я в твоих венах

***

— к сожалению, у вас лейкоз. чернила все еще не высохли на теплой бумаге, которая только что вышла из принтера, печатая смертельный диагноз темными буквами. дрожь по телу распространилась слишком быстро. юнги четко своими ушами услышал вердикт врача, а теперь своими же глазами смотрит на него. вчитывается, не желая верить в реальность происходящего. он на лице пытается сохранить спокойствие словно ожидал этого, но пальцы рук предательски трясутся. внутри лишь пустота — едкая и давящая на все органы. ее хочется стошнить. юнги словно перестал существовать. в горле ком. небольшой, но который ядовитым чувством потихоньку стекает по его стенкам внутреннего мира и преобразуется в нечто грубое, заставляя юнги осознать реальность — она режет его без надежды выбраться. он не проснется, потому что это не сон. словно окно которое защищает от зимы — он чувствует как кожа покрывается мерзким холодком стекольного страха. юнги сжимает бумагу, поднимает на доктора спокойный, как ему кажется, взгляд. врач смотрит прямо, ему не в первый раз отдавать подобную бумагу и говорить столь больные слова. в глазах притворное сожаление, юнги ведь просто очередной пациент которому не выжить. привычно для онкологического отделения. кто такой юнги чтобы осуждать этого человека, он хотя бы попытался притвориться что ему жаль. — и сколько мне осталось? — перебивает наконец тишину юнги. — возможно год. возможно месяц. нам пока непонятно в каких формах протекает ваша болезнь, необходимо дополнительные исследования. предлагаю вам лечь… врач не успевает договорить, как юнги закидывает портфель через плечо и выходит на улицу, резко закрывая за собой дверь. он не хочет. вдыхает свежий воздух утреннего дня и сжимает лямку рюкзака. все еще поташнивает. мин не собирается оставаться здесь последний год или даже месяц в ложной надежде что поправится под столь же фальшивыми взглядами врачей, как у того доктора. он уверен, что от всего этого ему только хуже станет. если уж осталось существовать ему совсем немного, то он хочет быть где угодно, но не в белых стенах больницы. хочется жить. осознание своего бытия пришло в столь поздний час, когда менять уже что то бесполезно. он не курит уже давно, но учуяв знакомый с колледжа никотиновый запах дыма не может сопротивляться своему желанию и подходит к человеку, который удобно уместился прямо на лестничном проеме перед входом в больницу. по лицу красивого незнакомца видно, что он обеспокоен чем то, однако юнги не замечает не красоту не тревожность, так как его губит собственное состояние тлена и вопрос который звучит банально но сложно «а что делать дальше?». — сигареты не найдется? — спрашивает, не поднимая голову с земли, мин. незнакомец утвердительно кивает и юнги берет сигарету с рук парня и с его же рук прикуривается. вдыхает и слегка кашляет с непривычки, но даже это не перебивает знакомый вкус. вишневые. юнги их обожает. — тяжелый прием? — спрашивает внезапно рядом сидящий парень, смотря на юнги прямым взглядом. — неужели все на лице написано? парень молча кивает, а юнги грустно хмыкает в ответ. и правда у юнги должно быть очень мрачный вид который говорит сам за себя о том, что он умереть уже завтра может. в голове крутятся сразу все и ничего. он одновременно и изменить хочет что-то напоследок в своем обыденном существовании, но не знает куда первый шаг сделать. — да. скажем так. осталось мне жить месяц… или год. хуй его знает, — пожимает плечами юнги и делает глубокий затяг, а в голове крутится лишь один вопрос с чего начинают жить — так значит мы с тобой теперь друзья по несчастью? жить начинают с одной случайной встречи