BDream

      – Мип-пи, а почему меня зовут также? как и тебя? – спрашивает маленькая копия Бога и Создателя их мира. Они практически полностью идентичны внешне, только волосы у младшего не светло-русые, а пепельно-каштановые.       Однако этот малыш в отличие от многих других блобов не имеет памяти прошлой жизни, хотя и был создан с помощью природного кристалла человека. Его душа была полностью очищена перед тем, как малыш её получил, и потому, несмотря на взрослое тело, он имел детское чистое и невинное сознание. А также огромное количество почемучек, с которыми он осторожно старался обращаться к окружающей его колонии, будто опасаясь надоедать другим…       – Потому что однажды ты уйдёшь отсюда и станешь основой нового мира. Как я являюсь основой этого.       – Я создам свой мир? – малыш не уверен стоит ли ему испытывать радость или страх, а потому вопрос звучит достаточно нейтрально.       – Не обязательно. Быть может тебя найдёт уже созданный мир, в котором ты должен будешь построить свою жизнь и найти свою вторую половинку…       – Мне нужно будет найти жену или мужа… – хмурится малыш, немного недовольно растягивая слова.       – Старшего мужа. Таковы условия наших миров.       – Поэтому ты выбрал папу Сэма?       – И поэтому тоже.       – Но зачем? Почему именно старшего? Я же тоже сильный, я смогу быть ведущим, разве нет?       – Тогда тебя выкинет из нашей области пространства. Таковы условия нашего существования здесь. Мы получаем полную духовную неуязвимость и можем выжить и восстановиться даже при уничтожении души, а также можем слышать голос мира, хотя чаще всего такие, как мы, воспринимают его как интуицию или просто стечение обстоятельств. Далеко не все Дримы могут понять эти сигналы, и потому мир сам подстраивает события так, чтобы мы шли в соответствии с предназначенной нам историей. Вернее так, чтобы мы оказывались вовлечены в определённые события. Хотя мы получаем полную свободу действий, когда это касается выпутывания из ситуаций, в которые мы угодили…       – Значит мир нас контролирует? – хмурится ребёнок, однако бог смеётся и мягко разглаживает пальцами морщинки на лбу своей маленькой копии:       – Ха-ха… Нет… Он помогает нам. Подсказывает, намекает, говорит… Любыми способами старается до нас донести грядущие события, по крайней мере ключевые. И зная, что это не просто предчувствие, мы можем изменить ход событий или просто получить с них максимальную выгоду для себя.       – Но если я не хочу всё это знать?       – Но ведь ты же хочешь жить?       – А при чём здесь это?       – Каждый из нас встречает на своём пути огромное количество испытаний. Получить своё долго и счастливо весьма непросто… Так почему бы не воспользоваться подсказками мира и построить такое общество, где никто более не посмеет даже помыслить о противостоянии с тобой? Возможно в начале тебе будет хотеться битв и сложностей… Но со временем… Всё надоедает и хочется просто тишины и покоя… И при этом развлечений… Поэтому нам и нужны подсказки мира. Чтобы жить в безопасности и покое, но при этом не скучать. И, как мне кажется, плата в виде ведомой роли в сексе не так уж и велика, – довольно хмыкает божество, бросая жаркий бесстыдный взгляд на покрытую едва видимыми красноватыми полосками спину своего мужа, что играл с младшими жрецами его культа-колонии чуть в стороне… Тем, кто их оставил, явно был именно Создатель…       Младшему Дриму этого мира всегда хотелось большего, и теперь он понимал как этого достичь… Однако прогибаться под смертного? Ему это ничуть не нравится… Но и покидать столь удобный кусочек мироздания… Ему определённо стоит об этом подумать… Как-нибудь потом… Когда он станет старше… К тому же их Бог счастлив со своим смертным…       ***       – Почему ты подарил ему вторую жизнь? – спрашивает голубоволосый вечно юный парень с немного усталыми и слишком мудрыми для этого облика глазами.       – Потому что он смог использовать имя Дрим. Потому что даже мой мир ему это позволил, хотя и не избрал своим Дримом… И это значит, что его душа также подобна душам Дримов… А раз уж он способен нести это имя и сейчас, то значит, что в будущем он найдёт себе новый мир с новой историей, – спокойно объясняет Бог, с улыбкой подаваясь на мягкие касания к своим волосам.       – Ты его простил?       – Я его и не ненавидел… Он сам выбрал изначально проигранную партию. К тому же я неплохо повеселился и смог добиться всего, о чём, как Создатель, даже не задумывался всерьёз. Жизнь человека действительно оказалась весьма любопытна, и я скорее благодарен ему за этот опыт.       – И всё же ты забрал его воспоминания…       – Потому что того требовал мир. Да и без них он куда приятнее в общении. Ты ведь и сам так думаешь, верно?       – Ты как всегда прав…       ***       Фонд TK был огромнейшей организацией, существовавшей уже несколько столетий. Его основатель был практически легендой, однако он ушёл очень и очень давно… Вероятно его видели лишь объекты, коих тот завещал иногда отправлять на тайную тропу… Все сотрудники были уверены, что именно там располагается его могила…       Однако это место было… Своеобразным… В их мире было достаточно большое количество гибридов, однако… Людей было в тысячи, если не десятки тысяч раз больше… И потому гибриды постепенно растворялись в людской крови или погибали в «охотах». Однако они упорно продолжали цепляться за социум, отказываясь прятаться и пытаться восстановить свой вид. Многие и вовсе исчезли навсегда…       С появлением фонда всё поменялось. У гибридов появились защитники… Их оберегали… Следили за популяцией…       Однако никто не мог сказать в какой момент восприятие сменилось…       Теперь существовали сотрудники фонда и объекты. Люди и те, кто таковыми не является… И однажды гибриды просто оказались вторым сортом. Едва ли не животными, коих разводили лишь для сохранения вида…       И всё усугублялось тем, что многие из гибридов имели «крайние» жизни. В их мире, на теле каждого существа с рождения были небольшие цветные кристаллы, что определяли по их мнению жизнь души. Цветов было великое множество и люди в основном получали те, что считались показателем многих последующих жизней. А вот гибриды куда чаще получали зелёную, жёлтую или красную жизни. Три, две и одна, соответственно. И основной проблемой было то, что чем меньше у твоей души жизней, тем агрессивнее и разрушительнее становится личность. Красные вообще могут наброситься на кого угодно и избегают печальной участи чаще всего лишь существа противоположного пола, которых красные обычно ценят… В качестве носителя или дарителя продолжения своего рода…       Учёные прекрасно понимали, что всё не совсем так, и цвета могут работать совершенно по-иному… Они даже сумели создать препарат, что мог на короткое время ввести любое существо в состояние красной жизни. И не только это. Многое они сумели узнать и получить…       ***       – Объект FS-D-1-1-R отказывается идти на контакт, что нам делать? Мы не можем просто оставить его. Лесные духи уже давно считаются вымершим видом, мы просто не можем позволить ему стать последним!       – Нужно свести…       – Мы уже пытались, но он не щадит жёлтых самочек, зелёных к нему пускать слишком опасно, да и не пойдут они. Про голубых и фиолетовых вообще промолчу! Мы уже потеряли двоих. Двоих! Мы даже афродизиаки пускали, но ему на них наплевать!       – Хм-м-м… Что на счёт нашего маленького транса?       – Но он ведь единственный успешный за все годы?!       – Вот именно… Этот попугай просто невероятно удачлив и плодовит. Так почему бы не использовать его? Сведение с последним фантомом подарило нам целых трёх маленьких чистокровных, что смогут в будущем продолжить свой род. Трое и ни одного попугая! Он просто золотая жила для нас… Опасно конечно, но… Что-то мне подсказывает, что этому духу только такой и подойдёт. Ответственность за это я беру на себя… Мне ведь доверят вести данный проект?       – Почему бы и нет… Постарайтесь, доктор Квакити, у вас весьма неплохие перспективы и, если этот проект действительно удастся, вы вполне сможете самостоятельно выбрать для себя расу и присоединиться к её кураторам. А пока за вами будет присматривать доктор Слаймсикл…       – Благодарю вас, господин Шлатт…       ***       Сам фонд был скорее городом и весьма крупным, нежели просто исследовательским центром и своеобразным заповедником. Здесь существовали как «выставочные» залы, где гибриды могли спокойно жить самостоятельно, так и закрытые помещения, в которых содержались наиболее опасные или вымирающие виды.       Например, попугаи были одним из самых многочисленных видов, а фантомы – одним из вымирающих.       Лесные духи вообще считались уже давно пропавшими, однако не так давно исследователям удалось найти где-то в дебрях непроходимых тёплых лесов одного гибрида данного вида. Правда, он оказался красным и потому представлял немалую угрозу даже не учитывая его способности… И неполноценность, ведь гибрид был неспособен ходить. Ноги были частично парализованы и никто не мог сказать отчего именно… В общем, им всё же удалось поймать его и доставить в фонд. И теперь перед учёными стояла задача в выведении нового поколения и возрождении одного из самых редких и сильных за всю историю видов.       – Внимание, впускаем P-C-4-12-G-M/F, – командует доктор Квакити, которому всё же полностью доверили данный проект.       В достаточно большую абсолютно белую комнату вталкивают низенького паренька с растрёпанными русыми волосами. Он спотыкается и тут же падает на пол, растерянно и немного недовольно фырча и встряхивая головой. Хвост пушится, а крылья несколько раз раздражённо хлопают, выражая всё, что он думает о докторах и их методах, однако ни единого слова из его уст так и не выходит…       – Кр-ри? – негромко любопытно тянет попугайчик, когда замечает обитателя комнаты.       Он, так и не вставая с пола, двигается ближе, но тут же послушно замирает, когда слышит недовольный предупреждающий рык хозяина помещения. Тёмные глаза любопытно блестят, а вся фигура его выдаёт любопытство и нетерпение, однако попугайчик не двигается с места, ожидая дозволения второго.       – Р-р-р-руи? – вопросительно стрекочет парень, после нескольких минут ожидания ответа.       – Уходи прочь! – грубо приказывает лесной дух, и попугайчик расстроенно опускает плечи, отползая обратно к самой двери.       Он не сможет уйти сам, пока его не выпустят, однако и ослушаться второго не может…       Чёрные любопытные глазки скользят по фигуре напротив, восторженно отмечая всё черты. Светлые длинные пепельно-каштановые волосы, острые ушки, бледная или даже скорее серая кожа и подтянутая красивая фигура… Острые холодные болотно-зелёные глаза и огромный неровный шрам, проходящий по лбу, краю брови, виску, а затем вновь изгибающийся и неровно разделяющий щёку, задевая уголок губы и уходя по шее дальше под одежду. Он выглядел как ужасная рваная рана, однако кожа с одной стороны была неровной и куда более тёмной, сигнализируя о сильном ожоге, будто остановившимся ровно возле той раны. Да и голос у него был весьма красивый…       Попугайчику уже нравился его новый сосед. Обидно было только, что он не подпускал его ближе…       И конечно же краснокрылого ничуть не беспокоили несколько достаточно крупных кроваво-алых кристаллов, ярко сияющих на чужом плече. В то время как у него самого была лишь небольшая россыпь маленьких зелёных камушков, расположившихся в плавном узоре волны под одной из ключиц.       Конечно же учёные не собирались открывать двери… Так что теперь эти двое стали соседями по неволе.       Обед подавался через небольшую дверцу у пола неподалёку от попугайчика, что дружелюбно пододвигал поднос ближе к своему соседу, стараясь при этом не отрываться от стены. Пока он касается её хотя бы ступнями или хвостом, он ведь находится далеко? А то, что его тело вытягивается почти на четверть комнаты – это всего лишь частности…       Лесной дух недовольно морщится, но не рычит… Хотя поднос он продолжает подтягивать к себе с помощью небольшой лианы, которую ревностно оберегает держа в горшочке рядом с собой. Ноги не желают двигаться, и гибрид чаще всего использует для перемещения руки или лианы…       Проходит несколько дней, прежде чем дух ворчливо подзывает к себе попугайчика, подскочившего прямо посреди ночи из-за кошмара.       – Кр-ри? – нерешительно тихо стрекочет паренёк, уточняя правда ли ему можно подойти.       – Просто иди уже сюда. Или не хочешь? – раздражённо закатывает глаза дух, ожигая младшего насмешливым почти жестоким взглядом ярко-алых глаз.       – Р-ру-у-у… – почти испуганно тянет попугайчик, однако любопытство побеждает, и он подбирается ближе. А когда рыка не следует, подползает почти вплотную, испуганно свистя, когда лиана подхватывает его за талию и притягивает ближе к хозяину комнаты, усаживая испуганно замершего паренька под бок духа.       – Не шуми, – грубовато шикает мужчина, обнимая зелёного одной рукой за плечи, так что его голова оказывается на груди красного.       Попугайчик сначала почти дрожит, опасаясь, что красный причинит ему боль, однако когда ничего не происходит, а тело окутывают тёплые объятия, он немного расслабляется, нерешительно глядя на хозяина комнаты. Тот спокойно прикрыл глаза, и видимо пытается вновь заснуть… Тревожить не самого благожелательного соседа парень не хочет, поэтому старается лишний раз не двигаться. Он не думает, что сможет заснуть, однако на удивление это удаётся весьма просто… А он-то верил, что не сможет спать рядом с потенциально опасным незнакомцем… Видимо он и правда не имеет чувства самосохранения, а ведь столь уверенно твердил своим родственникам, что это не так…       На утро попугайчик вновь отходит в дальний угол, однако прежнего страха уже нет, и он периодически любопытно чирикает… Как жаль что он не умеет нормально говорить… Однако дух, кажется, понимает его и просто неясно ворчит на надоедливое стрекотание зелёного.       Так проходит ещё несколько дней…       – Меня зовут Скар, – внезапно говорит дух и едко ухмыляется, проводя пальцами по изуродованной коже на лице. – Пугаю?       – Р-риу! – возмущённо вскидывается попугайчик и начинает гневно трещать, почти полностью теряя певучие интонации.       – Ладно-ладно, не кричи, – раздражённо рыкает Скар, и попугайчик тут же затихает, хотя обиженно надутые щёчки и хмурый взгляд ясно показывают, что он вовсе не закончил. – Меня все не красные боятся… Это ты какой-то ненормальный зелёный…       – Р-ри!!!       – Да понял я. Не свисти, у меня уже в ушах звенит. Ты хоть знаешь, для чего они тебя сюда привели? Раньше всё девок озабоченных совали, а теперь парня решили подкинуть… Не понимаю я их… Они что там все поголовно вуайеризмом страдают? И если с девками ещё понятно, то ты-то здесь на хрена?       Попугайчик растерянно застывает, а затем краснеет, бледнеет и испуганно отпрыгивает от духа, к которому уже успел подойти достаточно близко. Он в панике задерживает дыхание, глядя куда-то в пол. В его сознание внезапно ввинтились воспоминания о том времени, что он провёл под действием наркотиков, временно обративших его в красного.       – Ты чего? Не стану я тебя трогать, я ж не озабоченный мудак какой-нибудь, – непонимающе и самую малость обеспокоенно тянет дух, однако попугайчик кажется вообще сейчас не здесь.       Через какое-то время в двери открывается небольшое окошечко, но не то внизу, что для еды, а на уровне глаз, для просмотра. Мгновение и попугайчик дёргается от резкой боли. Ему хочется отбежать, узнать, что стало причиной боли, и избавиться от неё, однако его движения быстро замедляются и уже через пару мгновений он обессиленно опускается на пол, стремительно уплывая во тьму.       – Вы что сделали, твари?! – агрессивно вскидывается и подаётся чуть вперёд дух, что уже даже успел немного привязаться к этому непоседливому пёстрому коротышке.       – Объект FS-D-1-1-R-M, пожалуйста, успокойтесь. Объект P-C-4-12-G-M/F вошёл в фазу панической атаки, и это требовало решения, поэтому его просто усыпили. Он проснётся через пару часов и будет в норме. Также мы надеемся, что вы перестанете упрямиться и просто используете его по назначению, ведь чем дольше вы тянете, тем ближе мы к крайним мерам, которые ни одному из вас не понравятся.       – По какому ещё назначению?! Мне его прибить что ли надо? Так на это не надейтесь, я ж не зверь какой!       – Объект P-C-4-12-G-M/F является успешным экспериментом проекта двуединство и способен принести потомство, а поскольку девушек вы отвергали, было решено пустить его. И чем дольше вы упрямитесь, тем хуже будет для вас обоих, ведь в состоянии красного он полностью сходит с ума и не убивает лишь потенциального партнёра. А вы всё больше убеждаете нас в необходимости введения его в данное состояние.       – Вы совсем с катушек слетели?! Какой двуединый? Какое потомство? Какое состояние красного? Я не собираюсь его насиловать, он ж просто безобидный попугайчик, да и не заслужил он подобного. И вообще, отстаньте уже от меня с этим бредом. Я не собираюсь заводить детей в принципе, так что катитесь куда подальше со своими идеями!       – Тогда мы просто вынуждены будем воспользоваться крайними мерами… – голос из динамиков пропадает, а дух зло рычит, настороженно поглядывая в сторону бессознательного паренька.       Он прокручивает в голове весь их диалог сначала с учёным, а затем с самим попугайчиком… Чего он так испугался, когда тот спросил его о его присутствии… Причём ведь не сразу… Он не помнил чего-то? Выглядело это похоже… К тому же, они уже знают, к чему приводит их микстура в его случае… Значит ли это, что его уже вводили в состояние красного, отправляя к кому-то другому? И он реально смог забеременеть и родить? Его бы не послали наобум, верно? Они точно уже проверяли это…       Вот только кто из них здесь жертва? По идее, Скара заставляли делать что-то, против чего он был совершенно категоричен… Однако и попугайчик похоже не сильно-то горел желанием становиться родителем…       Чёртовы учёные…       ***       После очередного обеда попугайчик ведёт себя довольно вяло и даже на вопросы духа отвечает тихо и с запозданием. Он засыпает прямо под обеспокоенное бормотание красного, после чего с ним начинает происходить что-то странное…       Поскольку заснул он опираясь спиной о дверь, Скару было прекрасно видно, как ярко-зелёные кристаллики под его ключицей начали то немного тускнеть, то и вовсе на пару мгновений переливаться в красный… Попугайчик хмурился и ворочался во сне, в то время как по его коже расползалась бледность, напоминающая таковую, присущую красным. Всего несколько минут и перед удивлённым и злым духом дремал уже самый настоящий красный, по перьям которого будто рассыпался пепел, приглушая ранее почти раздражающе яркие тона.       Дух молчит, настороженно наблюдая за своим соседом…       Тот просыпается через пару часов, ведя себя тихо и настороженно. Он опасливо шипит, когда взгляд цепляется за второго жителя данного помещения, однако не нападает и наоборот пытается отступить. Он чувствует чужое превосходство над собой, хотя и готов биться до последнего… Теперь ему нужно завоевать доверие второго красного и либо остаться рядом под его защитой, формируя связь, либо предать и ударить в спину, если он окажется недостаточно силён.       – Кр-руи? – настороженно чирикает попугайчик, и дух хмурится понимая, что личность его временного соседа будто полностью сменилась, поддаваясь влиянию алого цвета камней.       – Иди сюда, – твёрдо приказывает он, и парень подползает ближе, настороженно следя за каждым его движением. – Вытяни руки вперёд.       Попугайчик хмурится и медлит, но после дополнительного рыка спешит выполнить приказ, вздрагивая и пару мгновений пытаясь сбежать, когда его запястья сковывает лиана, принадлежащая духу. В чёрных глазах на мгновение мелькает паника, а затем приходит смирение и попугайчик опускается ближе к полу тихо стрекоча и подставляя заднюю часть шеи и спину с крыльями. Самые уязвимые части его тела. Он предлагает себя, своё тело, в обмен на жизнь. Если Скар откажет, то попугайчик не прекратит попыток его убить. Если согласится, то учёные всё же добьются того, чего хотят…       Он не сможет вечность уберегать себя от попыток убийства со стороны русоволосого… Поэтому лиана подтаскивает попугайчика ближе, разворачивая и сажая спиной к духу. Кончик лианы тянется дальше, притягивая скованные запястья паренька к его груди и обхватывая тонкую шею. Это предупреждение и проявление силы и попугайчик покорно принимает его, окончательно расслабляясь и опуская плечи. Теперь он в полной власти старшего… До тех пор, пока тот не совершит ошибку…       И Скар это понимает…       – Встань на колени и обопрись локтями о пол, – приказывает дух, и попугайчик, тихо свиснув, выполняет требование. Он не понимает, почему его новых хозяин медлит и уже решает, что тот проявляет слабость, когда единственная его одежда в виде длинной рубахи с двумя разрезами по бокам, оказывается высоко задрана, открывая старшему вид на самое сокровенное… – И с какой стороны в тебе эта дрянь? – недоумённо хмурится дух, ведь паренёк выглядит как самый обычных мужчина и ничего лишнего у него там нет. – Внутри?       – Киу-у… – немного печально поёт попугайчик, которому тоже не нравится эта странная лишняя часть его организма, что заставляет его выбирать путь подчинения, а не драку до смерти.       – Прости уж, мелкий, но по-иному у нас не получится… – немного тоскливо тянет дух, хотя его ладони на бёдрах попугайчика держат крепко, не позволяя проявиться ни единому чувству. Он должен показать себя как сильного и достаточно жестокого партнёра иначе красная самочка его просто не примет. А его товарищ по несчастью сейчас именно самочка и никак иначе. Слишком много женских инстинктов и слишком мало сознания. – Смочи, – приказывает Скар, поднося пальцы к губам попугайчика, что послушно начинает обсасывать те, стараясь оставить как можно больше влаги.       Инстинкты красного в русоволосом пареньке недовольны медлительностью и осторожностью потенциального хозяина, однако самочка внутри довольно урчит, благодаря сдержанного партнёра за его заботу… Попугайчик тихо курлычет, когда смоченные в его слюне пальцы начинают поглаживать тугой вход… Он на самом деле готов… Туговат, но всё ещё податлив и быстро смягчается, когда первый палец проникает внутрь…       Ощутив лёгкость проникновения дух недовольно рыкает, выпуская своё небольшое негодование по поводу прошлых связей предлагающего себя попугайчика и заставляя того испуганно засвистеть и немного задрожать. В плотное колечко мышц проникают ещё сразу два пальца, начиная без жалости толкаться в тёплую глубину…       Попугайчик слабо жалобно свистит, когда ощущает жжение от слишком резкого проникновения, но послушно подставляется, выгибая спину и будто бы напрашиваясь на большее. Красный в нём доволен болью, а самочка испуганно кудахчет, негодуя на неосторожность и внезапную грубость столь осторожного в первые мгновения партнёра…       Духу и самому противно так поступать с фактически не осознающим себя пареньком, однако он не желает ни ему, ни себе смерти, и потому им обоим придётся смириться с действительностью.       Ещё не более минуты достаточно жёсткой подготовки и старший недовольно понимает, что всё же возбудился, ощущая перед собой покорную немеченую, готовую к связи самочку… Против природы не попрёшь, а в красных она в несколько раз сильнее, чем у любых других… ___       Невысокий облачённый в белый халат человек довольно улыбается, прячась за стеклами толстых квадратных очков.       – Успешно, – удовлетворённо ставит галочку в таблице доктор Квакити, переглядываясь со своим коллегой.       Их обоих не особо волновало происходящее за односторонним стеклом, но сам факт их первой связи уже был весьма неплохой подвижкой, за которую даже без конечного результата они могли получить неплохую премию…       ***       По коридорам центра неспешно идёт высокая фигура, облачённая в белую мантию, полностью скрывающую все черты тонкого не совсем человеческого тела.       – Почему здесь нет окон? – звучит негромкий немного усталый голос, когда фигура ненадолго останавливается, оглядываясь по сторонам. Вокруг только ровные ряды дверей с табличками на них.       – Это закрытая часть центра. Здесь в основном содержатся красные или самые редкие и всё ещё вымирающие виды, – улыбаясь отвечает нынешний глава TK, Джей Шлатт.       Он немного нервничал, ведь сам основатель фонда недавно написал ему с просьбой увидеть нынешнее положение дел. И он пришёл. Как всегда скрытый от взглядов. Закрытая одежда, маска с улыбкой на лице и пушистые пепельно-каштановые волосы, мягким кудрями спускающиеся уже почти до самой земли… Все знали его под прозвищем Дрим, и он был для них почти легендой… Они знали, что он не человек… Вернее все считали, что нечеловеческие части его облика появились в результате неизвестной мутации, что также подарила ему и бессмертие. Именно поэтому в один момент основатель просто ушёл, оставляя распоряжения для новых поколений с небольшой традицией отправлять к нему раз в несколько лет маленьких гибридов. Никто не знал, для чего они ему нужны, однако дети неизменно возвращались от него куда более счастливыми и открытыми… Те, кто умел говорить, на все вопросы улыбались и отвечали, что это тайна, а лишённые речи или голоса иногда рисовали картинки счастливой большой семьи с неизменной высокой фигурой по центру…       – Содержатся? – в голосе основателя проскальзывают весьма странные интонации, и глава невольно хмурится. По идее они всё делали правильно, однако в тоне основателя он ещё ни разу не ощутил одобрения.       – Мы всегда стараемся следить за тем, чтобы они не навредили друг другу, а красные, как вы знаете, куда более агрессивны и подвержены влиянию инстинктов и потому опасны для остальных гибридов…       – Разумно… Хотя мне кажется, что отделять их от основного населения всё равно не стоило. Теперь они взрослые и уже сильны, однако с детства они могли бы потихоньку приучаться к сдерживанию своих эмоций… В кругу семьи подобное сделать куда проще, чем в отдельных закрытых помещениях, что в любых обстоятельствах будут давить на и так нестабильное сознание, – это одна из самых длинных фраз, что он выдавал за всё время своего визита, и нынешний глава не собирался оставлять её без внимания, хотя и сомневался в эффективности подобной методики.       – Вас интересует что-то конкретное? – нерешительно уточняет Шлатт, ведь их экскурсия как раз подошла к концу.       – Дети, что были у меня. Я хочу знать, где сейчас каждый из них.       – Конечно. Скоро информацию перешлют в главный офис.       – Есть кто-то особенный?       – Нам удалось найти Лесного Духа. Мы не знаем, как он выжил и где прятался всё это время, однако сейчас он здесь. Правда, есть одна проблема…       – Какая?       – Он последний, и потому мы пытались предложить ему партнёршу для рождения нового поколения… Но он от всех отказывался. К тому же он – красный, и потому несколько их них были ранены, а двое даже убиты, хотя мы и пытались их обезопасить. К счастью, он похоже подружился с PG, и тот уже носит ребёнка… Однако нам так и не удалось его забрать для обследования и прочего. FSR не подпускает к ним никого, опутав часть комнаты прозрачными нитями, что служат для него сигналкой, а также своеобразным оружием, ведь он мгновенно может пустить по ним свою ядовитую кровь, а противоядия от неё нужно вводить сразу, и то последствия останутся.       – Значит, всё уже нормализовалось?       – В большей степени да, но мы беспокоимся о состоянии PG, ведь он практически постоянно спит, да и беременность длится уже почти год… Попугаи обычно находятся в таком состоянии не более шести месяцев, а Духи, насколько нам известно, должны иметь тот же срок вынашивания, что и люди. И поэтому такая задержка вызывает немалые опасения. Мы думаем, что это может быть связано с возможной не чистокровностью FSR, однако нам неизвестен ни один вид гибридов, что вынашивал бы ребёнка настолько долго.       – Отведи меня туда. Если не помогает медицина, поможет мир, – немного непонятно заканчивает основатель, однако глава фонда просто кивает и ведёт высокую фигуру к нужному месту…       Шлатт бы никогда не признал этого вслух, однако даже без возможности увидеть тело и лицо Дрима, тот ему казался весьма привлекательным… Хотя он был одним из тех, кому не нравилась нынешняя система фонда. Сам Шлатт не особенно любил гибридов, но также не симпатизировал и их собственным методам… Хотя и понимал, что это необходимо. Он искренне верил, что действует во имя великой цели сохранения исчезающих видов, однако почему тогда основатель когда-то особенно подчеркнул неприкосновенность Элитрианов, Авианов и Эндерианов, если конечно тех не станет катастрофически мало… Что и произошло с первыми и последними, из-за чего оставшиеся представители этих двух видов сейчас также содержались в фонде. Правда в смешанных зонах, где помимо них также были и другие не самые многочисленные виды гибридов, вроде тех же Пиглинов или, что удивительно, Пчёл, которых в один момент внезапно осталось слишком мало.       – Доброго дня. Что-нибудь происходило в последнее время? – входит в комнату наблюдения Шлатт, делая знак охране выйти и оставить их наедине с врачами ответственными за проект.       – Нет, всё также тихо… Мы пытались уговорить FSR сотрудничать, но он не соглашается и грозится перебить всех нас, если мы ещё хоть раз добавим в еду PG препарат или попытаемся его забрать, – как всегда радостно тянет доктор Слаймсикл, привычно широко улыбаясь.       Его коллега в этот момент настороженно следит за неизвестным в маске, что спокойно подходит к отчётам и начинает их читать. Квакити хочется возмутиться подобному поведению, однако его босс относится к действиям неизвестного посетителя весьма лояльно, и черноволосый проглатывает своё возмущение, стараясь не сильно проявлять своё недовольство ситуацией.       – Гриан? – раздаётся удивлённый и необычно громкий возглас от основателя, а маска переводит внимание на стекло, стараясь рассмотреть обеспокоенно хмурящегося духа и свернувшегося в компактный клубочек под его боком попугайчика. – И этот красный… Он вовсе не дух… Откройте проход, – решительно командует основатель и, как только глава сам поспешно нажимает необходимые кнопки, быстро входит в помещение, опускаясь на колени ровно на краю зоны доступа, очерченной красным.       «Дух» остерегающе рычит, однако пока лишь настороженно следит за внезапным гостем.       – Гриан, солнце, просыпайся, – мягко певуче тянет ласковый голос в то время как маска покидает прекрасное лицо с необычными яркими зелёными глазами с чёрной склерой и растянутыми в улыбке губами, не скрывающими острых треугольных зубов.       – Кри-и? – вяло тянет попугайчик, неохотно отрывая голову от столь полюбившейся за это время надёжной груди своего партнёра. Теперь уже полноценного и бессменного…       – Как ты, солнышко? Позволишь тебе помочь? – всё также ласково продолжает зеленоглазый.       Он расстёгивает плащ, что падает и открывает вид на необычные руки, окрашенные в яркий салатовый цвет от локтей до самых кончиков коготков, что никак не выделяются, будто являясь полноценным продолжением кожи. Ногтевой пластины нет, есть только кожа, что в один момент внезапно становится твёрдой как сталь и оканчивается небольшими лезвиями немного подпиленных когтей. По запястьям и тыльной стороне ладоней рассыпаны сотни крохотных молочно-белых кристалликов, формирующих своеобразное кружево, идущее выше по внешней стороне рук до самых плеч, а затем соединяющееся на спине в небольшой узор тонкой восьмиконечной звезды. Плечи покрывает полупрозрачная тонкая ткань, а начиная от груди торс плотно обхватывает гладкий трикотаж, расходясь длинной туникой с разрезами по бокам. Ноги видно слабо, но и они кажутся белыми, так что вероятно это штаны… Ведь его кожа достаточно смуглая…       Попугайчик сонно осматривается, слабо чирикая приветствие своему партнёру, а затем замирает, глядя в знакомые ярко-зелёные глаза и тёплые объятия, что предлагает один из самых дорогих ему существ.       – Мип-пи! – тут же восторженно пищит попугайчик, бросаясь в объятия драгоценного «родителя», что был ему дороже даже собственных матери с отцом, что куда больше интересовались его более сильными и статными братьями или тонкими и милыми сёстрами.       – Я скучал по тебе, Гриан… – ласково поглаживает паренька по волосам Дрим, не обращая внимание за зло ворчащего красного, что с каждым мгновением кажется всё более и более удивлённым и растерянным. – По тебе я тоже скучал, меп-ми… – негромко тянет зеленоглазый, когда настороженный растерянный взгляд болотно-зелёных глаз встречается с его океаном тоски.       – Мип-пи? – нерешительно повторяет за попугайчиком «дух», а затем изумлённо раскрывает глаза, подаваясь ближе: – Ты правда здесь… Почему я тебя почти не помню?! В голове каша! – паникует гибрид, путаясь в собственных воспоминаниях, что показывают ему две совершенно разных жизни, которые он никак не может связать воедино.       – Тш-ш… – мягко тянет Дрим, укачивая попугайчика в своих объятиях. – Ты прошел через эволюцию, а это почти нереальная боль. К тому же ты явно не очищал природный кристалл перед слиянием, и потому в тебе сейчас две личности и две памяти. Одна принадлежит моему Слипи, а вторая «истоку» кристалла.       – Скар. Лесной дух ГудТаймс Скар. У меня в голове только это имя… Слипи… Знакомо, но ощущается не совсем моим…       – Это нормально. У меня был брат, он был слиянием блоба и эндериана. И изначально имел весьма не слабые проблемы с памятью из-за этого. Тебе просто нужно принять обе памяти и станет проще. С остальным я тебе помогу, – едва слышно произносит Дрим, а затем немного хмурится и тяжело вздыхает: – А сейчас давай займёмся насущным… Шлатт и те двое врачей, можете войти? Скар, не трогай их, пожалуйста.       Глава фонда нерешительно вступает в комнату, стараясь держаться поближе к выходу. Доктор Слаймсикл дружелюбно и любопытно всматривается в открывающуюся ему картину, а доктор Квакити хмурится, не понимая, что именно происходит.       – Вы немного ошиблись. Скар – блоб, прошедший эволюцию благодаря кристаллу лесного духа. Он не может иметь потомства, ведь единственное возможное дитя такого союза будет блобом, а они просто не способны родиться без дозволения матки и привязки к ней. Поэтому Гриану так плохо. Он не блоб и тем более не матка, а дети умрут при искусственном извлечении… Но без этого он погибнет сам… Грубо говоря, вы убили его. Он не сможет выжить, а детей я убить не позволю.       – Что?! Как вы можете столь спокойно говорить о подобном? – возмущённо взрывается Квакити. – Я понимаю, что также виноват, но не лучше ли избавиться от детей и сохранить ему жизнь, раз уж они всё равно не смогут родиться?       – Смогут. Я со всем разберусь. Не хотел я создавать колонию, но видно придётся… В комплексе ведь умирали гибриды? Мне нужны все места, где это происходило, – Дрим переводит взгляд на обеспокоенно смотрящего на своего партнёра первого блоба. Движение рукой, и тот изумлённо замирает. А затем поднимается на ноги. – Найди для меня все природные кристаллы в этом центре, хорошо? Малышей стоит сразу провести через эволюцию, а не откладывать, как я поступил в твоём случае… Прости за это, я и правда не думал, что всё получится именно так… Шлатт – дай ему полный доступ и, если необходимо, лично проводи по всем местам смерти гибридов. Мне нужно максимально-большое количество природных кристаллов. И желательно побыстрее. Доктора, вы умеете принимать роды? Мне нужна будет помощь с Грианом.       – А вы правда не гибрид? – настороженно переспрашивает глава TK.       – С вашей точки зрения меня можно назвать таковым, однако это не совсем корректно. Блобы – создания одного из богов, а не просто результат эволюции. Мы были созданы с особым строем и целью и гибридами можем считаться лишь в случае Скара, при слиянии с природным кристаллом другого гибрида. Я – слияние блоба и человеческого кристалла, так что чисто технически в некотором роде я – человек. А теперь прошу поспешите, у нас не так много времени, а мне ещё нового блоба для Гриана создать нужно… – серьёзно и удивительно спокойно поторапливает людей Дрим, укладывая гибрида-попугая спиной на пол.       – Кр-ри-и… – жалобно тянет паренёк, что едва способен дышать от веса живота, что давит на его внутренние органы.       – Тише-тише, солнышко. Всё будет хорошо. Ты хочешь их родить?       – Кру-у… – немного печально тянет попугайчик. – Р-риур-ри, – обречённо стрекочет он, ведь понимает, что в любом случае не выживет. До сих пор его удерживала в этом мире лишь сила Скара, и теперь он стремительно начал угасать.       – Ты согласишься переродиться моим блобом? Помнишь, я уже предлагал тебе это… Прошу, позволь мне сделать тебя своим вторым блобом. Ты мне очень дорог…       – Ми-и-и… Р-ри! – с сомнением тянет темноглазый, но затем будто встряхивается и решительно чирикает, соглашаясь.       – Спасибо, малыш. Обещаю, ты не пожалеешь…       ***       Весь фонд стоит на ушах… Многих и так потрясла новость о визите основателя… А теперь по коридорам свободно разгуливал один из самых опасных объектов, будто собирая что-то видимое только его глазу. И глава на это лишь отмахивается, иногда хмурясь от резкости лесного духа… Или блоба? Наверное второе точнее…       В это же время два врача, следившие ранее за самой необычной и сложной парочкой всей организации, с изумлением наблюдали за магией, что на их глазах творил основатель. Вначале он резко уменьшился обращаясь в крохотное милое создание с одной лишь округлой головкой и каплевидным телом. Пара мгновений и прямо от сплошного белого тельца отделяется ещё одна немного неровная кучка, быстро растущая и приобретающая очертания аналогичного существа. Только на личике глазки были вертикальными прямоугольниками, а рот был прорисован лишь короткой тонкой прямой линией… В то время как у Дрима была мягкая округлая улыбка и два глаза-точки… Затем он поспешил вернуться в свой прежний человекоподобный облик, осторожно подхватывая новое существо и усаживая его чуть в стороне, краткой непонятной фразой заставляя весьма активного малыша сидеть смирно, никуда не лезть и при этом не мешаться… Он коротко касается рукой огромного живота парня и тот уменьшается почти в два раза, позволяя темноглазому довольно выдохнуть.       – Сейчас я дам малышам возможность выйти, и вы должны будете максимально осторожно поймать их на что-нибудь мягкое. При подобном способе рождения они будут нереально хрупки в первые несколько часов, так что я ожидаю от вас максимальной осторожности, – немного хмурится зеленоглазый, пронизывая посерьёзневших докторов острым почти угрожающим взглядом.       Они действуют чётко и осторожно, пока Дрим напряжённо следит за состоянием Гриана. Увы, но рожать даже малышей-блобов для не-матки задача почти непосильная. Они не задумывались как живородящие, ведь у их изначального создателя просто не было бы времени на вынашивание и роды. По идее эти дети должны были стать именно гибридами-блобами, но наличие подобных сущностей претит как их собственной природе, так и самому строению мира, и потому Дрим без сомнений полностью перевоплощает их в блобов, обрекая на необходимость прохождения эволюции… Жестоко в некоторой степени, однако так точно не возникнет конфликта сущностей, и они смогут спокойно жить как полноценные эволюционировавшие блобы…       – А теперь спи… Просто расслабься… – едва не выпуская горькие слёзы шепчет Дрим, поглаживая мягкие влажные волосы своего воспитанника. Несколько мгновений и его дыхание застывает, обрывая жизнь объекта P-C-4-12-G-M/F…       Ещё пару мгновений основатель продолжает свои движения, а после взмахивает рукой, и тело гибрида-попугая растворяется, оставляя после себя туманный будто ненастоящий камушек приятного бледно-зелёного цвета, пронизанный насквозь алыми молниями… В глазах присутствующих докторов он дрожит, будто туманная неясная дымка, исчезающая, стоит тебе подойти слишком близко…       – Что это такое? – решается спросить доктор Квакити, пока Слаймсикл просто восхищённо наблюдает за всем со стороны.       – Природный кристалл. Они рождаются из душ и не видны ни гибридам, ни людям, располагаясь на ином плане пространства. Кристалл хранит в себе память прошлой жизни и отражение своего «истока». Его можно стереть или очистить… Стирая, оставишь лишь отражение. Очистив, успокоишь переживания и «договоришься» о слиянии. Чтобы поглотить кристалл необходимо для начала напитать его в достаточной степени, а для этого нужно много энергии, поэтому обычно этим занимаются заранее… В этот раз мне пришлось преобразовать тело Гриана в энергию, и именно поэтому вы сейчас способны видеть слабое отражение кристалла в реальности. Вы можете даже попытаться его коснуться, однако вряд ли это у вас получится. Это всего лишь особое искажение реальности, почти как иллюзия. Он существует только в спектре энергий и эмоций, и коснуться его могут лишь те, кто способен полноценно воспринимать тот план реальности… – мягко поясняет Дрим, наблюдая за недоверчивой попыткой черноволосого учёного, которому действительно никак не удаётся коснуться дивного камушка. – Ни-ип, – внезапно тонко почти свистит основатель, и ранее недовольно прыгающий на одном месте блоб, созданный всего несколько минут назад, быстро приближается к нему, послушно касаясь кристалла…       Учёных оглушает тонкий высокий визг крохотного создания, заставляя резко заткнуть уши. Очки Слаймсикла трескаются, когда звук уходит выше и через какое-то время более не слышен… Теперь звучание слишком высоко, чтобы человек мог его воспринимать, однако Квакити до сих пор яростно зажимает уши, в то время как на его глазах выступают болезненные слёзы…       Ещё несколько мгновений и агония блоба прекращается, оставляя того совершенно неподвижным. Учёные начинают немного приходить в себя, а затем с изумлением наблюдают как крохотное тельце начинает медленно, но верно расти, приобретая узнаваемые формы гибрида-попугая.       – С днём рождения, Гриан, – мягко тянет Дрим, бережно подхватывая слабое тело русоволосого, по которому всё ещё гуляют отголоски прошедшей агонии. Однако попугайчик явно ничего не ощущает. – Спи, – коротко приказывает старший, и новый блоб погружается в тишину, на первый взгляд подобную коме.       Теперь внимание присутствующих полностью переходит на трёх малышей, что явно выглядят мельче, чем отпочковавшийся ранее блоб. У всех такой же маленький рот, выраженный одной только линией, а вот глазки другие. У всех троих малышей глаза в виде галочек, но у одного они направлены вверх, выражая эмоцию радости или скорее удовлетворения, у второго – вниз, напоминая больше о печали с лёгкой ноткой сарказма, а у третьего – друг к другу, так что кажется, будто он сдерживает смех. Малыши недовольно возятся, перекатываясь с одного бока на другой, но не могут покинуть уютной колыбели из ткани.       – С ними нужно будет подождать пару дней. Мне следует наполнить кристаллы для них и также временно связать с собой, для передачи базовой информации, – спокойно произносит Дрим. От его недавнего горя остаётся лишь бледное напоминание в виде чуть покрасневших глаз.       Он вновь обращается в то крохотное милое создание, предварительно осторожно уложив Гриана рядом с импровизированным гнездом из ткани, и запрыгивает туда, стараясь не навредить малышам. Блобы моментально стремятся к теплу матки, на глазах изумлённых учёных прирастая к телу старшего. Вся эта конструкция выглядела весьма странно и в некоторой степени даже пугающе, однако блобы вскоре начали расти, полноценно формируясь и отцепляясь от матки. Теперь они спокойно могли встать и попрыгать прочь и оставались в комнате лишь из-за приказа Дрима.       – Мип-пи, я всё сделал! – врывается в комнату гибрид-дух, держа в руках горшок с импровизированной миской сплетённой из его лианы.       Лишь в таком виде возможно было унести такое количество природных кристаллов. В руках они просто не помещались, а никто иной не мог их видеть или хотя бы держать. Они просто застревали где-то в пространстве и лишь блобам было под силу их собрать и напитать.       Он застывает при взгляде на тёплой уютное гнездо, а в глазах явно отражается нотка тоски.       – Меп-ми, ми-ип пимипи, – спокойно пищит матка, и Скар без сомнений опускается рядом, осторожно раскладывая невидимые человеческому глазу кристаллы по кучкам в зависимости от своих ощущений. Иногда он спрашивает мнения матки и кивает на тихий писк.       Учёные поспешили убраться из комнаты ещё в тот момент, как красный гибрид-дух вернулся, застывая в ошеломлении от открывшейся картины. Они наблюдают из-за стекла, растерянно переглядываясь между собой и торопливо записывая всё, что узнали или смогли предположить…       ***       Два дня проходят в таком состоянии. Единственный, кто ещё нуждается в еде, – Скар, ведь его эволюция была крайне неудачной… Блобы же почти безвылазно сидят в гнезде рядом с маткой, иногда ненадолго сливаясь с ней для получения новой дозы информации. Гриан просыпается через день, снова зелёным, и мгновенно обращается, также, как и малыши, прилипая к матке и вновь погружаясь в дрёму. Дрим же ни на мгновение не возвращается в свою человекоподобную форму, медленно напитывая три самых подходящих на его взгляд природных кристалла. Один рыже-красный, второй почти полностью золотой, а третий почти чёрный с неяркими кислотно-зелёными огоньками.       Они уже становятся видны на верхнем слое реальности, так что учёные торопливо записывают свои наблюдения. К сожалению, в камеру входить каждый раз приходится именно Квакити, как младшему по положению. Он неловко выслушивает просьбы Основателя, переданные через Скара, криво улыбаясь на злые взгляды первого блоба.       На третий день Дрим обращается в человеческую форму и приглашает главу фонда, учёных и всех желающих понаблюдать за процессом эволюции трёх блобов. В этот раз все предусмотрительно захватывают наушники, а также остаются за стеклом, чтобы не мешать процессу. Лишь Квакити и Слаймсикл допускаются в саму комнату на случай, если что-то пойдёт не так.       Три блоба приближаются к камушкам, предварительно осматривая их со стороны. А затем наперегонки бросаются к понравившимся кристаллам, касаясь их и начиная процесс эволюции… Трёхголосый высокий крик оглушает присутствующих даже сквозь наушники, однако хуже всех приходится Квакити, что опускается на пол, едва не теряя сознание. Однако Слаймсикл слишком увлечён процессом и совершенно не обращает внимание на своего протеже…       Процесс завершается лишь через минуту, после чего все трое блобов начинают расти, принимая свои новые облики. Довольный принимает облик высокого тонкого эндериана, известного как E-D-1-6-P-M или Ранбу. Наигранно-грустный обращается гибридом-пчелой, в котором учёные быстро узнают объект B-C-1-29-B-M или же Тоби, что некогда был любимчиком нынешнего главы фонда Шлатта. А смешливый едва не заставляет людей обречённо застонать, ведь эти небольшие белые крылышки, куриные лапки и светлая блондинистая макушка были всем известны как C-C-3-18-Y-M или просто Томми, долгие годы бывший самой большой головной болью всего фонда.       Все трое были закадычными друзьями и погибли в результате несчастного случая, что сами и устроили. Они попытались сбежать, используя способности своего друга-эндериана, однако их оказалось недостаточно и двое младших застряли прямо в стене, почти мгновенно умирая от разрывов внутренних органов, в то время как старший мог лишь в ужасе наблюдать за их короткой агонией. Через пару дней, оглушённого произошедшим эндериана нашли в том же положении, что и его погибших друзей. Он намеренно телепортировался в стену, оканчивая жизнь, что не знала покоя, ведь вина затапливала его сознание не позволяя нормально существовать.       Сейчас все трое медленно покачивались, рассеянными взглядами обводя окружающий их мир.       – Томми, Тюббо?! – внезапно подскакивает блоб-эндериан, что первым приходит в себя. Он тут же бросается к своим друзьям, ощупывая и осматривая их, а также попутно заливаясь слезами, что слабо ожигают щёки. Глаза и внутренние органы гибридов-эндерменов защищены от влаги, а потому слёзы вредят лишь коже и не более… К тому же сейчас это даже не обычные привычные ожоги, а скорее слабый зуд, ведь он теперь в первую очередь блоб, а не эндериан.       – Ранбу? Что… Что произошло? – растерянно бормочет Тоби, потирая лоб и горло. Ему в какой-то степени повезло. Он умер мгновенно, ведь в стене застряла его голова, в то время как остальное тело было практически невредимо.       – Мы умерли, – ошеломлённо шепчет светловолосый гибрид-курица, смотря прямо в пол и отказываясь поднимать глаза вверх. Ему повезло меньше и в стене застряло его туловище чуть выше рёбер и живот. Поэтому он успел осознать происходящее и умер от кровоизлияния в лёгкие, смешанного с болевым шоком. – Нет-нет-нет… – шепчет подросток, глотая слёзы. Вот-вот он провалится в панику, однако плечи мягко обнимают ласковые тёплые руки, кажущиеся самым родными на свете, и все тревоги и страхи отступают, оставляя лишь тепло.       – Всё хорошо, меп-ко, – негромко тянет приятный голос. – Это в прошлом. Вы больше не умрёте. Я позабочусь о вас.       Блондин ощущает, как эти приятные руки ненадолго отстраняются и уже хочет возмутиться, однако к его спине прижимаются два его друга, также желающих тепла и поддержки.       – Всё будет хорошо, меп-ли, меп-тол. Теперь у вас есть колония. Я и ваши старшие братья. Вам не нужно никуда бежать и ни от чего страдать. Живите, играйте и не скучайте. Это всё, что важно. Я позабочусь об остальном… – мягко успокаивает своих новых детей Дрим.       И, надо сказать, что его голос наполнен такой любовью, что пронимает всех. И первого и второго блоба, что стоят чуть в стороне. И Слаймсикла, что растерянно хлопает ресницами, смотря в никуда. И Квакити, смущённо отводящего взгляд от групповых объятий и даже не морщащегося от боли в ушах. И всех, кто стоит за стеклом в комнате наблюдения. Они не могут разобрать слов, ведь Дрим говорит негромко да ещё и на языке блобов, однако эмоции почти физически ощущаются вокруг, плотным тёплым коконом окутывая всех, кто находится в определённом радиусе… Даже некоторые другие гибриды, что находятся в соседних комнатах, ощущают это тепло, растерянно застывая от непривычных ощущений.       – Меп-ми, Меп-пи, что же вы стоите в стороне? Идите к нам, – оборачивается к своим старшим блобам Дрим, приглашающе протягивая ладонь…       ***       С приходом Основателя многое в фонде меняется… Во-первых выясняется, что оригинальной название не Time Keeper, хранитель времени, а Temporary Keeper, временный хранитель. И уже одно это намекает на многие недопонимания. Учёные узнают, что на самом деле их задача заботиться о гибридах, уберегая тех от других людей, а не следить за сохранением популяции. Они должны лишь предлагать или намекать в определённые моменты, что род гибридов требует продолжения, и ни в коем случае не заставлять их делать это.       Поэтому старые корпуса, что ранее считались слишком открытыми и небезопасными для содержания гибридов, вновь открываются, принимая в свои стены сотни новых жильцов, что растерянно осматривают новые места и новых знакомых.       Шлатт довольно разбирается со старым советом, что никогда не внушал ему доверия и, как оказалось, намеренно искажал историю и цели фонда. Рядом с ним не редко крутится Тоби, что вновь оказывается привязан к мужчине… Только Дрим знает, что это из-за их родства, ведь сам Джей Шлатт также является гибридом и просто с детства был склонен к магии сокрытия. Он тоже был пчелой. И многие нынешние работники фонда, а именно самые лояльные, на самом деле также скрытые пчёлы, что разыграли свои смерти или изначально умели скрываться, незаметно заботясь о других гибридах и, в первую очередь, о своих сородичах, что не могли использовать магию сокрытия или по какой-то причине не хотели уходить. Тоби не имел никаких талантов в магии и был рождён от одной из не пожелавших уходить пчёлок, поэтому ему и идти было особо некуда…       Томми, бывший гибридом-курицей, принадлежал к весьма многочисленному виду, что в основном жил в отдельной общине, частично зависимой от фонда. Однако он был жёлтым и уже считался достаточно опасным, и это не упоминая его хаотичного разрушительного характера… Поэтому таких, как он, авианы, так называли себя данные гибриды, сами отдавали на содержание фонду, не желая возиться с проблемными детишками. Выживут и успокоятся, примут обратно, а так пусть лучше послужат фонду…       Ранбу же достаточно повезло, ведь он был младшим из остатков своего народа, да и эндерианы появлялись не только от эндерианов, но и от редких союзов людей и эндерменов… Конечно же это были неестественные союзы, а в основном несчастные случаи, однако именно поэтому таких детей чаще всего сразу сдавали в фонд, в то время как человеческий родитель мог получить небольшую оплату, за приведение новой крови… Если конечно это было не намеренное действо с целью наживы… Таких наоборот могли покарать. Не важно штрафом или даже тюремным сроком, но весьма неприятно…       Также выяснилось, что Гриана удалось сделать фактически самкой из-за использования материалов его сестры Перл, что несмотря на фиолетовую жизнь была совершенно неуправляема и хаотична, быстро выходя из себя и круша всё вокруг. Так, что её почти постоянно приходилось держать под успокоительными, а своего предполагаемого партнёра она вообще едва не разорвала на кусочки, несмотря на афродизиак и успокоительное… А парень на самом деле был красным и принадлежал виду дельфинов, что по идее были сильнее попугаев… И после этого он даже не смел приближаться хоть на шаг к сумасшедшей самочке, прячась за золотыми крыльями ещё одного брата этой бестии, Джимми… Поэтому учёные и решились использовать её детородные органы для пересадки Гриану, что был самым послушным и доверчивым из всех попугайчиков их семьи и поколения в целом…       Высокий элитриан щурится на яркое солнце. В результате давнего пожара в фонде у него было сильно повреждено крыло, потому он более не мог летать и получил доступ в полностью открытый заповедник. Их практически отпустили… Его собратья пока всё ещё находились под куполом, что не позволили бы им улететь прочь, а вот его допустили до практически полностью свободной территории…       – Дадза! – радостно раздаётся со стороны, и мужчина с улыбкой оборачивается к улыбчивому гибриду-сому. С той же стороны ему молчаливо кивает пиглин…       – Рад вас видеть, ребята, – негромко приветствует своих друзей и почти что приёмных детей Филза, подходя ближе. – Как ваши дела?       Когда-то долгие годы назад после пожара в фонде погибшими оказались очень многие. Больше всего пострадали пчёлы, что погибли почти все, однако и другим гибридам досталось. Филза почти полностью потерял крыло, а Вилбур и Техноблэйд остались сиротами, а также получили сильные ожоги. Они познакомились в лазарете, где мужчина старался отвлечь осиротевших малышей от боли, рассказывая сказки и истории. Элитрианам позволялось учиться и даже работать в определённых отделах фонда, ведь в ином случае жадные до знаний и работы гибриды быстро погибали, затухая от скуки. Поэтому он знал очень много, да и воображение имел отличное…       Естественно мальчики привязались к нему, в редкие открытые дни стараясь найти мужчину в толпе. А в один момент к нему намертво прилипло прозвище Дадза… Примерно в тот момент под его опеку уже как работника попал непоседливый и вспыльчивый мальчишка-авиан, выходки которого родные больше не могли терпеть. В тот момент мальчик был так испуган и в то же время упрямо горд, что Филза не мог не попытаться помочь всем, что только приходило в голову. Поэтому он с разрешения учёных привёл Томми к своим «сыновьям»… И это помогло! Мальчик быстро привязался к старшим, но всё ещё не слишком взрослым гибридам, а затем прикипел и к самому элитриану. Конечно он всё ещё оставался невероятно активен, и даже энтузиазма Вилбура не всегда хватало, и поэтому авиан быстро начал искать друзей, познакомившись с одним из самых вредных и странных пчёл, что только были в фонде. Тюббо был дислексиком, то есть не мог нормально воспринимать символы, хотя пчёлы не редко добивались рабочих мест хотя бы среди обслуживающего персонала. Он же очевидно не мог этим заниматься. Впрочем мальчишка явно ничуть не страдал от своей проблемы и был очень даже активен и игрив, легко подхватывая волну Томми и даже умудряясь направлять её в нужные ему стороны…       Все трое тут же вспоминают о Томми. Об их маленьком непоседливом вредном солнышке… Вилбур и Филза печально улыбаются, пока Техно хмуро отводит взгляд…       Они помнят тот момент, когда в их зоне поднялась тревога, а по коридору почти тащили прочь утопающего в тихой истерике Ранбу, что стал третьим другом неугомонной парочки, когда эндерианов перевели в общий блок несколько лет назад… На белой робе парня отчётливо виднелись капельки крови… А через некоторое время Филза узнал, что мальчики мертвы, возвращаясь в зону будто механизм, настолько сильно по нему ударило это событие. Он несколько дней не мог прийти в себя, и лишь когда ему сообщили ещё и о фактически самоубийстве Ранбу, наконец сорвался, рассказав всё Техно и Вилу и вместе выплакав всё горе…       С тех пор они стали общаться чуть меньше, да и каждый раз вот так застывали, вновь переживая пустоту от отсутствия их дорогого непоседы…       – Дадза, Вил, Теч! – внезапно раздаётся знакомый голос, и все трое замирают. Техно и Вилбур смотрят куда-то за спину элитриана, что просто не может заставить себя обернуться. И в их глазах он читает такое ошеломление и просто бешеную радость, что сердце на мгновение сбивается с привычного ритма. Со спины на него налетает тонкое лёгкое тело, как когда-то в прошлом обнимая за шею со спины и повисая на старшем, что обычно тут же начинал ворчать, что он уже слишком стар…       – Томми? Это правда ты? – ошеломлённо бормочет Вилбур, почти шепча.       – Конечно я, придурок. Кто же ещё? Представляете, у меня теперь есть огромная и странная семья. И мы с Ранбу и Тюббо теперь считаемся братьями. Правда здорово? – тут же начинает привычно громко рассказывать Томми, пока трое гибридов только и могут, что глотать настырные едкие слёзы, что столь сильно не хочется показывать сейчас перед этим внезапно вернувшимся солнышком…       – Да, Томс… Это очень классно, – негромко отзывается Филза, мягко улыбаясь и замечая короткую улыбку на губах Техноблэйда, что тут же отворачивается скрывая блестящие тёмные глаза…       ***       – Джи, с тобой всё хорошо? – обеспокоенно хмурятся Джимми и Перл, когда гибрид-попугай встречает их в новом блоке, куда оказались переселены не только попугайчики и редкие другие их соседи, но и многие другие гибриды, которых они ранее никогда не видели.       – С ним всё в порядке, – отвечает на их вопрос высокий серокожий красный, многим похожий на людей, что нагло обнимает их брата со спины, укладывая подбородок на макушку ярко улыбающегося и тихо согласно чирикающего парня.       – А ты ещё кто такой? – тут же почти шипит Перл, в то время как Джимми быстро отступает назад, почти рефлекторно притягивая к себе такого же испуганного гибрида-дельфина, до этого старающегося держаться поближе к златокрылому, но при этом подальше от краснокрылой.       – Его пара, – кратко отвечает Красный, широко улыбаясь и тихо смеясь на игривое возмущение Зелёного. – Да ладно тебе, мип-пи вовсе не против, так почему бы не оставить всё как есть? Ты мне очень дорог и не только как член колонии, но и как личность. К тому же разве это не ты всегда был тем, кто хотел остаться рядом со мной?       – Кр-риу-у… – недовольно тянет попугайчик, но посильнее укутывается в уютные объятия Скара. Даже если их в один момент заставили быть вместе, он не мог отрицать, что привязался к духу. А уж его яростная забота и упорные попытки удержать Гриана в мире живых… Это было приятно…       – Ну-ну… Обидишь Джи, и я из тебя все кишки выпотрошу, – вновь шипит Перл, на что гибрид-дельфин тихо пищит, вжимаясь в Джимми и затыкаясь, стоит только девушке кинуть в его сторону острый взгляд.       – Сестрёнка, прекрати пугать Скотта, – недовольно тянет Джимми, однако это скорее робкая просьба, чем что-либо иное. Он тоже своей сестры побаивается… И даром, что жёлтый, всё равно самый младший из них… Вернее из их группы своеобразных семейных отщепенцев, что не угодили родителям по самым разным причинам…       – Сдался мне твой плакса, – фыркает девушка, одаряет Скара очередным острым взглядом, а Гриана обеспокоенным, а затем уходит прочь, рассматривать новые лица и искать подходящее место для дома…       – Уи-и-ик? – смешливо тянет Гриан, с намёком глядя на младшего брата.       – Иди в пень, Джи. Знаешь, как она нас запугала? Это же Перл!       – Ку-у-у…       – Я не трус!!!       ***       – Ты прекрасно сыграл свою роль, дорогой, – мурчит Дрим, умиротворённо опустив голову на колени своего возлюбленного. Да, изначально он был против союза со смертным. Однако всё меняется. Ему не интересна физическая сила и явственная верность. Куда любопытнее был хитрый, изворотливый и будто незнакомый актёр вроде Квакити…       Когда-то он был одним из тех, кто не вернулся от Основателя. Произошёл несчастный случай, оставивший парню огромный шрам и почти слепой глаз. Крылья не пострадали, однако вот голова… Дриму пришлось сильно постараться чтобы вылечить златокрылого попугайчика… Вначале он сожалел, что не смог отправить того обратно вовремя, однако вскоре осознал все бонусы данной ситуации. Остальные дети свято верили, что Алекс, как его тогда звали, мёртв. И потому и Фонд был уверен в том же. Однако это было не так, ведь Дриму всё же удалось его спасти… Спасти и натренировать, сделав идеальным партнёром…       Он не поступал так, как его родитель. Нет. Он предложил едва ли не боготворящему его ребёнку выбор: либо попугайчик живёт какое-то время с ним, а потом уходит и больше никогда не возвращается; либо он навсегда окажется привязан к Дриму без возможности когда-либо уйти, а в случае предательства умрёт самой ужасной смертью. И тем не менее златокрылый выбрал вечность рядом с блобом, что вполне был способен активировать скрытые способности жителей этого мира. Количество кристаллов – это количество раз, что их носитель способен выжить в близких к смерти ситуациях, возводя регенерацию на особый уровень. Однако при определённой обработке это выходит в абсолют. Тело перестаёт стареть, а кристаллы становятся реальным воплощением жизней, так что через небольшое время, даже умерев, он возвращался обратно, оставляя в воспоминаниях боль, а на теле погасший камушек. К тому же у Квакити кристаллики были коричневого цвета… А это далеко не крайний, ведь до фиолетового идут ещё как минимум три цвета, хотя разные системы и разнятся в трактовках…       – Всё для вас, мой господин, – насмешливо тянет попугай, и оба не могут сдержать улыбок. Квакити почти никогда не проявлял свою привязанность открыто, однако это была просьба Дрима, ведь в противном случае тот вполне мог бы завалить блоба где угодно, будучи абсолютно бесстыдным… И не то, чтобы тому это не нравилось… Однако нужно было держать марку, так сказать…       Двое любуются на звёздное небо…       Один видит нескончаемое количество искр, способных в любой момент вспыхнуть отразившись в его глазах или же в прекрасных очах его возлюбленного…       Другой видит нескончаемое количество картин и слов, складывающихся в истории, вариации, пути… Всё, что способно помочь ему построить и удержать мир таким, каким он желает его видеть…       Колония – это на самом деле прекрасно… Теперь его более не мучает скука… Просто некогда… Его детишки быстро учатся правилам своей новой сути… Кое-кто – не будем показывать пальцем – всё ещё прямолинеен и не любит играть явно, продолжая прикрываться честностью, которой уже давно и не пахнет в его случае… А кое-кто быстро принял новые правила и вовсю развлекается, веселя матку и радуясь подаренной жизни…       Его колония странная, но очень тёплая. И куда более независимая, чем постоянно липнущие к его родителю блобы первой колонии…       Дрим… ДримИксДи… Когда он попал в этот мир, то вспомнил всё, что натворил и как провалился после стольких трудов и долгих лет мнимой победы… Ему безумно захотелось стать таким же, как и Создатель, и даже лучше… И он считал, что оказался вполне успешен. Теперь и у него был целый мир, желающий быть таким, как ему удобно… Подчиняющийся только ему одному…       Целый мир для нового Бога…       И да… Теперь он определённо сумел им стать…