BDream

      Последнее время все долгие зимние ночи он просиживал в своём подвале, готовясь к предстоящему событию. Днями, под почти непрекращающимися бомбёжками города или прилегающей территории, он пробирался к воротам Подземелья, легко проскальзывая сквозь печать, что способна была сдержать монстров, но не людей. К тому же в подобное время всем хватало сражений и на земле, так что в подземелья люди не рисковали соваться, если только не наступала очередная волна голода, когда «призовые» комнаты-склады Подземелья становились единственным источником получения пищи. Странные механизмы и маги-плетения Подземелья не только постоянно наполняли его различными монстрами, но и периодически пополняли опустошаемые запасы. Так что он всё ещё мог, осторожно пробираясь сквозь монстров, забирать оттуда необходимое количество материалов и еды. И хотя большую часть он всегда тихо оставлял на порогах немногих всё ещё обитаемых домов, часть он бережно сохранял именно ради грядущего события.       Его подвал был наполнен множеством самых разных вещей и представлял из себя целую сеть небольших комнаток самого разного назначения. Однако бывшие оружейные, а также кузни, чаровальни и прочие рабочие помещения уже давно пустовали, заваленные сейчас лишь коробками с материалами и уже готовыми изделиями. Несколько зачарованных на разные температуры комнат, наоборот были забиты едва ли не под завязку самыми различными продуктами и даже немногими готовыми блюдами, сохраняющимися в стазисе с помощью его старых амулетов. В кабинете же было огромное количество различных бумаг и рукописных книг, что благодаря особым заклинаниям никто кроме него не был способен увидеть и ощутить.       Честно говоря, все эти удобные и полезные артефакты, вязи рун, амулеты и даже сами Подземелья были некогда предметом его гордости… Что сейчас лишь заставляли его лишний раз ощутить боль потери и вспомнить самые ненавистные события его жизни.       Когда-то он был практически правителем этих земель… Он был сильнейшим магом их времени и, вполне вероятно, не уступал бы даже легендам прошлого. Однако теперь он был лишён всего, что оберегал долгие столетия. Когда его добрый друг и компаньон решил всё же уйти обратно в мир владений своих отца и брата, он не стал возражать, а лишь порадовался, сетуя на грусть от их разлуки. И новый король поначалу даже был весьма не плох, однако он похоже всё же упустил момент, когда всё пошло не так… Вначале его неудачи и постоянные извинения перед пострадавшими казались нормальными, хотя его и удивляло, что даже после стольких лет опыта и сотен часов вычислений и маломасштабных проверок его творения всё же проваливались, принося с собой не пользу, а лишь хаос и разрушения. Он старался исправиться и быть ещё осторожнее, но провалы продолжали его преследовать до тех пор, пока люди не объявили его злом…       Когда король вызвал его в замок ради какого-то важного разговора, он без сомнений пошёл, ожидая, что вновь что-то из его творений вышло из-под контроля и ему опять придётся отправлять извинения и всё переделывать. Однако его ждал суд. И хотя такое уже происходило ранее, и он как всегда послушно позволил надеть на себя анти-магические браслеты, специально подстроенные именно под него, что-то ощущалось совершенно иначе. И его внутренний голос как всегда оказался прав… Обвинения в его сторону в этот раз звучали куда агрессивнее и жёстче, а попытки оправдаться мгновенно пресекались амулетом безмолвия, предназначенным вообще-то для особо буйных и громких подсудимых. А вот приговор и вовсе привёл его в состояние шока. Его прекрасные длинные густые русые локоны, на заботу о которых он тратил добрую четверть своей жизни, были безжалостно обрезаны прямо под корень. Причём не просто так, а особым клинком, что навсегда калечило его магические каналы, моментально ссыхающиеся и выпускающие разрушительную для любого организма чистую ману в его тело. Боль была адской, однако его крики всё также оказались заглушены амулетом, а последующие действия сломали его окончательно. Подвергнуться жестокому надругательству на глазах у огромного количества народа было невыносимо противно. Однако совет пошёл дальше и после него совершил тоже самое с его названными младшими братьями, которых он своей приёмной семье поклялся защищать даже ценой своей жизни…       Он не спас. Ни себя, ни Томми, ни Тюббо. И благо ещё, что ему удалось вовремя найти в своих запасах несколько слабеньких амулетов забытья, сил которых едва хватило на последние события… Мальчикам он сказал, что те сами случайно их активировали и, как мог, мягко объяснил последние события, предусмотрительно опуская самые отвратительные части. Целительных зелий на быстрое избавление от физических повреждений у него всё ещё оставалось не мало, поэтому мальчики даже ничего не заподозрили, оставаясь таким же громкими и активными как и всегда. Себе он забывать просто не разрешил…       Когда его приёмная семья вернулась, занимая свои места в совете, никто и не подумал даже мельком упомянуть о прошедшем, отмахиваясь лишь крайне урезанной версией судебного процесса и последующего приговора. Поэтому они считали, что его лишь лишили магии. Хотя даже так любой из них считал это слишком жестоким приговором, не переставая ругаться каждый раз, когда задевалась тема прошлого их брата.       Теперь его сил было достаточно лишь на крохотные искорки, которых едва хватало на то, чтобы зажечь фитилёк свечи. И это не упоминая достаточно частые приступы боли от изломанных магических каналов…       Конечно же он продолжал пытаться вернуть хоть что-то, но сумел лишь натренироваться выпускать искорки в значительно больших количествах и куда точнее, нежели ранее. На нынешней войне это бы никак не помогло, ведь вражеские солдаты вряд ли бы стали отвлекаться на что-то вроде укуса насекомого, на которые были похожи ожоги от его искорок. Да и воспламеняющихся материалов у них было слишком мало, и найти их было слишком трудно, не говоря уже о том, что ему вряд ли бы удалось протянуть магию настолько далеко, насколько это было необходимо. Хотя по сравнению с тем, что он имел в первые месяцы после исполнения приговора, его нынешние возможности даже можно было назвать весьма впечатляющими.       Однако в этот раз с ним и младшими также остались младший брат наёмника и нянька в виде алкоголика со стажем, которому самому требовался сторонний присмотр…       Филза командовал воздушными войсками. Кристин – магами. Техноблэйд – пехотой. Паффи – флотом. Вилбур – стрелками. А Панз – наёмниками. Поэтому никто из них не мог себе позволить остаться для защиты детей и фактически инвалида, доверяя заботу о них брату Паффи, что хоть и не отличался силой или талантом и был весьма опасен в состоянии опьянения, но всё же был способен более или менее о них позаботиться… Теоретически. Практически же получалось, что ответственным за всех вновь оказался он.       Его утешало лишь, что они дали обещание завершить войну к новому году, что должен был наступить всего через несколько дней. Он знал, что они обязательно его сдержат, поэтому старательно готовился, организуя празднество и попутно стараясь присматривать за неугомонными мальчишками.       – Дрим! Ты опять просидел всю ночь за работой, – громко возмущается златовласый мальчишка в яркой, но чуть грязноватой красно-белой футболке, врываясь в кабинет бывшего мага.       – А ты опять проигнорировал мою просьбу убраться и заняться стиркой, – в тон ему, но значительно тише и спокойнее отвечает мужчина, с хрустом разминая затёкший позвоночник.       – Прости, но они не хотят меня слушать, – негромко извиняется паренёк со светло-русой макушкой, всё ещё немного ощущающий себя в этом доме, как не в своей тарелке.       – Зато мы уже закончили с той партией фонариков, что ты нас попросил сделать! – едва не перебивая хвастается невысокий мальчик с непослушными тёмными каштановыми кудряшками, полностью скрывающими его глаза. – Хотя я всё ещё не понимаю, зачем тебе их столько…       – Ничего страшного, Пёрплд, – вздыхает Дрим, одаряя юношу мягкой ободряющей улыбкой, а затем поворачивается к коротышке: – Вы молодцы, Тюббо. И это всё ещё секрет, о котором я вам расскажу через пару дней.       – Ну, Дри-и-им… – в один голос тянут двое непосед, обиженно надувая щёки, отчего старший не удержавшись роняет короткий смешок, на который они тут же возмущённо вскидываются, всем своим видом выражая оскорблённую в лучших чувствах невинность: – Дрим!       – Простите, но я вам не расскажу. Иначе сюрприз не будет сюрпризом. Лучше и правда сделайте хотя бы сегодня уборку. Завтра, так уж и быть, я возьму вас с собой в подземелье, а послезавтра займётесь стиркой. А там уже я вам всё смогу рассказать, как вам такой план?       – А можно без уборки… – капризно тянет самый младший, а коротышка согласно кивает.       – Тогда, может, обойдётесь без Подземелья? – вновь в тон ему тянет Дрим, и неугомонная парочка с наигранно-тяжёлыми вздохами устремляется за метёлками и тряпками.       – Спасибо, – неловко благодарит Пёрплд, но получает в ответ, лёгкое похлопывание по плечу и очередную улыбку:       – Ты молодец, парень. Я понимаю, как тебе с ними тяжело, сам когда-то был вынужден находиться рядом почти беспрерывно. И это было наверное самым утомительным времяпрепровождением в моей жизни, – в его голосе главную часть занимают ностальгия и лёгкая усмешка, но где-то в глубине юноша ощущает ещё и нотки застарелой боли и вины.       Дрим ни разу ни перед одним из них не показывал своей уязвимой стороны, умудряясь даже предугадывать приступы боли и переживать их вдали. И всё же Пёрплд, почти всю жизнь путешествуя вместе со страшим братом, уже успел увидеть достаточно, чтобы научиться замечать даже такие слабые отблески тщательно подавляемых эмоций. Он знал, что Дриму больно, но ни разу не мог поймать ни единого внешнего проявления. Глаза бывший маг всегда надёжно прятал под особой повязкой, ведь никогда не любил показывать своё лицо, а своей старой доброй маски был лишён во время того злополучного суда.       – Я сейчас ещё немного закончу и подойду к вам, хорошо?       – Я прослежу за ними, – тут же кивает Пёрплд, прекрасно понимая неозвученную просьбу.       ***       – Тюббо, не толкайся!       – Там пчёлки!       – Да мне плевать!       – Что?! Да как ты можешь быть так жесток к Беатрис?       – Ты ещё и имя ей дал?       – Оно у неё уже было.       – Конечно-конечно, как и у Бэнсона…       – Не трогай Бэнсона!       – Юху. Мы все умрём, – пессимистично тянет Пёрплд, ловко убивая ближайшего монстра. Опыта, благодаря брату-наёмнику, у него было предостаточно. И… кажется это были гноллы, причём относительно разумные, поскольку их мозгов хватало на поиски оружия и брони и на относительно эффективное их использование.       – Ну… Мы может хотя бы попытаться выжить, верно? – неловко усмехается Дрим, не зная, что ещё сказать в такой ситуации. Поддерживать он не слишком умел.       – А-а-а-а! Эти пчёлки злые, они убили Беатрис!!! – раздался яростный крик коротышки, воинственно бросившегося в самую гущу монстров-пчёл. Из-за слишком больших тел они двигались достаточно медленно и часто мешались друг другу, так что вряд ли могли ему как-либо навредить, хотя бывший маг всё равно имел с собой полный набор первой помощи и несколько зелий на самый крайний случай.       – Тюббо! – почти сразу последовал за ним Томми, совершенно не глядя под ноги, но всё же каким-то чудом умудряясь не спотыкаться.       – О, ИксДи, сохрани этих идиотов, пожалуйста, – тоскливо протянул Дрим, хотя слабо верил в существование богов…       ***       Этим утром жители обнаружили на своих порогах ещё больше еды, хотя часть была основательно помята, и даже по паре достаточно крупных отрезов ткани, что можно было использовать и для одежды, и для постельного белья, с которым дефицит был не меньшим, ведь нормально помыться людям не удавалось почти никогда.       На самом деле никто в городе не знал, кто именно приносит вещи к их порогам. Однако они каждый раз благодарили неведомого благодетеля, робкими улыбками встречая горящие глаза детей, что от войны страдали больше всех, лишаясь родителей и домов и оставаясь в мире совершенно одни с самого начала своего пути.       ***       – А теперь стирка и проверьте свои запасы чистой праздничной одежды, …совсем скоро нас всех ждёт долгожданная победа и небольшое новогоднее чудо… – шёпотом завершил Дрим, так что никто из мальчиков не смог понять зачем им что-либо праздновать. Счёт времени они уже давно потеряли, как и большая часть жителей города, уже пятый год живущих в страхе за свою жизнь.       ***       – Проснитесь и пойте, – нараспев произносит он, зажигая один из прототипов своих фонариков, что отправился в брак, а затем, как самый безопасный из бракованных, перекочевал в комнату, где спали все трое мальчишек.       – Ни хуфу… – бормочет в подушку Томми, сильнее укрываясь одеялом в попытке спастись от света.       – Дайте мне ещё полчаса, пожалуйста, и я смогу доспать и нормально проснуться… – сонно бормочет Пёрплд, и Дрим мягко усмехается, решая позволить им отдохнуть чуть дольше.       Вчерашний поход и его вымотал куда сильнее из-за необходимости присматривать за младшими. Бывший маг приглушает свет так, чтобы он не сильно давил на глаза, но при этом и не оставлял тёмных углов. Так им легче будет проснуться…       ***       – А теперь, мне нужна ваша помощь, чтобы организовать для всех новогоднее чудо! – впервые на памяти Пёрплда не сдерживает предвкушающего возгласа Дрим, хлопая в ладоши точно ребёнок.       – Новогоднее чудо? Скоро новый год? – он удивлённо склоняет голову набок.       Все трое мальчишек чувствовали себя куда лучше, ведь последние пару дней бомбёжки наконец прекратились, давая жителям города долгожданный перерыв. Спать без постоянного грохота взрывов было весьма непривычно, однако, на удивление, они всё же сумели отлично выспаться. Такое уже пару раз случалось, однако обстрел всегда возобновлялся, а потому все считали, что это лишь временная передышка. Хотя даже этому все были рады.       – А разве он уже не прошёл? – растерянно уточнил Тюббо, пока младший прыгал по комнате словно заведённый:       – Мы будем праздновать новый год! Ура!!! Наконец-то, я так соскучился по праздникам!       – Что-то мне говорит, что это будет пир во время чумы, не иначе… – ворчливо закатил глаза Пёрплд.       – О… Нет-нет-нет! Отставить пессимизм. Я уверен, что в этот день вы получите лучший подарок из возможных! Просто нужно постараться, чтобы все остальные также смогли почувствовать всю важность этого дня с нами, – с улыбкой отвечает Дрим, серьёзно уперев руки в бока.       – Все жители тебя ненавидят, – едко отзывается Тюббо, который не слишком любил жителей их города. В отличие от Томми, который жаждал общения, он был куда более осторожен и придирчив, а потому прекрасно замечал мелочи, ускользающие от взгляда младшего. И они ему очень не нравились…       – … Давайте просто сделаем это, хорошо? – после недолгого молчания предлагает Дрим, хотя Пёрплд успел заметить насколько сильно бывший маг был напряжён эти несколько мгновений прежде, чем ему удалось вновь взять себя в руки и превратить застывшую улыбку обратно в достаточно правдоподобную маску беззаботности.       – Хорошо, – чуть пристыженно соглашается Тюббо, тоже замечая мгновения напряжённости. К тому же вырвавшиеся в порыве гнева слова прозвучали грубо именно по отношению к Дриму, а не к жителям, на которых и было направлено его недовольство…       В итоге, из-за задумки Дрима всю предновогоднюю ночь мальчики провели на улице, развешивая гирлянды из пока не зажжённых фонариков по всему городу. Теперь каждый из них наконец понимал зачем их понадобилось настолько много. Хотя они всё ещё не представляли сколько времени придётся им потом потратить, чтобы пожечь каждый…       Дрим же предусмотрительно ещё пару дней назад спрятал весь алкоголь, заставляя их «опекуна» как следует помучиться от похмелья, хотя теперь Шлатт хотя бы был достаточно трезв, чтобы хоть и с ворчанием, но помочь бывшему магу с выносом на площадь специально сделанных и спрятанных в домах неподалёку столов, стульев и скамеек. А также в сборе нескольких арок и сцены. Конечно же он, как и старшие мальчики, считал это просто внезапной бредовой идеей Дрима, однако иначе он просто не получил бы обратно свою выпивку… Бывший маг прекрасно знал на что надавить, чтобы заставить его помогать…       К шести утра всё было готово и лишь мальчики со Шлаттом доносили последние праздничные блюда, из на их взгляд бездонных подвалов Дрима. В фонтан ещё заранее был установлен напитанный под завязку амулет жара, так что чистая, благодаря предусмотрительно применённому амулету очищения, вода потихоньку наполняла трубы и начинала оттаивать остатки так же заранее очищенного снега и льда на дне. Фонтан изначально был построен совершенно обособленно от канализационной сети и работал исключительно за счёт магии и родника, находящегося глубоко под ним, так что о чистоте воды можно было не волноваться. Её вполне спокойно можно было пить, а за счёт амулета жара появлялась возможность просто набрать прямо оттуда горячей воды и заварить например чай, пакетики с которым так же предусмотрительно занимали практически целый стол.       А ещё фасады домов вокруг площади, где до начала войны располагались кафе, рестораны, отели и магазины, были украшены небольшими наряженными ёлочками в кадках и бережно срощенными в сложные узоры еловыми и сосновыми ветвями, надёжно скрывающими внешнюю разруху. Сор с площади был сметён Дримом ещё в ту ночь, когда бомбёжки наконец затихли, а после он бережно засыпал оставшиеся ямы песком и галькой, создавая достаточно прилично выглядящее пространство. Глядя со стороны и не зная, как эта площадь выглядела в лучшие свои времена, можно было и вовсе подумать, что они просто находятся в небольшом небогатом городке, где-нибудь в глуши. Настолько много работы было проделано в первую очередь самим бывшим магом, а также его мальчишками с небольшим вкладом ДжейШлатта.       Это уже, даже в темноте раннего зимнего утра, выглядело весьма неплохо и мальчики во всю предвкушали насколько шикарно это будет выглядеть с сотнями зажжённых по всему городу разноцветных фонариков…       ***       – Так, а теперь мы все дружно отправляется в общественную баню, которую мне также удалось достаточно подлатать, чтобы весь город мог позволить себе наконец вымыться и насладиться этим днём по полной, – картинно щёлкает пальцами Дрим, и как раз за его спиной загорается гирлянда обрамляющая чуть потрёпанную вывеску этой самой бани.       Они только что закончили устанавливать парочку грилей и амулеты для них по местам и собрались чтобы уточнить у главного организатора данного переполоха нужно ли сделать что-то ещё.       – Дрим ты… – откровенно охреневает Пёрплд, просто не представляя, что этот человек может оказаться ещё удивительнее, чем он уже его видел.       – Пиздец, – в один голос комментируют ситуацию Шлатт и Томми, у которых крупными буквами на лице написано: «Как ты всё это успел и, самое главное, вообще смог сделать в одиночку?!»       – Миленько. Ты всё ещё не перестаёшь нас удивлять, – с лёгким сарказмом говорит Тюббо, вытягивая губы уточкой и с любопытством оглядывая вывеску. Он не помнил, чтобы кто-то из них вешал на неё гирлянды, а значит Дрим каким-то неведомым образом успел сделать и это сам. К тому же свечки в фонариках явно зажёг тоже он, а значит, с его нынешним уровнем, ему понадобилось огромное количество маны и контроля над ней, чтобы это сделать так быстро и аккуратно. А при использовании магии его обычно всегда преследовала боль. И чем больше маны он использовал, тем сильнее был откат… – Ты в порядке? – всё же негромко интересуется шатен, когда трое их спутников уже зашли в здание и снаружи остались только они двое.       – Не беспокойся, Тюббо, я в порядке, – мягко и достаточно правдоподобно улыбается блондин, следуя за остальными в помещение.       Он как всегда постарался, чётко планируя расстановку амулетов и мана-кристаллов в здании, так что о холоде зимних улиц или о воде можно было не волноваться. Несколько стопок полотенец и огромный склад чистой новой одежды самых разных размеров поражали не меньше, чем ровные полки, заполненные мылом, порошками, шампунями и даже небольшим количеством некогда горячо любимых женщинами их города масок для лица и для тела.       – Так сколько, ты говоришь, всё это планировал? – поражённо тянет Шлатт, пока мальчики просто растерянно оглядывают достаточно чистое и целое помещение, неловко проходя в мужскую раздевалку.       – Пять лет, – просто пожимает плечами Дрим и следует за мальчиками.       – Ты с самого начала готовился именно к этому дню?!       – Да.       – Но почему?       Дрим молчит до тех пор пока младшие не уходят к бассейну, наполненному тёплой водой, полностью очищающейся каждые двадцать минут благодаря достаточно сложному старому артефакту, некогда также сделанному его руками.       – Техно поклялся закончить войну и вернуться к новогоднему празднованию этого года, – негромко говорит Дрим, когда они остаются в раздевалке вдвоём. Он не смотрит на ошарашенного мужчину, подхватывая полотенце и несколько мочалок с мылом, о котором совершенно забыли взбудораженные мальчишки.       – Значит война… – недоверчиво тянет мужчина, не решаясь закончить, но блондин кивает:       – Да. Они должны вернуться сегодня.       – Поэтому ты всё это…       – Да. Частично. Люди тоже заслуживают этого праздника…       – ЭТИ люди не заслуживают ничего, – хмурится Шлатт, но Дрим всё равно продолжает:       – Я должен подарить им это маленькое чудо. Оно нужно каждому в этом городе, а особенно детям, что уже наверное и не помнят ничего кроме постоянного грохота и страха за свою жизнь…       – Ты никому ничего не должен, Дрим! Это больше не твой народ и тебе не нужно ради них рвать жилы. Ты уже отдал им всего себя. Хватит жить ради тех, кто не ценит твоих трудов!       – … Дети ни в чём не виноваты, Шлатт. Они просто следуют примеру родителей, – печально говорит бывший маг, вспоминая какой ненавистью горели глаза всех без исключения жителей города, когда власть опубликовала официальную открытую часть его приговора. – К тому же этот праздник создан в первую очередь для мальчиков, им нужно вспомнить, что такое веселье и беззаботная радость. Будь со мной мои силы, и я ни за что бы не позволил им переживать подобное… Дети должны оставаться детьми… А я их не уберёг… Ни тогда, ни сейчас…       – У тебя не было выбора. Ты был один, и ты был честен и чист. Тебя ловко подставили, так что вина во всём произошедшем лишь этих проклятых ублюдков из совета, а никак не твоя.       – Я был ответственным за них. И я провалился…       – Ты сделал всё, на что был способен в этих обстоятельствах, – ДжейШлатт подошёл к собеседнику вплотную, осторожно похлопывая того по чуть дрожащим, покрытым сотнями шрамов от кнута плечам. – Ты был один. И даже в том ужасном состоянии ты сделал всё, что мог, чтобы этот кошмар никогда не достал мальчиков. Ты их спас.       – … Давай закроем эту тему, – неловко отстранился Дрим, с трудом сдерживая стон боли. Искалеченные каналы маны горели огнём даже после такого небольшого колдовства. – Пойдём скорее к мальчикам, а то как бы они не споткнулись на скользком полу…       ***       Ближе к восьми утра все пятеро уже были отмыты едва ли не до скрипа и с удовольствием наряжались в свои, предусмотрительно принесённые Дримом, праздничные одежды. В отличие от нарядов на складе, что были однотипны, состоя из серой или белой рубашки и коричневых или синих штанов или юбки, их костюмы были достаточно яркими, сохранившись ещё с мирных времён.       Только Пёрплду Дрим был вынужден создавать образ с нуля, ведь в путешествиях у того редко возникала потребность в подобной одежде и её у него просто не было. И надо сказать, что белая классическая футболка, ярко-фиолетовая толстовка с чёрной вышивкой по подолу и горловине и чёрные плотные штаны военного типа – смотрелись на парне просто восхитительно. Конечно же это была не совсем праздничная одежда, однако для подобного случая она вполне подходила, да и носить её в грядущее мирное время было бы весьма удобно, хотя о последнем Дрим всё ещё молчал. Старые тяжёлые ботинки было достаточно почистить, чтобы они смотрелись вполне приемлемо со слабо выглядывающими нежно-сиреневыми носками. Удобный ремень для мелочей надёжно устроился на груди парня, скрываясь под новой тёмно-коричневой зимней курткой. А голову и шею надёжно защищали сиреневая шапка и шарф, которые он сам связал в порыве «творческого вдохновения».       Томми щеголял в белой плотной рубашке с яркими красными рукавами и узких тёмных джинсах. Его светло-коричневые ботинки также выглядели неплохо после чистки, а яркие зелёные носки в тон к длинному шарфу разбавляли немного агрессивный образ младшего. Шапка была его любимого красного цвета, а вместо куртки гиперактивному подростку досталась тёплая меховая жилетка мягкого коричневого оттенка с молочного цвета мехом на вороте, капюшоне и плечах.       Коротышке досталась тёмно-зелёная рубашка на пуговицах и более классические тёмно-коричневые плотные штаны. Хотя его высокие светлые ботинки на шнуровке и такая же светлая свободная куртка с тёмным мехом на капюшоне всё же привносили в образ живости и простоты. А окончательно разбивали любые намёки на серьёзность весёлые золотисто-жёлтые носки, широкий длинный шарф и шапка, прижимающая чёлку так, что, как и любил Тюббо, хитрые карие глаза были скрыты от чужих взглядов.       ДжейШлатт довольно цокнул оглядев себя в новом тёплом голубом вязаном свитере и простых чёрных плотных штанах. Относительно тёплые лёгкие ботинки серого цвета. Длинные небесно-голубые носки. Чёрная шапка и тёмно-серая куртка. Всё в его любимом стиле. Не слишком броско, но при этом приятно и удобно.       Сам же Дрим ограничился своей старой ярко-зелёной толстовкой и чёрными штанами, как и у Пёрплда. Высокие тёмные сапоги, почти свободно болтающиеся на худых икрах. Простая чёрная куртка и такая же шапка. Из всех он оказался самым неприметным, полностью отказываясь от любых видимых проявлений любимого цвета.       – А теперь пора будить город! – решительно вздохнул Дрим, выходя из бани в холодное зимнее утро, моментально щиплющее щёки и нос морозом.       – И как ты это собираешься делать? Бегать и колотить во все двери? – усмехнулся Шлатт, следуя за бывшим магом.       – Я могу! – тут же с энтузиазмом отозвался Томми, заставляя своих друзей переглянуться и обменяться усмешками.       – Нет. Вы трое разнесёте приглашения. Либо просовывайте их под двери, либо оставляйте прямо на пороге. Если что, там всё распределено по стопкам к определённым домам. Я записал для них чуть разное время, чтобы не создавать в банях лишнее столпотворение. Шлатт, ты ответственный за бани. Выдаёшь необходимое с новыми наборами одежды и смотришь за временем на приглашениях. Если что просишь немного подождать в холле или на площади. Обязательно! Говори, что у фонтана есть еда и напитки. А я скорее всего на некоторое время пропаду, так что не волнуйтесь, часам к двенадцати я обязательно вернусь. А, и ещё, как закончите с приглашениями можете отдохнуть на площади, в доме за сценой есть музыкальные инструменты, так что можете поиграть сами или предложить кому-нибудь из гостей. А теперь вперёд, не спим! – жизнерадостно завершает Дрим, спеша в сторону одного из заброшенных кафе.       – Вперёд ребята! – тут же подпрыгивает Томми, хватая сразу несколько стопок с приглашениями и устремляясь по указанным адресам.       – Пёрплд, присмотри за Дримом, – хмуро просит Тюббо, забирая оставшиеся стопки. – Откат за столь масштабное колдовство для него явно будет ужасным и благо, если он успеет подавить это зельем.       – Хорошо.       – Будьте осторожны, – непривычно напутствует мальчишек Шлатт и, заварив в принесённой с собой большой чашке чай, возвращается обратно в здание, становясь за стойкой. Несколько первых комплектов уже были собраны и ждали, когда их выдадут, так что он вполне мог себе позволить неторопливо попить горячего сладкого напитка с лёгким цветочным ароматом.       Пёрплд спешит вслед за блондином, привычно обнаруживая скрытые следы, ведущие в соседнее здание. Как раз в тот момент, когда он входит, по всему городу ярко зажигаются сотни цветных фонарей, а после недолгой паузы из недр дома слышится приглушенный болезненный стон. Парень ускоряется, бесшумно следуя в дальнюю комнату, некогда бывшую примерочной достаточно популярного ателье. И конечно же он не ошибается ведь за дверью, болезненно свернувшись на потрёпанном временем диванчике, лежит Дрим. Куртка и шапка скинуты чуть в отдалении несмотря на царящий в помещении холод, однако на лбу бывшего мага выступает испарина, а щёки лихорадочно краснеют. Парень подходит ближе, осторожно касаясь головы и спины, и почти моментально отдёргивает руки прочь, ведь блондин едва ли не в прямом смысле слова горит. Теперь он видит, как из его рта вытекает тонкая струйка тёмной крови, а несколько капель, наверное от глухого кашля слышного чуть ранее, попали на ворот и рукава толстовки, пачкая недавно выстиранную ткань.       Сейчас Дрим такой слабый и беззащитный… Пёрплд уверен, что почти также он выглядел и семь лет назад, когда ему вынесли тот ужасный приговор, о котором он слышал от брата, Шлатта и своих новых друзей. Они так корили себя за то, что не были рядом с Дримом и ничем не могли ему помочь… Хотя что могли бы сделать дети десяти-одиннадцати лет против целого отряда взрослых обученных наёмных стражников?       Быстро оглядевшись он заметил, сумку Дрима, которую тот ещё ни разу не оставлял ненаполненной. Там обязательно должно было найтись зелье исцеления. Рядом с блондином не было не единой пустой бутылочки, а значит он даже не пытался предотвратить или ослабить откат.       – Идиот героический, – тихо пробормотал младший, осторожно роясь в сумке, а затем бережно приподнял находящегося в полусознательном состоянии Дрима, ловко вливая в перехваченное спазмом горло светлую чуть блестящую жидкость и заставляя её проглотить. Он осторожно укладывает голову Дрима себе на колени, платком вытирая кровь с лица. – Как можно настолько забивать на себя и при этом так заботиться о людях, которым на тебя совершено наплевать?       Они просто остаются в таком положении ещё некоторое время, пока Дрим не начинает дрожать уже от холода, пытаясь придвинуться ближе к теплу чужого тела. Тогда Пёрплд тянется, хватает чёрную куртку и набрасывает её на плечи блондина, что быстро успокаивается и расслабляется проваливаясь обратно в краткий сон, длящийся ещё около получаса.       – Что ты здесь делаешь? – спрашивает Дрим, как только открывает глаза и понимает, что не один.       – Пошёл присмотреть за тобой. Мы волновались… – отвечает Пёрплд, а затем негромко возмущается: – А ты здесь лежишь, страдаешь от отката и даже зелья исцеления не выпил!       – Раньше всё равно бесполезно, а потом бы просто не успел. Откат приходит моментально. Так бы я всё равно скоро проснулся и вот тогда бы обязательно его выпил…       – Ага, ври больше, – ничуть не ведётся парень, приглаживая чуть растрепавшийся светлый кудрявый низкий хвост, слабо удерживаемый посеревшей от времени лентой.       Пёрплд слабо представлял себе, каким Дрим был в прошлом. Он ни разу его не видел. И картин не осталось… Слышал только, как мальчики восхищённо рассказывали, каким светлым, добрым и сильным он был. Как сиял в своих одеяниях цвета свежей зелени, расшитых золотом и белыми камнями. Как носил маску, скрывающую его лицо от любопытных взглядов, и как мягко сияли его глаза при взгляде на них, когда он позволял себе её снять. Как его всегда окружала аура, под завязку наполненная маной… Хотя, в отличие от ауры других магов, она была лёгкой и ласковой, бережно окутывая окружающих тёплым свежим бризом.       Дрим и сейчас оставался просто удивительным человеком. Даже будучи лишённым своей силы, он продолжал трудиться на благо людей, ничуть не жалея себя. И это как восхищало Пёрлда, так и возмущало до глубины души. Всех младших возмущало…       И поэтому Тюббо, Томми и Пёрплд договорились создать собственное крохотное «Объединение Защитников Дрима». Они часто пробирались в его кабинет и, если он спал, бережно переносили его на кровать. Они внимательно следили за расписанием его питания, подсовывая тарелки с едой и напитками едва не под самые руки. Они убирались по мере сил в доме и внимательно следили за тем, чтобы Шлатт не выходил из выделенных ему комнат, вовремя подсовывая алкоголь и убирая пустые бутылки. А если он всё же показывался в гостиной или на кухне, они всегда следили, чтобы Дрим не оказался там в то же время, принимая при необходимости весь удар пьяного взрослого на себя. Они безропотно готовы были выполнить любую его просьбу и специально старались сделать больше, чем он им поручал. Они продолжали недовольно ворчать, чтобы Дрим улыбался и говорил им ободряющие слова. Они на показ отвлекали всех монстров в подземельях на себя, предусмотрительно не подпуская к бывшему магу ни единого лишнего жучка. Они часто встревали в споры и драки на улице, стоило им заслышать любой мало-мальски негативный отзыв о Дриме… Они рассказывали младшим детям, насколько много для всех он сделал, и что наказан был всего лишь из-за нескольких неудачных попыток создать амулеты облегчающие их жизнь ещё сильнее. И что, если бы его не наказали, то и всех ужасов войны бы скорее всего вовсе не было, ведь он как минимум защитил бы город, а как максимум и вовсе быстро победил противников…       Поэтому дети, что были младше их троицы, в основном относились к бывшему магу с симпатией. Да и он сам, если и встречался у них на пути всегда был ласков и добр. Гневные крики их родителей, что, только заметив светлые локоны под чёрным капюшоном, начинали его гнать прочь, лишь убеждали молчаливых из-за войны детишек в том, что взрослые к нему не справедливы. Да и самые умные малыши догадывались, что корзинки с едой и вещами на их порогах оставлял именно он, ведь трое младших иногда с восхищением рассказывали о своих походах в Подземелье, и как ловко даже без магии со всеми монстрами справлялся Дрим.       – Тебе тоже стоит как следует поесть, – через некоторое время говорит Пёрплд, тут же внимательно примечая голодное урчание живота Дрима, что неловко краснеет от того, что его так легко поймали.       – Всё хорошо, просто рефлекс, только и всего, – неловко отшучивается Дрим, поднимаясь с чужих коленей, и надевает куртку, смущённо стараясь не смотреть в сторону младшего.       – Рефлекс, не рефлекс, а позавтракать бы и правда стоило, особенно учитывая, что уже почти обед, а мы ещё и не спали всю ночь, – непреклонно тянет Пёрплд, всё же чуть смягчая так и рвущийся с языка острый ответ.       – Ах, да, конечно же. Ты ведь тоже ещё не ел, – тут же вскидывается Дрим, кидая на русоволосого обеспокоенный взгляд. – Ты – растущий организм, и для тебя это сейчас очень и очень важно, так что нам и правда стоит поспешить… А ещё лучше – иди вперёд, я чуть позже догоню…       – Ну уж нет. Я вполне могу немного подождать, а тебе наверняка всё ещё тяжеловато двигаться, так что я лучше буду рядом, а то ещё споткнёшься обо что-нибудь и свернёшь себе шею. И как мы потом перед старшими оправдываться будем, а? – наигранно серьёзно тянет парень, прекрасно понимая, что лишь в такой шутливой форме Дрим не станет воспринимать себя как обузу.       – Хорошо-хорошо, слушаю и повинуюсь, – мягко смеётся бывший маг, надевая шапку и с помощью Пёрплда неловко вставая.       Идти было тяжело, но не так, как было бы без зелья исцеления. Оно всё же несильно, но воздействовало и на каналы маны, а это было его главной проблемой. Так что он быстро пришёл в себя и просто позволял младшему поддерживать себя под руку, ведь тому так явно было спокойнее. Ах, его мальчики были так милы и прилипчивы, хотя и старались всеми силами это отрицать…       ***       На площади уже собралось огромное количество народа. На часах главной башни, которая осталась цела лишь из-за огромного количества защитных артефактов, заложенных прямо в стены, было уже одиннадцать утра. Люди всё ещё были достаточно насторожены, но всё же потихоньку расслаблялись, негромко переговариваясь и наслаждаясь давно забытым вкусом пряных горячих сытных блюд и сладкого терпкого цветочного чая.       На сцене периодически переговариваясь и хохоча, расположились Тюббо и Томми в окружении уже посетивших баню детей. Гиперактивный блондин наигрывал весёлые мелодии на магическом фортепиано, что состояло лишь из клавиатуры, пюпитра и лёгкой подставки для всего этого. А коротышка мастерил с детьми из проволоки, камушков, перьев и прочего более или менее безопасного мусора различные костюмы в виде в основном крылышек, хвостиков и ободков с рожками или ушами. Спасало положение большое количество яркой быстросохнущей краски, которую мальчики бережно хранили в своих собственных запасах. Дрим и не думал, что они вдруг решатся поделиться своим своеобразным сокровищем, однако они это сделали. Поэтому часть детей уже восторженно носилась по площади или сидела рядом с Томми, уча новогодние мелодии и немного подпевая.       На Дрима и Пёрплда в общей суете мало обращали внимания, так что младший легко провёл его к сцене, усаживая чуть в стороне от детей и пошёл за едой. По возвращению он конечно же обнаружил старшего блондина рядом с Тюббо. Он помогал в окраске «костюмов» и негромко подпевал, помогая детям запоминать незатейливые строки. Благодаря неброской одежде он мало привлекал внимания, так что старшие жители города всё ещё не поняли, что на сцене рядом с детьми находился именно бывший маг.       Ближе к обеду все люди уже успели вымыться и наесться, так что пришлось нести вторую порцию заготовленных угощений. На этот раз это в большей степени были сладости, которые дети войны пробовали едва ли не впервые в жизни. На сцене теперь стоял лишь Тюббо за магическим фортепиано и кучка детей, что вместе распевали новогодние песни, в компании нескольких чуть более расслабившихся взрослых. Томми, со свойственной ему непоседливостью организовал для более активных ребят игру в догонялки, ловко скользя меж взрослыми, ловя и утаскивая в «свою берлогу» хохочущих детишек, которых почти моментально освобождали их друзья. Шлатт проверил и закрыл баню, чтобы никто не оказался травмирован из-за скользких полов, и теперь довольно напивался горячим шоколадом, на который он внезапно согласился обменять алкоголь.       Дрим же сначала просто наблюдал за весельем со стороны, а когда его стали замечать, ушёл к главным воротам города. Пёрплд вновь последовал за ним, продолжая выполнять свою миссию секретной няньки. Поэтому они вдвоём развешивали украшения у входа в город. Зажигали фонарики в этот раз полностью вручную, ведь для блондина сейчас малейшее колдовство было слишком болезненно, чтобы он мог это вытерпеть по-тихому.       – Почему мы вешает фонарики и здесь? Мы кого-то ждём? – когда они наконец закончили, спрашивает младший и с удивлением ловит совершенно искреннюю, но чуть испуганную улыбку Дрима.       – Да… Мы ждём… – он всё больше нервничает, в конце концов просто опираясь спиной о стену, ведь стоять становится слишком сложно. – Они должны скоро приехать…       – Кто Они?       – … Угадаешь?       – Я слишком плох в этом, – ворчливо тянет Пёрплд и подводит Дрима к чудом уцелевшей скамейке чуть в стороне от ворот, усаживаясь рядом и крепко сжимая старшего в объятиях.       – Не хочешь пойти повеселиться с остальными?       – Нет. Я не очень люблю такие сборища… Тюбс вообще тоже, но он не может оставить Томми одного, так что…       – Да-а… Они всегда были не разлей вода, – Дрим вначале улыбается, а после мрачнеет, отводя наполненный болью и виной взгляд.       – Что-то произошло? Ты вспомнил что-то плохое?       – Ничего страшного… Это моя проблема… – блондин вздыхает и обнимает младшего в ответ, устремляя чуть печальный взгляд к кромке леса, почти не пострадавшего от постоянных бомбёжек.       – Ты – наша проблема, а значит и всё, что тебя беспокоит, также касается и нас.       – Я просто магический калека с комплексом героя… Ничего особенного, – тихо бормочет Дрим, не в силах поверить, что он действительно кому-то нужен просто так. Не ради присмотра за младшими. Не из-за его способностей и трудолюбия. А просто потому, что это он. Он никогда не понимал, когда окружающие заботились о нём, ведь таких людей было слишком мало, и для каждого из них он мог найти сотни причин для подобных поступков, помимо желания просто ему помочь…       В этот раз Пёрплд просто промолчал, сильнее прижимая к себе высокую, но такую худую и хрупкую фигуру старшего. Они сидели так несколько часов, изредка чуть двигаясь, чтобы мышцы окончательно не затекли, но разрывать такие тёплые и уютные объятия ни один из них не хотел.       ***       Уже стемнело… Да, ночь зимой наступает весьма скоро. Хотя… на часах наверное едва отбило четыре, когда тьма безлунной ночи окутала пространство тенью загадочности. Только редкие звёздочки игриво сверкали в чёрном мареве небосклона…       В темноте огоньки фонариков смотрелись ещё ярче и привлекательнее, бросая яркие цветные блики на скрывающий окружающую разруху снежный покров. Однако и мороз пощипывал нежную кожу всё сильнее.       – Пойдём на площадь, – всё же нерешительно спрашивает Пёрплд, когда ему начинают мерещиться тусклые огоньки, мелькающие у самого горизонта, пролегающей прямо сквозь лес дороги.       – Ещё немного… Уверен, что осталось подождать совсем немного… – сонно отзывается Дрим, ненадолго вглядываясь вдаль, но тут же укладывая тяжёлую голову обратно на весьма удобную благодаря толстой куртке грудь подростка.       – Хорошо, но не больше часа, иначе ты действительно замёрзнешь.       – Ты ведь рядом со мной, – тихо бормочет блондин, умиляя своей доверчивостью и неприхотливостью. Младший вовсе не считал, что ему может быть удобно в подобном положении, но старался лишний раз не тревожить старшего, надеясь унести, как только он действительно уснёт.       Он продолжил вглядываться вдаль и всё больше убеждался, что ему это нечто уже совсем не мерещится. К городу совершенно точно кто-то ехал… или по крайней мере очень быстро шёл. Через какое-то время ему показалось, что в воздухе тоже что-то может находиться… Однако не было ли это всё просто обманом зрения? Просто потому, что он также, как и Дрим, надеялся на какое-то неизвестное чудо?       – Мы дома! – с достаточно громким возгласом внезапно приземляется в небольшом отдалении от ворот мужчина в лёгких доспехах с огромными тёмными крыльями за спиной. А за ним следом с разрозненными более тихими фразами снег приминают ещё несколько десятков ног.       Ещё через мгновение на землю в значительном отдалении первый из приземлившихся кидает амулет-метку, что быстро разворачивается в круг телепортации, приводя с собой ещё несколько тысяч человек. Едва ли через пять минут восхищённого осмотра прибывшими ярко светящихся ворот города, в порту следует приветственный выстрел, оповещая о прибытии флота. Который Пёрплд совсем не заметил, будучи слишком сосредоточенным на дороге, где всё ярче и ярче сверкали факелы небольшой конной группы, которой понадобилось менее пятнадцати минут чтобы домчаться до границы леса и разбомбленного поля вокруг города.       Воины немного ошарашены внезапным праздничным светом, наполняющим город, но рады и уже начинают движение в сторону ворот, когда Пёрплд, сидящий с Дримом на скамейке чуть в стороне и в тени, наконец отмирает и ошарашенно восклицает:       – Так вот, что он имел ввиду, говоря про лучший новогодний подарок из возможных!       Воины настороженно замирают, но чуть успокаиваются видя всего две небольшие фигурки, застывшие в тени.       – Пёрплд? Почему ты так кричишь? Они уже здесь? – сонно тянет Дрим, оглядываясь и на мгновение радостно замирая. – Филза, Кристин, Техно, Вилбур, Панз! – чуть покачнувшись, подскакивает он и тут же подбегает ближе, широко радостно улыбаясь и накидываясь с объятиями на последнего названного, что оказался ближе всех.       – Пёрплд, Дрим? – удивлённо моргают командиры, а после также расплываются в широких радостных улыбках.       Младший тоже безмерно рад, но держит себя в руках, спокойно подходя и уважительно приветствуя прибывших.       – Ох, чёрт тебя подери, как же ты вырос, мелкий?! – удивлённо усмехается Панз, глядя на брата, но всё ещё бережно удерживая Дрима в объятьях.       – А зеленушка…       – …как был тощей жердью, …       – …так и остался, …       – … только окрас сменил, – игриво перехватывают друг у друга фразу близнецы и довольно переглядываются. У Вилбура за спиной торчат лук и колчан со стрелами, а Техноблэйд в тяжёлых тёмных доспехах и с огромным двуручным мечом на поясе удерживает поводья своего верного коня. Они слабо друг на друга похожи, но одинаково вредного характера и умения играть со словами точно с любимым оружием это ничуть не касается. И именно в такие моменты осознаёшь в полной мере, что да… Они абсолютно точно близнецы.       – Ну вас! – обиженно фыркает Дрим, наконец отлипая от наёмника и приглашая прибывших за собой. – Пойдёмте скорее на площадь. Шлатт сейчас снова откроет бани, так что можете как следует отдохнуть и освежиться. К тому же еды и одежды у нас заготовлено достаточно, так что хватит на всех. Вам действительно стоит как следует отдохнуть и повеселиться. Мальчики наверное уже устали развлекать народ, так что стоит встряхнуть это местечко и наконец порадовать их главной сегодняшней новостью. Верно, Фил?       – Да. Но, честно говоря, я вовсе не ожидал, что ты решишь устроить такой праздник. Мы конечно обещали завершить войну и вернуться ровно в этот день, но такое… – крылатый восхищённо разводит руками имея ввиду весьма даже приличный внешний вид города и самих парней.       Никому не хочется говорить о том, что разруха на самом деле весьма даже заметна, а снег слабо скрывает сотни ям и снаружи, и внутри стен города. Поэтому воины с удовольствием продолжают прикидываться слепыми и радостно залипают на ярко светящие фонарики. Их даже не особо волнует, что всё это организовано бывшим магом, которого они, уходя на войну, всё ещё терпеть не могли. Каждый из них понимал, что не лиши его король и совет магических сил, и долгих изматывающих пяти лет войны могло бы и вовсе не быть. К тому же весьма даже тёплые отношения с самой уважаемой и честной семьёй их города не могли взяться из неоткуда, а значит бывший маг действительно заслуживал их внимания и заботы, а с верхушкой власти и правда всё было куда хуже, чем им хотелось бы верить. В конце концов, данный приговор с самого начала выглядел слишком суровым, заставляя задаваться вопросом, не было ли это просто весьма удачной попыткой избавиться от самого сильного и влиятельного человека их страны?       – Что ты, я просто попросил мальчиков мне помочь. Всё это их заслуга, а вовсе не моя, – неловко замахал руками Дрим, отводя взгляд.       – Конечно-конечно. А материалы все эти годы сами магическим образом появлялись в твоём подвале. И баня сама починилась… И фонарики мы все в ручную зажигали… И огромнейший запас самых различных блюд, о которых и не слышали, готовили… – с совершенно серьёзным лицом протянул Пёрплд, кивая на каждое предложение. – Ты просто обрисовал нам ситуацию, а всё остальное появилось само.       – П-прекрати, – окончательно смутился Дрим, отбиваясь от внезапно прилипшего к нему Вилбура.       – Ох, дитя, ты как всегда скромен и жертвенен не в меру, – качает головой Кристин, мягко отстраняя своего сына от блондина и проходя вместе с ним в город. – Давайте не будет просто стоять и поторопимся? Мне тоже поскорее хочется смыть с себя грязь этой чёртовой войны.       Воины лишь согласно гудят, следуя за командиром магов. Фил же, вспомнив про Паффи, быстро взлетает, отправляясь в порт, и ведёт моряков к остальным воинам.       Техно быстро отводит Карла домой в стойло, с улыбкой обнаруживая там свежее сено, чистую поилку, полную воды, и тёплую толстую попону. Дрим не знал наверняка, но всё же надеялся, что питомцы Техноблэйда вернутся вместе с ним, поэтому и конюшня, и псарня были предусмотрительно подготовлены. Собственно волки пока могли как следует поживиться на полях боя, а затем уже они сами вернутся домой…       Всё войско прошло в бани с бокового хода, дружно решив не привлекать пока лишнего внимания. Всё ещё не пьяного Шлатта Пёрплд отыскал неподалёку от столов с овощными заготовками, отправляя на его временное рабочее место, а сам пошёл вместе с Дримом к Томми и Тюббо, устало развалившимся на сцене в окружении детей и нескольких взрослых. Остальные жители в основном сидели на скамейках вокруг площади, болтая обо всём и ни о чём. Ещё некоторое время люди спокойно бродили с места на место, пока Томми не подговорил своих друзей и Дрима сыграть что-нибудь, чтобы привлечь внимание, что нужно было сделать для объявления. Поэтому Дрима они поставили в центр, с трудом уговаривая спеть, Пёрплд ухватил гитару, Тюббо собрал кастрюли и несколько деревянных стульев в качестве ударной установки, а Томми встал за маг-пианино. После недолгих споров мальчики решили играть песню «Снежинка», ведь все они её знали, а Дрим мог её спеть.       Бывший маг осторожно активировал амулет усиления звука, собирающий всё, звучащее в пределах сцены, и усиляющий это достаточно, чтобы вся площадь могла чётко слышать.       Томми и Пёрплд переглядываются с Тюббо, что отстукивает счёт, а затем они дружно начинают лёгкую светлую мелодию, моментально разносящуюся по площади и приковывающую внимание всех жителей. Воины, уже заканчивающие небольшой отдых в бане, также с удовольствием прислушались, спеша поскорее одеться и разойтись по площади в поисках своих родных и близких, Дрим уже оставил им списки погибших и выживших, так что воины знали, кого стоит искать, а с кем позднее придётся проститься.       – Когда в дом входит год молодой,       А старый уходит вдаль, – мягко начинает Дрим, и хотя его голос лично ему не кажется подходящим для неё, мальчики радостно кивают, требуя его продолжать:       – Снежинку хрупкую спрячь в ладонь,       Желание загадай.       Смотри с надеждой в ночную синь,       Не крепко ладонь сжимай.       И все, о чем мечталось, проси,       Загадывай и желай, – с удовольствием поёт Дрим, игнорируя недовольные взгляды взрослых и восхищённые – детей. Ему достаточно видеть, что воины, осторожно пробирающиеся сквозь толпу, находят своих родных, сжимая их в объятьях, и радостно смеются или плачут, не в силах оторваться друг от друга.       – И Новый год,       Что вот-вот настанет, – присоединяются к нему мальчики и дети и некоторые взрослые, -       Исполнит вмиг мечту твою.       Если снежинка не растает, – присоединяются многие воины и счастливо рыдающие жители города, –       В твоей ладони не растает.       Пока часы двенадцать бьют… – уже хором поёт вся площадь, -       Пока часы двенадцать бьют! – торжественно оканчивают все, начиная аплодировать и обниматься…       Парни прерывают мелодию, прекрасно осознавая, что вниманием людей они завладели. Да и знакомые лица, подошедшие к сцене и с гордостью смотрящие на них, требовали внимания. А младшие всё ещё были просто мальчишками… И они ужасно соскучились по своим родным и близким.       Пёрплд, уже увидевшийся с братом, сам Панз и Дрим тихонько пробираются в сторону дома и уходят за новой порцией блюд. На этот раз куда более сытных.       Входя в одно из подвальных хранилищ, Панз не сдерживает восхищённого свиста, ловя гордый взгляд младшего брата, кивающего на смущённо суетящегося Дрима. Он и ранее восхищался силой и мастерством сильнейшего мага их мира, а теперь, когда он сумел, пускай и из старых наработок, но всё же собрать подобное…       – Ты просто удивительный, Дрим, (Мне безумно жаль, что я не помог тебе с самого начала и не проследил за теми ублюдками, что втянули в этот кошмар даже детей. Жаль, даже если я не был обязан сделать это, боясь подставить под удар брата.) – улыбается Панз, проглатывая окончание фразы, так и рвущееся с языка. Он поклялся никогда об этом не упоминать. И он сдержит слово. Дети не заслуживают подобного, и это действительно благо, что бывшему магу удалось заставить их забыть…       Они молча выносят блюда, несколько раз возвращаясь, чтобы еды хватило на всех, а тем более на голодных воинов, наверняка весь день проведших в пути.       Неяркие усталые зелёные глаза ненадолго обращаются к практически чёрным зимним небесам… Яркая звёздочка игриво пульсирует у самого кончика одной из крыш… И от этого на губах сама собой появляется скромная мягкая улыбка…       ***       Эти вечер и ночь по истине оказываются волшебными. И люди действительно благодарны бывшему магу, на которого ссылаются и Шлатт, и Тюббо, и Томми, и Пёрплд, которых они пытаются благодарить за праздник.       Утро все конечно же встречают в своих кроватях, позволяя себе спать до победного. Теперь можно. Теперь их ждёт мир. Ждёт возрождение из пепла войны и долгожданное тихое небо…       Мальчики, которых стало на одного больше, как только все наконец укладываются спать, утаскивают задремавшего за столом в своём кабинете Дрима в свою комнату, расстилая на всё ещё чистом полу матрасы, одеяла и подушки и укладываясь вместе. Тюббо и Томми бесстыдно прижимаются с боков, бросая друг на друга недовольные взгляды. Пёрплд с улыбкой укладывается со стороны младшего блондина, отвешивая тому подзатыльник и негромко уговаривая закрыть рот и не будить их «подопечного». Ранбу, всего несколько часов назад познакомившийся с ними, неловко ложится рядом с коротышкой, что пока больше и спокойнее всех с ним общался и сейчас приглашающе похлопал рядом с собой, позволяя улечься с ними.       Они быстро проваливаются в царство снов, инстинктивно стремясь прижаться как можно ближе друг к другу. Последней мыслью Тюббо проскальзывает то, что Ранбу вполне может вписаться в их «Объединение Защитников Дрима», ведь он также, как и они, во сне стремится уцепиться за старшего, лежащего посередине, раскинув руки в стороны, чтобы всем мальчикам хватило касаний…       Дрим просыпается от слишком уж непривычного тепла и тяжести. Обычно мальчики хоть и крайне редко, но позволяли себе подобное. Однако он всё ещё не смог к этому привыкнуть, каждый раз замирая в страхе ненароком разбудить кого-нибудь из них. В итоге он как и всегда просто остался лежать, мягко поглаживая пушистые макушки Тюббо и Пёрплда. Томми и так пускал ему на плечо слюнки, так что бывшему магу казалось вполне справедливым, просто проигнорировать не менее притягательную мягкую золотую макушку. А высокого мальчика с двухцветными волосами, лежащего за Тюббо, он и вовсе ещё не знал, хотя опасности от него бывший маг не ощущал…       – Доброе утро, мама утка, – усмехается фигура в дверях, и Дрим возмущённо хмурится, совсем забыв, что они больше не одни дома – Шлатт не считается – и вернувшиеся домочадцы вовсе не привычны к такой картине.       – Только попробуй их разбудить, – едва слышно шипит блондин, моментально ласково проводя по волосам чуть зашевелившегося двухцветного мальчика. Даже если он его и не знает, его мальчики уже допустили того в свой круг, а значит и он это рано или поздно сделает.       – О, как это мило, – шёпотом тянет Паффи, переглядываясь с Кристин. Они обе заглядывают в комнату сквозь распахнутую дверь.       Дрим смущённо отворачивается, благодаря небеса, что Техноблэйд, Вилбур и Филза сейчас не здесь. Ему и этих троих более чем достаточно…       – Иди нахер, Панз. Он наш, – сонно посылает наёмника Томми, вытаскивая руку из-под одеяла и демонстрируя в сторону двери крайне неприличный жест.       – Ага, прости уж, братец, но Дрима мы тебе не дадим, – также сонно тянет Пёрплд, крепче прижимаясь к бывшему магу и заодно чуть придавливая Томми, что находился между ними.       – Пёрп, – невразумительно бурчит младший блондин, пытаясь оттолкнуть русоволосого подальше. Так что в итоге они затевают слабую потасовку, на которую тут же реагирует Тюббо:       – Заткнулись и замерли, или я вас до смерти защекочу! – звонко отрывисто выкрикивает он, слабо оглушая Дрима, что находился ближе всех к коротышке, и пугая Ранбу, что тут же подскочил, растерянно озираясь.       – Иди к чёрту, Тубс, – хором отзываются бывшие спорщики, синхронно перегибаясь через Дрима и мягко ударяя по одеялу, где предположительно находился бок шатена.       – Ах вы! …       – Мальчики, – устало тянет старший блондин, неловко прижимая к матрасам всех, кого удаётся ухватить.       – Прости, Дрим, – тут же в три голоса отзываются младшие, успокаиваясь и потихоньку лениво сползая с импровизированной кровати.       – Я пойду приготовлю завтрак, – неловко кашляет Кристин, делая вид, будто это не она только что с горящими глазами умилялась возне младших и бывшего мага.       – Я тебе помогу, – быстро отзывается Паффи, проделывая те же махинации, но их обоих останавливает окрик Дрима:       – Вы все идёте отдыхать в гостиную, а Тюббо и новенький помогут мне с завтраком. Томми и Пёрплд, хватайте Панза и приведите комнату в нормальное состояние. Возражения не принимаются! – командует бывший маг, ловко выпутываясь из одеял и в мгновение ока выскальзывая из комнаты в сторону подвала.       – Подожди нас, – тут же кричит Тюббо, оборачиваясь к растерянно застывшему Ранбу: – Поторопись, большой парень, или Дрим всё сделает без нас.       – Куда это ты собрался? – предусмотрительно ухватывает старшего брата за штанину Пёрплд, глядя на недовольно скривившееся лицо наёмника снизу вверх. Он просто и незатейливо сполз на пол, так что его передвижений было практически незаметно, позволив застать старшего врасплох.       – Маленький чертёнок, – недовольно тянет Панз, но младший лишь ухмыляется, кивая в сторону Томми:       – Это он чертёнок, а я ещё спокойный.       – Это кого ты тут чёртом обозвал?! – тут же громко возмущается Томми, кидая в братьев пару подушек, что те успешно ловят, тут же отправляя обратно адресату.       – Тебя, – в один голос говорят они и негромко смеются, вовлекая себя в короткий раунд битвы подушками, после которого они конечно же добросовестно выполняют поручение Дрима.       ***       – Наш.       – Мой.       – Наш.       – Мой.       – Наш!       – Мой.       – Наш!!!       Уже который час спорят младшие и Панз. Это повторяется каждый день по нескольку раз, и Дриму просто остаётся покорно мотаться из стороны в сторону или тихонько сидеть на диванчике с Ранбу, что всё ещё чувствовал себя слишком не уверенно, чтобы спорить вместе со своей компанией. Иногда бывшему магу везёт, и приходит Техно, что просто закидывает Дрима на плечо и уносит со словами: «Ничей он!». Тогда спорщики могут ещё некоторое время ворчливо обмениваться уколами, но всё же быстро затухают и расходятся.       – Панз, дорогой, ты ведь влюблён в Дрима? – внезапно врывается в их междусобойчик Кристин с книгой в руках. Она выглядит достаточно взволнованно, как впрочем и Фил, вскоре показывающийся за её спиной.       – Что? Эм-м… Ну, да? – тут же спотыкается и неловко отвечает наёмник с лёгким сомнением в словах, ведь он точно не хотел признавать это вот так просто во всеуслышанье. Нет, он прекрасно понимал, что все всё уже давно знают, но вот Дрим явно как всегда оставался не в курсе, впиваясь в старшего русоволосого ошеломлённым взглядом. Это было не слишком удивительно, учитывая его низкую самооценку и полное отсутствие романтических и даже просто пошлых мыслей…       – Тогда ты идеально подходишь! – радостно оповещает Кристин под немного неловкий смех Филзы, виновато разводящего руки. – Пёрплд, прости, но ты ещё слишком маленький, – тут же обрывает любые возможные предложения и возражения женщина, взволнованно чуть встряхивая чёрно-серыми крыльями. Затем она вновь переводит взгляд на озадаченного наёмника, старательно не смотрящего в сторону бывшего мага: – Ты ведь, элай? Элай… А они, если вы не знали, вообще-то пассивные маги. Ты же обычно куда выносливее и крепче в битвах, чем даже самые закалённые воины? Вот это оно – подсознательное усиление тела за счёт пассивной маны. Колдовать как маги с активной маной ты не можешь, но это и не нужно! Чтобы восстановить магические каналы Дрима именно такая тяжёлая и тягучая мана и нужна!       – Восстановить… магические каналы… – неверующе шепчет Дрим с такой бешеной надеждой, что все вокруг едва не вздрагивают от пламени, вспыхивающем в его глазах. Теперь он не отрываясь смотрит лишь на Кристин, напряжённо ловя каждое её слово, каждое движение…       – Д-да, – неловко запинается женщина, благодарно кивая Филу, что успокаивающе поглаживает её перья. – Собственно… Были случаи, когда пара из мага и элая, даже при выгорании первого, умудрялась полностью и в весьма короткие сроки восстановить повреждённые каналы колдуна. И при этом они оба были в полном порядке, не теряя и грана мастерства и собственного запаса маны. Как вы понимаете эксперименты с такими парами не раз проводились в искусственных условиях, однако этот метод во-первых – требует физического и в частности сексуального контакта, а во-вторых работает лишь при наличии между магом и элаем романтических чувств, направленных на поддержание и заботу друг о друге. Причём при односторонних чувствах или преобладании желания получить результат над эмоциями он также не сработает. А мы как раз имеем романтически заинтересованных друг в друге мага и элая, – последнее предложение она тянет с той самой немного пошлой, немного насмешливой ноткой, присущей только ей и её детям.       Мальчики также ненадолго замирают, обдумывая открывшиеся перспективы и безмолвно обсуждая возникшую ситуацию, пока наконец не приходят к единому, пока ещё немного колеблющемуся, выводу:       – Он наш, а помочь сможет и Пёрплд, когда немного подрастёт, если уж для вас это так важно, – отвечает за всех Тюббо, закатывая глаза на последней фразе.       Мальчики росли достаточно незаинтересованными в физическом контакте, чтобы прекрасно понимать, что это такое и при этом не желать подобного даже с объектом своей любви, коим уже давно и безоговорочно был признан их «подопечный». Но ради такой цели…       – У Пёрплда слишком слабая кровь, и он не развивал свой запас настолько, насколько этот делал с самого начала Панз. Догнать его уровень будет слишком сложно, и ты скорее надорвёшься, чем сможешь помочь, – качает головой Кристин, обводя мальчиков хмурым взглядом и завершая на недовольно нахмурившемся русоволосом.       Мальчики хотели бы продолжить возражать, но застывший в прострации Дрим, надежда которого медленно затухала, не мог оставить их равнодушными.       – Всё будет хорошо, Дрим, – мягко касается крепко сжатых кулаков блондина Ранбу, первым сдавая позиции.       – Верно, – следом вздыхает Тюббо, а Пёрплд недовольно фыркает, отводя взгляд в сторону окна.       – Сука, – в пустоту ругается Томми, раздражённо скрещивая руки на груди. Однако и это восклицание означает, что он также сдался, соглашаясь со своей командой и планом Кристин.       Однако относительно гармоничную атмосферу в комнате внезапно прерывает сам Дрим, побледневший едва не до снежной белизны:       – Я не смогу, – в ужасе шепчет он и ловко сбегает, оставляя за собой лишь слабо пахнущий мятой воздух.       – Я сам, – тут же обрывает любые возражения также помрачневший Панз, столь же быстро уходя за бывшим магом.       – Я сказала что-то не так? – растерянно хлопает глазами Кристин, а Пёрплд внезапно хватается за голову:       – Какие же мы идиоты!       – Что такое, приятель? – недоумённо спрашивает Фил, впервые за всё время подавая голос.       – Мы говорили рядом с ним об… ЭТОМ! Блять… Я совсем забыл, что брат мне тогда рассказывал… – в ужасе тянет русоволосый, зажимая рот ладонью, и плюхается на кресло, устремляя виноватый взгляд в пол.       – Дриму не нравятся разговоры о сексе? – поднимает на окружающих недоумённый взгляд Томми. Но все лишь растерянно переглядываются… Филза чуть мрачнеет, задумываясь о том, что ему известно о Дриме, но так и не находит ответа, лишь разводя руками на вопросительные взгляды…       – Пёрплд, дорогой, ты что-то знаешь об этом? – спрашивает Кристин у единственно, кто похоже всё понимает, но он отричательно мотает головой, негромко бормоча одну фразу:       – Я клялся молчать. Я клялся молчать. Я клялся молчать…       – Пёрплд! – требовательно окрикивает русоволосого коротышка, прерывая всё тише повторяющееся предложение. – Расскажи, что ты знаешь, – твёрдо выговаривая каждое слово требует Тюббо, а затем резко почти выкрикивает: – Мы также клялись его защищать! А как это сделать, если мы не понимаем, отчего именно его нужно защищать?!       – Просто… Сядьте, – сдаётся Пёрплд, всё же стараясь как можно сильнее потянуть время и с надеждой поглядывая на арку, ведущую в коридор, куда убежали его брат и бывший маг. – Это явно не стоит слушать стоя…       Все послушно располагаются на диванах, устремляя взгляды на русоволосого, но он продолжает тянуть время, чуть болезненно заламывая пальцы.       – Приятель. Нам нужно знать, – непривычно серьёзно говорит Филза, а парень виновато отводит глаза:       – Брат был одним из наёмных стражей на суде…       – Это мы знаем, – кивает Кристин, одним лишь взглядом затыкая вскинувшихся младших.       В коридоре, куда уже не смотрит Пёрплд, настороженно застывают две такие разные и одновременно одинаковые в своём напряжении фигуры близнецов. И оба крылатых незаметно от младших кивают своим детям, обозначая, что их присутствие известно и вполне уместно. Не то, чтобы в этих двоих была хоть капля такта, ведь они бы в любом случае подслушали этот разговор, но разрешение от старших всё же играло для них важную роль.       За дверью с другой стороны гостиной также застыли Паффи и Шлатт, что пришли поговорить с Тюббо по поводу его возможного переезда в их заново отстроенный дом, но решили подождать пока привычный уже спор мальчиков и Панза не закончится. Они и не подозревали, что тема внезапно свернёт в направление прошлого, к которому у всех них было не мало вопросов. Об их присутствии знали лишь Филза и Кристин, что вошли в гостиную как раз через дверь. Хотя они оба мало сомневались, что близнецы их не почуяли. Иногда казалось, что их инстинкты подобны звериным, даром, что они тоже вообще-то были обладателями огромных крыльев, которые почти постоянно скрывали…       – Нет. Вы не знаете, – с нажимом повторил Пёрплд, закрывая лицо руками, в надежде хоть немного скрыться от чужих взглядов и собственной нерешительности. – Он был одним из обычных наёмных стражей на этом… суде. Всем известно, что он никогда не берётся за заказы с определёнными… дополнительными пунктами. Поэтому он был обычным стражем, а не тем… кого подпустили вплотную к Дриму…       Парень вновь замолчал с трудом сглатывая вязкую слюну, что так и стремилась перекрыть ему кислород. Он прекрасно ощущал всё более настороженные и напряжённые взгляды старших и хмурые своих друзей.       – Я не знаю всего, но… Панз говорил, что… приговор был куда более… Несколько иным, чем был озвучен массам и записан в архивах… Он тогда не вмешивался, ведь… Он скорее всего оказался бы один против большинства, а они не постеснялись бы втянуть и меня… Именно поэтому он и рассказал… Он не знал всего, что тогда происходило, ведь были озвучены только номера определённых мер пресечения… Тогда ещё ни один из нас не считал необходимым заучивать этот перечень наизусть… А, как оказалось, весьма зря… Когда Дриму обрезали волосы, брат не стал вмешиваться, ведь в любом случае стоял слишком далеко и не успел бы это предотвратить… Когда его увели, обычных стражей почти сразу распустили, так что он был уверен, что всё закончилось… Он уже на улице, где-то через минут пятнадцать случайно услышал крик Дрима… – парень замолчал не в силах заставить себя продолжать.       – Они сделали что-то ещё? – нахмурился Тюббо, пока старшие обеспокоенно переглядывались, молясь, чтобы промелькнувшая у каждого из них догадка оказалась всего лишь вымыслом.       Ранбу также напряжённо замер, ведь из-за роста солдаты противника посчитали его достаточно взрослым, не отказывая себе в развлечениях. Тогда пострадало много девушек и даже парней, которым не повезло оказаться первыми на пути вражеской армии. Поэтому чёрно-белый также стал подозревать худшее.       – Почему мы вообще тогда не постарались ему помочь? Тюббо, помнишь? Нам ведь тоже тогда было очень неспокойно! Мы же не могли просто остаться дома, верно? Мы же не могли просто заснуть?! – внезапно подскочил Томми, вспоминая, что они в тот день действительно хотели пойти вслед за Дримом. Уж больно недобрые взгляды стали кидать на него люди в то время. И двое неугомонных мальчишек, что уже успели сильно привязаться к своей няньке, явно не могли оставить подобное без внимания.       – Я не помню, что тогда произошло, – также напряжённо протянул Тюббо, впервые за все эти годы сосредотачивая внимание на данном несоответствии. Раньше внимание просто соскальзывало, но сейчас, когда ему удалось чётко уцепиться за тот момент, целенаправленно пытаясь вспомнить каждое мгновение того дня, он наконец осознал этот провал. – Воспоминания начинаются где-то… через два дня, наверное… И тогда рядом уже были Панз и Пёрплд… И мы их даже откуда-то знали, хотя знакомства я, хоть убей, не помню…       – Дрим использовал на вас амулеты забвения… – едва слышно прошептал Пёрплд, так что его услышали лишь сидящие рядом Ранбу и Тюббо, а также близнецы, тут же незаметно оказавшиеся в комнате.       – Зачем? – требовательно спросил Вилбур, уже не скрывая своего присутствия, а на вопросительные взгляды повторил вопрос более развёрнуто: – Зачем было применять на них амулеты?       Томми от волнения выпустил свои пока ещё небольшие белые крылышки, что умудрялся скрывать даже при испуге и любых достаточно сильных переживаниях, произошедших за эти годы. Они нервно затрепетали, выдавая волнение и почти подавляющий страх, что в кои-то веки не отразилось на его лице, что выражало лишь лёгкое недоумение.       – Брат забрал из того дома их троих… Зелья исцеления окончательно скрыли всё произошедшее… – уклончиво ответил Пёрплд, окончательно замолкая. Он просто не мог сказать это вслух. Он и так дал им достаточно информации, чтобы нарушить данную брату и бывшему магу клятву.        – Они посмели… т-тронуть детей? – растерянно протянула Кристин, не решаясь до конца поверить в свою догадку, но кивок Пёрплда, моментально заставил её глаза вспыхнуть яростным алым блеском, что обычно возникал лишь в глазах её старшего сына во время битв или в глазах его близнеца во время устроенных им взрывов. – Эти твари!       Филза ошеломлённо опустил глаза, вспоминая недолгий период подавленного состояния мальчиков. Тогда он считал, что это вызвано болью их любимой няньки. Но было ли это полностью лишь из-за Дрима? Или же они всё ещё не полностью избавились от подсознательного страха произошедшего?       – Они что-то сделали с нами?! – с лёгким страхом воскликнул Томми, оборачиваясь на своего лучшего друга, почти брата, чьи ладони чуть дрогнули от осознания.       – Это сейчас не важно, – твёрдо отрезал Тюббо, задумчиво складывая руки на груди.       Как и Томми, он не относился к тому типу людей, что склонны были долгое время сосредотачиваться на негативных моментах. Просто, в отличие от своего друга, он ещё и не был паникёром. Воспоминаний о произошедшем у него не было, а значит и чувства должны были затереться со временем. Сейчас он жив, здоров и счастлив, и внезапно раскапывать травму, о которой он даже вспомнить не способен, явно не лучшая идея.       – Важнее то, что в отличии от нас, Дрим всё помнит. И теперь куда понятнее становятся и все его виноватые взгляды, и почти маниакальное желание уберечь нас от любых неприятностей, сваливая всю работу на себя.       – Верно, приятель, – тяжело вздыхает Филза, старательно удерживая спокойное и уверенное выражение лица. Хотя, честно говоря, ему безумно хотелось от души выругаться, а затем открыть охоту на всех причастных к этому событию ублюдков. – Он всегда был излишне придирчив к себе, и произошедшее явно оставило на его душе неизгладимый след. Жаль, что мы узнали об этом лишь сейчас, однако с другой стороны можно надеяться, что воспоминания со временем достаточно притупились, чтобы… помочь ему оказалось чуточку проще… – крылатый, конечно, и сам слабо верил в эти слова, но нужно было по крайней мере отвлечь младших, напряжённо замерших в своих размышлениях.       – Думаю, мы вполне сможем приготовить к его выздоровлению славную охоту на крыс… – через некоторое время с жестокой усмешкой тянет Техноблэйд, переглядываясь с Вилбуром, в улыбке которого мелькает огонёк откровенного безумия.       – Я с вами, – кивает Филза, обмениваясь взглядами со своей женой.       – Я с детьми и Панзом займусь его лечением… И лечением детей, очевидно… – в конце добавляет Кристин, бросая взгляд на напряжённо замершего Ранбу, ловящего флешбэки с собственного прошлого, и опустошённого Пёрплда, сгорбившегося на диване.       – Я с Кристин, а с вами ещё Шлатт, – выходит из-за дверей Паффи, а её брат лишь кивает в подтверждение. Всё же, пока его намеренно не спаивают, он не так зависим от алкоголя, как могло бы показаться. Да и собственную жизненную драму он уже давно пережил и отбросил прочь.       – Пойдём, – коротко бросает Тюббо, подхватывая Ранбу под локоть и уводя его в их комнату.       Томми без слов следует за другом, увлекая за собой и Пёрплда.       Их ждёт не мало работы…       ***       – Он, чёрт подери, мой парень!       – Ага, а ещё он наш муж! – гордо отзываются четыре голоса, заставляя почти всех присутствующих растерянно замереть и оглянуться в сторону меланхолично перебирающего в своей тарелке картошку блондина.       – Что? – через некоторое время поднимает он голову, недоумённо хлопая длинными ресницами. Столь пристальные взгляды его немного пугают, но за последний год он уже успел к ним привыкнуть, так что больше не шарахался, каждый раз что-нибудь роняя или разбивая.       – Ты их муж? – с расстановкой спрашивает Панз, немного брезгливо указывая пальцем в сторону возмущённо пыхтящих младших.       – А это… Да, они меня как-то затащили в церковь и, помолившись перед статуей ИксДи, объявили, что я теперь их муж. Как-то так… – легко пожал плечами Дрим, возвращаясь к своей порции.       – В-вы… – возмущённо пыхтит Панз, но не может выдавить из себя ни слова.       – И это, кстати, произошло больше десяти месяцев назад… – ехидно тянет Ранбу, почти сразу влившийся в банду проблемных подростков.       – Вот именно, – серьёзно кивает Пёрплд, хотя вся его фигура так и излучает гордость от того, что он хоть в чём-то всё же обошёл своего старшего брата.       – Отсоси, придурок! – ухмыляется Томми, довольно задирая нос.       – И поцеловали мы его первый раз ещё в конце января… – этак невзначай упоминает Тюббо, заставляя наёмника буквально кипеть от возмущения.       – И ты им это позволил?! – возмущённо оборачивается он к своему парню, что лишь немного недоумённо приподнимает бровь.       – А ты считаешь, что я смог бы их остановить?       – Ты единственный, кого они хоть немного слушаются!       – Ключевые слова здесь «хоть немного»… – ехидно тянет Паффи, под смешок брата. Они знали про это с самого начала, ведь именно Шлатт подгадал момент, когда в церкви никого не будет, и даже провёл крайне короткую церемонию, которую Дрим похоже даже не успел осознать.       – Ты – предательница! – возмущённо вскидывается Кристин, которой ничего не сказали, и обиженно отворачивается от подруги, что тут же пытается загладить вину, шёпотом рассказывая забавные моменты, произошедшие с этими пятью в их доме.       Обычно именно туда младшие утаскивали Дрима, чтобы провести как можно больше времени вместе, читая сказки, учась или просто обнимаясь. Иногда они продолжали его целовать. Невинно и не очень, но блондин не особо их одёргивал, ведь знал, что сексуального влечения они к нему не испытывают ни капли. И это было чертовски приятно – просто наслаждаться чужой заботой и любовью, почти ничего не требующей взамен.       Нет. Панза он тоже полюбил. Но наёмник всё ещё достаточно сильно был привязан к его телу, а Дриму это не особенно нравилось… Он понимал, что это в большей степени была необходимость, но нелюбовь к сексу у него осталась перманентно. Даже если он утопал в удовольствии каждый раз, когда Панз брал его на мягкой кровати, ласкал в душе или просто мимолётно касался напряжённых плеч после долгого дня работы в кабинете…       Он оказался ещё более тактильным, чем думал, и даже воспоминания не смогли притушить его жажду касаний… Собственно, в основном из-за этого Панз не слишком возражал против его общения с младшими… Раньше не возражал…       – О, Дрим был так мил в том прекрасном платье, – мечтательно тянет Вилбур, переглядываясь с Техно. Они также присутствовали на данном событии.       Впрочем это было ожидаемо после того, как закадычные друзья в виде Шлатта и Вилбура встретились после столь долгой разлуки… Не упоминая уже того, что эти двое придурков флиртовали почти двадцать четыре на семь, а последние полгода и вовсе изводили Техно своими потрахушками, отголоски которых почти всегда долетали до него по их с близнецом ментальной связи.       – Именно, – подхватывает Техно, – такое шикарное белое платье с пышной юбкой, в которой он едва не утопал…       – И открытые плечи, – в тон близнецам тянет Шлатт.       – И такая шикарная фата, – усмехается Паффи, окончательно выводя наёмника из себя:       – Да как так-то?! – хватается он за голову, зло глядя на противно ухмыляющуюся четвёрку.       – Успокойся, Панз, – наконец встаёт из-за стола Дрим и неловко подходит к своему парню, нерешительно касаясь его локтя. – Всё нормально, мальчики никогда не станут претендовать на моё тело… Я только с тобой всегда был и буду… – немного скомкано говорит блондин смущённо отводя взгляд и фактически признавая, что их связь ему всё же нравится куда больше, чем просто необходимость. Да и вряд ли бы был ТАКОЙ прогресс в его лечении, если бы он действительно не наслаждался сексом с элаем.       – Я и не беспокоюсь, – тут же отзывается Панз, притягивая своего парня в объятья и крепко удерживая без возможности и на миллиметр отодвинуться от него. Однако Дрим лишь понятливо вздыхает и гладит наёмника, что отстаёт от него в росте почти на полголовы, по мягким волосам. – Но это не мешает мне ревновать каждый раз, как я слышу что-то… подобное…       – А ну-ка руки прочь от нашего Дрима! – возмущённо выкрикивает Томми и дёргается вперёд. Однако его надёжно удерживает Тюббо, что несмотря на свой рост не превосходит по чистой физической силе только Техноблэйда.       – Угомонись, – в один голос говорят Ранбу и Пёрплд, довольно улыбаясь друг другу.       – Как же у нас здесь весело… – негромко тянет Филза, тихонько попивая свой чаёк с стороне от всего этого бедлама.       ***       – А теперь… Наш новогодний подарок, – хищно оскалившись тянет Техноблэйд и кивает Паффи, что передаёт тоненькое, но красиво оформленное письмо в руки блондина.       – Это… – скептически тянет Дрим, однако быстро обрывает себя, удивлённо глядя на текст на листке: – Это?!       – Ага… Именно оно… – едва не мурлычет Вилбур, ненадолго отвлекаясь от флирта со своим парнем, что также довольно кивает, обозначив свою причастность к данному действу.       Шлатт уже почти год не пил вообще, так что сегодня вечером они смогут себе позволить разгуляться как следует… А потом обязательно потрахаться…       И конечно же Техно недовольно морщится, прекрасно понимая переглядки этих двух голубков…       – И, ещё кое-что… – тут же обрывает потенциальный спор Кристин, хитро глядя на и так довольного блондина. – Дрим…       – Да?       – Я с гордостью наконец могу сказать, что ты полностью вылечился! Теперь ты снова можешь использовать свою магию. В полном мере. Просто постарайся пока беречь волосы и не расходовать всю ману за раз… В идеале ещё хотя бы пару лет побереги себя. Ладно?       – Моё солнце так радо… – довольно тянет Панз, пока Дрим просто растерянно хлопает глазами и то открывает, то закрывает рот, просто не зная, что сказать.       Они довольно празднуют этот новый год, предвкушая завтрашнюю «охоту». Новый совет, утверждённый вместо короля и старого, насквозь прогнившего состава, достаточно легко разрешил им самостоятельно выбрать меру пресечения для всех причастных. В конце концов это было в большей мере личное дело их «семьи», чем страны. Тот факт, что семьёй считались и Майнкрафты, и Пампкины, и Варсы, в лице окончательно осевших в их городе наёмника и мастера Подземелья, и лично сам Тейкен мало кого на самом деле волновал, особенно учитывая насколько близки они все были.       А после полуночи, выпив свой бокал лёгкого шампанского, Панз моментально притягивает к себе Дрима, впиваясь в мягкие губы, под недовольный гул младших, что лишь чуть-чуть не успели ухватить и утянуть блондина к себе.       – Идите на хер! – довольно ухмыляется Панз, ненадолго отрываясь от возлюбленного и показывая возмущённой четвёрке неприличный жест, а затем вновь возвращаясь к сладкому не только от шампанского поцелую…       Наверное это так теперь навсегда… Из всех детей натуралом остался только Техно… Асексуалом точнее…       Старшему поколению приходилось лишь печально вздыхать… Пока Дрим не нашёл способ вынашивать детей в магическом коконе…       Спустя годы конечно ни Филза, ни Кристин, ни Паффи, ни ДжейШлатт не были особо счастливы новому поколению проблемных детишек, но деваться уже было некуда… И только Техно, довольно щурился в сторонке, лишь изредка ругаясь на близнеца и его парня…       На самом деле, каждый из них был немного рад той войне… Лишь это время помогло им переосмыслить свои ценности и решиться сделать что-то важное… Лишь тот удивительный новогодний подарок, созданный Дримом, по-настоящему разбудил их сердца…       Это определённо было лучшее новогоднее чудо…       Ведь в войне самое лучшее – её окончание…