сначала полюби себя, а затем весь мир окажется у твоих ног

Габи знала о том, что она отвратительна. Но стоя каждый вечер перед зеркалом убеждала себя в обратном, пока безрезультатно. Габи запиралась в душе, и сидя на полу смотрелась в зеркальце или лужу мыльной воды, повторяя что сиреневая помада на губах делает её красивой, а жирно накрашенные ресницы привлекательной. долгие часы, казавшиеся ей минутами в ночной тиши, Габи стояла, обхватив себя за плечи, так сильно что б на бледной коже оставались кровоподтёки и кровавые полосы, ведь это тоже нравилось мужчинам, такие вот кинки, но Габи делала это бессознательно. Габи брилась тупой бритвой, другой не было, испытывая муки вросших волосков и неприятный зуд, вызванный аллергией, но не бриться она не могла. Ведь гладкая кожа выглядит так привлекательно в глазах мужчин, они так ненавидят всё естественное и любят всё то что отдаёт некой детскостью. А Габи больше всего на свете боялась, что мужчины сочтут её больше не привлекательной. Мир Габи строился очень просто: пока её трахают значит она им нравиться, а если нравиться значит красивая, а если красивая значит заслуживает _жить_. Габи ненавидела свои ноги её казалось они слишком жирные и короткие, она запрещала себе есть и блевала по ночам до потери сознания. Габи ненавидела секс, но мужчины её хотят, они её рассматривают в разных позах и наслаждаются игрой во взаимное желание, ведь мир очень прост, в глазах Габи, если тебя трахают, значит ты красивая. Это самая короткая юбка и самые длинные каблуки, в них ноги кажутся длиннее и стройнее, -размышления о том, что надеть топик или прозрачную блузку занимают не больше минуты, выбор падает на топик, быстро снимающийся и легко задирающийся. Сегодня в Дом возвращается Крыса, она принесёт всё необходимое домавцам, и значит у Габи много работы, она знает много людей из тех, кто заказывал у Крысы презервативы. Каблуки размеренно цокают по полу цок-цок цок-цок. Габи идёт в перёд картинно выпячивая грудь и виляя задницей. Она красивая. Привлекательна, уж точно. Удержаться от ругательства в адрес идиота рука которого со смачным шлепком прилетает прямо по ягодице, задача сложная, но уже вполне привычная. Она ярко накрашена, и кто-то всё же морщиться на её раскрас, но тот факт, что за пять минут ходьбы в мальчишеском крыле ей прилетело по ягодице раза три и насколько раз её кто-то ущипнул за бог или лицо, отпуская похабную шуточку, а один раз даже смяли правую грудь, позволял Габи чувствовать себя уверенно. В четвёртой Габи вела себя максимально развязно и пошло, ни у кого не должно возникнуть сомнений в её самооценке, особенно у сожителей её ёбыря, который был не какой-то там левый чувак со двора, а вожак Дома, что делало её в некотором роде неуязвимой. До Габи долетали шутки что Слепой спит с ней только потому что он собственно слепой, но она старалась игнорировать их. Слишком уж это было больно. Он спит с ней и хорошо, она красивая, не важно, что думают об этом другие. Габи знала, что пол Дома её ненавидят, а те, кто не ненавидит тот терпит, но она пользовалась спросом и значит её всё устраивает. А полночам она ревела, размазывая яркую, жирно нанесённую косметику по щекам. Люди её ненавидят, люди её презирают, людям нужно только её тело, уродливое, искалеченное под их же желания тело. Люди, жестокие и беспринципные люди, сделали её такой, и они же за это её и ненавидят. Габи не отдавала себе отчёт в этом, она думала, что в оскорблениях, обзывательствах и полных презрения взглядах виновата лишь она сама. Габи было около десяти, когда она впервые столкнулась с насилием. Это был отчим, красивый и статный, с золотыми волосами и громким голосом, он часто оставался у мамы Габи на ночь. Каждый раз приходя в гости он дарил Габи подарки, в основном косметику или гели для душа, а вечером Габи выгоняли спать на кухню, где, всё равно ей были слышны мамины крики и ещё какие-то не ясные, пока, звуки. Этот человек запрещал есть сладкое, сначала просто неодобрительно смотрел, потом начал и кричать, один раз даже ударил, а на другой день, когда он, зайдя на кухню увидел, что Габи потянулась к коробке с конфетами, он грубо схватил её за волосы и приложил лицом к стулу, нагнув. Он много ругался матом и говорил страшные слова о том, что Габи уже большая и через пару месяцев можно и начать её снимать, а жирные никому не нужны. Габи была напугана и плохо помнила, что происходило дальше, помнила, как было больно и как вязкая кровь текла по бёдрам, помнила громкий резкий смех и нелепую шутку про то что она уже разработана, можно отдавать на трассу, и громкий вскрик матери полный ужаса и сожаления. Происходящие потом скрывал ещё больший туман. Габи забилась в угол, а вокруг летала посуда и громка кричали люди, но человек этот так и не ушёл, он перестал носить подарки и лишь смотрел на Габи с прищуром и мерзкой улыбкой на губах. А Габи плакала по ночам. Она теперь понимала, что делает этот мужчина с её матерью за стенкой, понимала почему мать так истошно и горько кричит и откуда взялись их разговоры о камере, она догадывалась какой актрисой работает её мать и почему они никогда не смотрели фильмов с её участием. Маленькая девочка понимала, что иначе бы они умерли от голода, и этот мужчина помогает им жить не то что бы богато, приемлемо, но слишком страшной и высокой ценой., И Габи плакала, плакала над несправедливостью судьбы и над жестокостью людей, плакала прижав колени к груди и вспоминая все те касания и слова что ощутила на себе в тот роковой день. В четвёртой делать было решительно нечего, Слепой подозрительно давно не выходил на связь и на самом деле это не могло не доставлять удовольствия, Габи так и оставалась уважаемой, ведь благодаря ей собственно в Доме появился новый Закон, а обязанностей "ДЕВУШКИ" Слепого ей удавалось избегать уже как третью неделю. Да, слухи были правдивы Крыса вернулась. Вот она идёт аккуратно, вышагивая на своих длинных ногах она явно гордись выставляет свои ботинки так что их было видно, как минимум в три зеркальца. Крыса ни смотри ни в перёд, ни по сторонам, она не смотрит себе под ноги, её взгляд устремлён в неведомую плоскость зеркальных отражений. Крысе кается что двойное искажение вещей вначале воздушное, а затем и зеркальное, правдивее. Ей хочется верить, что лживые уродливые и обманчиво надёжные вещи, если их перевернуть в отражении станут правдивы и прекрасны, это ерунда, но, если ей так проще, то почему бы и не пойти на встречу такому вот желанию. Слишком часто Крысе лгали, предавали её, топтали гордость ногами лишь за то, что она доверилась не там людям, что, сейчас глядя в прошлое хочется верить, что ошибки учтены и больше их не допустят, даже если эта вера - только иллюзия бесконечная количество раз отражённая в зеркалах. Крыса с Габи слишком разные и даже не смотря на то что они живут в одной комнате, Крыса просто не замечает яркую девушку, да и некогда ей, а Габи, она слишком биться наружи и слишком не приспособлена к изнанке, не схожи они, никак не схожи. Но какое-то проведение, высшая сила заставляет сейчас, весело болтающую с кем-то Габи врезаться в задумавшуюся Крысу. И жуть пробирает до костей. Крыса в первые за долгое время смотрит не себе в зеркала, а на человека прямо, и Габи боится до дрожи в коленях и тонкие длинные пальцы, с уже облупившимся чёрно-красным маникюром, выуживают из кармана сигареты. да это необходимо закурить прямо сейчас и да это её собственное решение, не для того чтоб выглядеть круче в чьих либо глазах. Крыса смотрит на Габи долго и в упор, будто видит в первые, так словно Габи была тем, кого долго ищешь, но не можешь найти, тем кто сидит где-то на подкорке мозга и сжирает изнутри, но ты никак не можешь понять кто это и что ему собственно надо от тебя, и сейчас глядя на Длинную Крысе казалось что она совсем близко подобралась к решению проблемы, пожирающей мозг, нашла нужный способ позволяющий избавиться от причины мешающей счастливо жить. а Габи смотрит на крысу, в это ничего не выражающее лицо, с острыми скулами и густыми бровями, смотрит и курит, растягивает губы в улыбке и курит, стряхивая пепел под ноги, и хочет запечатлеть этот момент на подкорке мозга, посмеяться в лицо судьбе сказать, смотри, вот Крыса такая вся независимая отчужденная, выбралась из своей раковины, встретилась лицом к лицу с реальным миром, коснулась мрачной действительности, поняла - прогнуться под этот мир, блядская, безысходная необходимость. Габи частично была права, угадывая мысли крысы, но та давно уже привыкла к жестокости мира и понимала его законы, всеобъятную силу их подчинения, прогнуться или нет - просто вопрос времени. и именно сейчас крыса поняла, позвоночник даёт слабину, хочешь не хочешь, но человек не хозяин своей жизни, за спиной его прячется Судьба, всегда готовая в нужный момент подхватить вожжи правления, воспользовавшись сиюминутной человеческой слабостью. Но крыса знает такой как Габи ей не стать, она, впрочем, и боится этого больше всего на свете, прогнуться настолько сильно и глубоко ей просто не по силам она сломается, это признак слабости, а может наоборот - силы. Крысе хочется верить в то что она сильная. Крысе претит находится в Доме, ей ненавистны ети стены, расписанные умными словами, имеющими смысл только в глазах Домовцев и абсолютно бесполезные они в глазах других людей делают и саму Крысу, и других обитателей Дома глупыми и инфантильными фриками. Крысе претила мысль подчиняться и следовать за чужими мыслями и идеями, Дом навязывал ей свою религию и философию, Крысе хотелось сбежать, уйти, покинуть эти стены, диктующие ей правила жизни. И она уходила не на долго, всё-таки что-то, да и держало её в сером доме. Может она была частью Дома или Дом - её телом. Все жители дома любили и благодарили Крысу за ту силу, благодаря которой она могла уйти и вернуться без серьёзных проблем для психики и здоровья, но сама крыса видела в этом лишь свою слабость.