Тайные желания...

Шота лежал на своей кровати в гостиничном номере и слушал тишину. Мысленно он возвращался к той скамейке у лестницы, где их так неудачно или всё же удачно прервала Аяно-тян своим появлением. Интересно, каковы губы Савако на вкус? Са-ва-ко... Его прелесть, его сокровище, его сердце. Да, его сердце было отдано без его ведома за её улыбку в то памятное солнечное утро. В то утро, когда он был слегка взволнован и немного растерян, ибо не знал, куда свернуть. В прекрасное утро, когда лёгкие наполнялись пьянящим ароматом цветущей вишни, в душе пела свою мелодию весна, и сердце сладко замирало в предчувствии чего-то нового. Эта улыбка потом преследовала его по ночам, но, увы, являлась ему только во снах. Он долго не мог понять, почему она не улыбается. Казехая приятно удивился, когда заметил девушку в одном с ним классе. Потом был слегка озадачен её на него реакцией, ему казалось, что она его ненавидит. Сам же он с каждым днем влюблялся всё сильнее. Наверное, если б не дела дома и в школе, парень начал бы ходить за ней по пятам, превращаясь в сталкера. Он восхищается ей. Такой честной, доброй, сильной, но застенчивой девушкой, которая всегда старалась всем помочь. Его раздражает необходимость делить её с кем-то. Он эгоист и хочет, чтоб она улыбалась только ему. Иногда так хочется просто схватить её и спрятать ото всех, но нельзя. Эти тёмные желания навсегда будут спрятаны глубоко в его испорченной душе. К сожалению, он не такой светлый и открытый, как она, и, по его мнению, не особо достоин её любви. Он обязательно станет достойным. Стук в дверь прервал размышления юноши. Парень в недоумении пошёл открывать дверь, гадая, кто это. Может, Джо опять забыл ключ от номера? Нет, на пороге была та, о ком он грезил всё это время. Переодевшаяся в платье, слегка покрасневшая от волнения девушка неуверенно смотрела по сторонам, будто сама не понимала, почему здесь. — К-казехая-кун... Это... Мы можем поговорить?.. Наедине? — Девушка сильно нервничала, краснела всё сильнее и запиналась... Юноше вновь захотелось обнять её. До чего же она милая. Просто невероятно милая... Зависнув на мгновение, парень отодвинулся с прохода, жестом приглашая войти. — Д-да, конечно. Я один в номере, парни ушли тусоваться к девчонкам, так что можем поговорить здесь. Помявшись у порога, девушка сделала ровно два шага вовнутрь и остановилась. От нервов она схватилась за подол платья и, опустив низко голову, скрыла глаза за чёлкой, забормотав почти неслышно: — Я б-беспокоилась. Ты так быстро ушёл. Поэтому решила проверить к-как ты. Ты в порядке? Широко распахнутые глаза на ярко-алом от смущения лице требовательно уставились на молодого человека, длинные волосы от резкого движения взметнулись, скользя по плечам и щекам девушки, чёрным шелком создавая контраст с бледной кожей открытых ключиц. Его возлюбленная казалась ему богиней, сошедшей с древних пергаментов. Мозг Шоты выключился со щелчком. С точно таким же, с каким минуту назад закрылась на замок дверь в номер. В номер, где только они... В месте, где она только его... Контроль парня медленно летел к чертям. Она так близко и вся его. Эти прелестные розовые щёчки, блестящие, смотрящие с беспокойством, живые глаза и эти милые ключицы, на которые он пытается пялиться не так откровенно. В памяти всплыл первый день на Окинаве, когда Яно-тян шёпотом змея-искусителя рассказывала ему про нижнее бельё на завязочках, которое его любимая взяла с собой в поездку. Парню резко стало жарко. К щекам прилила кровь, а сердце сделало кульбит и забилось втрое сильнее обычного. Следом вспомнился почти случившийся первый поцелуй. Внутренний демон зашептал, что сейчас им точно никто не помешает. В ушах зазвенело, и как сквозь толщу воды пробился обеспокоенный голос: — Казехая-кун, ты в порядке? У тебя всё лицо красное! Прохладная ладошка коснулась лба. Боже, если б она знала, что за мысли сейчас крутятся в его голове, сама б покраснела. Но она не знает и не ведает, каким обжигающим было для него её касание. — Д-да, — слова застревали в горле, она сейчас так близко. Он чувствует запах её шампуня и сглатывает вязкую слюну, наполнившую рот от волнения. — Прости, что заставил беспокоиться. Просто мне стало крайне неловко, поэтому и ушёл. Да и парни, как я думал, меня заждались. А они ушли к девчонкам, так что я тут один... «С тобой», — повисло в воздухе. Куронума, осознав, что стоит почти вплотную к своему парню, от тела которого исходит жар, как от батареи, дёрнулась было отодвинуться, но не успела. Шота обнял её, прижимая к своей груди и рвано дыша ей в макушку. — Ш-шота-кун? Имя, вырвавшееся скорее от неожиданности, чем осознанно, окончательно помутнило рассудок. Слегка отстранив, но не отпустив из объятий любимую, юноша серьёзно посмотрел ей в глаза: — Савако, закрой глаза, пожалуйста. Девушка медленно вдохнула, прикрывая глаза. Дыхание затаилось в ожидании, а сердце застучало где-то в ушах. Мягкое прикосновение губ отозвалось болезненной вспышкой где-то внутри. По телу прокатилась горячая волна. Куронума неосознанно облизнула нижнюю губу, задевая губы парня, и выдохнула. Парень воспринял это по-своему. Оглушённый биением своего сердца, ошалевший от своей смелости, опьянённый вкусом её поцелуя, он приник к её губам, пробуя подарить девушке свой первый взрослый французский поцелуй. Скользнул по её мягкой нижней губке языком и пробрался внутрь, исследуя новую территорию и новые для них ощущения. Он не мог остановиться. Расстояние между ними стёрлось, и это заставляло желать его большего. Прервав поцелуй, юноша провёл костяшками по бархатной щеке, заправил шелковистую прядь волос за ушко и склонился к открывшемуся местечку. Его шёпот пустил мурашки по телу девушки, вопрос заставил затрепетать от волнения. Низкий хриплый голос скрутил тугой ком внизу живота. Нестерпимо захотелось сжать непослушные, слабеющие ноги. Девушка вцепилась руками в его майку, боясь, что сейчас упадёт. Загнанное поцелуем и волнением дыхание никак не желало восстанавливаться, дрожь не проходила. — Назови меня по имени ещё раз, пожалуйста, — просьба сопровождалась нежным уксусом ушка. Такое аккуратное, прелестное, горячее... Из девичьей груди вырвался тихий стон: — Шота! В ответ послышалось едва слышное "да" и новый поцелуй чуть ниже мочки уха, начавший цепочку ласковых поцелуев, вызывающих уже понятный девушке жар возбуждения. Изящные руки сами переместились к шее и волосам парня, прижимая, не отпуская. Тело будто само прижалось теснее. Сквозь ткань чувствовался жар тела, хотелось чего-то ещё. Так странно и волнительно, но не остановиться. Больше эмоций, больше чувств, ещё больше и ближе. Чтоб стать одним целым, стереть расстояние, мысли. Объединить сознание в одно, слиться. Девушка почувствовала, как земля ушла из-под ног, пространство на долгое, бесконечное мгновение пришло в движение, а после под спиной мягко спружинил матрас. Взгляд парня затмил все мысли, что испуганной стайкой птиц разлетелись из головы. Он всегда смотрел на неё. Она видела его нежный, тёплый или же весёлый взгляд. Но такими его глаза она видит впервые. Почти чёрные от расширившихся зрачков глаза смотрели с жадностью. Они будто горели от желания, ещё б немного и загорелись, как у настоящего хищника, если б это было возможным. Куронума забыла, как нужно дышать, с жадностью рассматривая новое выражение лица любимого. Такого Казехаю она видит впервые. Таким он навсегда останется в её памяти. Серьёзный, страстный и такой любимый... Шалея от самой себя, она ласково прикоснулась к его лицу. Прошлась пальцами по щеке и зарылась рукой в его волосы, молча притягивая ближе, прося новый поцелуй. Голос отказал хозяйке, всё, что она могла, это с нежностью смотреть на того, кто так изменил её и мир вокруг неё. В этот миг он принадлежал только ей. Губы встретились в новом поцелуе, её язык ответил на игру его. Руки сжались крепче, а ноги будто сами раздвинулись, приглашая его оказаться ещё ближе. Так правильно и нужно. Веки налились свинцом, и не было больше сил держать их открытыми. Он прервал поцелуй первый, заставляя дышать её поверхностно и рвано. Обжигающее прикосновение губ и языка к девичьей шее вырвало тихий стон с его именем. Голова запрокинулась, обнажая горло, показывая, что она покорилась ему. Рука парня нырнула под ткань платья, задирая его. Дрожащие от волнения пальцы огладили бедро, прошлись по животику и остановились на груди, прикрытой нижним бельём. Губы сместились к манящим ключицам, оставляя красные следы-метки, рука сжала грудь, мягко массируя. Хочется оставить свои метки везде, чтоб все знали, чья она, но увы. Савако очень стеснительная, ставить её в настолько неловкое положение просто невозможно. Однако там, где никто не увидит.... Да, он будет знать, что она его, только его. Это выражение лица, эти стоны и тихий, робкий шёпот только для него. Он не может укрыть её от мира, но кое-что будет принадлежать только ему. Собственник внутри него мурлыкал от удовольствия, пока он, дезориентировав девушку ласками, снял с неё почти всю одежду, оставив только прелестные трусики, те самые, на завязочках. В паху нестерпимо больно, хочется снять их, но ещё рано. Он хочет, чтоб ей было хорошо. Чтоб единственный, кто обитал в её мыслях, был только он. Савако не сразу осознала, в насколько бесстыдном виде лежит под парнем, мозг от возбуждения соображал с трудом и начал проявлять активность только после того, как разгорячённое тело покрылось мурашками. Несмотря на жаркий климат Окинавы, воздух в комнате заставил поёжиться. Шота смотрел на неё с восхищением, как на величайшее произведение искусства. Руки бессознательно прикрыли голую грудь и лицо. Было очень стыдно, однако углубиться в самобичевания о своей распущенности не позволили ласковые руки, что мягко и очень медленно отвели её в стороны и крепко, но без агрессии прижали к кровати. Взгляд остановился на его глазах и медленно пополз ниже. Когда он успел снять рубашку? — Савако, я люблю тебя. Ты ведь помнишь об этом? И тихий шёпот в ответ, сметающий все сомнения, страх и стыд: — Да... Его губы отправились в путешествие по стройному, изящному телу девушки лаская, опаляя и вызывая стоны. Брюнетку выгнуло дугой, когда его рот сомкнулся на соске, а одна из его рук прижалась к уже мокрым трусикам. Он не торопился, терпеливо лаская, гладя её бутон сквозь тонкую ткань, наслаждаясь её голосом и желая услышать ещё. Громче, чувственней. Губы отпустили так понравившуюся ему часть тела и отправились ниже, туда, где сейчас были его пальцы. От ласковых поцелуев живот дрогнул, его девочка действительно боится щекотки. Парень осторожно развязал шнуровку и очень медленно снял с неё последнюю деталь одежды. Всё это время он внимательно смотрел ей в глаза, ища в них протест и не находя, только лёгкий отголосок страха перед неизведанным. Который, впрочем, исчез без следа от одного его поцелуя. Она доверяет ему. Юноша, подарив девушке задорную улыбку, вернулся к поцелуям, пальцами лаская половые губы, кончиками иногда проникая вовнутрь. Бёдра девы двигались навстречу пальцам, которые уже находились внутри, подготавливая её и даря удовольствие. Через некоторое время внутренние мышцы сдались, по телу прокатилась мучительно сладкая судорога, и Савако, прогнувшись в пояснице, кончила со вскриком. Шота неспешно вытащил блестящие от его сока в свете луны пальцы, поднёс к губам и вобрал в рот, пробуя её на вкус. Как он и думал, она везде вкусная. Нестерпимо захотелось ещё, но не сегодня. Он больше не может терпеть. Дрожащими пальцами расстегнув штаны и сняв их вместе с боксерами, Шота сразу вернулся к ней. Она только отдышалась от своего первого в жизни оргазма и вот-вот станет женщиной. Смущенный взгляд пошёл вниз по телу юноши, но тот не дал ей увидеть. Пальцами подцепив подбородок, он поднял её лицо, ловя глазами её взгляд. Боже, сколько всего было в его глазах. В этой любви и нежности просто тонешь. Она закрыла глаза и потянулась за поцелуем, и тот не пришлось ждать долго. Парень мягко сжал её ладонь, переплетая пальцы, и ввёл в неё головку члена. Очень медленно, боясь сделать больно, он плавными точками бёдер входил в неё, расширяя её узкий девственный проход, пока не упёрся в плеву. Девушка под ним тяжело дышала, в уголках глаз блестели слёзы. Было больно и сладко, хотелось ещё. Она сама поддалась навстречу, ведомая древним инстинктом, принимая его до конца, сливаясь с ним окончательно, отдаваясь ему без остатка. И тут же широко распахнула глаза от боли, слёзы из глаз потекли по вискам. Шота с тихим стоном уткнулся ей лбом в плечо, заставляя себя замереть и не двигаться, пока её боль не утихнет. Это было тяжело, ведь в ней было так хорошо. Очень хотелось начать двигаться, сорваться на бешеный ритм и кончить, но он не хочет её боли. Ей тоже должно быть хорошо, по-другому никак. Он не простит себя, если причинит ей вред. Через какое-то время девушка под ним неуверенно шевельнулась, и Шота, внимательно следя за выражением её лица, на пробу качнул бёдрами. Мягко, почти не двинувшись, но новых слёз не последовало, и он начал неспешное движение. Ей же было неприятно, болезненные ощущения от порванной плевы смыли всё возбуждение, и девушка, уже женщина, почувствовала дискомфорт. Простынь под спиной неприятно впивалась в кожу, мышцы бёдер противно тянуло от долгого нахождения в одной позе. Она решила просто потерпеть, ведь, наверно, это нормально? Однако молодой человек быстро заметил, что что-то не так, и сразу остановился. Парни между собой многое обсуждают, и интимный вопрос никогда не был исключением, даже втихаря пару раз видео смотрели, те, что "18+". Он знал, что ей будет больно, также знал, что это неизбежно. Однако, кое-что он в теории знал. Поменяв положение рук, тем самым увеличивая расстояние между телами, он, упираясь одной рукой в матрас, второй принялся её гладить. Щека, шея, грудь, живот. Пальцы скользнули к её лону, находя клитор, массируя его. Наклонившись ниже, он неспешно поцеловал любимую, вовлекая её в процесс. Ласкал её язык своим, расслабляя её, после, прервав поцелуй, вернулся к изящной шее, скользя по ней языком и оставляя лёгкие возбуждающие укусы, хотел приласкать её грудь, но из-за разницы в росте не выходя из неё сделать это было сложно. Безумная для него идея не успела до конца оформиться, как его уже обнимал девичий стан, прижимая ближе, а тело меняло своё положение. Уперевшись спиной о спинку кровати, он усадил её к себе на колени. Теперь она возвышалась над ним и растерянно, слегка ошалело смотрела в его глаза. Он молча притянул её для поцелуя. Одна рука легла на бедро, придерживая, пальцы второй вернулись к прерванному занятию, возобновили стимуляцию. Парень всё же добрался до своей цели, прихватил губами сосок, посасывая и покусывая. Тихие стоны наполнили помещение. Теперь девушка уже сама начала двигать бёдрами, желая почувствовать больше удовольствия, приводя парня в восторг. Их надолго не хватило, и он с тихим стоном кончил внутрь, быстрее заработав пальцами. Куронуме хватило всего пары движений бёдрами, чтобы задрожать от второго за вечер оргазма и устало опустить голову на его плечо после этого. Её тяжелое дыхание щекотало влажную кожу, девушка была без сил. Какое-то время они не двигались, тело ещё потряхивало от пережитого. Казехая крепко прижимал к себе свою женщину и был счастлив, как никогда. Савако подняла на него усталый взгляд, счастливо улыбнулась и голосом Рю произнесла: — Шота, вставай, опоздаешь на завтрак. Парень резко распахнул глаза и обнаружил себя в залитом утренним солнцем номере гостиницы. Над его кроватью возвышался его лучший друг и с непроницаемым выражением лица смотрел на него. Брюнет подскочил в кровати, резко сел и, откинув одеяло, собрался встать с кровати, как заметил на своих пижамных штанах подозрительное пятно. Одеяло ещё быстрее вернулось на место, прикрывая его позор. Лицо мигом приобрело ярко-алый оттенок, из ушей повалил пар. Над головой понимающие хмыкнули... — Ну, в общем, мы пошли вниз, так что поторопись, — как ни в чём не бывало произнёс приятель и ушёл, напоследок едва слышно сказав: — Я никому не скажу. В голове сгорающего от стыда парня и его приятеля одновременно всплыла фраза голосом Пина: «У Шоты башка забита тайными желаниями!» Школьник со стоном закрыл лицо руками, чудовищно. Вот как ему теперь ей в глаза смотреть? Школьная поездка подходила к концу...