уже поздно молиться?

пиип Юн Ан-Ни никогда не понимала, как жизнь может разделиться на "до" и "после". Жизнь скоротечна и неумолима. В сутках всегда недостаточно часов, а в месяце - дней. И все куда-то торопятся, просят жизнь бежать чуть медленнее. Нельзя поставить одну единственную точку на прямой человеческой жизни. пиип Раньше девушка тоже вечно куда-то торопилась. На учебу, на работу, к родителям, к любимому, домой. Ела, собиралась, спала на ходу, потому что планов очень много, а времени не хватает. И даже самых нерасторопных людей в своей жизни она заставляла двигаться быстрее. "Время идет, а мы не молодеем" было ее любимой фразой. пиип Все изменилось после четверга. Не простого четверга, который наступает каждые семь дней, а того, что стал жирной точкой в жизни Юн Ан-ни, разделив ее на "до" и "после". Он чуть не унес из этого мира с собой одну прекрасную душу. И все из-за того, что девушка опять слишком торопилась. Они опаздывали в театр. пиип Спустя шесть месяцев, в котором каждый день был днем сурка, Ан-ни невольно задавалась вопросом, так ли благосклонна судьба? Что было бы лучше для них обоих. Что было бы лучше для Чонина? Как только плохие мысли пытаются завладеть разумом девушки, она идет за кофе. пип Раньше жизнь была наполнена красками. Синий. Напротив ее съемной квартиры висит огромная неоновая вывеска. Темными ночами даже плотные шторы не спасают от света. Чонин обнимает девушку сзади, оставляя невесомый поцелуй на около уха. Они вдвоем смотрят на мигающую, надоедающую вывеску. Розовый. Его любимый цвет. Зеленый. Пока лето не прошло мимо, они пошли в ближайший парк, чтобы покормить белочек. Чонин отсыпал немного орехов в карман, приговаривая, что отдаст их Джисону, а после уселся не лавочку, не прочитав, что она окрашена. Чтобы поддержать любимого, пришлось пожертвовать любимым белым платьем. Красный. На Ан-ни всегда была красная помада. Даже, если мама и считала это слишком вульгарным. Ему нравилось. Теперь в жизни девушки был только белый, серый и болезненно-желтый. Почему все больницы красят в эти цвета? Она знала, что парень не хотел бы, чтобы у его кровати сидели целыми днями, забывали поесть и поспать, но ничего не могла с собой поделать. В тот четверг остановилось не только сердце Яна Чонина. Но помимо отсутствия цвета, пропали и привычные звуки. Гул оживленной дороги, радио, шелест листвы. Остался лишь писк аппарата жизнеобеспечения, жужжание автомата с кофе и редкие крики медперсонала. Все в больницах говорят тихо, будто боятся кого-то разбудить. Правда в том, что их уже не разбудишь. пип За пять минут ничего не изменилось. Ан-ни выучила, как лежит ее любимый, чтобы знать, если он, вдруг, пошевелит пальцем и попытается сдуть свою челку, как делал это когда-то. Однако, все как и прежде. Можно закрыть на секунду глаза и представить, что он спит. Устал после тренировки и заснул прямо в студии, устроившись в уголке. пиип – Только ты, ведь, не проснешься, да? – нагретой от стаканчика с отвратительным кофе ладонью девушка дотронулась до холодных пальцев. Нижняя губа снова начала подрагивать. В такие моменты становилось еще тяжелее. Поначалу оставалась надежда, а сейчас – ничего. пиип Говорят, что время лечит. Кажется, уже каждый подтвердил обратное. Время делает только хуже. Злость, грусть, обида проходят. Остается только боль. Душераздирающая боль, которую уже не закроешь ничем другим. Не сделаешь вид, что что-то попало в глаз, или просто ударилась ногой о тумбочку. пиип – Я люблю тебя, – не забавно ли то, что, когда Чонин мог это услышать, Ан-ни так боялась это сказать? - Сегодня люблю тебя еще сильнее, чем вчера. А завтра буду любить в два раза больше, - она касается губами его костяшек, но следа его любимой красной помады не остается. Лишь соленая капля на указательном пальце. пиииииииип