***
Ключ попадает в замочную скважину лишь с третьего раза, когда Блицу удаётся, наконец, вставить его и открыть дверь в собственную квартиру. Из коридора он слышит звуки телевизора, видимо, Луна ещё не спит, несмотря на позднее время. Имп снимает пиджак, откидывая его куда-то в сторону, разувается, ощущая себя просто ужасно. Он проходит в гостиную, встречается взглядом с приёмной дочерью, что сидит на диване за просмотром какого-то шоу, и обращает на него внимание не сразу, хотя отчётливо слышала звук открывания входной двери. – Я думала, ты с пернатым ублюдком. Что-то случилось? - спрашивает Луна, а сама понимает, что случилось. Запах крови, идущий от Блица, не сулит ничего хорошего. А тот поворачивает голову к ней, смотря абсолютно безжизненными глазами. – Столас мёртв, - говорит имп, а создаётся ощущение, что он умер вместе с принцем. Но Блиц упёртый, он шагает на кухню, включая кран в раковине и, не обращая внимания на груду невымытой посуды, ополаскивает лицо и руки, пытаясь смыть кровь. Только вот она навсегда останется с ним, как и всё остальное. – Что произошло? Ответь мне, - настаивает Луна, а имп даже не помнит, когда она успела за ним проследовать. Она спрашивает о чём-то, но слова теряют смысл. Блиц стоит спиной к ней, оперевшись на столешницу, но в какой-то момент оседает на пол, ощущая скатывющиеся слёзы из глаз. Почему в этот раз так больно? Это потому что он провёл со Столасом больше времени? Потому что промедлил с его убийством? Или потому что тот действительно искренне полюбил его таким, какой он есть? – Я ведь предупреждал его, - хриплым голосом говорит Блиц, а затем уже не сдерживает внутреннего порыва. – Предупреждал ведь! Глупый птичий мозг не послушал меня, думал, я шучу. Но я не шутил! Я предупреждал его, что убью. Трижды повторил это, чётко и внятно. Я не виноват, что он не поверил. Это не моя вина! Блиц пытается оправдаться, унять ноющее сердце и продолжить жить дальше, несмотря ни на что. Судьба больше не пошлёт ему ни одного соулмейта. Столас был его последним шансом. Самым болезненным и любимым. Имп не постареет больше ни на год, разве не этого он хотел? Блиц может только прикрыть глаза, пока обеспокоенная Луна пытается помочь ему. Но в голове внутренний голос твердит лишь одно: Тридцать три. Отсчёт закончен.I
2 октября 2022 г. в 10:08
Ощущение человеческой крови на собственных руках всегда было странным и непривычным. Демоническая кровь была другой. Она выглядела иначе, да и пахла тоже. Каждый раз, убивая человека, Блицу казалось, что это и не убийство вовсе. Души попадают в Рай или Ад. Они не исчезают в небытие, как происходит с ангелами или демонами, так что и смертью это считать нельзя, не так ли? Блиц просто провожает их на следующий этап их жизни. В загробный мир.
– Хорошо потрудились, ребятки! Ну все, кроме Мокса, это очевидно, - улыбается имп всеми зубами.
Очередной заказ в мире людей прошёл гладко, как задница младенца, чему босс компании был несказанно рад. Парочка душ была отправлена в долгое путешествие, но Блиц уж точно не будет вспоминать их лиц на протяжении бессонных ночей. Смерть - дело обыденное. А в его случае, смерть - дело денег. Капитализм, всё такое.
– Похоже, это был последний заказ на сегодня. Не сдохните по дороге домой, а у меня осталась пара пернатых дел, - в своей громкой манере прощается имп, нагло игнорируя слова Луны о том, что беспокоиться о ней не нужно.
Выйдя за пределы помещения, Блиц ощущает как его извечная улыбка вмиг исчезает, остаётся лишь нечто на подобии горькой усмешки. Он останавливается перед дверью своего минивэна, выравнивая дыхание и проверяя наличие ножа из ангельской стали в собственном пиджаке. Как долго он носит его с собой, не способный наконец применить по назначению? И как долго ещё будет столь прекрасный артефакт лежать без дела? Блиц не знает, он лишь чётко осознаёт, что на данном этапе всё, что ему нужно сделать - снова вернуться в дом семьи Гоэтии. Полнолуние, как никак.
Целый год уже прошёл, подумать только. Год с тех пор, как он встретил Столаса. Встреча взглядов, приятное покалывание в душе и учащенное сердцебиение, мир становится ярче и приятнее глазу - Блиц знал это ощущение слишком хорошо. Ощущение от встречи со своей родственной душой. Ранее он считал, что соулмейт даётся лишь один на всю жизнь, но всё оказалось не так просто. Стоило Блицу освободиться от одних оков, как на горизонте появлялся кто-то другой, кто заставлял душу трепетать, а сердце биться в неправильном темпе. Отсчёт начинался заново. Он снова старел, но тут же пресекал это. В конце концов, Блиц всего лишь наёмный убийца. Разве можно было ожидать от него чего-то возвышенного по типу чувств или любви? Эти эмоции он убивал быстрее, чем очередная пуля достигала его соулмейта. Блиц привык жить в постоянных бегах от судьбы, а оттого встречи с родственными душами стали привычными, происходили в самые различные периоды времени, но всё равно оставались ожидаемыми. Столас был другим. Для него чужды были эмоции от встречи с соулмейтом, он был бесконечно рад и прилипчив. Никак не мог понять холодного отношения импа к нему, старался найти подход. И нашёл ведь. Чёртова книга.
Блиц был в тупике. Не знал, что делать. Убить высшего демона и члена семьи Гоэтии было попросту невозможно без ангельского орудия. А Столас был надоедливым типом, который в какой-то момент предложил ему гримуар, способный открывать порталы в мир людей. Имп был заинтересован в основании прибыльного бизнеса. В любом случае, после убийства Столаса книга и так останется у Блица, он ничего не теряет. Затем пришли бесконечные ночи, проведенные на чёрном рынке в поисках ангельской стали. Крупная сумма денег, а также кропотливая работа, чтобы сделать смертоносный кинжал, который блестел уж слишком красиво и невероятно для Ада. Блиц выжидал. Выжидал, чтобы Столас наконец стал доверять ему. Чтобы не ощущал никакого подвоха. У них был транзакционный обмен. Высший демон и обычный имп. Что может произойти? Импы ведь так беспомощны по сравнению с кланом Гоэтии.
– Я не считаю тебя слабым, - заявляет ему Столас, когда Блиц с должной частью сарказма рассказывает, как какой-то клиент пришел к ним в офис только для того, чтобы выразить никому не нужное мнение о том, что импы ни для чего не годны и не смеют зарекаться о столь сложной миссии, как убийства в мире людей. – Ты сильнее многих демонов, Блиц. Как физически, так и морально.
В тоне Столаса нет ни одного шутливого намека, а собственное правильно сказанное имя совсем выбивает из колеи. Может создаться впечатление, что Гоэтия и правда считает так, но Блиц не верит. Перед ним богатый принц, а такие личности всегда сплошные фальшивки. Даже сейчас, когда Столас сидит и разговаривает с ним так непринужденно, Блиц уверен, что это лишь прикрытие, чтобы потом веселее провести ночь. Эта пернатая задница тот ещё извращенец.
– Да забей, - отмахивается имп, – Я привык уже. Срать я хотел на чужое мнение.
Столас слегка качает головой. Он будто рад, что Блиц не обращает должного внимания на глупцов, но всё же недоволен тем, что имп до сих пор считает себя недостойным чего-либо. Низкая самооценка всегда была присуща адскому боссу. Сам же Блиц не видел в этом должной проблемы. Он знал, кто он. Знал, где его место. Он просто хотел быть чуть выше, находясь на самом дне, оттого и бизнес, а также, удочерение Луны. Просто для того, чтобы доказать самому себе и окружающим, что и без родственной души можно жить спокойно и ощущать радость от каждого дня. Блиц не ощущал, но исправно пытался. Только вот в последнее время начинал всё больше сомневаться. Проблема была не только в Столасе, проблема также была в его сотрудниках. Милли и Мокси были настоящими соулмейтами, которые наслаждались обществом друг друга каждую минуту. Казалось, неизбежность собственного старения и смерти ничуть не пугала их.
– Мы хотим пройти этот путь вместе. Это великий дар, когда-нибудь и вы поймёте это, босс.
Так однажды сказала ему Милли. Она, определенно, не могла знать о том, что Блиц столько раз лишал себя родственной души, но её слова были чересчур точными. Дар? Смерть - это дар? Какой же бред. Судьба это всё один сплошной бред. Блиц не понимал всего этого, не понимал стремления Луны найти свою душу, несмотря на её характер. Он ведь наивно полагал, что такая личность, как его дочь, весьма независима, что однажды она сможет разделить его мнение и пойдет по этой дороге с ним. Блиц бы помогал ей продлевать её жизнь, убивая каждого её соулмейта. Они были бы вечной семьёй. Они были бы счастливы. Отец и дочь. Двое демонов, которые пошли против системы.
– Ну вообще-то, найти родственную душу это клёво. Жду не дождусь свою, - говорит ему однажды Луна, когда разговор случайно заходит на эту тему.
И тогда Блиц понял, что он один. Одиночество было его спутником всю его жизнь, но даже так, не мог он понять окружающих, так сильно стремящихся к неизбежному концу. Он хотел вечной жизни себе и своим близким, но они никогда его не понимали. Его сестра возненавидела его после того, как он убил её соулмейта. Но он ведь хотел как лучше, хотел ей долгой жизни, чтобы счастье в её глазах никогда не покидало её. Но она не оценила его жеста. Она ушла из его жизни. Навсегда. Блиц знал, что она где-то там, всё ещё прожигает дни с выпивкой и наркотой, но старался не думать о том, что своими руками уничтожил её счастье. Сделал ровно то, чего хотел избежать.
В Аду было безумное количество пар, не связанных судьбой родственных душ. Его родители были такими, и Блиц верил, что это настоящий пример силы и того, что не всё в жизни должно идти по одинаковому сценарию судьбы. Его мать так и не нашла своего соулмейта, но у неё был муж и двое любящих её детей. Разве так сильно нуждалась она в соулмейте?
– Даже мама хотела просто быть счастливой, - сказала ему однажды сестра, незадолго до того, как прекратить общение с ним. – Отец бросил нас. И ты это знаешь. У них никогда не было достойного брака. А ты видишь лишь то, что хочешь видеть.
Блиц плюёт на такие слова. А кому сейчас легко? Их семья поддерживала цирковой бизнес на протяжении многих лет, развлекая детей и взрослых. Имп точно знал, что лёгкой жизни не бывает, что везде есть трудности и препятствия. Отец ушёл от них, но это не меняло того факта, что даже после его ухода осталась семья, которая держалась вместе в тех суровых реалиях. Только вот мать мертва уже много лет как, а Барби всё ещё неуловима для него. Когда всё стало таким?
– Ты выглядишь обеспокоенным чем-то, Блици, - выводит из раздумий голос Столаса. – Что-то случилось?
Случилось? О да, наверняка. Блиц уже несколько ночей пытается собраться с силами и убить пернатого Гоэтию, но почему-то что-то ему всегда мешает. А такого, надо заметить, никогда раньше не было. И если поначалу имп списывал это на сложность убийства высшего демона, то теперь его оправдание не имело смысла. Столас опрометчиво верил ему, оставался с ним наедине, и даже вид оружия не приносил Гоэтии никаких подозрений. Блиц же наёмник, нет ничего странного увидеть в его руках пистолет. Интересно, как бы Столас отреагировал, увидев нож из ангельской стали в руках импа? Дошло бы до него в таком случае?
– Можно ли быть счастливым без соулмейта? - вертя в руках не зажжённую сигару, спрашивает Блиц, смотря куда-то мимо собеседника.
Столас поначалу не понимает его вопроса. Имп попросту не тот, кто завязывает подобные дискуссии, а на тему родственных душ Блиц общаться никогда не хотел. У Гоэтии вообще возникало чувство, что тот отрицает связи такого рода, оттого появлялась горечь, что собственный соулмейт не придаёт значения их общей судьбе. Но сейчас Столасу начало казаться, что всё потихоньку идёт в нужную сторону. Они проводят время за пределами дворца, не только в даты полнолуния и всё чаще просто находятся в обществе друг друга. А такой внезапный вопрос от Блица выбивался из привычного течения их разговоров.
– Мои родители были родственными душами, - честно признаётся Гоэтия. – Но они не были счастливы.
Подобное заявления от Столаса пробуждает интерес у импа. Тот никогда ещё не слышал о таких случаях, когда предназначеные друг друга мучают своим присутствием. Встреча соулмейта это вдохновение, лёгкость и воодушевление, которое даже такой как Блиц испытывает каждый раз.
– У отца было много женщин. Детей - ещё больше, - открывается Столас, а имп думает, что слишком опрометчиво так верить наёмнику, который держит у себя оружие, способное убить тебя. – Он не смог отказаться от порядков клана. Она родила ему детей, но не осталась с ним. Не хотела быть "одной из". Но я видел, каждый раз видел, когда она приходила навещать меня и моих братьев и сестер, как она пронзительно смотрит на моего отца, а он в ответ склоняет голову перед ней. Он, могущественный демон Ада, склонял голову перед женщиной. Мои родители не могли любить друг друга в таком обществе, а их чувства приносили им лишь боль, - заканчивает историю принц.
Блицу такое кажется, как минимум, странным. Эта ситуация выходит за рамки привычного, и, можно сказать, что имп даже почувствовал ту безысходность в семье Столаса. Но всё же он многого не понимал.
– Ради чего всё это? - спрашивает наёмник, а Столас просит его взглядом расширить вопрос, ибо совершенно непонятно, что он имеет ввиду. – Соулмейты начинают стареть с момента встречи. Твои родители встретились, но вместе не были. Но всё равно каждый день приближал их к смерти, - Блиц не мог понять такого даже в условиях полноценной пары родственных душ, что уж говорить о ситуации, когда ты просто стареешь, но в ответ даже соулмейта рядом не получаешь. В чём смысл?
– А что они могли сделать?
– Когда один из соулмейтов умирает, другой прекращает стареть.
– Они высшие демоны. Они были полностью здоровы, к тому же. С чего бы кому-нибудь из них умирать? - с непонимаем говорит Столас, слегка фыркая.
– Разве высшему демону убить высшего демона не проще, чем кому-либо другому? - с приглушённой усмешкой говорит, а потом видит максимально растерянно лицо Гоэтии, который, казалось, испугался столь жестоких слов импа.
– Никто не сможет убить свою родственную душу, свою любовь и весь мир, помещающийся в одной личности, - уверенно заявляет принц.
Никто не сможет. А Блиц смог. Тридцать два раза смог. Столас станет тридцать третьим.
– Так уж никто? - спрашивает Блиц, а его слова с каждым разом всё сильнее волнуют Столаса. Имп не из тех, кто приветствует романтику и открытое проявление чувств, но даже так, подобные мысли Блица чересчур настораживали.
Гоэтия не отвечает, видимо, понимает, что не может ручаться за всех, но на импа смотрит с какой-то таинственной ноткой. Проскальзывает мысль, что Блиц знал кого-то, кто убил своего соулмейта, но на самом деле, принц очень далёк от истины. Столас не продолжает эту тему, когда видит, что имп не желает этого. Они молчат какое-то время, а затем просто продолжают свой типичный вечер перед ночью, которая, очевидно, к чему приведёт. Блиц устал от этого порочного круга, но собственное бессилие добивает окончательно. Принц здесь, перед ним, совершенно беспечный даже после всех намёков, что сделал Блиц. Возможно, он просто хотел, чтобы Столас догадался обо всём. Возможно, где-то в душе уже и не верит в собственные принципы. Возможно, ему просто хотелось хотя бы немного счастья.
– Я убью тебя, Столас, - говорит Блиц после их "успешной полнолунной транзакции", когда принц, изнемождённый, но удовлетворённый, лежит, уткнувшись лицом в подушку.
– Ты уже сделал это, милый, - отвечает заигрывающим тоном Гоэтия. Он бы наверняка забеспокоился, увидев выражение лица импа, которое было столь серьёзным и непробиваемым, что тот и сам ощущал себя непривычно.
– Я убью тебя.
– Я люблю тебя.
Два голоса смешиваются воедино, только вот Столас говорит свою фразу с лёгкостью и присущей ему забавой в голосе, словно не воспринимая глупые слова Блица всерьёз. Имп же замирает, ощущая себя пустым, но в то же время заполненным эмоциями. Впервые стало страшно заносить нож над чужой фигурой. Принц засыпает, погружаясь в сон, но Блиц не хочет этого, он хочет, чтобы Столас видел, знал, к чему приводят родственные души. Чтобы в последние мгновения жизни полностью осознал своё легкомыслие и разочаровался в импе. Убивать того, кто разочарован в тебе гораздо легче, чем того, кто любит тебя. Блица любить невозможно, он убеждён в этом. Подтверждает это каждое утро, смотря на зачёркнутое лицо на фотографиях в своём доме и смотря на светлые шрамы по всему телу. Таких как он не любят, таких, как он, не ждут одинокими вечерами и не проводят время с удовольствием. Он просто белое пятно в чей-то жизни, которое паразитирует, а затем убивает. Столас не исключение. Принц просто ослеплён идеей родственных душ, что готов поверить в свои чувства к импу. Простому импу, грязному и порочному, с маленьким финансовым карманом и букетом психологических травм. Поверить в эти чувства, словно предать себя, забыть, кто ты есть на самом деле и окунуться в пучину надежды. Надежда умирает последней, потому что убивает всё остальное, заполняя собой пространство, а затем, когда полностью овладевает тобой, просто исчезает, оставляя пустую оболочку, не способную жить и двигаться дальше. Блиц как раз такой - покинутый надеждой в прошлом и не имеющий веру в будущее. Столас другой. Окрылённый мыслью о наличии соулмейта он забывает обо всём другом, слепо ведя свою игру, наивно полагая, что Блиц - ведомый. Что к нему просто нужно найти подход и доказать искренность чувств. Даже если имп и любит, то не позволит этого ни себе, ни Столасу. Эгоистично, но Блиц никогда и не считал себя хорошим человеком. Он тот, кто он есть. И даже если это приносит боль, он может справиться с таким пустяком. Всегда справлялся.
– Прости, мне правда жаль. Впервые, жаль, - говорит имп достаточно громко, чтобы вырвать Столаса из состояния полудрёмы. Тот сонно приоткрывает один глаз, пытаясь спросить что-то, но Блиц не даёт, кладя руку на спину принца, который в этом жесте не видит ничего необычного. – Я убью тебя.
А после раздаётся звук разрезания плоти, короткий крик, а затем вид ножа, что точно в сердце вонзился, пуская кровь. В душе что-то щёлкает, отмирает, мир вновь становится тусклым и холодным. Комната украшена алым, и не хочется думать, что будет, когда прислуга, а того хуже, Стелла или Октавия войдут сюда. Это неважно. Больше неважно.