Снова

Летнее лазурное небо резко потускнело, предвещая холодную пору осени. Меланхоличное настроение городских улиц и влажных автострад нравилось Стэнли куда больше лазурного неба. Он никогда не задумывался об этом, а просто молча внимал тоске пустых аллей и шороху магистралей. Не задумывался, но лишь до этого времени. – Стэн! – окликнул его парень плотного телосложения и с зализанной назад причёской. Он чуть не уронил огромную кипу документов, но вовремя подорвался, от чего очки в невзрачной дешёвой оправе скатились по носу вниз. Стэнли резко поднял голову, окстившись от магистралей и улиц, и вытянулся, заглядывая за монитор компьютера. Это был Бэн -- один из ближайших к Стэнли сотрудников. Друзьями их назвать было сложно, скорее приятелями. Их отношения завершались ровно там, где расходились их пути из столовой по кабинетам, сопровождаемые бесконечной болтовнёй Бэна. – Тебя зовут... к директору. – неловко сказал Бэн и потоптавшись немного на месте, покинул офис, стремглав избавиться от своих бумаг Стэнли никогда не задумывался о том, почему, что и как вокруг него всё происходит. И даже вызов к директору не изменил глубокую задумчивость, отражающуюся в его лице. Дни Стэнли неумолимо пролетали перед глазами, а он даже на них не смотрел, по инерции собираясь на работу, по инерции составляя таблицы и после по инерции идя восвояси с полупустым чемоданом в руке. И точно так же, по инерции, он встал и быстрым шагом направился к лестнице. Возможно, что-то в этой жизни Стэнли делал не правильно. И я совру, если скажу, что он не догадывался, почему. – Стэнли, ты допустил пятнадцать ошибок в одном документе! – Директор ходил от стены к стене и всплёскивал руками. Кабинет был намного меньше того, вычурного, что Стэнли посещал четыре года назад. – Что на тебя нашло? Это не было осуждением, нет. Мужчина, кажется, искренне был обеспокоен. Или делал вид, что обеспокоен. – Простите, – пробубнил подчинённый и понурил голову. – Нет, не прощу! Стэнли, дружище, ты всегда был примерным работником. Что случилось?! Да Стэнли и сам не знал, что на него нашло. В его голове много мыслей, целый рой вечно жужжащих и абсурдных идей: что будет, если засунуть палец в вентилятор, что делать с вымиранием амурских леопардов, можно ли дотянуться языком до локтя, понятие слова "счастье", в чём смысл жизни... Но ни вентиляторы, ни философские демагогии, никогда не мешали его работе. Он просто дрейфовал на потоках своих размышлений, параллельно выполняя "офисный долг". Но внезапно штиль обернулся штормом, и Стэнли почувствовал, что начал тонуть. Мысли стали такими тяжёлыми: лучше зелёный чай или чёрный, почему у его директора два подбородка, будут ли у Стэна жена и дети, почему кабинет босса такой душный, есть ли в нём секретный проход, как в... – Стэнли. Стэнли! Ты меня слушаешь вообще? – Да-да, извините, – пролепетал Стэн на автомате и внезапно для себя поднялся на ноги. – я, пожалуй, пойду. Директор потёр переносицу. – ...Знаешь, что? Я тут выяснил, что за эти два года ты ни разу не был в отпуске. Может, возьмёшь отгул на две недельки, м? Что скажешь? Стэнли не сразу догнал и уловил мысль, но даже не успел ответить, ибо выбор сделали за него. – Отлично, – директор хлопнул парня по плечу, – Вперёд! Отдыхай. Сегодня можешь быть свободен. Квартира была маленькой, но такой пустой, а в контрасте с задумчивостью Стэнли она казалась ещё просторнее. Стэнли не понимал, что за наваждение на него снизошло. Его голова была не так ясна, как раньше; тысяча с хвостиком мыслей завертелись вереницей в его голове, а на сердце возникло чувство тоски. Точно такой же, когда мужской голос злорадно хохотал, эхом отпрыгивая от стенок черепной коробки. Когда он издевался над работником, прямо говорил, что цель существования Стэнли – страдания, а затем ласково щебетал о том, какой Стэнли глупый, но родной...? Парень снова поймал себя на том, что мысли возвращаются туда, в бесконечные коридоры и закрытые кабинеты, возвращаются в адскую сумбурщину, возвращаются...

В "Притчу о Стэнли".

Полный замешательства он обернулся на рабочий стол позади себя. На нём царил такой же минимализм: на светлом деревянном покрытии стоял ноутбук и маленький кактус, уютно уместившийся в таком же маленьком горшочке. Кактус был в недоумении, но молчал. – Н-Не смотри на меня так. – Стэнли обиженно схмурил брови и скрестил руки на груди. – От таких воспоминаний очень трудно избавиться. Я слишком долго там находился. Под словом "долго" он подразумевал не просто "долго". Под словом "долго" подразумевалось бесконечное множество, без времени, суток, прожитых жизней и не прожитых до конца. Это "долго" было настолько долгим, что в памяти не осталось ничего, кроме хриплого голоса, призывающего Стэнли сделать всё правильно, подобно грызению совести, или не правильно, подобно чёрту на левом плече, или вообще никак не делать, а просто слушать, и слушать, и слушать убаюкивающий лепет усталого мужчины. Если так подумать, то был ли рассказчик мужчиной? Быть может, он совсем бесполый, или даже вообще... не человек. Но тогда... где же он?... Стэнли снова опомнился. Ох, его опять уносит в далёкий 2013-ый, когда жизнь его сменилась на корню. Кактус бы с удовольствием выкинул какую-нибудь саркастичную фразочку, однако молчал. – Я знаю, о чём ты думаешь, – пригрозил Стэнли, поднимаясь с дивана, – Ты думаешь, я скучаю, да? Нет! Я не могу скучать по тому, кто издевался надо мной! От стен разносилось эхо. Наверное, соседи уже переживали о рассудке парня за несущей стеной. – Он управлял мной, – процедил Стэнли, – Я был его игрушкой. Но действительно ли он был на поводу у Рассказчика? Не он ли крушил все планы Рассказчика к чертям, не давая скрупулёзно собрать всю идеальную картину на Его уме? Не он ли не давал и шанса сделать так, как хочет того Голос-Какого-то-Напыщенного-Пижона? Кто ещё под чью-то дудку пляшет? Нет, это исключено. Стэнли ненавидел того, кто отправил его в бесконечный ад этих цикличных мучений. Даже представить страшно, что бы сделал Стэнли, увидь самодовольное лицо Рассказчика. Он бы с удовольствием взглянул на то, как смывается его мнимая уверенность, уступая месту тревоге и страху, когда Стэнли прижмёт его к стене, до боли стиснет его плечи, взглянет в его глаза, наконец к нему притронется и скажет... скажет... Что он ему скажет? Ему много чего есть сказать, но стоит только притронуться к этой мысли, как все надумки разбежались кто куда. Злость на лице Стэнли сменилась сомнением. Что бы он сказал... наверное, и не надо никаких слов. Ему просто хотелось увидеть его – того, кто был ему Богом, Дьяволом, другом и заклятым врагом. Хотел увидеть Его, почувствовать на себе Его руки, быть уверенным, что Он настоящий... Кактус многозначительно молчал. Стэнли ссутулил плечи. – Ты хочешь сказать, что я к нему привязался?... После отрицания, гнева и торга идёт депрессия. Стэнли слышал о Стокгольмском синдроме, но его описание никак не вязалось с тем, что чувствовал он. Парень обессиленно облокотился на спинку бархатного кресла. Нет, Стэнли не хотел убить Рассказчика. Да и вряд ли бы смог. Под чьим-то контролем он тоже быть не желал. В голове всплыли воспоминания, как они стремглав неслись за новыми приключениями, как мирно наблюдали за сияющими огоньками в бесконечном пространстве, как разочарованы были в "Притче о Стэнли Ультра Делюкс" и как Стэнли поражался умопомрачительной тупости, но приятной харизме Рассказчика. Именно этого он и хотел. Кактус молчал, испытывая терпение Стэнли. – Я не уверен... – вздохнул работник и поднял глаза на растение. – Будет ли стоить это того? Там больше никого нет. Офиса больше не существует. Кактус продолжал помалкивать. Было что-то в этом молчании тёплое и решительное, надежду вселяющее. Подумать только, Стэнли советуется с кактусом! Не то, чтобы это было редкостью, однако Стэнли мысленно усмехнулся сам себе и с глубоким вдохом расправил плечи. – Думаю, ты прав. Впервые на Стэнли засияло что-то издалека похожее на улыбку. – Тогда мне стоит поторопиться, – Работник отлип от стенки дивана и принялся разминать кости. Наконец он понял, отчего так быстро билось сердце при любой мысли о сумбурном прошлом и его виновнике. Оно жаждало приключений, и Стэнли не хотело долго ждать. Весь вечер Стэнли потратит на сбор вещей. И за сборами он даже не заметит, что огонёк на ноутбуке странно подмигивал, будто подсматривая за работником.