Закатное солнце

Стефе никогда никто не рассказывал, кем были её родители. Вряд ли история о попадании в приют могла оказаться такой же романтичной, как в “Диком ангеле”, где мать героини умерла при родах от разбитого богатым парнем сердца. Нет, девочку, вероятней всего, просто-напросто бросили. Спустя годы Стефа по-прежнему не смогла понять поступка своих биологических родителей, ибо контрацепцию никто не отменял, а аборты, конечно, были легализованы официально только спустя месяц после её рождения, однако девушка придерживалась такой точки зрения, что бросать ребёнка ничуть не лучше, чем прервать его жизнь в утробе матери. Девочка начала осознавать, где она находится, только к 3 годам. Узнавать, что тебя бросили, очень больно, ведь ты не понимаешь, в чём и перед кем ты провинился за свои несчастные 3 года. В самом начале ты хочешь найти родителей, чтобы жить, как обычный ребёнок, в полной семье, где все друг друга любят, но чем больше лет проходит, тем быстрее угасает эта надежда. Вообще, в том детском доме у Стефы не было как таковых друзей, ей больше нравилось гулять в сторонке, играть с бездомным животными, которых подкармливали воспитатели, рисовать, сидя вдали ото всех, чтобы никто не мешал. Она вообще не хотела идти на контакт с кем-либо, из-за чего ребята над ней часто подшучивали. Однажды в зале оказался небольшой телевизор, к которому тут же прилипли все дети, увидев там какие-то мультики. Стефе было всё равно на весёлые движущиеся картинки, ведь они были ненастоящими. Вот когда кто-то случайно переключал на главный канал, ей было интересно, ведь там были люди, реально существующие, которые в данный момент находятся где-то там далеко, а ты видишь их в каком-то ящике. Разве не чудо? В один прекрасный день она дождалась момента, когда детей обычно укладывали спать, чтобы втихую пойти посмотреть телевизор. Включила главный канал и увидела то, что кардинально изменило её жизнь: шли Олимпийские игры-1992 в Барселоне, а именно художественная гимнастика, выступление будущей чемпионки Александры Тимошенко. Девочка никогда не видела ничего подобного. Даже когда сзади неё раздался шорох, означавший, что её засекли, девочка не сдвинулась с места и продолжала наблюдать за гимнасткой. На самом деле, сзади находилась та самая воспитательница, которая очень любила её, поэтому через несколько дней сделала Стефе особенный подарок: отвела в школу олимпийского резерва по художественной гимнастике. Занятие спортом для детей из приютов было бесплатным, так что единственной проблемой было отведение ребёнка туда и обратно, но заниматься этим было некому, так как воспитатели всегда были заняты. В их детском доме никто не ходил ни на какие секции, поэтому всё нужно было суметь сохранить в тайне, дабы избежать насмешек или издевательств над ребёнком. Но, к сожалению, долго скрывать не получилось: через год Стефу подкараулили девочки, которым она никогда не нравилась, и принялись избивать. Это был первый раз, когда к ней применялись такие методы. Той воспитательнице, которая отвела её на гимнастику, не посоветовавшись с директором, сделали выговор, поэтому она не могла никак повлиять на то, что с девочкой происходило. Стефа стала гораздо больше времени, чем положено, проводить на тренировках, дабы не возвращаться туда, где ей было очень плохо - в место, где тебя ненавидят за то, что ты просто о чём-то мечтаешь. Стефе хотелось попасть в сборную, чтобы переехать в их тренировочную базу и забыть всё, связанное с детским домом, как очередной страшный сон. Каждый день здесь что-то происходило, и это что-то касалось её. Психологическое, а иногда и физическое насилия начали оставлять тяжёлый отпечаток на жизни маленького ребёнка, которого было некому защитить. Да, в таких учреждениях травля - частое явление, однако не пресекать это и стоять в сторонке могли, по мнению Стефы, только бездушные люди. Девочка искала поддержку от той воспитательницы, но она вела себя так, словно совсем не знала её, и это делало ей больно. Поэтому она старалась изо всех сил выполнять план тренировок, невзирая на травмы от окружающих её недоброжелателей. Когда ей было 11 лет и уже можно было смело отправлять её на международные соревнования, тренер подошла к ней и сказала, что у неё есть высокие шансы попасть в сборную. Эта новость казалась Стефе чем-то нереальным, прекрасным сном, которому не суждено было сбыться, потому что не могло всё быть так гладко. Но это было правдой, и от этой мысли хотелось разрыдаться прямо перед тренером. Разве это было возможно? Она сможет уехать от всего этого кошмара? На радостях она прибежала к дому, положила сумку в своей комнате и с такой же скоростью направилась в столовую, где работала женщина, с которой она общалась чаще всего и которой могла доверять. То, с каким упоением она рассказывала эту новость, нисколько не тронуло женщину, ведь та лишь ухмыльнулась и ответила: "Запомни на всю жизнь, что в большом спорте остаются только богатые люди, тебя не будет там, это всё сказки". Стефу словно окунули в ледяное озеро, и в таком состоянии она медленно поплелась в свою комнату, чтобы побыть одной. Зайдя туда, она обнаружила нескольких человек разных возрастов и полов, сидящих на её кровати и тут же устремивших взгляд на неё. Соседки мигом выскочили из помещения, а Стефа сразу же поняла, что что-то будет дальше, однако не могла представить, насколько далеко всё могло зайти. Она толком не понимала, что происходило, но смогла вырваться, на автомате схватить сумку с вещами и деньгами и выбежать оттуда. Спустя годы девушка смогла сделать вывод, что это была попытка изнасилования, но всё чудом обошлось простым избиением. Добежав до своего зала - единственного места, где её никогда никто не трогал, - она принялась строить дальнейший план: в детдоме на ней в следующий раз живого места не оставили бы, а значит, возвращаться туда было нельзя. Как там сказала тренер, есть шансы рассчитывать на сборную? Будет ей сборная. Девочка вытряхнула всю сумку в поисках мелочи, чтобы купить билет на автобус до порта, а затем на паром до заветной базы. К счастью, денег ещё хватило даже на гирос на вокзале, так что день можно было считать вполне удачным. Прибыв в другой город, девочка понятия не имела, куда ей надо было идти, поэтому стала расспрашивать об этом прохожих, которые почему-то обходили её стороной и ругались при этом. Неужели то, что маленькую девочку избили, было причиной такого равнодушия? В чём она провинилась? Она не достойна элементарной возможности узнать дорогу? - Эй, тебе чем-то помочь? - раздался голос из-за спины. Обернувшись, Стефа увидела мальчика примерно её возраста, который стоял почти с такой же сумкой, как и у неё, и обеспокоенно оглядывал её лицо. - Я, кстати, Демис, а ты? - Стефания, - ответила она и протянула руку, которую мальчик тут же пожал. Затем он без разрешения забрал у неё сумку и кивнул на перекрёсток, приглашая следовать за собой. - Подсказать дорогу? - Да, мне нужна база нашей сборной по художественной гимнастике. - О, мы тренируемся там же, только в другом корпусе, я как раз туда шёл. Я состою в сборной по панкратиону. - Ого, - Стефа была удивлена тому, что, во-первых, ей посчастливилось встретить человека, который мог провести её в нужное ей место, а во-вторых, который в её же возрасте уже был сборником. Это придало ей сил и немного уверенности. Пока дети шли, они успели рассказать друг другу о себе. - Знаешь, что? Отныне я твой персональный тренер по панкратиону, запомни! Я научу тебя драться и не давать себя в обиду, - мальчик улыбнулся и протянул ей её сумку, когда они уже подошли к месту, где их пути должны были разойтись. Стефа вымученно улыбнулась ему в ответ и, поблагодарив за всё, что он для неё сегодня сделал, пошла в сторону гимнастического корпуса. Пробраться незамеченной через охрану оказалось трудновато, но изобретательная Стефа справилась с этой задачей и уже спокойно открывала дверь в зал своей мечты. Просторное помещение встретило её звуками летающих снарядов, криками недовольных тренеров и тяжёлыми вздохами бедных гимнасток, которых заставляли делать очередной прогон, хотя силы уже были на исходе. Стефа решила, что та, кто больше всех орёт, - точно главный тренер, поэтому пошла прямиком к ней. Когда женщина заметила её, то посмотрела, если честно, как на говно. - А ты у нас кто? - Меня зовут Стефания, я занимаюсь гимнастикой с 5 лет и хочу попасть в сборную. - А откуда такая нарядная? - да, у неё точно был плохой день. - Из детского дома сбежала сегодня. Могу ли я сделать прогон? - Марина не понимала, почему позволяет этой, на первый взгляд, наглой девочке всё ещё находиться на их территории, но что-то останавливало её. В этих янтарных глазах, принадлежавших маленькой избитой девочке, она видела решимость и непоколебимое желание доказать всему миру, что она чего-то стоит. Она смотрела на женщину, не моргая, а та поняла, что хочет проверить свои догадки на её счёт. - Иди вон туда разомнись, возьмёшь ленту и подойдёшь ко мне, когда позову. Вперёд, - Стефа была вне себя от радости, но должна была продолжать держать лицо, поэтому сдержанно кивнула ей в знак благодарности и пошла в уголок со шведской стенкой. Во время прогона Марина поняла, что не ошиблась: этой девочке действительно было, чем зацепить её. Она была способна улыбаться так естественно, словно с ней ничего плохого не произошло, тянуть носки и гнуться так, словно тело не болело от ударов, заставлять глаза гореть так ярко, словно пламя надежды на лучшую жизнь сегодня не потухло почти что окончательно. - Анна, - женщина позвала девушку, которая стояла рядом с какой-то гимнасткой и после направилась к главному тренеру. - Берёшь её под своё крыло. И не смотри на меня так, ты же хотела в первый рабочий день чего-то необычного, разве нет? Вот, знакомьтесь, - Анна посмотрела на новоприбывшую гимнастку с недоумением. Марина Васильевна, конечно, добрая, но чтобы брать в сборную неизвестную девочку? - Стефания, лучше Стефа, - она посмотрела на своего будущего личного тренера и протянула руку, которую та с неловкой улыбкой пожала в ответ. Девушка отвела её в будущее место жительства - общежитие для сборниц. В комнате, куда её привели, оказалось 3 кровати, 2 из которых были заняты девочками, которые до их прихода что-то горячо обсуждали. Анна кивнула Стефе и вышла из комнаты, а ту сразу же окружили гимнастки, намереваясь обработать раны. Это напугало её, поэтому она сделала шаг назад, закрыв тело руками. Те сразу всё поняли, поэтому просто принялись искать в шкафах всё необходимое, а после вышли из комнаты, оставив её наедине с собой. Анна позаботилась об оформлении необходимых документов. Она стала её опекуном и устроила в лицей, где преподавался русский язык (на этом настояла Марина Васильевна). Девочка начала по выходным учиться у Демиса приёмам самообороны, так они и подружились. С 12 лет её начали отправлять на более серьёзные международные турниры, и оттуда она иногда привозила медали различного достоинства. Вот там она и прочувствовала силу конкуренции. Потом начала ходить на курсы японского языка, которые оплачивала Анна по своему желанию. Вроде бы всё шло хорошо, но со временем Стефе начало казаться, будто она постоянно делает недостаточно: нужно было больше часов тренироваться, больше поворотов крутить, а заодно и меньше есть. А дальше любому станет понятно, к чему это всё привело. Девочка не понимала, что с ней происходит, её действиями руководил неконтролируемый страх вылететь из сборной, быть отвергнутой, снова оставленной на произвол судьбы, а потом вернуться в то страшное место, эпизоды из жизни в котором её продолжали преследовать в ночных кошмарах. Стефа стала отвергать любую возможность перекусить чем-то лёгеньким, в столовой всегда брала меньше еды, чем остальные девочки. Вследствие этого она стала часто падать в обмороки, не доходя до кровати, выглядеть, как живой мертвец, плакать каждый день, сидя в ванной. Она боялась просить у кого-то помощи, потому что проблемным девочкам было не место в сборной. Тренеры подняли тревогу, когда она упала у них на глазах. Врачи посоветовали лечь в больницу, где её насильно откармливали и пичкали таблетками. Благо всё закончилось через 2 месяца, и Стефа вернулась к тренировкам, однако страх вылететь никуда не девался, а наоборот возрос, хотя теперь она понимала, что если снова что-нибудь подобное учудит, то шанс уехать увеличился бы в несколько сотен раз. Однажды Демис как-то позвал её на забив между их командой и ребятами из Кипра, которых поселили в их корпусе на время соревнований. Девушка пыталась его отговорить, но парень был непреклонен: между ними произошёл какой-то конфликт, и решать они его собрались, конечно же, дракой. Когда она пришла на место сбора, те парни начали свистеть и ухмыляться, напомнив ей о последнем дне в детском доме, который заканчивался точно так же. В самом начале бой проходил между пятью парами соперников, однако главный другой команды, видимо, выбросил какую-то фразу, которая не понравилась грекам, поэтому в драку влезли все. Стефа не могла стоять в стороне и всячески старалась защитить своего друга, нападая на парней, которые хотели сделать что-то с ним. В порыве гнева один киприот замахнулся ногой и со всей силы ударил Демиса в живот, отбрасывая его в стену здания, которая встретила его голову торчащей из-под кирпича трубой. Дальше всё было, как в тумане: Стефа замерла, увидев, как друг лежит, не двигаясь и истекая кровью, а затем почувствовала резкую невыносимую боль в затылке и потеряла сознание. Очнувшись в больнице, она увидела рядом с собой Анну, которую тут же принялась спрашивать о состоянии друга, но взгляд девушки сразу ответил ей на вопрос. С этого момента Стефа начала бояться всего, что связано с драками. Когда Стефе исполнилось 17 лет, из сборной ушли гимнастки прошлого поколения, и начиналось её время. Девушка стала завоёвывать пьедестал на крупнейших после Олимпиады турнирах и заставляла нервничать своих соперниц из России, Беларуси и Украины, считавшихся до её появления сильнейшими в мире. Ей удалось, благодаря долгой и упорной работе, выиграть грант на обучение в Японии, и в 18 лет она была зачислена на первый курс физфака Токо-дай. А дальше братья всё и так знали. Вот так и прошёл их совместный вечер перед её вылетом.