Шесть или семь минут

      Она всегда была единственной. Единственным другом. Единственным слушателем. Единственной, кого он любил. И каким бы он ни был, она всегда понимала и принимала его.       После смерти Сатаны и поражения Мальбонте, Цитадель и Ад пришли к соглашению. Наконец, воцарился мир. Демоны больше не были под гнетом ангелов. Их больше не сковывали обстоятельства, а слепая ненависть к белым крыльям просто исчезла.       Ангелы и демоны — ни соперники, ни враги, они — хранители баланса, союзники, чьи жизни шли параллельно и больше не пересекались в точке кипения. Конечно, виновных, принявших сторону, Мальбонте отправили в Небытие, а его самого заперли в самом страшном месте — его разуме.       Наконец, воцарился мир, а Люцифер взошел на трон. И Ад, забирающий энергию у нынешнего правителя, стал таким, каким не был даже во времена расцвета Сатаны.       Теперь Люцифер понял отца. Слабый демон никогда не сможет править Адом. Сатана мог быть самым большим ублюдком во всех мирах, но он был силен, а Ад признавал только силу.       Раньше, когда он был учеником школы, демоном и сыном великого отца, Люцифер думал, что это будет легко. Но ответственность, время и война навечно изменили его. Взорвали его привычный мир. Мими бы, конечно, сказала, что он был просто придурком. И как бы Люциферу не было сложно и даже больно это признавать, он действительно им был.       Когда ты рождаешься с привилегиями, уготованными тебе с рождения, видимо, не можешь быть не избалованным этими самыми привилегиями, особенно если твой отец — Сатана. Люциферу всегда внушали, он лучше всех, он непобедим, но война показала, что это были всего лишь слова.       Люцифер признал все свои слабости и наконец понял, чтобы стать достойным правителем и повести за собой демонов, не нужно бросаться угрозами и быть самым плохим мальчиком в школе, а на деле полнейшим идиотом, по мнению Мими. Достойный правитель — это лидер, который станет опорой в тяжелые времена, наставник и сила, питающая не только Ад, но и вдохновляющая поданных.       Эрагон сделал большое одолжение демонам и Люциферу, вернув им Ад и позволив выбрать правителя. Люцифер помнил его пренебрежительное выражение лица в тот день.       Эрагон будто бросал подачку самым низшим существам, которых ему когда-либо доводилось видеть. Наверное, в его глазах демоны таковыми и были, слишком жалкими, чтобы их добивать или брать под контроль.       Люцифер спокойно отреагировал. Он не помнил свои чувства тогда, скорее всего, пытался сдержать гнев. Но Люцифер помнил обещание. Обещание, которое он дал себе сам.       Защищать Ад вечно и пожертвовать всем, чтобы демоны больше никогда не чувствовали себя униженными, а самое главное, чтобы война осталась блеклым воспоминанием на потрепанных страницах школьных книг.       Ад жил. Ад был равен Цитадели. Ад был свободен. Ад получил второй шанс. Ад стал домом. Люцифер не помнил свою мать, но верховные демоны говорили, что она была лучшей из них и делала Ад таким же.       Местом, по которому ты скучаешь и хочешь вернуться, как в родные объятия. Местом, которое бережно хранило воспоминания о бесконечно далеких, но самых беззаботных днях. Домом. Ад стал домом для каждого, кто в нем нуждался.       Верховные демоны и приближенные Люцифера теперь ежедневно напоминали ему лишь об одном. Аду нужна Королева. Аду нужен наследник. Он понимал своих советников. Они боялись того, что в день, когда Люцифер отправится в Небытие, чего не избежал ни один из правителей Ада, Цитадель узурпирует власть, и демоны ничего не смогут изменить.       Мир устоялся, но страх был абсолютно оправдан. Всех демонов, присягнувших Мальбонте публично казнили. Они хотели стать героями, а встретили ужасную смерть, которая стала несмываемым пятном на их прошлом.       Ади — один из них. Он был сильным и амбициозным демоном, который однозначно бы стал приближенным Люцифера, но неверный выбор, ядовитое желание мстить уничтожили все. Стерли достижения, ужасные шутки, победы и широкую улыбку. Стерли целую жизнь и воспоминания, ведь Ади не стал ни то что страницей, а даже жалкой строчкой в четырехтомнике о восстании Мальбонте, потому что историю пишут победители. А ангелам абсолютно наплевать на очередного зарвавшегося демона.       Люцифер помнил. Мими помнила. И они разделили горе от потери общего друга пополам. Излечили друг друга и со временем стали еще ближе. Она не боялась говорить правду. Он больше не боялся ее слышать.       Мими была учителем в школе. Люцифер принимал ее выбор, но не одобрял. Она называла его эгоистом, а он хотел, чтобы она всегда была рядом. А Аду все еще нужна была Королева.

***

      Мими устало закрыла книгу. Ей нравилось работать в школе. Отвлекало от мыслей, которые настойчиво сверлили дыру в голове. А школа была единственным безопасным местом, которое она знала. Школа позволяла прятаться от реального мира и быть в бесконечном комфорте.       Она погружалась в книги, общение с коллегами и учениками, даже Ребекка Уокер, занявшая пост директора, не напрягала и не смущала Мими. Ребекка выполняла свои обязанности и не надоедала. Все, чего Мими когда-либо могла от нее требовать.       Потеря отца и Ади практически разрушила ее до основания. Горе стирало человека, которым она была. И ей это не нравилось. Скорбь давила, словно к ногам цепями привязывали груду камней, и она тонула в бесконечном океане отчаяния.       Но все это время Люцифер был рядом, не позволяя ей погрузиться в себя. Дойти до точки невозврата. Несмотря на обязательства перед демонами и Адом, он посвящал ей всего себя.       Люцифер больше не был мальчишкой, в которого она была влюблена, не был больной детской влюбленностью, сгоревшей в костре не взаимности. Иногда ей казалось, что она до сих пор чувствовала пепел на губах и осадок разочарования, колыхавшийся в глубине души.       А потом она увидела в нем друга и опору. Люцифер открылся для нее по-другому, и Мими больше не чувствовала запах гари, осевший крупицами в легких. Ее чувства восстали, словно феникс. Выросли из чего-то ужасного, как маленькие цветочки, выросшие на сгоревшем, безжизненном поле.       Они излечили друг друга и со временем стали еще ближе. Она боялась, что Люцифер однажды ее отвергнет, как может только он. Жестоко, беспощадно и без сожалений. Боялась, что будет больно, но снова не влюбиться в него все равно не смогла.       И когда он пришел к ней со своей небрежной улыбкой, хриплым голосом и вопросом всей ее жизни, Мими растерялась. Ужас. Шок. И снова ужас. Она что спит, черт возьми?       — Мими, — позвал ее Люцифер немного растеряно, — ты меня слышишь?       — Да, — она будто вышла из тела, но его голос был способен не только вводить в транс, но и отрезвлять лучше, чем стакан холодной воды, — повтори, что ты сказал, — рассеяно сказала Мими.       — Мими, — Люцифер усмехнулся, но так ласково что ли. За эту усмешку она могла вытащить свое сердце и положить к его ногам, — ты хочешь, чтобы я тебя упрашивал? — она неосознанно кивнула, — я готов потратить на это вечность. Ты станешь моей королевой?       — Да, — тихий шепот, положивший начало нового тысячелетия.       Он всегда был единственным. Единственным другом. Единственным слушателем. Единственным, кого она любила. А она стала его королевой.