Сладкий вкус твоей крови дарует мне благословение

Было то, чего Чонгук боялся всю свою жизнь — остаться в одиночестве этого холодного мира. Этот страх нитками в него вшился с пеленок, с молоком его такой же одинокой матери, и никуда уходить не собирался. Тесно вплетаясь в жизнь мальчишки с мультфильмами и книгами, с новыми и старыми друзьями, которые уходили и приходили, стремясь к своим целям. У Чонгука цели не было. Он отличался лишь постоянным желанием быть с кем-то, чтобы с ним кто-то был. Он хотел, чтобы с ним говорили, заполняли его мысли чем-то другим, а не постоянным и нудным «ты одинок» на повторе. Поэтому он начинал отношения, не заканчивая старые, дома не появлялся от слова «совсем» до «потому что так надо». Он правда старался выжимать из людей все до последней капли, лишь бы они стали частью не только его жизни, но и его всего. Чтобы их цели, желания и мысли стали его. Так продолжалось, пока он не встретил улыбчивого большого парня во время стажировки. Намджун был просто невероятен: добрый и вежливый, всегда подмигивающий Чонгуку на прощание, часто подвозящий его до общежития. Намджун стал тем, о ком мальчишка, живущий в вечной темноте, стал грезить. Он представлял все: начиная с сокровенных и неловких первых поцелуев, заканчивая властными толчками в его плоть. Чонгуку казалось, что он и вовсе сошел с ума, когда думал об этом. Но ему так хотелось завладеть Намджуном и присвоить его себе полностью, что было сложно сосредоточиться на своих обычных увлечениях. Поэтому он бросил все в один миг, оборвал бесполезные связи и принялся за Намджуном наблюдать. «А что, если я не особенный?» Думал парнишка. И ему становилось страшно. Потому что не быть особенным для Намджуна напоминало его детское «остаться одному». Поэтому ему хотелось больше всего на свете быть для Намджуна единственным и только его. Как же больно разбиваются наши волны о скалы реальности. — Гуки! — радостно протянула девушка, крепко прижимаясь в объятиях к молодому парню. Чонгук тут же обмяк, чувствуя родные сладкие феромоны старой подруги. Было приятно спустя столько лет вновь ощутить родной запах, окружающий тебя с ног до головы. Холодная кожа впервые за долгое время покраснела в румянце, а сам парень с вожделением вдохнул больше. — Эй, ты меня убить пытаешься? — вместо привычного в данной ситуации «я скучал», Гуку было намного проще произнести что-то такое. Он не хотел произносить то, о чем Лиен и так знала. — Какой ты вредный. — Чон не видел ее лица, но он точно знал, что она улыбается. — Мы приехали за тобой, а ты так говоришь. — Гуки. — из толпы людей вынырнул Намджун, поправляя светлые волосы. — Если бы не запах Лиен, я бы не смог найти вас. Лиен все еще не отпускала друга из своего захвата. И подойти к Намджуну для Чонгука было затруднительно. Но Ким сам нашел выход из ситуации, подходя к младшему и крепко того обнимая. Чон ощутил тепло. Самое настоящее и живое тепло, на которое было способно только человеческое тело. Однако все еще было нечто иное, некая «разница» между объятиями Намджуна и любого другого человека. Ким был особенным в самом глупом смысле этого слова. Вскоре пришлось покинуть столь любимых для него людей и рассаживаться по местам в машине. К сожалению, ему, как и всегда, досталось место позади. Лиен плавно завела двигатель и тронулась в сторону их дома. — Так ты все еще не научился водить, хен? — Чонгук облакотился о сидение, пристально наблюдая за ловкими движениями сосредоточенной на дороге Лиен. Он почти не помнит ее серьезной и молчаливой. Лишь только несколько раз из всего их времени знакомства он мог видеть ее. И оба эти раза касались Намджуна или… его. — Не. — Джун мотнул головой, что-то вычитывая в телефоне. — Лиен, заедем в универ? Хосок попросил помочь ему с макетом. — Хосок? — Чонгук выгнул бровь, придвигаясь ближе, так, чтобы доставать до мочки уха подруги. — Новая игрушка? — Чонгук. — Лиен растянула губы в своей ангельской ухмылке. — Смирись уже. — Это наш друг. И… — Намджун нахмурился. Чонгук привел на него свое внимание, всматриваясь в некогда любимые черты лица. — Он возможная пара Юнги. — Ого! — парень всплеснул руками, откидываясь на сидение. — У Юнги наконец появится кто-то? После сами знаете кого? — Удивительно, правда? Только ты живешь прошлым. — Лиен улыбнулась. Однако ехидное замечание не сопровождалось злорадством, скорее грустью. Чон отвернулся к окну, чтобы постараться сохранить самообладание. — Знаешь, я бы был рад не жить прошлым. — он оглянулся на Лиен. — Но не могу иначе. Тебе ли меня за это осуждать. — Ты прав. — Лиен кивнула. Они оба замолчали. Лиен увлеклась дорогой, а Чонгук отвернулся к окну, рассматривая изменившийся за десятки лет Сеул. Странно было возвращаться туда, где все началось спустя столько времени. Навевало воспоминания. Чонгук вздохнул, еще раз оглядывая сосредоточенную девушку в зеркало заднего вида. Она изменилась только внешне, но все еще в ее глазах было полно скорьби и грусти. Наверное, каждый вампир был таким же как она: прекрасным снаружи и разбитым внутри. Таким себя видел Чонгук, такими же он ощущал своих друзей. Со временем приходит осознание, что вечная жизнь дарует только лишь горе и постоянное желание наконец умереть. — Привет. Я Хосок, старший Лиен и Намджуна. Приятно познакомиться, Чонгуки. Пока ты однажды не встретишь свою пару, которая дарует тебе благословение.