some stories.

      Стоя на вершине одной из башен Иакона и наблюдая сверху за безмятежными перемещениями автоботов и десептиконов, пусть и имея на руках подписанный мирный договор, он не мог поверить в это. Война длилась слишком долго, они были лишены дома, поэтому все это казалось каким-то иллюзорным сейчас. И сам процесс переговоров... Он плохо их запомнил, хоть и не страдал забывчивостью. Возможно все дело было в юном Прайме, так сладко пахнущем и сияющем, словно солнце на рассвете. На Земле он такое не замечал, был слишком ослеплен возможностью повернуть победу в сторону десептиконов, а тут словно пелена спала, и ему показали то, что так ревностно скрывали от чужого взора. Может дело было в Матрице: она так странно повлияла на Прайма или же на самого Лорда? Да, это все она, он был уверен в этом. Но ему это нравилось, он позволял этой увлеченности развиваться во что-то большее.       Но как бы он не хотел себя отпустить, подойти к Прайму и, насколько он был способен, пригласить куда-то того, без намека на свои чувства, он не мог. Мегатрону следовало бы собраться, не время отвлекаться на невозможные по статусу отношения с новоиспеченным лидером Кибертрона, который так странно время от времени уделял повелителю десептиконов внимание, периодически проявлял заботу и в целом следил за вторым соправителем. Это входило в его дополнительные обязанности — забота о Лорде-Протекторе? Мегатрон показательно рычал на подобное внимание, ему не нужна была эта фальшивая в таком случае забота. Они оба правители, оба представители своих фракций, пусть каждый заботится о своем и лишь иногда они будут решать вопросы всего народа — на благо их и Кибертрона.       Холодный ветер ночного города прогулялся по серому корпусу, ласково обласкивая и заставляя вздрогнуть, стоило добраться до чувствительных датчиков температуры. Чуть повернув шлем в сторону, он вздрогнул повторно и закрыл лицо рукой, тихо прогоняя поток горячего воздуха по корпусу.       — Как же это в стиле правителей: рефлексировать свысока, смотря на народ, — когда он убрал руку, в пределах его бокового зрения появился один из его разведчиков, прошедший с ним тяжелый путь от начала и до конца войны. Он... изменился, возможно больше, чем кто-либо из них, и это приятно удивляло. — О чем задумался, Оллмайти?       — Тебя подпустили к спаркариуму? — резкая смена темы только начавшегося диалога ничуть не смутила собеседника, напротив, он широко и тепло улыбнулся на слова своего лидера.       Дествил развернулся и спиной оперся на балконные перила, щурясь и довольно посматривая на Мегатрона.       — Я же разведчик! — в его голосе было столько настоящего ликования, что Лорд смутился на клик: неужели его знакомый был таким до войны, и как он смог отречься от этого, чтобы стать его верной тенью? — Лучше меня воспитателя не найти.       — Ты и спарки — это трудно представить или осознать.       Мегатрон поддался всплывшим воспоминаниям их знакомства и дальнейших отношений Лорд-подчиненный: от встречи с юным гладиатором на арене Каона до последнего боя бок о бок на Земле. Он признавал, что военная деятельность может изменить любого меха до неузнаваемости, но что бы так менял мир? Он видел Дествила разным, видел, как тот сосредоточенно выпытывал информацию, как добивался своего поста, как шел через дезактивы, и теперь этому меху осталось только корпус сменить, чтобы стать совершенно чем-то иным. Мог ли он измениться сам?       — Приходи как-нибудь, они и «грозному» Протектору рады будут, — абсурдное предложение, но возможно лидер согласится, как он думал. — Малые чем-то напоминают Блитцвинга: глаз да глаз нужен.       — Ты думаешь у нас есть шанс на нормальную жизнь? — тихо спросил Мегатрон, наклоняясь над перилами и сжимая их до скрежета. — Мы так долго воевали, голодали и были вдалеке от дома, что само понятие «нормальная жизнь» стерлось из процессора. Протоколы заставляют планировать план за планом в случае провала или внезапного нападения, а наручная пушка сама по себе накапливает заряд. Возможно, нормальность не для меня.       Дествил дождался того, для чего и наведался к Оллмайти: разговор по искрам. Он понял одну истину, касающуюся лорда в трудные времена войны: пока сам лорд не захочет, никто не узнает, что его гложет. А он, как разведчик, всегда наблюдал и ждал этого момента. Два куба энергона, тихая кварта и самое главное — никакого Старскрима на базе; пару джоор на разговор и все стабилизировалось. Навряд ли в мирное время поможет только разговор в одну сторону. Лорд словно ждал от него совета, ответ на незаданный вопрос.       — А для кого тогда? Не меняться не вариант, Мегатрон, — манипулятор разведчика лег на серое плечо лорда в знак поддержки, а сам он повернулся в сторону начинающегося рассвета. — Я не говорю, что тебе нужно сразу же измениться и стать пай-мальчиком. Нет, конечно. Я лишь хочу попросить тебя постараться увидеть этот новый Кибертрон без линз, носящих изображение старого. И чует моя искра, что Оптимус ни шлака не знает о истинных причинах войны, и кто ее развязал. Он юн и, благодаря Магнусу, не образован. Своди его в архив Каона и поведай все, не утаивая. Навряд ли он все сразу поймёт и примет, но…       — Когда ты успел стать психологом? Раньше я за тобой такого не замечал. Старые программы?       — Ха, нет, меха. Попросили пройти небольшой учебный курс, чтобы я мог лучше понимать спарков, — Дествил похлопал себя по грудной панели. — Видимо я преисполнился знаниями.       — Серьезно? — один надлинзовый щиток лорда приподнялся.       — Не-а. До войны я помогал одному старику в архиве, вот и нахватался всего подряд.       Разведчик замолк и юркнул за спину лорда, на что Мегатрон напрягся: резкое изменение в поведении его не устраивало. Но следующие действия подчиненного удивили: он выпрямился, поставил "рога" своему Протектору и успел сфотографировать, пока серый манипулятор не снес его в сторону. Что-что, но перед спарками Дест не планировал появляться с вмятиной на корпусе.       — Тебе делать нечего? — мех тяжело провентилировал, в очередной раз прикрывая фейсплейт.       — Да ладно тебе, Мегз, — быстро убрав камеру в сабспейс, ответил разведчик. — Война закончилась, мы учимся жить в мире и спокойствии с автоботами, почему бы наконец-то не снять маску воина и не убрать ее в чулан?       — Одно дело «это», а другое, когда ты ведёшь себя хуже спарка, — повернувшись к нему, осадил его Мегатрон.       — Мне всегда хотелось выпустить своего безответственного шалопая, — пожав плечами, легко ответил мех.       — Безответственный шалопай сейчас получит взбучку, — возвращая серьезность в голос, произнес глава десептиконов и чуть отстранился от собеседника. Он не любил, когда его личное пространство нарушают, будь это даже свои. — И я не шучу.       Дествил приподнял мани в примирительном жесте и произнес:       — В чем смысл мирного договора, если мы продолжаем держать за пазухой ствол? — поймав заинтересованный взгляд, он продолжил. — То-то и оно, Мегз. Я хочу почувствовать себя обычным меха, каждый день посещающим нелюбимую работу, но оставшимся на ней до утра, чтобы с крыши увидеть рассвет над Кибертроном. Потом отправиться в бар, потому что выходной, и завести пару новых знакомств, одно из которых однажды перерастёт в крепкий официальный союз и пару спарков, — наклон шлема и хитрый взгляд в сторону Протектора. — Или однажды какой-то юный Прайм меня покорит. Кто ж знает.       Мегатрон задумался. В словах своего разведчика он видел изменения, идущие от самой искры и положительно влияющие на них, но как измениться ему самому? Один раз он уже был предан кем-то столько же ярким и чистым, на деле оказавшимся погрязшим в политических распрях и считавшим его не выше мусора под ногами. Будь Мегатрон в то молодое время внимательнее и осторожнее, возможно он бы смог заметить весь этот деготь, смог бы избежать лишних жертв, не было бы позорного побега с родной планеты. Просто стоило лишь шире раскрыть оптику, но нет. Теперь перед ним мелькал молодой Прайм, не боящийся его, не мешкающийся перед ним, и поля его всегда спокойны рядом с лордом десептиконов, и так тепло пульсирующие, пытающиеся незаметно коснуться полей Протектора. Как будто Матрица под его грудными панелями делала его неуязвимым, невинным и… необходимым Мегатрону. Был ли он достойным его? Могли ли его манипуляторы, залитые чужим энергоном, обнимать Прайма... Погодите-ка.       — Не смей, — громко прорычал Мегатрон.       — Тише, Оллмайти, я шучу. Твоего маленького Прайма никто не тронет, — попал точно в цель: разведчик однажды — разведчик навсегда. — Видишь? Я шучу, не чтобы задеть, а чтобы расслабить тебя. Меня этому научил автобот Джазз.       — «Одно из…»?       — Не буду скрывать, меха, это вполне возможно, — отрицать не хотелось, но и подтверждать тоже. Дествилу пока хватало работы со спарками.       Чужой мощный движок раздосадовано хрипнул.       — Пора начинать жаловаться Прайму. Его подчиненные портят моих подчинённых.