Непотребщина

      Князь Мышкин с Настасьей Филипповной словно дети сидели прямо на полу. Быть может, в сущности они и были детьми. Но дети бывают разными. Они не только прекрасны и чисты душой. Они могут озорничать, придумывать злые шутки. Общество относилось к нашим героям лишь как к непослушным и глупым детям. На самом же деле они были как самые добрые и невинные дети.       Взгляд Настасьи Филипповны все еще был полон страдания, но душа ее постепенно воскресала благодаря князю. Но прошлое не отпускало ее, и она мучилась от этого. Когда князь видел ее страдания, взор его туманился слезами. Она тоже не могла спокойно выносить его взгляда. Она бросалась ему в ноги и просила прощения. Вот и в этот раз, пытаясь ее успокоить, князь опустился на колени рядом с ней. Она неподвижно лежала на полу, и лишь иногда беззвучные рыдания сотрясали ее грудь. Он гладил ее по голове. Она дрожащими руками взяла его руку и прижала к своей щеке.       Оправившись от нервного потрясения, они как ни в чем не бывало сидели рядом на полу и обсуждали всякие безделицы. По каждому событию Настасья Филипповна, с еще не высохшими слезами, но со свойственным ей юмором, делала остроумные замечания. Сегодня она случайно наткнулась на книгу фанфиков, и теперь они читали работы своих фанатов.       — Смотри, что я нашла! Один автор только про нас и пишет.       С недоверием и настороженностью она открывала этот текст, ведь она считала, что ничего хорошего про нее написать нельзя. Каким же было ее удивление, когда она увидела, что про них с князем не написано ни одного слова осуждения, никто не насмехался над ними.       Приятное удивление покинуло ее после того, как она нашла тексты с синей полосой.       — А здесь что? — открыла она самый популярный из них. — Нет! Не надо это читать, — и она поспешно закрыла окно браузера, благо князь не успел ничего разглядеть.       Князь Мышкин возвращался домой в приподнятом настроении. На полпути его перехватил Лебедев. Лебедев был не совсем трезв и начал оживленно о чем-то рассказывать. Князю не понравилось то, что сообщил ему Лукьян Тимофеевич. Выслушав его, он поспешил к Рогожину.       Мрачный Рогожин рад был видеть князя. Он принимал его в своем кабинете. Князь был в раздумьях и замешательстве.       — Что-то ты сегодня сам не свой, Лев Николаич. Уж не случилось ли чего? — спросил он с участием.       — Ничего особенного, — ответил тот. — Давеча я был у Настасьи Филипповны, мы занимались чем обычно…       Кровь ударила Рогожину в голову.       — Чем вы занимались? — пытаясь держать себя в руках, злобно спросил он.       — Смотрели фильмы, в настолки играли, читали… — ответил князь, как бы не замечая раздражения Рогожина. Он не имел привычки рассказывать то, о чем разговаривал с Настасьей Филипповной и чем занимались они во время встреч. Разговоры их были тайной, известной лишь им. Но сегодняшний случай был исключительным. Необходимо было объясниться с Рогожиным.       — А когда мы прощались, — продолжил князь, — она просила меня никогда не открывать книгу фанфиков.       — Это что еще такое?       — Такие рассказы.       — А какое мне до них дело?       — Там есть и про нас с тобой, Парфен.       — И что же там такого, что должно меня волновать?       Князь покраснел и опустил взор.       — Не знаю, как и сказать. Не ведают, что творят, — вдруг загорелись его глаза.       Но Рогожин уже открыл книгу фанфиков и увидел то, о чем говорил князь. Рогожина охватило негодование. Взгляд его посуровел. «Да как они могли! Дело возмутительное, клевета! А это вообще бессмыслица какая-то…» — восклицал он, один за другим просматривая тексты. В ярости он замахнулся и со всей силой бросил аппарат об пол. Экран раскололся на две части. Князь вздрогнул. Рогожин выбежал из кабинета и бросился на улицу. Куда и зачем, было известно только ему. На расколотом экране разбитого аппарата застыли слова «…Лев Николаевич все для себя решил: отныне он будет Человеком-Летучей Мышью».       Неожиданно Рогожин вернулся и с торжествующим видом спросил:       — Так ты нарушил данное ей обещание?!       — Нет. По пути к дому я встретил Лебедева. Он мне и рассказал, что существуют такие тексты, и тогда я понял, почему она не хотела, чтобы я их видел.       — Лебедев все это читает? Хотя, это не мудрено. Он, видать, надеется и про себя что-то найти, — с усмешкой заметил Парфен. — Ну, доберусь же я до того, кто распространяет непотребщину! — напоследок воскликнул он и с силой хлопнул дверью.