Звездное небо над головой

Это была та самая тварь, которую обнаружил Блэйн. Сомнений быть не могло. По всем документам он попал сюда — попал, чтобы податься в бега по возвращению. Что же она ему дала такого? Мятежные порывы? Не похоже. Какие могут быть мятежные порывы среди голубых стен и голубой, не подходящей для человека мебели? Какие могут быть мятежные порывы у бесформенной ярко-розовой штуки, мало похожей даже на живое существо? И вся эта планета казалась очень-очень тихой. Легкий ветер, звездное небо над головой. У Блэйна должен был быть еще и моральный закон внутри — служить «Фишхуку», но почему-то он не сработал… Тварь была крупной. Представляла ли она опасность? Человек напротив нее был куда опаснее. Он напрягся, пытаясь добиться отклика. «Отвечай, был ли тут Шепард Блэйн». Молчание. Тварь просто не реагировала. «Отвечай! Иначе пожалеешь!» Молчание. Человек попытался в третий раз. «Я сдеру с тебя твою розовую шкуру, космический ты ублюдок. Я спущу ее по ремешкам, по полосочкам, сволочь, я намотаю полоски твоей шкуры на эти голубые колонны и подвешу тебя на них, понятно?» Существо не отвечало. Может быть, его розовая оболочка не была кожей в обычном понимании? «Я сдеру с тебя шкуру, разорву ее в клочья и брошу твою освежеванную тушу тут сохнуть на солнышке, мразина, если не ответишь!» Солнце этой планеты было очень слабым и тусклым. Возможно, оно не могло высушить такое крупное тело, как у Розового. Человек выбился из сил, придумывая новые угрозы, и умолк — его время заканчивалось. Он с сожалением доложил о неудаче. Но ему на смену уже спешил новый агент «Фишхука», успевший просмотреть записи экспедиции. У него были свои догадки насчет того, как заставить тварь заговорить. «Тут был Шепард Блэйн, — начал он. — Я знаю, что он был тут, не отпирайся». Розовый по-прежнему не реагировал, но агент был к этому готов и не раздражался так, как первый. «Что он тебе пообещал? Что он у тебя выманил? Знаешь, какая это скотина? Он притворяется другом всем, кому встретит. А на самом деле он ненавидит космос и все, что движется. На Альдебаране он встретил целую колонию маленьких аборигенов и всех-всех до единого, до последнего ребенка убедил повеситься. Их тушки болтались с высунутыми языками и дрыгали ножками, бедные маленькие аборигены с Альдебарана!» Розовый молчал. «А знаешь, что он устроил на Кассиопее? Он подговорил всех взрослых посадить их детишек на кол, а тех, кто поменьше, закопать живьем в землю! И все это — ради того, чтобы использовать их знания. Бедные детишки, колья протыкали их насквозь, сколько кровищи из них вытекло!» — агент внимательно посмотрел на Розового. Никакой реакции — но откуда им знать, как реагируют подобные существа? «Ведь он и с тобой это хотел провернуть, — доверительно продолжал агент. — Он сжег бы тебя живьем. Он уже сжег живьем одного инопланетянина, а тот всего лишь хотел с ним познакомиться. Это ужасно жестокий человек. Он кромсал бы твое тело и поджаривал, потому что любит чужие страдания! А все ради чего? Что он получил от тебя?» Оболгать Блэйна оказалось такой же безнадежной затеей, как запугать Розового. Третий агент размышлял, что делать. Может быть, подкупить его? Но чем? Что такого предложил ему Блэйн в обмен на какие-то невозможные знания — выяснить бы еще, какие? И он вернулся к первой идее, показавшейся ему перспективной. «Смотри, — обратился он к Розовому, — вот это видишь? — он показал коробку, замаскированную под чемодан с красной кнопкой. — Это атомная бомба. На Земле они больше не нужны, Земля больше не воюет, но мы применяем это против ксеносов, если они артачатся. От тебя не останется почти ничего. Твоя туша распадется на крошечные комочки фарша, обгорелого, вонючего и мертвого. На кровавую взвесь. На кишки и кусочки почек, сердца, легких. И то же самое произойдет с твоими сородичами, если им не повезет оказаться ближе к эпицентру. Вы ничего не значите для нас — мы вас не пожалеем. У тебя есть всего пять минут, чтобы объяснить: что ты дал Шепарду Блэйну?» В молчании Розового впервые почувствовалось что-то вроде эмоции. Удивление. У него не было ни почек, ни легких, ни кишок. Его организм функционировал по другим законам. И Розовый понятия не имел, что такое смерть. «Хочешь, мы подарим тебе власть над сотней… нет, над тысячей миров?» — спросил его четвертый агент. Он не мог этого сделать и очень надеялся, что Розовый об этом не догадается. «Хочешь, мы подарим тебе корабли? Земли? Самые удивительные вещи, каких ты никогда не видел?» В главном офисе «Фишхука» зазвонил телефон. — Говорит Рэнд, — донесся искаженный расстоянием голос. — Я напал на его след. Продолжать допросы Розового — вернее, попытки его допросить — уже не было никакого смысла. Но для очистки совести все-таки послали последнего агента. Человек осторожно ступил в лабиринт голубых стен, разглядывая странную, не подходящую для людей мебель и большое ярко-розовое существо. А тут красиво, мелькнула у него мысль. Звездное небо над головой. Моральный закон внутри. Очень простой закон: относись к Вселенной так, как хотел бы, чтобы она относилась к тебе. Может быть, Шепард Блэйн постиг здесь именно этот закон и вернулся с новым пониманием того, как он работает в Галактике? Мы же пытались запугать это бедное существо, не способное даже шевелиться, угрожали ему, требовали предать его, может быть, единственного друга… Почему никто из нас не захотел понять ни Шепарда, ни Розового? Он подошел к Розовому, присел на корточки перед ним и тихо сказал: — Я знаю, они спрашивали тебя про Блэйна. Мне тоже поручили спросить. Но я не хочу. Пожалуйста, прости нас. Обещаю, тебе никто не причинит зла. Его время уже заканчивалось. И вдруг Розовый шевельнулся. И в последнюю секунду он успел торжественно произнести: — Меняюсь с тобой разумами!