Тулси

Сайно скалится, но не пытается вырваться. Он сжимает когтями бледное запястье на своей шее. Ему это нравится, так же, как и Аль-Хайтаму. Сайно тихо рычит, когда его голову оттягивают назад, а в следующие секунды срывается на скулеж, получая не слабый укус в шею. Красный след горит, огнем расползается по всему телу, заставляя ноги подкашиваться. Сайно опасается, что если они зайдут дальше, он не выдержит. Мускулистые руки подхватывают загорелые бедра, перетаскивая генерала на стол, что ранее был завален различными бумагами. Чернильница вмиг опрокинута, заливая своим содержимым часть этих самых "важных" документов. Шакаленок неприятно ударяется затылком о жесткую поверхность и недовольно пинает секретаря в живот, ощущая под грубой, истерзанной горячими песками пустыни пяткой пресс. Он пытается не выдавать свое волнение, ведь человек над ним сейчас намного сильнее и в более выигрышном положении. Руки парня мужчина сжал над пепельной головой Сайно, крепко сжимая, кажется, тем самым оставляя красные следы, которые по итогу расцветут фиолетовыми бутонами. Хайтама до безумия заводит полуголый вид шакаленка, а в голове появляются навязчивые мысли испещрить его тело кровоточащими укусами. Сайно сдерживает крик, получая один из таких эгоистических следов. Он быстро моргает, желая скрыть слезы. Сейчас он лишь зверек. Ему никогда нельзя показывать свою слабость перед ним, его врагом, особенно сейчас, в этой ситуации, когда секретарь наслаждается ею. Сайно кусает его в поцелуе, с помощью мелких клычков заставляя кровь из нижней губы стекать по подбородку. Аль-Хайтам ехидно смеется, Сайно все такой же упертый. В отместку мужчина резким движением переворачивает парня на живот, заставляя из-за нехватки места болезненно удариться ребрами о край стола. Парень рычит и уже собирается подняться, но крепкая рука жмет его к плоской поверхности, заставляя задыхаться от крепкой хватки на шее. Сайно царапает дуб когтями, давая понять, что еще немного и он отключится. По щекам уже текут соленые капли, обжигая загорелую кожу. Ему больно, ему страшно, он чувствует на себе всю его ненависть. И его это заводит, заводит до болезненного возбуждения. Заводит до скулежа, до фейерверка в глазах. Генерал Махаматра чувствует, как его враг прикасается к нему в самом сокровенном месте, проводя по колечку мышц, размазывая по нему какое-то масло. Начинает печь. Жарко не только внизу; ему стыдно, ему хорошо, и ужасно стыдно за это. Он наперекор своему образу подается задницей назад, требуя пальцы в себя. Член трется о стол, размазывая по нему естественную смазку. Сайно вновь скулит себе в руку, он не имеет право позволить услышать секретарю его наслаждение. В парня входят сразу два пальца, заставляя его прогнуться в спине, отстраняясь назад от сладостной пытки. Дыхание спирает, это много для него сейчас. Мужчина берет округлую половинку, оттягивая ее в сторону, тем самым открывая обзор на сжавшееся, красное и чуток опухшее от разогревающей смазки, колечко мышц. Он чертовски желает разорвать его, вгоняя член сразу по самые яйца. Слышать крики, а потом и смиренный скулеж парня под ним. Сайно еще сильнее жмет руку ко рту, чувствуя на саднящем и разгоряченном колечке прохладу. Он расслабляется, он хочет вновь его пальцы, но сказать это себе не позволяет. Ведет задницей вверх, выпрашивая прикосновения. Аль-Хайтам слизывает кровь с губ, приближаясь к мягкой половинке и оставляя на ней еще один алый след, на котором выступают бусинки крови. Сайно опять сжимается, вздрагивая всем телом. Он не собирается просить, пусть хоть всего искусает, он не признает свою зависимость в его касаниях, его пальцах. Мужчина ведет вверх по позвонкам, считая каждый. Оттягивает за длинные волосы назад, держит крепко, до звездочек в глазах. Сайно жадно дышит, кажется сейчас вновь заберут весь кислород. Грудь вздымается, а набухшие соски обдает холодом. Наверное, сейчас он слишком горячий. Хайтам брезгливо отталкивает от себя голову парня, вновь переворачивая его на столе. Теперь-то Сайно полностью разгромлен, его видно всего, и даже прикрыться будет считаться для него поражением. Красные глазки на мокром месте, лицо горит, а на губах блестит слюна, которая стекает с уголков по подбородку. Костлявые пальцы ведут вверх по животу, сжимают сосок и до боли выкручивают его, заставляя владельца этих бусинок жалобно захныкать, а после, дабы заткнуть свой чертов рот, удариться затылком о твердую поверхность. Два пальца все-таки входят, сразу ощущая как шакаленок сжался на них, не желая выпускать. Он хочет больше, глубже, от чего и подается вниз, насаживаясь разгоряченным нутром на прохладные пальцы. Сайно срывается на стон, чувствуя, как они попадают по заветному местечку. Он требует еще, сжимая крепче, обволакивая своим жаром. Смотрит в затуманенные глаза своими, такими же. Только вот Хайтам еще остается в здравом рассудке, когда Сайно уже готов полностью раствориться под мускулистым телом. Мужчина растягивает его, ритмично попадая по простате. Сайно гнется, ему не хватает чего-то...ему не хватает болезненных, резких волн, расплескивающихся по всему телу, заставляя разум хотя бы на долю секунды проясниться. Третий палец входит без проблем; внутри горит. Аль-Хайтам рад этому, рад виду парня, рад его действиям и звукам, что тот еще минут десять назад упорно скрывал. Секретарь заставляет шакала взвыть, когда выходит и резко входит до предела, ударяя пальцами по простате. Сайно крупно дрожит, ему жарко, но и в то же время холодно. Генерал начинает сам двигаться на пальцах, но после разочарованно хнычет, чувствуя непривычную пустоту. Резкий шлепок еще громче отбивается от стен, а за ним и громкий стон. — Пожалуйста! — кричит Сайно, изливаясь на живот. — Пожалуйста, — запрокидывает голову, вымаливая действия. Секретарь и без этого уже растирал смазку на члене, чего Сайно не видел, просто не пытался, следуя своим желанием. В эти моменты он всегда такой, чуткий шакал превращается в наивного щенка, которой только и может, что смотреть в глаза своего "хозяина". Зудящее колечко мышц лишь сильнее сжимается, когда головка члена входит в него, затягивает дальше, пытается резко насадиться. Аль-Хайтам невозможно кайфует от сего представления. Крепкий, немаленький стояк врывается в изнывающее нутро, растягивая стенки до предела. Шакаленок сжимается, дыхание спирает, но он то и дело продолжает свои попытки получить желанную порцию такого же горячего воздуха. "Больше" – комом застревает в горле, когда генерал Махаматра получает заветное. Большой член вновь и вновь остервенело вырывает из парня крики и стоны, чуть ли не рвет горящее нутро. Шлепки кожа о кожу отдаются в висках. Парень царапает стол, кусает губы и крепко жмурится, ему больно и хорошо. Он чувствует себя растянутым до предела, горящим, чуть ли не плавящимся от грубой хватки на бедрах. Поясницей бьется о стол. Получает болезненные укусы на груди, дышит часто, вновь и вновь ощущая горячий юркий язык на своих сосках. Они у него чувствительны, чего парень чертовски стыдится, ведь даже от ветра пустыни он чувствует мелкое возбуждение. Аль-Хайтам никогда не заботится о нем, так же и сейчас, пользуясь его телом как секс куклой. А Сайно получает неистовое удовольствие. Мужчина насаживает парня до предела, заполняя его горячей спермой, которая разливается внутри, даря генералу немалое удовольствия. Шакаленок, после пары движений руки на своей плоти, кончает в кулак, а после вновь протяжно стонет, когда секретарь выходит из него и вновь толкается, вгоняя сперму глубже. Сайно обмякает на горячем члене, полностью расслабляясь, и теперь ощущая все повреждения на своем теле в полной мере. Хайтам был готов еще долго рассматривать выдохшегося генерала, но это не позволительно, поэтому он вновь покидает тело, уходя в ванну с брезгливым желанием привести себя в порядок.