Даже самый злонамеренный призрак…

      — Даже самый злонамеренный призрак — существо очень одинокое, брошенное во тьме, отчаянно желающее быть услышанным.       — Именно… А-а-ах… Именно поэтому ты сейчас запихиваешь в меня па-а-альцы? — последнее слово девушка буквально скулит, потому что становится до безумия приятно, до невозможного, ещё чуть-чуть — и удовольствие выльется за грань.       — А? Зачем ты меня перебила? — призрак смеётся тихо в ямочку над ключицей, вдыхает аромат живого человека и не может нарадоваться сегодняшнему полнолунию. Свет от луны разливается по всей комнате, благо Т/и недавно заставила проштробить все стены и поставить панорамные окна.              Ответом парню послужил лишь сдавленный скулёж.       — Я просто Кинга перечитал. Это была цитата. Чисто субъективное мнение: с какого такого огромного перепугу его назвали королём ужасов? — всё это время призрак неотрывно смотрит в зеленые глаза напротив, немного подёргивается от манипуляций рукой, ведь он хочет как можно сильнее любимую под себя подготовить.       — Посмотри на меня, — он просит тихо, скользит взглядом от вспотевшего лба прямо к ключице, к которой он прислонился. Дух просто хочет больше человеческого тепла.       И даже не интимная близость с девушкой даёт необходимое тепло, а просто обычное прикосновение к её розоватой щёчке по утрам после того, как он спокойно выныривает из-под кровати. Просто лунный свет даёт парню самое желаемое: материальное тело. Он засыпает с Т/и человеком, а когда начинает светать, постепенно «проседает» под матрас.       Она, как бы пугаясь, жмурится и всё же смотрит на бледное лицо. Ей до мурашек нравится эта худоба, как бы девушка ни пыталась с ней бороться — много парня кушать ночью не заставишь ни за что. А после малышка нашла в этом что-то до безумия привлекательное и родное.       Т/и в очередной раз очень высоко стонет и хватается за крепкую руку.       — Чими-и-ин, мне кажется, что ещё немного, и я…       — Понимаю, — парень коротко чмокает в губы и сразу же привстает, уставившись на пальцы, он только что вытащил их из девичьего лона. Фаланги влажные, прозрачные выделения поблескивают на ногтях, и чтобы совсем уж достигнуть эстетического оргазма, Пак ведёт мокрыми подушечками по розовеньким ореолам сосков, немного хлопает по упругой груди и блаженно вздыхает.       Он не прерывает зрительного контакта. Ведь только глядя в глаза самого дорогого человека на свете он чувствует себя по-настоящему живым. И девушке поначалу такой пристальный взор не нравился, он напрягал и заставлял сжаться, спрятать нагое тело и прикрыться. Т/и расставляла психологические барьеры между двумя, но Пак так умело их крушил, что теперь, кажется, и девушка чувствует себя живой только тогда, когда видит серую пустую радужку и искрящиеся задором зрачки.       — Тебе же уже не больно? — Чимин медленно вводит ствол сначала наполовину, слыша и ощущая короткое «чвак». Он мысленно себя похвалил: «Разработал что надо». Чувствуя сильный жар, девушка сама до конца насаживается и немного даже толкает Пака назад. Парень ухмыльнулся, расставил по обе стороны от головы девушки руки и, счастливо-счастливо улыбаясь, сделал очень резкий толчок. Девушка подлетела немного вверх, теперь они были лицом к лицу. Что называется «пододвинул поближе». Чимин опускается немного, продолжая медленно двигаться. Он постепенно наращивал темп и даже с каким-то восторгом смотрел, как Т/и пыталась сильно не жмуриться от удовольствия, чтобы обязательно заглядывать в Чиминовы глаза.       Он уже немного выдохся и рваным полушепотом придвинулся к уху, стараясь быть чуть погромче, чем девичьи стоны:       — Я тебя очень сильно… ***       Девушка проснулась ближе к обеду от легкого дуновения ветерка, но прекрасно знала, что это не ветер, а её парень-призрак.       Полупрозрачный юноша сидел перед кроватью на корточках, милым кроликом улыбался и пытался ухватиться за носик Т/и. Чем ярче светило солнце, тем незаметней становился Пак.       — Представляешь, в какие-то моменты ты бываешь бесячая до жути…       — А мне нравится Стивен Кинг, — тема резко сменилась, призрак даже стал слишком настороженным. За год жизни с девушкой в одной квартире он взял на заметку, что если Т/и меняет русло разговора, то та задумала что-то серьезное.       — Творчество Стивена Кинга, малыш. Творчество, а нравлюсь тебе я.       — Тебя я… люблю? Ну да, люблю. Слушай, по мне не заметно, что я тебя люблю? — девушка вскочила с кровати и встала прямо перед парнем.       — Так значит ты… — призрак, кажется, приобрёл ауру: от него исходило красное, еле заметное свечение.       — Значит я тебя верну к себе… Правда, я готова идти на любые жертвы и испытания, я могу даже продырявить потолок, лишь бы лунный свет сюда падал «на отлично»…       Дыхания Т/и немного не хватило, она с шумом вдохнула новую порцию воздуха и продолжила чеканить слова прямо Паку в сердце:       — Я тебя заберу. Я тебя спасу. Пока не знаю, как это сделать, но я обязательно проснусь рядом с тобой, а не от лёгкого ветерка.