Воспоминание о паршивце

Ветки громко хрустели под чужими сапогами. Но мужчина и не старался быть тише. Лишь иногда он останавливался и принюхивался. В лесу пахло тиной и палёной плотью. Значит, он близко. Лярвы недалеко, значит и его нерадивый ученик тоже. Если он ещё жив. Деревушке, что была у края леса, не повезло. Иссохшие тела и мужчин, и женщин, всех, кто не успел сбежать от разбушевавшейся нечисти. И следы подпалин. Кто-то явно знал, что лярвы боятся огня и пытался их прогнать. Но в итоге лишь повёл за собой в лес, уходя всё глубже. — Не подходите! — донёсся до его слуха крик. Нашёл. Септентрион облегчённо выдохнул и направился в сторону звука. Недалеко. Кажется, эта светлая макушка даже мелькнула меж стволов деревьев. Впереди раздался хруст веток и в него кто-то врезался. Змей по инерции отошёл на два шага, схватив этого кого-то за плечо. Знакомая светлая макушка… — Ноэ? Бесёнок всхлипнул и прижался к боку своего названного учителя, в поисках защиты. Он дрожал, да и выглядел потрёпанным. Его рубаха была порвана на руке, возле плеча, где было подозрительное тёмное пятно. Пахло железом и страхом. Септентрион не успел заметить большего. Противный визг, похожий на скрип плохо смазанных петель двери, раздался совсем рядом. И, как бы ни хотелось прогнать их самому, он щёлкнул пальцами, перемещая их обоих в безопасное место, которое пришло на ум первым и находилось не так далеко. Лёгкие заполонил запах жасмина и дубового леса. В кустах были слышны сверчки. А стоило нарушить покой травы, что только начала покрывать тропинки во дворе, так обнаружились ещё и светлячки. Септентрион взял на руки дрожащего Ноэ и понёс к веранде. Тот мог только всхлипывать и дрожать. Он провёл пальцами по царапинам на руке, едва касаясь их. Алые полосы чуть-чуть пощипало, и они буквально исчезли. Тоже самое Септентрион повторил и с плечом. Рубашку, к сожалению, он не мог починить, поэтому бесёнок скоро мог начать мёрзнуть. Ноэ удивлённо посмотрел на ладонь, повертел ей, а после перевёл взгляд на учителя. — Магия, — усмехнулся Змей. — Не у всех демонов регенерация быстрая. — Реге… Что? — Ноэ чуть наклонил голову, вызывая улыбку. —Регенерация, —повторил Септентрион. — Заживление ран. Иногда ещё и конечности могут отрастать. Голова, правда, не прирастает обратно, мы проверяли. Тот, на ком проверяли, благополучно помер и претензий и предложений не высказывал. А жаль. Мы очень хотели послушать о его ощущениях. Бесёнок хихикнул. Потёр ладонями по своим плечам, начав мёрзнуть. Только сейчас до него дошёл холод ночи, пусть и летней. А его рубаха абсолютно не была предназначена для таких температур, особенно после повреждений. Лёгкий холодок пронизывал до костей. — Вернёмся? Ноэ отрицательно помотал головой и снова насупился. Не хочет он обратно в Тёмный мир. Его вернут к Жабе после этого побега, явно накажут и всё. Не видать ему после этого бесед с учителем и удивительно сладких яблок, которые учитель давал ему при каждом уроке. Септентрион вздохнул и щёлкнул пальцами. На плечи бесёнка опустился тёплый плащ, который мужчина поправил. Буквально укутывая ученика, на манер кокона. — А вы? — раздалось из кокона. — Вы не мёрзнете? — У меня и рубашка тёплая, — демон улыбнулся. — Спасибо, что побеспокоился. А тебя пока плащ погреет. — Разве плащ может быть таким тёплым? — Ноэ прижался к боку учителя. — Он защищает меня от ветра. Для того он и на мне всегда. Они замолкли. Ветер тихо колыхал листву на стоящих близко деревьях. На кустарниках, что ещё не потеряли своей ухоженности. Сладкий аромат жасмина разносился на многие метры вокруг, вместе со спокойствием. Тяжело было думать о скором упадке этого места. О скором запустении и потери этой простой, человеческой красоты. Но, в этом была своя прелесть. Всё, что создавали демоны, было неизменно, что со временем надоедало. Огромная часть них имела только один, созданный несколько тысяч лет назад, наряд ла мантию советника, если, конечно, были членами Совета. Септентрион чуть вздрогнул, когда почувствовал, что Ноэ стал наклоняться вперёд. Он приобнял его, прижимая к себе. Уснул. Мужчина придвинулся ближе и щёлкнул пальцами, перемещая их обоих в Тёмный мир. Бесёнок даже не проснулся. И не нужно. Он аккуратно взял его на руки, стараясь не распутать кокон, что так мирно сопел. Тихо ступая по каменному полу, Септентрион думал. Думал о том, как ему выстроить отношения с этим безусловно очаровательным бесёнком. А для этого — достать те немногие письма, что отправлял Ло, да поискать в них рассказы о Ноэ. Кроме того постыдного случая с кошкой. Хотя, стоит признать, что кошки не любят нечисть в принципе. Бес тихо вошёл в комнату, что создал для своего ученика, и подошёл к кровати. Положил на мягкий матрац спящего бесёнка, предварительно выпутав его из одеяла. Тот стал напоминать всклоченного ежа. Вон, волосы торчат как иголки. Сам хмурится, будто недоволен чем-то. Даже проворчал что-то на своём языке. Мужчина хмыкнул и щелчком пальцев снял с него сапоги — Спокойной ночи, — Септентрион накрыл его лёгким одеялом и вышел. Он потёр лицо ладонями, чуть сгоняя с себя сон. Сейчас и он ляжет спать. Хотя бы на два часа. А потом займётся письмами… *** — А вы опасны, миледи. Опасны и хитры. Так бессовестно рыться в чужой памяти… Лайя отпрыгнула от беса, почти врезаясь спиной в решетку камеры. Случайно удалось попасть в его воспоминания. Да и такое до этого происходило только с Владом что в настоящем, что в прошлом. Стараясь успокоиться, Лайя глубоко дышала. — Это происходит случайно! Я не контролирую, когда начинаю видеть воспоминания других людей, чувствовать их эмоции. Бес заинтересованно потёр подбородок. Подобной способностью ни один тёмный не обладал. А среди людей таких по пальцам одной руки можно посчитать. И один из таких людей как раз перед ним. И Септентрион надеется, что его ученик хоть немного подумал о этом. Нет, не превращать девушку в подопытного кролика, но и просто так ее отпускать нельзя. Но сначала нужно решить проблему с Мефисом.