Белая гвоздика

Темная глухая ночь. Несмотря на тишину, мужчина с цветом огня волосами, которые ему так подходят, каждую ночь выходит на патруль. Проснувшись в полночь после короткого сна, Дилюк чувствует под боком еще одного человека. «Снова долго сидел за работой. С этим Ордо Фавониусом. Единственных по-настоящему работающих загружают по горло». Тихонько вставая с кровати, Дилюк быстро одевается, изо всех сил стараясь не нарушить сон так сладко дремлющего Кэйи. Холодная ночь за окном, вот бы обратно в кровать под одеяло к Кэйе. Но нет, долг перед городом. Хоть кто-то должен защищать город, пока, по крайней мере, один из рыцарей сладко дремлет. Что-то подсказывает Дилюку, что Джинн тоже в такую ​​позднюю пору не спит, нагружая себя всеми обязанностями сразу. А к ней, вдобавок, сбоку воркует Лиза, которая пытается затащить действующего магистра в постель, хотя бы чуть-чуть поспать, или отдохнуть попивая ромашковый чай. Проверив все необходимое, наконец, Дилюк не забывает об их с Кэйей относительно давней традиции. Когда все разъяснилось до конца, и двое стали больше видеться, встречаться, поняли, что чувствуют друг к другу гораздо больше. Немного времени с того момента прошло, как Кэйя с Дилюком съехались. Хотя это трудно назвать окончательным переездом в одно общее жилье. На самом деле, ночевали двое как получалось, порой в Мондштате в квартире Кэйи, или шли на винокурню. Когда общая жизнь вошла в привычку, что со стороны постоянно находится любящий человек, Кэйя начал протестовать, что почему так мало времени уделяется друг другу из-за работы каждого, занятого чем-то своим. В то время, Кэйя был менее нагружен работой по сравнению с нынешним положением дел, поэтому и мог просидеть до самого ухода Дилюка на стражу Мондштата, поэтому и ввел традицию, чтобы Дилюк перед выходом хотя бы чуть-чуть уделял Кэйе внимание, он ему, обосновывая драматически сказанными словами: «Ох, и как так прожить? Никто не любит, никто не уделяет внимания. Есть любимый, не видишь его целый день, а потом он убегает куда-то на всю ночь. И кто его знает, где он ходит, может к любовнице, может к Донне, может.. - драматично, словно вытирая слезы, закрыл глаза руками Кэйя, - ах, даже представлять трудно. Вот и как жить, Люк..». После такого спектакля Дилюку было трудно отказать традиции. Кэйе бы в кружок актерского мастерства с такой харизмой и эмоциями. Но со временем работы прибавлялось больше и больше, причем сразу же у обоих, а Кэйя уже не мог ждать до ухода Полуночного Героя и засыпал. Дилюк увидев милую картину, как Кэйя подперев рукой голову, сладко сопит, решил вернуть капитана кавалерии в постель и целовать перед выходом в щеку сонного Альбериха. Так что сейчас, как и все разы, напоследок поцеловав Кейю в щеку, Полуночный Герой отправился на стражу. Ходя по ночным тихим улицам Мондштата, давно уже погрузившегося в сон, кроме патрулирующего этот сон парня, который в этот момент бродит по городу, выискивая какой-то красивый цветок. Да, цветок. Маленький обычай Дилюка, придуманный от скуки. Таким образом, сразу делает маленькие подарочки для Кэйи, когда приходит домой и кладет цветок на полку рядом с парнем у кровати. Позже, когда Кэйя просыпается и видит миленький подарок своего парня после ночного патруля, идет по холодному после ночи кафелю в кухню, где ставит цветок к другим таким же подаркам. За сколько времени, немалый накопившийся букет, пышный, собранный из разных видов цветов, которые были, по мнению Дилюка, самые очаровательные в тот патруль. Сегодня же взгляд пришелся на гвоздики под балконом… Донны. Ну что ж поделаешь. Тихонько подойдя к клумбе с гвоздиками, Рагвиндр выбрал и легонько взял одну. «Извини, Донна, но считай это компенсацией за мои потраченные нервы». Шагая домой во время ближе к утру после еще одной охотой за Магами Бездны, Дилюк перебирает в руках цветок, взятый еще в начале ночи. «Хм, белая гвоздика*… Хоть и не сильный в азбуке цветов, но гвоздика.. Символ изящества и отваги, насколько помню. Ха, гвоздика четко описывает Кейю, иначе не скажешь, изящный и отважный. А белоснежный цвет? Что-то о жизни ради любви. Идеально, как ни крути».

***

Быстро забегающий Венти, заворачивает на кухню, чтобы бессовестно украсть бутерброд, который выглядел ну та-а-ак привлекательно для голодного барда, который уже полчаса ждет в коридоре дома своего компаньона по выпивке, который никак не может выбрать «в какой же сегодня все таки пойти рубашке?» Бутерброд лежал на столе ну прямо под букетом, из которого на священный бутерброд попадали сухие лепестки нескольких засохших цветков, которые Кейя еще не успел отобрать. Сдув лепестки с пищи богов (буквально), бутерброда, бард поднял голову и нос защекотала гвоздика. Чихнул и потер нос, Венти зацепился взглядом за этот цветок. — Кэйя-я-я, – протянул бард. — Да? - послышалось где-то со стороны спальни. — У меня вопросик. Донне Дилюк надоел и она теперь липнет к тебе, даря тебе свои цветы? — Что? В каком смысле? — Ну, что у тебя в вазе делает цветок Донны? Со стороны спальни донесся звонкий смех. Сегодня на баре Дилюк, можно и подколоть. Быстро направившись на стул за барной стойкой, Кэйя уселся прямо под нос бармена и первым начал: — Ай-яй-яй, как так можно, Дилюк, - убедился нет ли вблизи лишних пар ушей, - Полуночный Герой крадет цветки у невинных девушек ночью. И как только совести хватает, м? – непрерывно лепечет Кэйя. - А после этого, эти же девушки так восхищенно смотрят на Дилюка, не сводя глаз. — Не болтай глупостей, Кэйя. Будто я ни разу не видел твой взгляд, когда Донна будто бы «невинная девушка, которая не сводит с меня глаз» снова липнет. Думаю, если бы это был ты, а не я, на том патруле, это была бы, как минимум, кража со взломом, чем простой цветочек. — Не буду врать, так и было бы, хах, - снова раздался звонкий смех Кэйи.