ваша подпись. — Аааа, — глубокомысленно протянул Лан — все-таки ослышался,— подпись. Он, как попал на службу в полицию, и правда подписывал все, не глядя — очень хотелось побыстрей закончить с этой бумажной волокитой и вцепится в первое настоящее дело. — Осмелюсь заметить, что оставлять свои инициалы на любой бумаге довольно опрометчиво, особенно для человека с вашей должностью. Если у вас нет времени на изучение документов, вы можете поручить их мне, своему секретарю. Я для этого здесь и сижу. Шинна расправила залом на юбке. Лан наблюдал, как двигаются ее тонкие пальцы и зачем-то представлял их у себя во рту. Нехорошо. Недостойно. Лан Цзы бы осудил, хотя по слухам, сам был ценителем женской красоты. Но красивая женщина это одно, а красивая женщина у тебя в подчинении — совсем другое. У Лана были принципы. Он попытался увести разговор и собственные мысли обратно к волнующей его теме: — Шинна, дело не в оттенках одежды. —Моя прическа? Вам не нравится цвет волос? Лан скорее бы сжег собственные волосы, чем попросил женщину сменить прическу — последствия были бы менее болезненными. — Нет, не прическа, это ммм… — мысленно он прикрыл глаза, призывая мудрого предка на помощь, но у того явно были дела где-то в другом месте,— … деталь гардероба. — Туфли? — снова уточнила Шинна, — Вы желаете что я носила каблуки? Как угодно, но к этому платью они не подходят. —Вот, — возликовал Лан. Они хотя бы приблизились к сути. — Именно в платье вопрос. Точнее, он связан с платьем. На лице Шинны читалось легком замешательство. — Перчатки шли в комплекте. Мне казалось это скорее плюс. Хороший агент не оставляет отпечатков. Мучать ее дальше было элементарно стыдно. Наступила минута истины. Шилун Лан — потомок великого дома, один из лучших агентов Интерпола, в чьих жилах текла кровь мудрых философов и отважных воинов, собрал в кулак все свое мужество и на одном дыхании выпалил. —Тынемоглабыпожалустаноситьлифчик. — Что? — медленно моргнула Шинна,— прошу прощения, я не разобрала последнее слово. Не могла бы вы пожалуйста повторить его чуть громче. Лан ненавидел эту минуту, эту комнату и свое собственное существование. Ненависти для Шинны как-то не нашлось. — Нижнее белье,— повторил он. Вышло ужасно беспомощно. Сначала он думал действовать другим путем — найти в отделе какую-нибудь девушку и сгрузить это дело ей на плечи, но потом обругал себя за трусость. Шинна его человек, и все, что с ней связано — его и только его ответственность. Лично Лан считал, что нельзя ограничивать свободу самовыражения, что его люди вольны носить что хотят. И уж конечно не позволил бы себе никаких фривольностей в адрес Шинны — даже мысленно. Но ведь работать невозможно. Шинна слегка расправила плечи. На ее красивом невозмутимом лице не дрогнула ни одна мышца. — Я бы никогда бы не позволила себе явиться на работу без нижнего белья,— без всякого возмущения пояснила она. — Оно присутствует и сейчас. Просто классический бюст здесь не подойдет. Я пользуюсь бандо. — Чем? — жалобно моргнул Лан. — Классический бюстгальтер, который представляет собой отрезок эластичной ткани и фиксирует… — ШИННА, СТОП,— руки сложились в молитвенный жест чисто автоматически. Лан уже узнал больше, чем хотел. Шею заливала краска. Она послушалась, помолчала немного и, заглядывая прямо ему в глаза, предложила: — Тогда потрогайте. Лан сглотнул. — Что потрогать? — Мою грудь,— Шинна даже удивилась такому вопросу. — И тогда вы убедитесь, что на мне есть нижнее белье. Собственноручно. Она слегка качнулась вперед, Лан же наоборот — вжался в свое кресло. — Не надо. — Но я вижу сомнение в ваших глазах. Не в моих привычках лгать руководству,— на ее губы легла легкая улыбка,— И я была бы благодарна за возможность доказать, что я говорю правду. Потрогайте, я настаиваю. — Да с ума ты сошла что ли? — севшим голосом прохрипел потомок древних философов. — А что так? Лан Цзы запрещает? — в глазах Шинны плясали какие-то незнакомые искры, и будь на ее месте кто угодно другой, Лан бы заподозрил, что над ним просто издеваются. — Знаешь что, Шинна, мне кажется, прямо сейчас на соседней улице происходит преступление. Полицейская чуйка. Пойду, проверю. Не дожидаясь ответа Лан пулей вылетел из собственного офиса. *** Рабочий день закончился десять минут назад. Калисто вышла из офиса, прошла несколько улиц, и только тогда захохотала — в голос, запрокинув голову к по-осеннему низкому небу, не обращая внимания на шарахающихся прохожих. Он был такой трогательный, этот огромный лохматый пес возомнивший себя грозным волком. Дразнить его было просто низко, но так весело — Калисто остановилась только когда поняла что вот-вот выпадет из образа спокойной и серьезной Шинны. А прикоснуться он хотел. И не только прикоснуться — она видела. Не стоило, наверное, так сильно прижиматься, когда он предложил подвести ее домой, но Калисто никогда раньше не садилась на мотоцикл — ей было не по себе. Дурачок. Надо брать от жизни все, что предлагают. Калисто достала зеркало и подправила макияж. Иногда она думала, как прикосновение Лана ощущалось бы на коже. Иногда она думала, как бы у них все сложилось, будь она не агентом Альбы, а просто Шинной. Но она никогда не думала как бы половчее вывести этого дурня из-под удара, который непременно последует, когда он слишком близко подберется к ее нанимателю. И не будет думать. Вот еще.