Пиво, мобила и снимок

Тёмная екатеринбургская квартира. В спальне на двуспальной кровати, лицом в подушку, спал хозяин квартиры–Константин Уралов. С двух сторон от кровати стояли небольшие тумбы. На той тумбе, что была ближе к Уралову, лежал мобильный телефон. Как раз таки этот, выше упомянутый, мобильник и нарушает ночную тишину, раздавая две краткие вибрации, что становятся значительно более ощутимыми из-за поверхности тумбочки. Чуткий сон был прерван. Не один человек не будет рад такому пробуждению. Уралов не исключение. С трудом разомкнув очи от приятного сна, Константин повернул голову в сторону тумбы. Вытащив руку из под одеяла, он взял мобильник и повернул экраном к лицу. Два раза стукнул по экрану и тот загорелся. Благо, перед сном, яркость экрана Уралов понизил до минимума, так что сейчас глазами предстало не супер яркое свечение, а слабое, приятное глазу. На дисплее, поверх стандартных заводских обоев горели цифры, гласящие, что сейчас два часа ночи. Увидев время Косте стало ещё более интересно, кто же решил написать ему в такое время, а главное-зачем? Прямо под часами на экране находились уведомления. Первым и единственным уведомлением было: Сообщение от Юра *фото: 2* ×××××××××××××× Челябинск. Юрий Татищев сидел в гостиной своей трёшки. Компанией парню служили несколько жестяных банок пива. Многие считают, что пить в одиночестве - первый признак алкоголизма, но порой нужно побыть одному, чтобы подумать о том, куда катится наша жизнь, а некоторым алкоголь в этом помогает. Татищев как раз в их числе. Сейчас, ночью, в тишине и с компанией алкоголя мыслилось куда лучше обычного. Тонкие бледные пальцы подцепили язычок банки и потянули его вверх, заставляя нижнию его часть надавливать на высеченый лепесток. Ушко сильнее давит на лепесток и тот резко отрывает от основной конструкции крышки прямо по насечкам и загибается внутрь банки. Раздаётся шипение, подающее сигнал о том, что банка открыта. Взяв жестянку более привычным для питья образом, Юра сделал глоток. Он редко пьёт один, чаще всего в компании Ильи, чуть реже-Кости. Костя, Катя, Катюша... Вспоминая о Уралове перед глазами всплывает его образ. Высокий рост, широкие плечи, причёска шторы и сплит. Лицо, практически всегда, невозмутимое, очи цвета янтаря. Когда те самые янтарные очи натыкаются на него, Юрку Татищева, в них начинает появляться проблеск любви, а уголки губ еле заметно преподнимаются. Да, Юра видел эти взгляды и понимал их значение. Пусть сначала он не верил в это и думал, мол ему чудится, но сейчас он окончательно с этим смирился и принял. Когда он впервые заметил тот, полный любви, взгляд? Татищев не ответит, но было это около пары лет тому назад.   Случилось это в один из многочисленных визитов Уралова в скромную обитель Татищева. Тогда Константин сидел на диване, а Юра стоял напротив того самого дивана и о чём-то гневно спорил с Ильёй по телефону. Глазами Татищев бегал по помещению пытаясь отыскать что-то, на чём он сможет остановить и занять собой хотя-бы на небольшой период времени. Но, увы, всё, что есть в этой квартире, давным давно стало совершенно обыденным и не могло зацепить. Так думал Юра, до того как его взгляд, не заметно для него самого, перебежал с мебели на Костю. Костя, сам по себе, немногим отличался от всего другого в этом месте. Такой же привычный. Но было в нём что-то, что привычным не было. Его взгляд. Был он какой-то.. нежный? По другому его Юра описать не мог. Таким взглядом смотрят на что-то красивое или любимого человека, но точно не на друга туберкулезника. Списав всё на разгулявшуюся фантазию, Татищев продолжил препираться Томиным. Тогда он поставил себе небольшую задачу – порой обращать внимание на то, как на него смотрит Уралов. Вопреки всем ожиданиям, всё тот же взгляд замечал Юра каждый раз, когда выполнял поставленную задачу. Эх, Костя... Ночная тишина была прервана тиканьем настенных часов, которое сейчас казалось куда громче обычного. Именно это злосчастное тиканье и прервало поток мыслей в перемешку с воспоминаниями, оборвав его прямиком на Косте... Костя-Костя, какую же важную роль он играет в жизни Татищева. Он был тем самым человеком, который всегда поможет и поддержит, и хоть на первый взгляд они совершенно разные, тем для разговоров у них было уйма. Думая чисто об Уралове, без примеси других тем и людей, в груди разливалось тепло Юра был невероятно благодарен ему за то, что он был и есть в его жизни. Для него хотелось сделать что-то, чтобы показать свою благодарность. У Татищева будто лампочка над головой загорелась, символизируя о том, что у него появился идея. Странная, идущая наперекор всем его принципами, наверняка показавшаяся бы ему, в трезвом состоянии, совершенно неадекватной, идея. Сделав последний глоток Татищев сжал жестянку, от чего так смялась, а затем кинул на стол. Та с деревянной поверхности скатилась и упала на пол издав неприятный звук. Юрий на это внимание не обратил, встал с дивана вспоминая точно ли оно находится в шкафу, а затем, Кинув напоследок взгляд на стол, где покоилось пару таких же жестянок как та, что сейчас валяется на полу, вышел из гостиной направляясь в спальню, где и находился шкаф с одеждой. Деревянная дверь в спальню тихонько заскрипела пропуская хозяина в его покои. Помещение встретило его прохладным ветерком из открытого окна. Кровать, как обычно, заправлена не была, но кого вообще это интересовало? Подойдя к шкафу, обнаружилось ещё кое что: закрывать дверцу шкафа, как и заправлять кровать, хозяин квартиры нужным не считал, поэтому уже сейчас было видно всё, что в нём находилось. Рабочая форма, пару домашних футболок и шорт, уличные штаны и зимние свитера. Уличный футболки висели во второй части шкафа, которая сейчас была закрыта, а нижней бельё выдвижном ящике, который также был закрыт, поэтому эту часть гардероба на полках видно не было. Вспоминая куда конкретно он убрал то самое Юра простоял несколько минут тупо смотря на свои же вещи. Получив "божье благословение" и всё же вспомнив нужную, на данный момент, информацию, Татищев потянулся к 4 полке и начал перекладывать вещи на полку ниже, разгребая себе обзор на черный пакет у стены шкафа. содержимое этого пакета было принесено Ильей. На улице бушевала зима, новый год был пару дней назад, народ все еще праздновал, так как не кому не хотелось выходить из праздничной атмосферы обратно в серые будни. Тогда была уже ночь, когда во входную дверь Юриной квартиры постучали. Подходя к двери он задавался вопросом, кто это, черт его побери, может быть. Когда входная дверь была открыта в квартиру чуть ли не ввалился Томин. Количество вопросов после его появления только увеличилось. В руках гостя был пакет из магазина одежды. От Ильи спиртным несло за километр, оно и ясно, новогодная пора как никак. Илья же тараторил что-то не разборчивое, но из его словесного потока Татищев всё же что-то да понял. Этот пакет должен был быть подарком для его пассии, но ей то ли не понравилось, то ли они поругались, этого Юра не понял, но то, что лежит в пакете Илье нужно куда то деть, причем поскорее и по дальше, чтобы на глаза его любимой это не под каким предлогом попадаться не должно. Ну Томин и решил, что отличной идей для этого станет подарить это вместо пассии другу. Подарить другу холостяку женский подарок. Ну, это Илья, что с него взять... В тот вечер Томин услышал в свой адрес пару ласковых, но всё же оставить своё барахло у него получилось, но на время. На время не вышло, ибо на утро Илья напрочь забыл о том, куда пристроил шмотки, как и Юра, про "обновку" своего гардероба. Но вот, сегодня мозг не вовремя подкину воспоминания того вечера, когда Татищев убирал этот несчастный пакет в самый дальний угол и закрывал его своей рабочей одеждой. Сжимая в руках бумажный пакет Юра не мог до конца поверить, что он действительно собирается делать это. Но где на подкорке сознания будто бы сидел маленький чёрт, что убеждал его следовать этой безумной затее. А Татищев, по не известной ему самому причине, следовал прихотям своего внутреннего демонёнка. Держа пакет в руках Юрий вышел из спальни в гостиную. Раздвинув бумажные стенки стало видно черную ткань, что сильно выделялась на фоне белого изнутри пакета. Достав вещи из пакета он расправил их и положил на поверхность дивана. Стоя сейчас напротив дивана от смотрел на лежащие вещи, уже конкретно сомневаясь в своей идее. Нет, не из-за того, что все это по пидорский, просто начали пробивться сомнения, что тот, для кого он это всё задумал, не оценит... Открыв предпоследнию жестянку он выпил всё её содержимое залпом, чтобы убрать из головы такие мысли. Раз решил, что сделает это, значит он это сделает, чего бы ему это не стоило, а тут и трудиться то не над чем толком. Смотря на выцветщие, уже еле видимые, узоры на обоях, Татищев сжал ткань надетой футболки, потянул в верх, а затем снял. Без тонкой ткани тело парня выглядило, мягко говоря, не лучшим образом. Позвонки на спине выпирали, как и ребра. Весь он был худощавым и болезненным на вид, но после снятия футболки кожа начала казаться чуть менее бледной, благодаря отсутствию контрастной футболки. Он подцепил резинку домашних шорт и потянув вниз снял. Скомкав два предмета одежды в один комок он кинул его в угол между подушкой и подлокотником. Стоя сейчас в одних боксерах посреди комнаты Юра испытывал непривычную давящую атмосферу. Возможно, это сама судьба давала ему последний шанс передумать, но упёрства Татищеву не занимать, поэтому судьба была благополучно послана нахуй. Первым в руки был взят топ, о чём Юрий вскоре пожалел. Надеть его особых проблем не было - как майка, только меньше и уже. Топ, как оказалось, был в обтяжку. Ткань не приятно стягивала грудь, а тонкие лямки выпивались в кожу. Юбка была как Любые шорты, только без разделения между ногами. Будто в одну штанину засунул обе ноги, только в юбке было по просторнее. Резинка юбки прилегала к, выраженой из-за худобы, талии. Подол юбки заканчивался чуть выше середины бедра. Подойдя к зеркалу и заглянув в него взору Татищева предстала, на удивление, не такая уж и плохая картина. Если не смотреть на лицо, то можно было бы и подумать, что это девушка, просто с маленькой грудью и чуть более мужскими чертами тела. Смотря на такое отражение себя невольно вспоминаешь свои более лучшие года, коими для Юры являются времена Союза. Тогда он был хорош своей физической формой, а сейчас больше на бабу смахивает. Очень не хотелось бы представлять реакцию мужиков с завода, но мозг сам подкидывал ему картинки коллег с ярким отвращением и злостью в глазах. Вроде нормальный мужик, а вырядился как шлюха. Пидорас ебанный. Медленно вздохнув Татищев попытался вернуться из мира своих фантазий в реальность. Он - воплощение города, людям не понять, что у него в голове, значит они и не имеют право его обсуждать. Юра сделал несколько снимков с разных ракурсов, через отражение и просто. Сев на диван, привычно раздвинув ноги, он начал листать последние фото в галереи, выберая пару самых удачных. Зажав две фотографии он нажал на кнопку "поделиться", выбрал мессенджер и, нажал на контакт записанный как "Катюха ЕКБ". Видя надпись "добавить подпись" Татищев долго думал, стоит ли писать что-то, по типу: удачной дрочки) или всё же не стоит. Решив ничего не писать, он нажал на отправить.