ЧЕЛОВЕК

      Какой ещё человек в его жизни вызывал прежде столько эмоций и мыслей? Нет, не таких, какие вызывал отец: не злость и желание послать всё нахер, хлопнув дверью. Желательно перед его задранным носом. А человек, который стал настолько интересен, что Август быстро поймал себя на том, что думает о ней постоянно.       «Милфа» — обозвал он Сагу как-то раз в переписке с бывшей. И сразу стало немного стрёмно. Даже не немного… Ладно, Сага ведь об этом не узнает. Но она самая офигенная женщина, самый офигенный человек. Август даже немного завидовал её «особенности», как это называл отец, ведь она всегда говорила то, что думала, и совершенно не беспокоилась о том, как это будет выглядеть. Чего стоило одно её «это не вкусно» за тем ужином — Август отдал бы руку на отсечение, лишь бы ещё раз увидеть божественный ступор на лице Метте.       Хотя сейчас он сам, пожалуй, выглядел почти так же. По крайней мере идея напроситься к Саге в гости, ещё минуту назад выглядевшая гениальной, теперь казалась самым тупым его решением. Уж точно тупее, чем выкинуть в канал подаренный отцом велик.       Но только Август выдохнул и собрался ретироваться, как она открыла дверь — взгляд серо-голубых глаз буквально ввёл его в ступор.       — Я… Я… — растерялся он, неопределенно взмахнув рукой.       — Привет, Август.       Она поздоровалась так спокойно, словно его присутствие на её пороге в двенадцатом часу ночи было абсолютно привычным делом.       — Я тут…       — Я вижу, — кивнула Сага. — Что ты хотел?       — Ну… Я хотел поужинать.       Её взгляд бегло просканировал его. На мгновение Август почувствовал себя её уликой или листом протокола.       — Ты ушёл из дома?       — Да. То есть, нет. Всё в порядке. Просто хотел поужинать с тобой.       А теперь пульс зашёлся так, что на лбу выступил пот.       — Ну проходи, — кивнула она и отошла от двери.       Что ощущали сапёры, которые должны были обезвредить заряд в машине Даниэля Фербе? У них так же потряхивало руки и жизнь перед глазами проносилась? Хотя для них это наверное привычно — это работа, повседневная рутина. А вышеперечисленное вкупе с накатывающей паникой, скорее, чувствовал сам Даниэль. Но, глядя на Сагу, вернее, на её реакцию, которой в принципе не было, становилось спокойнее.       — Ты не удивилась, что я так… припёрся? — Август скинул в прихожей рюкзак и куртку.       — Я не знала, что ты придёшь.       — Но не удивилась?       — Мы знакомы. Если ты пришёл, значит, у тебя есть какой-то интерес и цель. И ты хочешь поговорить о том, о чём не можешь поговорить с Мартином.       Августа вновь накрыл лёгкий ступор. Неужели у него это на лице написано? Нет… Конечно же нет. Просто Сага — следователь. И Сага — умная. И Сага всегда говорит то, что думает.       — Да, — с улыбкой выдохнул он. — С отцом вообще трудно разговаривать.       — Это нормальное явление. Подростки и их родители часто вступают в конфронтации ввиду разницы возраста, опыта и психологического склада. Ты ешь индейку? Если нет, то я дам тебе денег и сходишь в магазин…       — Нет-нет, ем! — замотал головой Август.       Сага натянула ту самую механическую улыбку и кивнула в сторону кухни.       Когда последний раз он мог говорить с кем-то легко, не боясь, что его не поймут? Даже не так — что его не просто не поймут, а сразу начнут переубеждать, поучать, отчитывать. Разговор с Сагой был совсем другим: она почти как робот — без эмоций, без подбора нужных слов, без смешков. Но она была единственным человеком в жизни Августа, который его слушал и слышал. И действительно хотела понять то, о чём он ей говорил — она хотела понять его. И как ни странно при всей её «особенности» — понимала.       — Я знаю, ты, наверное, не можешь рассказывать об этом… — Август неуверенно взглянул на Сагу, когда она убирала со стола тарелки.       — О чём?       — О вашем деле.       — Да, — механически кивнула она. — Я не могу раскрывать подробности, пока идёт следствие.       — Просто тогда, за ужином у нас дома, ты говорила о том, что «борец за правду» — гениален.       Сага захлопнула посудомойку и посмотрела на него, точно знала, что Август не закончил речь.       — Так всё-таки, кто он?       — Человек, Август. Не такой, как ты. Не такой, как твой отец. Не такой, как я. Но это человек.       Не такой, как она. Август усмехнулся собственным мыслям. Да, такого человека, как она больше нет.       — Уже поздно, — Сага взглянула на часы. — Ты можешь переночевать у меня.