Во всём виновата Лисичкина

Субботний декабрьский день, и на улице минус пятнадцать, а это охуеть как много для юга страны; Антон не в состоянии спуститься даже в магазин хотя бы за шоколадкой. Он весь день играет дома, смотрит фильмы, немного спит, периодически переписывается с пацанами из школы. «Го в дотан» - пишет ему Матвиенко, который тоже, по всей видимости, торчит дома. «Через пять мин в дискорде, делаю чай» - соглашается Антон. «Зови Поза, Егора и Арса» - дописывает он и лепит смайлик: изображение человека в инвалидном кресле. При упоминании последнего Антон неприятно морщится. У Арса куда более увлекательное занятие, чем катки с друзьями. «Афк» Антон идет на кухню за чаем, где мама о чем-то спорит с отцом, который едва сдерживается, чтобы не сорваться на крик. - Андрей, да господи ты, боже мой! - говорит мама, и голос её строгий как у какого-то педагога младшей школы. – Если ты знаешь, что твой автомеханик рукожоп, как ты выражаешься, и тянет с ремонтом, логично, что машина не будет готова ни сегодня, ни завтра, ни на следующей неделе! - Но он обещал! – удивлённо заявляет отец. – А мужик сказал – мужик сделал! Антон чиркает зажигалкой, и синее пламя уютно окутывает дно чайника. Отец ненавидит общественный транспорт и тем более ходить на работу пешком, поэтому ему ничего не остаётся, как жаловаться на бесталанного ремонтника, с которым знаком еще с институтских времён. - Дело не в обещании, Андрей! – мама закатывает глаза и достаёт большую кружку, чисто автоматически для выползшего чем-нибудь поживиться ребёнка. – А в твоём отношении! Ну, если ты знаешь, что так будет, ну, если ты уже миллион раз проходил это со Славиком, значит, не нужно ждать от него чего-то другого! - Ой, Карина! Антон наливает чай в кружку и случайно глядит на настенные часы. Почти шесть вечера. А за окном уже темно, только белый снег кружится между небом и землёй. - Что, «Карина»? – мама разводит руками. – Моя подруга Надин постоянно путается и теряется в пути, когда идёт ко мне в гости. И я всегда выхожу к ней навстречу, потому что, чтоб она не говорила: она без меня всё равно потеряется, даже в век Яндекс карт! Ты понимаешь? Это прописная истина, Андрей, это закон: не надо удивляться тому, что ты предвидишь! - «Надин», - ухмыляется отец, выглядывая из-за спины сына, склонившегося над столом. – Так и говори: «Надюха». Надин. Мы что, во Франции? Они начинают спорить уже о Наде, и Антон выходит из кухни, абсолютно забыв о предстоящей игре со своими друзьями. Он тоже почему-то знает, что будет. И чтобы проверить это, просто вытряхивает из школьного рюкзака учебники и засовывает туда свой синий джемпер и старые джинсы. А еще шапку и носки, правда, разные, но и черт с ними, не факт, что они пригодятся. Набитый рюкзак отставляется куда подальше, но моральным грузом виснет на Антоне. После пары каток парень всё-таки закругляется. Невозможно сконцентрироваться. Ничего хорошего не сулит этот зимний вечер, особенно для одного голубоглазого придурка. «Я не буду ввязываться. Я просто посмотрю со стороны» - убеждает себя Антон, одеваясь перед зеркалом. Напоследок он берет пакет с главным атрибутом сегодняшнего похода в клуб: красно-белой маской АНБУ, которую он выкупил у какого-то мужика на Авито. «Нина в Малине» показан на карте в самых ебенях Ростова. Антон доезжает туда с двумя пересадками, долго бродит в окрестностях, жутко замерзает, пока, наконец, не замечает таких же опоздавших ребят, бегущих в какое-то подвальное помещение торгового центра. Антон медленно идёт за ними и попадает в какую-то странную атмосферу: неуютную, чуждую, даже враждебную. Длинный коридор подсвечен снизу неоновыми полосками, под ногами мягко проваливается ворс желтого ковра. Везде туда-сюда снуют подростки в самых разнообразных костюмах: и рыцари, и неко-богини с малиновыми линзами, крылатые лошади и прочие фантастические существа, не пожалевшие денег на крафт костюмов. Они очень красивы, считает Антон, надевая маску. Когда и где б еще он на такое посмотрел? В конце коридора открывает свои двери гардеробная, и девушке за стойкой, помимо верхней одежды, нужно сдать еще и купленный билет. После проверки она шлепает гостю на запястье неоновую печать с рисунком рыбки, мило някает, смеётся и машет приглашающим жестом в главный зал. Антон специально одет во всё чёрное: меньше всего ему хочется быть замеченным кем-то из знакомых. Он садится на своё место, оказываясь рядом с каким-то очень взрослым парнем. Антон даже назвал бы его мужиком, настолько он брутально выглядит: огромный, бородатый, с длинными черными волосами, завязанными узенькой резинкой. На сером свитере толстой вязки стройным рядом кружки значков со знаками ЛГБТ, корейскими идолами и личиками анимешных девочек. Одна из них похожа на Лисичкину, и Антон поспешно отворачивается, когда мужик, кажется, замечает, как Антон пристально разглядывает его грудь. Зубодробильно орут колонки, в полутемном зале аплодисменты и хохот, ведущая в разноцветном платье и розовом парике после вступительных слов зовет на сцену первую участницу. Под розовый дым выползает какая-то водяная богиня с микрофоном. Она поёт что-то на японском, очень долго и заунывно, аж минуты три, и Шастун в нетерпении елозит жопой по сидению. Следующими на сцену выпрыгивают девочки в одинаковых клетчатых рубашках и черных париках, они танцуют под корейщину, и зал взрывается овациями так, что у Шаста отказывают уши. Сценки, танцы, перерыв, песни, какие-то конкурсы в угадайку со зрителями, Шастун смотрит на время, скипывая сообщения от Сереги в стиле: «Руина, ты где там, мы вышли на винстрик» Да, Антон их даже не предупредил, что в игру сегодня не вернется. Или вообще домой. - Итак, друзья, - радостно заявляет в микрофон ведущая. – А сейчас моё любимое, да и ваше тоже, я уверена: дефиле и голосование! Зал бьётся в радостных конвульсиях, бородач рядом с Антоном уже поотбивал себе ладошки и перешел на топот ногами. - Победившему достанется сертификат на …. Но Антон не слушает перечисление всех этих ништяков, он вдруг понимает, что буквально вот-вот увидит Арса. Сердце, игнорируя свое анатомическое положение, бьётся где-то в районе гортани, а руки примерзают к подлокотникам. Как в тумане Антон следит за сценой через прорези маски, ему становится жарко и будто нечем дышать. Но первым на сцену выходит чувак в костюме десантника из Вархаммера, и он просто охуенен. Антон даже привстает с кресла, чтоб разглядеть его доспехи. После него появляется довольно годная мадам Димметреску со своими дочерями. За ними выступает в лиловом комбинезоне грациозная Гаечка. На миг Антон ловит себя на мысли, что в целом здесь очень даже классно и тепло. Не считая Лисичкиной, которая выходит следующей. - Прекрасная Леди Баг и её верный Суперкот! – кричит ведущая, и Антон будто падает в воду, лишаясь одновременно и слышать и соображать. Ленка появляется в пышном красном платье в черный горох, разряженная, накрашенная, с неизменной самодовольной улыбкой. Если б Антон не знал, какой ублюдочный у неё характер, он бы непременно решил, что она – очень милая и хорошая. Но не всегда красивые люди милые и хорошие. Ленка мелко вышагивает под пафосную музыку в круглых лакированных ботиночках на огромных толстых каблуках. В руке её поводок. На поводке Арсений. Антон больше не слышит ни музыки, ни криков толпы, в ослеплении разом посыпавшихся вспышек камер, он как в немом кино смотрит на сцену. Как Арс ползёт на четвереньках, путаясь в собственном прицепленном хвосте. Как уши его маски цепляются за кружево платья, и девочка бьет его за это хлыстом по голой спине, оставляя красные полоски. Как Арсений ложится полностью на пол, а его принцесса гордо становится ногами на его грудь, и от толстых каблуков остаются следы на коже в виде ровных квадратов. Как он припадает к ноге девочки и целует её лодыжку. Еще один взмах кнута. Антон инстинктивно отворачивается и вдруг замечает, что бородач не отрывает взгляд от Арсения и трогает сам себя между ног. «Какой мальчик, какой мальчик, о, да…» - слышит от него Антон словно фоном, и чувствует, как к горлу подкатывает тошнотворный комок. Позади Антона раздаются голоса каких-то девок, и одна орёт через зал во всю пасть, видимо, в попытке переорать музыку: - Помаши, если тебя держат в заложниках, котик!! - Не бейте котика! Они ржут и бесоёбят, стукаясь коленями по спинке сидений бородача и Антона. Всё, хватит. Антон не желает оставаться здесь ни на одну ебучую минуту. Что происходит дальше под прожекторами – пусть происходит без него. Шаст встаёт с кресла и на ватных ногах пробирается к главному выходу, перешагивая через рюкзаки, чьи-то картонные крылья и деревянные мечи на полу, спотыкаясь и хватаясь за стену в поисках опоры. Той смешной девчонки - гардеробщицы, как назло, нигде нет. Она явно в зале, прикидывает Антон и сам тянется за своей курткой, взамен оставляя на крючке плоский жетон с зелёной восьмёркой. Какой же дебил! На что он рассчитывал, придя сюда?! Что Арсений не выйдет на сцену? Или выйдет, но не так? Антон вываливается из клуба в холодную ночь, и поднимает маску на лоб, небрежно скосив ее вбок на правую сторону. В открытое разгоряченное лицо тут же бьёт холодный ветер, и снегодождь любезно наполняет водой шиворот. Шастун мечтает просто оказаться сейчас дома за своим компом, а главное: развидеть Арсения на чужом поводке. На чужом? Антон понимает, что помимо досады ужасно ревнует. После концерта наверняка все пойдут расслабляться куда-нибудь на алкопати, и Арсений, возможно, дождётся от Лолиты своего вознаграждения. А что если они будут целоваться? А что если она ему даст? Будет ласкать, трогать, обнимать своими маленькими женскими руками его Арсения? А если ему это понравится? Ну как же это может не понравиться, вздыхает Антон и почти катится по ледяной улице. Арсений так долго к этому шёл, так мечтал об этом. По пути попадается маленький ночной магазинчик, и Антон решает купить сигарет. Конечно, ему продают, не спрашивая возраст. Конечно, он закуривает с четвертого или пятого раза, потому что ебанутый ростовский ветер дует, кажется, даже из-под земли. Антон целый час идёт, петляя по ледяным улочкам, потому что остаток денег ушёл не в пользу такси, а на покупку Давыдова, который в ссаном ларьке оказался в два раза дороже, чем в сетевом супермаркете. Уже почти полночь, а это значит, что скоро начнёт звонить мама, волнуясь, почему сына так долго нет дома. И как только парень заходит в черту собственного района, полностью промерзший и опустошенный, - в кармане вибрирует ожидаемый звонок. Антон равнодушно отвечает через гарнитуру, даже не глядя на экран: не хочется лезть за ним в карман окоченевшими пальцами. - Да, мам. - Антон!! И сердце падает куда-то вниз. Резкая боль пронзает голову, словно раскат грома, и Антон останавливается, зажимая уши. Это звонит не мама. - Нет… - шепчет он, остановившись, и зачем-то надевает маску обратно на лицо, будто прячется от того, кто ему решил позвонить в этой ночи. – Нет-нет-нет… - Пожалуйста, - плачут на том конце трубки. – Приедь. - Нет-нет-нет… Это глюк. Это сон. Ошибка 404. - Пожалуйста… Мне больше некому звонить! Антон вытаскивает телефон, отключая наушники. - Ало, Антон? – слышит он взрослый мужской голос. – Эм, здрасьте. Вас беспокоит администратор клуба «Нина в малине» Кирилл. Дело в том, что ваш друг был на концерте в нашем клубе сегодня вечером. Вся его компания в конце вечера уехала, причём с его вещами. - Что? – в ахуе переспрашивает Шаст, хотя всё прекрасно расслышал, переключившись на громкую связь. - Простите, уже первый час ночи, - с ноткой недовольства говорит Кирилл. – Отопления нет, а ваш друг выглядит как … кхм-кхм… О, Антон знает, как выглядит сейчас Арс, можете не смущаться, Кирилл. - Нет, я не о его одежде, а о его обритой голове. Ну да ладно. Давайте определимся, мне ждать вас? Или вызывать полицию? Очевидно, что помочь парню Кирилл не собирается, потому что в современных реалиях связываться с полуголыми малолетками себе дороже. - Я приду, - сухо говорит Антон. - Тогда ждём, - Кирилл бросает трубку, а Антон в ярости срывает с себя маску и с силой швыряет её о заледенелый асфальт, да так, что она с треском разламывается на несколько неровных частей, которые пружинисто отлетают в разные стороны. У Антона нет времени даже на истерику. У него нет времени даже на быстрый шаг для обратной дороги. И он застёгивает передние лямки рюкзака под грудью и устремляется сквозь холодный зимний океан за своими собственными кошмарами. Он несётся, скользя и почти падая на поворотах, ветер ранит лицо и открытую шею острой россыпью то ли снежинок, то ли чьих-то потерянных слёз, и Антон невзначай смахивает солёные капли с белых обмёрзших ресниц. К клубу Антон прибегает почти через рекордные полчаса, запыхавшийся и раскрасневшийся. Он распахивает двери и встречается лицом к лицу с мужиком лет пятидесяти, который зябко кутается в огромный черный пуховик. - За пацаном? – спрашивает он без всякого интереса. Антон ловит ртом воздух и отстраняет Кирилла, проходя вглубь уже знакомого коридора. Везде погашен свет, и Антон замечает какую-то возню за стойкой гардеробной. Он светит экраном и встречает взгляд Арсения. Антон выдыхает и убирает телефон, как-то спокойно принимая на себя виноватые всхлипы. - Прости меня, - слышит он в темноте. – Пожалуйста, прости меня. Антон заваливается к нему в этот закуток и снимает рюкзак. - Не молчи, Антон, - просят тихо и умоляюще. – Скажи мне, что я придурок, что зря тебя не слушал, что я … Арс послушной куклой вертится в холодных руках Антона, пока тот напяливает на него свой джемпер. Затем он усаживает Арса на стул и кидает ему джинсы. - Кто тебя постриг? – рычит Антон, стараясь не попадать светом экрана на лицо Арсения. Ему совершенно не хочется видеть слёзы и грубо побритую голову с торчащими островками каштановых волос. - Это, это… неважно. - Тогда я ухожу, - Шаст блокирует дисплей и убирает телефон в карман. - Хорошо, хорошо! Это Ле… - у Арса, кажется, не поворачивается язык, и Антон с каким-то металлом в голосе ему невесело подсказывает: - Леди Баг? Арсений от неожиданности вздрагивает и, молча, встаёт, застёгивая штаны. - Я знал, - Антон вдруг даёт себе волю схватить Арсения за грудки. – Я знал, что эта мелкая тварь что-нибудь с тобой сделает! Не поверишь, Арс, я знал это! - Молодые люди, пора бы на выход, - окрикивает их Кирилл, открывая дверь на улицу. Антон выпускает парня и зло натягивает шапку ему на голову. - Я больше ничего с собой не брал, - раздраженно сообщает Антон. – Где твоя обувь? Но ни обуви, ни куртки – ничего этого нигде нет. Даже дежурных сраных тапок не валяется под стойкой, и Антону больше ничего не остается, как протащить за собой Арса по коридору и остановиться перед скучающим администратором. - Такое дело, - решается Антон. – Помогите нам, пожалуйста. - Ага, щас, - цокает мужик. - Тогда звони отцу, Арсений! – поворачивается Антон к парню, который вспыхивает снова, еще не отойдя от случившегося. - Не надо! Он не дома… - А где, блять?! – орёт Антон, уже даже не стесняясь. Какая разница, где ты, если твой родной человек в беде?! Почему Арсений постоянно боится быть неудобным? Разумеется, Антона это не касается, Антоша – всегда на подхвате, только позови! - Он остался сегодня у своей новой женщины, - голос Арсения ломается и крошится, сходя на шепот. - Ладно, - сдается мужик, видя, что деваться этим двоим всё-таки некуда. – Оплачивайте мне пятихатку на бензин, я отвезу. - Сколько? – охуев, тянет Антон, но Арсений с готовностью соглашается. - У меня дома есть, я вам вынесу. - Ла-адно. Только сам, - Кирилл выразительно смотрит на Шаста. – Сам тащи своего красавчика до машины, понятно? - Я дойду, - протестует Арс и выходит голыми ногами на улицу. – Ничего. - Арс, ты дебил? – Шаст нелепо обнимает парня, приподнимая за бёдра, опыта ношения на руках людей у него не много. В итоге Арсений обнимает Антона ногами и руками, повиснув на нем, как коала. Антон ощущает его близость даже через толстые слои синтепона куртки. И пусть это неуместно в данный момент, но Антона это очень волнует, и волнение это не гасится даже разгорающееся злостью. Антон впихивает дрожащего Арсения на заднее сидение припаркованной пятнашки и усаживается рядом. Кирилл везёт их в абсолютной тишине, ни о чём не спрашивая. У Антона шестнадцать пропущенных звонков. Он не берет трубки, не желая выглядеть как-то не так, но Арс тихо предлагает: - Ответь, Антон. Мама ведь волнуется. - Приеду – объяснюсь. - Антон, а ты… - М? – Антон читает в этот момент сообщения от ребят, которые еще не разошлись и продолжают сидеть в общем чате дискорда. - Останься сегодня у меня ночевать? - В смысле? – Шастун снова охуевает. Он никогда не перестанет охуевать с Попова. Они выходят у подъезда, и до Антона доходит, что Арсений потерял куртку вместе с ключами. Это не так, у Арсения маленький одиночный ключ от хаты вложен в чехол телефона. Только нет пимпки от домофона. Ну, не во всём же им будет везти. Арсений переминается с ноги на ногу у закрытого подъезда, Антон чешет репу и пишет маме извинения в вацап, готовясь получить по приходу неиллюзорных пиздюлей. Она перезванивает и долго ругается, Антон суёт трубку Арсению, тот блеет на ходу историю про концерт, просит, чтоб Антон остался с ночевкой. Мама успокаивается, но обещает все небесные кары за то, что не предупредили о своих планах. Кирилл выходит из машины и направляется к парням. - Ну что? – мычит он. – Долго танцевать собрались тут? - Ключи от домофона потерял, - извиняющимся тоном объясняет Арсений, и у него зуб на зуб не попадает. Кирилл щурится, разглядывая табличку с нумерацией квартир и набирает на табло кого-то с последних этажей. - Да? – взволнованно спрашивает женский голос. - Скорая! Впустите! – командует Кирилл, и на глазах у изумленных парней дергает за ручку, открывая двери. - Так, - его тяжелая рука ложится на плечо Антона. – Ты, лысый, несёшь мне деньги, пока этот стоит со мной. Антон переглядывается с Арсением, и в итоге кивает ему мол, иди. - Странно всё так вышло, - пытается скрасить тишину Антон, когда Арс уезжает на лифте. - Поверь, мне всё равно, - гудит мужик. – Я просто хочу забрать свои деньги. Через минут десять снова из лифта выходит Арсений и протягивает пятисотрублевую купюру. Мужик сминает её в ладони и медленно уходит из подъезда в холодную зимнюю ночь. Антон с удивлением замечает, что Арсений спустился также без обуви. - Почему ты не обулся? – спрашивает он, заходя в лифт следом за Поповым. - Спешил, - улыбается Арсений и разглядывает краснющие от холода ступни. Когда, наконец, Антон входит в квартиру и слышит, как Арсений проворачивает ключ, замыкая дверь, он позволяет себе просто сесть на пол прямо в коридоре. Арсений садится рядом с ним, касаясь плечом. Они долго молчат, и Арсений осторожно произносит: - Спасибо тебе. Антону неловко от всего этого, а еще он ужасно заёбан и хочет спать. - Иди, прими горячий душ, - прикрывая глаза, говорит он. – Ты точно схватишь пневмонию. Арсений тащит его в комнату, раздевает, но Антон убирает от себя его руки. - Я сам. Иди. Как же хочется спать. Антон снимает куртку и свитер, остается лишь в футболке. Джинсы тоже пришлось стянуть – они насквозь промокли. Антон ложится на диван, укрываясь каким-то тонким пледом. И не хочется ничего выяснять. Под звуки воды из ванной он закрывает глаза, и его душа немного успокаивается. Арсений дома, в своей квартире, он жив и здоров, цел и невредим, за исключением того, что над его прической жестоко надругалась эта идиотка. А, и бросила почти голого на окраине Ростова. Но об этом Антон подумает утром. По крайней мере, он так считает, но в его ногах уже усаживается Арсений. - Спасибо, что забрал меня… - Не начинай. - Я знаю, ты злишься. - Арс, - Антон встаёт и почти нос к носу оказывается к Арсению. От него пахнет интересно и специфично. Будто вишнёвым компотом потушили костёр или подгорел вишнёвый пирог, или кто-то рядом курит кальян на вишне. Антон не сдерживается и шумно вдыхает носом плечо парня, и правда – словно сквозь сладкий вишнёвый компот тлеет деревяшка. - Чем ты купался? - Каким-то мылом, - замирая, почему-то шепчет Арсений, и это звучит слишком интимно даже для связки таких простых слов. - Вкусно. - Антон, может чай? – робко шепчет Арсений. Он словно просит, а не предлагает. Шастун ужасно хочет его послать, обругать, а то и втащить, но задумывается о том, что, наверное, на сегодня хватит с этого замёрзшего, измученного своей больной любовью, придурка. - Ладно, пошли, - встаёт Шастун, кутаясь в плед. Они сидят вдвоём на маленькой кухне, и Антон позволяет себе закурить, чтоб успокоить нервы или хотя бы не казаться растерянным и злым. Он всё ещё в ярости. - Ты был на концерте? – спрашивает Арсений, наливая кипяток в красивую чёрную чашку. - Да, был, - выдыхает дым Шаст и рассматривает Арсения прямым буравящим взглядом. От чая приятно веет земляникой, а от Попова пряной вишней и еще чем-то сладким, и весь этот ягодный ансамбль тонет в ментоловых нотах сигаретного дыма. - Зачем ты туда пошёл? - Захотел посмотреть, как низко еще ты можешь упасть, - пожимает плечами Антон и затягивается снова. – У тебя есть бритва? - Зачем? – глаза Арсения наполняются страхом, и Антон вздыхает: он неисправим. - Хочу сбрить клочки волос на твоей башке. Выглядишь ты, пиздец, стрёмно. Смотреть на тебя не могу. Арсений послушно приносит ему электробритву, и Антон осторожно убирает лишнее на затылке и над правым ухом, в итоге голова Арса становится идеально голой. - Ну, теперь можно и в армию, - невесело комментирует Антон. - Ничего, отрастёт, - гладит себя по лысине Арс. – Месяца три – и будет всё, как прежде. - И как это случилось? – всё-таки спрашивает Антон. – Как вы дошли до этой идеи? Никак не дошли. Арсения держали в гримёрке за руки, а Лолита просто стригла, якобы посвящая так в свою тусовку. Но это ложь, никто так нигде не посвящает. Потом ребята из этой компании куда-то ушли, сказав, что кого-то проводят и сразу вернутся, но никто не вернулся. Арсений просидел в гримерной целый час и решился выйти, чтоб проверить, не забыли ли о нём. А там по залу бродил лишь этот Кирилл, проверяя целостность сидений и аппаратуры. Звонил ли Арсений Лисичкиной? Звонил. Там кто-то лишь посмеялся в трубку. - Зато я почувствовал то же, что и Лена, когда ей Гудков отрезал волосы. Антон прикрывает глаза и с сарказмом кивает. Ещё бы. Мстительная подлая дрянь просто отыгралась на его бедном мальчике. В руке Антона ломается тонкая сигарета и мелкой трухой сыпется на пол. Арсений допивает чай, стараясь не встречаться взглядом с Антоном. Но он и так не смотрит, словно выпав из реальности. Надо же. Как у них с Леной всё просто. - Если бы не ты, - снова начинает Арсений, и Антон встаёт и закрывает ему рот ладонью. - Неужели ты ничего не чувствуешь? – исступленно шепчет Шаст, мягко очерчивая большим пальцем контур его рта. – Что же с тобой не так? - Наверное, - слабо усмехается в его пальцы Арсений. – Я люблю боль? - А ты не думал, что вместо боли можно чувствовать что-то другое? - Я не знаю про «другое». Но я исправлюсь. Я подумал… - Арсений так и стоит под ладонью Антона, и его усмешка постепенно превращается в грустную улыбку. – Я сделаю перерыв в общении с ней. Я устал. - Сделаешь перерыв? – смеётся Антон, и его рука безвольно падает вдоль тела. – Ты не оторвёшь этой суке голову, не перестанешь ей всё прощать, а просто «сделаешь перерыв»? Тебя остригли на лысо, а дальше что? Пустят по кругу? Обоссут и снимут это на видео? Арсений мелко дрожит, он ещё не согрелся, да и Антона потряхивает, то ли от холода, то ли от всего, что происходит. - Арс, у меня нет слов, - отходит от парня Антон. Он словно повзрослел сегодня лет на десять. – Я хотел понять, правда, я пытался понять, что ты ищешь в Лисичкиной, но это за гранью моего понимания. - Моего тоже, - соглашается Арсений. - Я всё-таки спать, - уходит из кухни Антон. – Набегался за тобой сегодня, жесть. Он падает в мягкие подушки дивана, подгребая под себя безобразный комок из пледа и простыни. Ночник на стене убаюкивает мягким желтым светом, Антон через минуту уже крепко спит, и ему снится, как огромный кот запрыгивает к нему прямо на диван, мокрым носом тычет в шею. Антон бессознательно бормочет, гладит ласковое животное, прижимает к себе и спит в обнимку с ним до самого утра. Ужасно холодно. В гостиной открыта дверь на балкон, тонкий плед почти сполз на пол. Утренний воздух настолько окутал комнату своей сырой свежестью, будто Антон просыпается не в квартире, а на лавке у подъезда. Он едва разлепляет тяжелые веки и чувствует тот самый вишневый аромат. Арсений. Арсений, которого он обнимает со спины. - Не понял, - приподнимается на локте Шаст и разворачивает к себе за плечо своего ночного гостя. То есть это был не кот, да? - Привет, - сонно говорит Арсений. - А ты чего тут? – растерянно спрашивает парень и чувствует, как жуткий стояк упирается в бедро Арса. Он сразу поправляется, комкая простынь между ног, но краска стыда предательски заливает щёки. - Я пришёл вчера в свою комнату и подумал, - Арсений, к слову, тоже поправляется, елозя подушками в ногах. – После такого не могу находиться один. - М, - понимающе кивает Антон. Наконец-то мозг Арсения заработал хоть на долю адекватности. - Как думаешь, мы похожи на парочку? – то ли шутит, то ли всерьез спрашивает Арс, и это почему-то начинает злить. - Ты должен быть верен только одному королю, - скидывает плед Антон и встаёт, теперь даже не стесняясь выпирающего под тканью боксеров члена. – Точнее, королеве. Что у тебя за мысли с утра?! - Ты сейчас сам толкаешь меня к ней. Я ничего не говорил. - Ой, блять, - Антон натягивает штаны. – Толкают его, бедного! Вчера ты так вылизывал её ноги, так стелился, что мужик рядом со мной почти вывалил хуй, чтоб вздрочнуть на тебя! - А ты? – быстро спрашивает Арсений и исправляется, когда Антон, охуев, замирает с застегиванием ширинки. – Ты как оценил наше выступление? Только честно! Антон раздумывает. - Мне понравилось. Ты был очень горяч. Но будь ты моим – я ни за что не позволил бы тебе крутить жопой в таких шортах перед целой толпой. - Если бы я был… кем? – Арсений удивлённо пялится на Антона, будто впервые видит его по утру в своей квартире. - На месте Ленки, естественно, - врёт Антон, будто подчеркивает, что это был просто пример, а не оговорка по Фрейду. Да и смысл ему признаваться? Смысл стыдливо прикрываться, если Арсений у нас натурал, влюбленный в какую-то дурочку? Даже если у Антона стоит колом от одного только голоса Арсения, последнего это вообще ебать не должно. Антон выползает на кухню, самостоятельно хозяйничает в холодильнике, пока Арсений ставит чайник. Ужасно хочется жрать. Шастун роется на полках среди колбас и сыра, сосредоточенно нюхает нечто жёлтое из банки без подписи, и на его талию вдруг ложатся руки Арса. - Ты должен знать, - тихо говорят ему в спину. – Я очень ценю то, что ты не бросаешь меня. Ты – единственный, кто никогда не бросает. Ты – всё, что есть у… - Та-ак, - Антон как ошпаренный выскакивает из этих неожиданных объятий. – Арс, ты перегибаешь! - Хоть ты и сказал, что я тебе омерзителен. Антон так и замирает с палкой колбасы, и его бок уже отмерзает рядом с открытым холодильником. Когда это он мог такое сказать? - Там, в школе, - принимается горячо объяснять Арс, видя ступор друга. – Ты сказал, что тебя от меня тошнит, что я жалкий, что я… Антон округляет глаза, пытаясь вспомнить и хотя бы объяснить самому себе, зачем он так сказал. - Как меня может тошнить от человека, - бормочет Антон и идет к столу, наконец-то захлопнув уже распищавшийся холодильник. – Если это ты? Они завтракают вместе, и Антон не понимает, когда это Арсений стал реагировать на жаркую критику Антона, ведь, по сути, кроме девки с разными глазами его ничего не волнует. - Давай договоримся, - предлагает Шаст, доедая импровизированный бутерброд из крупно нарезанного хлеба и толстого слоя майонеза со скошенным сверху ломтем «Докторской». – С понедельника ты сидишь со мной за одной партой. И я контролю тебя. - Контролишь? - улыбается Арсений. – Это как? - Не разрешаю общаться с Лисичкиной, - Антон прямо смотрит в лицо Арсу в ожидании бури протеста. – Ясно? Но Арсений скромно опускает взгляд на стол. - Считай, что это приказ, - Антон допивает чай и встаёт. – Попробуй только ослушаться и подойти завтра к этой ненормальной. - Будь терпимее, Антон. У неё всё-таки нет мамы. - У тебя тоже. Арсений частично согласен с ним, но зачем-то продолжает: - Зато у меня есть отец. - А у неё сестра. - Сестра ею не занимается. - Занимаешься ею ты. И толку? Тебя только травят. - Но у меня есть ты, - уже смеётся Арс, пытаясь перевести напряженный диалог в шутку. - И пока это твоё преимущество, - тихо бросает Антон и обувается. Арсений выходит в коридор следом за Шастом и с сожалением подаёт ему куртку. - Закрывай окна, зима вообще-то, - говорит Антон, игнорируя печальный продолжительный взгляд. – Я ночью замерз как сучка. - Я в последнее время будто не чувствую холода, - кивает Арсений. - Заболеешь, будешь потом знать, - бурчит Антон словами собственных родителей. Они прощаются, и Антон выходит на улицу, где его встречает холодный зимний день. Небо слилось с землёй, серые многоэтажки будто невесомо летят на него в снежных вихрях. Антон зябко кутается и натягивает капюшон, потому что вчера где-то потерял шапку. Отвратительный ветер продувает насквозь, и Антон задумывается, что Арсений с большой долей вероятностью может заболеть и пропустить конец четверти. Но Шаст еще не знает, как поменяется это мнение, и что уже завтра он решит, что лучше бы Попов хорошенько заболел, чем пришёл в школу.