Равновесие

Икар смотрит укоризненно, как часто делал раньше, когда ему надо было в чём-то убедить их с Лией. Брут в ответ ухмыляется, ненавязчиво демонстрируя платиновый браслет. Небольшое напоминание — теперь они формально равны. Гений и Архонт. Которым, как показал опыт предшественников, лучше работать вместе, а не играть друг с другом в нелепые игры. — Икар, сейчас мы этого сделать не можем, — Брут на секунду опускает глаза: на столе план по снижению подавления агрессии у медных, написанный Икаром от руки. — Но… — Икар возражает запальчиво, не дослушав и не вычленив главного. Брут поднимает взгляд и сдерживает едкий комментарий про влияние общения с Музой на когнитивные способности, Икар горит весь, словно солнце прошлось огнём по крыльям и залилось внутрь тела. — Я сказал «сейчас», — последнее слово Брут максимально акцентирует. — Ты не хуже меня понимаешь, что просто уменьшение подавляющих импульсов приведёт к хаосу в головах и беспорядкам на улицах. Возражения Брут предупреждает, ударяя рукой по столу. От резкого звука Икар застывает каменной статуей. Как будто круг общения влияет только на него. — Необходимы предварительная психологическая подготовка и возможности для легального сброса агрессии. Над этим сейчас работают. Если хочешь, могу показать результаты, мне, например, очень понравилось, — Брут копирует чужую гримасу, не без удовольствия замечая, как передёргивается Икар. Кажется, названного брата своей ненаглядной Музы он всё ещё недолюбливает. Впрочем, Бруту лучше многих известно, что это более чем взаимно. Икар молчит несколько минут, и Брут возвращается к своим делам. Срастаться с Полисом — больно, но иначе — не впустив в себя его воздух, не взвалив на плечи тонны металла, не загрузив в мозг тысячи йоттабайтов информации — с ним не ужиться. А Брут не из тех, кто бросает взятую на себя ношу. Тишина трещит спустя три с половиной доклада от строительных бригад, брошенных на обустройство территорий Изгоев. — Ты становишься похож на него, — голос у Икара мрачный, и это настолько непривычно, что Брут отрывается от документов, смотрит с интересом. — Ты знаешь про иерархическое устройство у Волков? Брут знает: о том, сколько должно быть крови на руках вожака, Бродяга напоминает ему регулярно, всегда в самый неподходящий момент. Он даже окидывает быстрым взглядом кабинет, сейчас очередная лекция так и просится. Бродяги, конечно же, здесь нет, он ушёл в разведывательную экспедицию полторы недели назад. Когда вернётся, они будут обсуждать возможное расширение зоны покрытия купола в перерывах между укусами и впечатыванием друг друга в любые доступные поверхности. — Икар, — выделяет имя. — Я серьёзно. Про психологическую подготовку можешь уточнить у Деметры, про сброс излишков эмоций — у Лии. Они обе работают не покладая рук, чтобы сделать возможным ослабление браслетов без ущерба для общества и людей. И, можешь поверить, я их работу тщательно проверяю, потому что понимаю её необходимость. Икар быстро моргает, явно пытаясь поймать и упорядочить мысли. Брут от этого улыбается тепло, по-дружески, как в старые добрые времена. — Нам пришлось научиться справляться с эмоциями самим. Разница между золотом и платиной не так велика, поэтому это удалось без особых потерь. Медные так не смогут. Боюсь, даже серебряные не смогут. Икар хмурится, его явно грызёт собственное бездействие и непонимание. Брут подходит ближе и заключает его в объятия. Поддерживая, как и всегда. — В самом деле, поговори с Лией. Ей может пригодиться твоя помощь. А Муза может что-то добавить к проекту Деметры, — говорит он, похлопывая Икара по плечу. — А я постараюсь удержать всё остальное. Икар кивает, улыбается благодарно. Набирает сообщение Лие и двигается в сторону выхода. — А Бродяга? — спрашивает в дверях, с ехидной усмешкой Музы. — А Бродяга будет удерживать меня, — отзывается Брут, уже погрузившись в чтение очередного документа. Икар хмыкает, словно от шутки. Брут думает — что это самая несмешная из его нынешних правд.