***
« не всем дано видеть красоту. » — говорила звезда. « но ты можешь. » — отвечала луна, отводя взгляд куда-то вдаль, лишь бы эти янтарные глаза не прожгли в нём дыру. но стоит ли бояться? « потому что ты позволил. » — и это была правда. блеск луны, освещающий путь, не был доступен никому, кроме звезды.***
в кармане зазвонил телефон. и он уже знал, кто решил побеспокоить своим вниманием в такой час. — эй, асано, так и будешь как истукан стоять под моим окном? или всё-таки зайдёшь? — красная звезда, ехидничала в своей манере, поглядывая с высока на свою луну, выводя какие-то замысловатые узоры на окне, известные только ему. — у меня твой любимый чай есть. — прошептал тот, но уже с какой-то долей заботы и своеобразной нежности, доступной только для асано. — тц... — гакушу лишь ухмыльнулся, но позже уголки его губ одинаково расплылись в улыбке, после чего сразу же опустил голову, двигаясь к двери многоэтажки. – открывай, балбес. — уже бегу. — после короткого смешка послышались гудки. и так тяжело стало на душе. не успел асано постучаться в дверь, как ему сразу же её открыли, со всем своим гостеприимством (которого у кармы, кстати, было не очень уж и много.), выпуская внутрь. — на столько соскучился по мне, что решил навестить в такой час и узнать как я? — парень впустил в ход свою саркастичную улыбку и гакушу внутрь. — мог бы просто позвонить. хотя твоей компании я всегда рад. — как же от тебя много шума... — скорее не с предъявлением о лишней назойливости, а с приходящим расслаблением заметил слегка незванный гость. — я тоже рад тебя видеть, карма. — на голову акабанэ опустилась уставшая рука, слегка трепля непослушные алые волосы юноши. слушая бурчание своей звезды о том, что тот якобы уже не маленький, чтобы его так по головке гладили, оба, как на автомате, прошли в комнату кармы. — и чего ты не спишь в такой час? — удивился гакушу, принимая вещи своего парня, в которых он, по видимому, в этот раз будет ночевать в этих стенах, так как спать в рубашке и брюках такая себе затея. — а сам-то чего ошиваешься под чужими окнами? — ответил тот вопросом на вопрос, по привычке засовывая свои руки в карманы и оперевшись об дверной косяк, наблюдая за тем, как его парень переодевается. — я на звёзды смотрел. — акабанэ указал пальцем на окно, повернувшись головой в ту же сторону. сам парень знал, что шу скорее всего опять чем-то перешёл дорогу отцу или он ему, теперь не желая видеть и души асано старшего, поэтому и пришёл к тому, кто сейчас единственный может принять его. карма на самом деле любил такие моменты. все равно большую часть времени он проводит один в этой квартире. стены уже давят вместе с потолком прямо на грудь, перекрывая доступ к кислороду. а луна является единственной отдушиной. та что на небе и та, что сейчас стоит полуобнажённой, купаясь в ночном свете фонарей. — звёзды? не думал, что наша ходячая катастрофа увлекается астрономией. — ммм, не совсем. — пробормотал, карма, когда асано наконец закончил переодеваться, решив сменить локацию от двери до своей кровати, плюхнувшись поперёк прямо на неё спиной, после чего прильнув к плечу любимого, обвивая крепкую талию своими руками с россыпью ссадин и шрамов. — в астрономии я полный профан. единственное, что я знаю - это как выглядит большая медведица и что солнце - это звезда. а ну ещё пару миллиардов лет назад один метеорит упал на землю и сделал барбекю из динозавров. хотя это наверное уже к истории относится. — на все его знания гакушу лишь томно выдохнул, будто не ожидая чего-то большего. — будто ты ас в астрономии! — возразил парень. — асом назвать себя не могу, но хоть что-то, кроме барбекю из динозавров, я знаю. — карма хотел было состроить какую-то недовольную рожицу, но смешок всё же выдал его. — например, ты знаешь, почему звёзды разного цвета? — асано повернулся к окну, отодвигая тюль, чтобы обзор был хорошим для обоих. — без понятия. — для ещё большего убеждения тот покачал головой. — смотри, видишь какие-то звезды светятся красным, а какие-то синим? по их цветам можно определить примерную температуру. самые горячие светятся синим, красные наоборот – самые холодные. — получается, я холодная звезда? — удивился акабанэ, пальцем показывая на себя. — ты человек, а не звезда, идиот. — но если бы я был звездой, я был бы красной. — продолжая указывать на себя возражал парень. — может, для кого-то ты был бы красной звездой, но для меня ты всегда будешь синей. — поглаживая руку на своей талии, гакушу отвернулся к окну, пытаясь придумать, что бы ещё рассказать этому недоумку, чтобы тот понял. ну ещё и для того, чтобы скрыть румянец, поступающий к щекам, что был на удивление хорошо заметен в лунном свете. — иногда ты такой милашка, шу. — радостный акабанэ вновь уложил свою голову на соседнее плечо, сильнее прижимая теплое тело к себе. — только потому что ты меня вынуждаешь. — раздражённо фыркнул тот. а по комнате в ответ раздался лишь лёгкий смех. акабанэ вновь упал на постель, потянув в за собой и гакушу, укладывая того к себе на грудь так, чтобы звёздное небо оставалось в их поле видимости. не хотелось признавать, но такие моменты асано хотелось вклеить в память самым прочным клеем на самое видное место, где они лишь вдвоём вот так непринуждённо сидят и ластятся друг к другу, как маленькие котята, играющие вместе день напролёт, а затем, уставшие под вечер, сопят друг у друга под боком. — слушай, а ведь солнце это тоже звезда. — акабанэ случайным образом вытащил своего парня обратно в реальность из маленького мира грёз. — как думаешь, смог бы я стать солнцем? — ты уже солнце, карма. — сонно отвечал асано, прислушиваясь к сердцебиению, что было сейчас лучшей колыбельной для разума. — тогда мне нужна своя луна. — луна? зачем? солнце может прекрасно обойтись и без луны. — этот вопрос, что не давал теперь покоя, так и крутился в голове, вместе колыбельной сердца. — ну знаешь, солнце обычно идёт в паре с луной, все дела. — акабанэ был не на столько красноречив, по сравнению с асано, но даже так, тот прекрасно мог понять его с полуслова. — и где я тебе луну достану? — а ты достал бы? — в янтарных глазах заблестали искорки-огоньки. — если я не достану тебе луну, то ты достанешь меня меня. — ворчал юноша, ворочаясь в объятиях любимого. — мне и тебя достаточно. будешь моей луной. — нашёптывал карма, целуя рыжую макушку и вдыхая запах своей луны. она пахла ночью: чем-то влажным и холодным; с ноткой мокрого асфальта после дождя и распустившихся весенних цветов. его луна была прекрасна. хоть и была холодной, но он всегда мог согреть её своими лучами, как сейчас.***
в этот день ещё одна луна обрела свою звезду-солнце. а звезда-солнце приютило в своих объятиях маленькую, озябшую планету, спев той колыбельную сердца. они дотянулись друг до друга и ни один из них даже не обжёгся, несмотря на холодность луны и разгорячённость солнца. будто их объятия - единое целое; симбиоз двух вселенных.