boy with daddy issues

      — Когда ты так делаешь, у меня подгибаются коленки, — шепчет Уëн в губы, пока они целуются около машины Хонджуна, что ушёл за утренним кофе после дороги. Сонхва разговаривает по телефону около окошка диспетчера.       — Мне перестать? — издевается Сан и выгибает бровь, за что получает несильный удар в плечо, и снова целует.       Уëн скользит языком в рот, и всё равно, что они находятся на какой-то заправке при выезде из города, и на них постоянно косятся. Сана немного трясёт, заметно, что он всё ещё волнуется по поводу этого, поэтому парень отстраняется, чтобы дать ему больше пространства. Но Сан приобнимает его и проводит рукой по талии, прижимая ближе, как вдруг слышит болезненный стон. Он сразу же отстраняется и беспокойно оглядывает его.       — Всё ещё болит?       — Терпимо, — закатывает глаза Уëн, обнимая и утыкаясь щекой к крепкой груди, — хватит опекать меня, как ребёнка.       — А разве ты не ребёнок?       — Ну, думаю больше нет, — глупо хихикает он, краснея, и крепче хватается за его рубашку.       Сан мягко смеётся, и привычно гладит его по голове, замечая как из кофейни выходит Хонджун. Уëн старается не показывать, но поясница ужасно ноет со вчерашнего дня, и в теле ощущается лёгкий дискомфорт. Парень не ожидал, что проснётся с такой болью сегодня утром и еле вытерпел трёхчасовую поездку на машине, постоянно ëрзая и заваливаясь на Сана, что суетливо предлагал ему воду и тёплый компресс, массируя его спину. Он постоянно спрашивал его о вчерашней ночи, выглядя потерянным и испуганным, боялся что поступил глупо и на эмоциях, воспользовавшись случаем, но Уëн настойчиво уверял его в обратном.       Эта ночь была самым прекрасным подарком, которой он только мог получить от него. После того, как они вместе приняли душ и прибрались в комнате, Сан остался с ним до утра, подолгу целуясь и ухаживая за ним, чтобы тот лишний раз не вставал и не напрягал спину, массировал плечи и поясницу, извиняясь за боль, что причинил. Уëн купался в заботе и сдерживал слëзы, чтобы не дать лишних поводов для переживаний. Сан и так постоянно хмурился, и было видно, что он всё равно в неком роде сожалел о содеянном. Объятия Уëна немного отвлекали.       Сан ушёл лишь под утро, чтобы не вызывать подозрений, и встретил его в холле, помогая с вещами. Купил мягкую подушку и шоколад и всё время держал за руку, хотя всё ещё нервничал от случайных взглядов со стороны своих друзей. На этот раз Уëн реагировал спокойно, понимая, что он просто не любит выставлять свои чувства на показ. Это нормально, до тех пор пока он может держать его крепкую руку и чувствовать, как переплетаются их пальцы.       — Ну что, — привлекает к себе внимание Хонджун, удовлетворённо улыбаясь глотку горячего кофе, и указывая на Уëна, — завезём тебя домой, а потом надо будет отправить бумаги в бухгалтерию.       — Боже мой, меня стошнит, если ты ещё раз заговоришь о работе сегодня, — изображает страдание Сонхва, подходя к ним и запрыгивая в машину. — Сан уже всё подписал, давай оставим это на завтра.       Сан открывает дверь для парня, игнорируя их ссоры, которые уже кажутся обыденными, и убеждается что Уëн сел удобно, только после этого запрыгивая следом. Хонджун разглагольствует что-то о сроках и ответсвенности, но Сонхва быстро целует его, затыкая. Он бурчит что-то в поцелуй, но всё же расслабляется и сдаётся, поворачивая ключ зажигания.       — Хорошо, сегодня отдыхаем, — произносит Хонджун уже мягче, и Сонхва выглядит самодовольным, пока его улыбка не падает, стоит супругу снова открыть рот: — До обеда.       Они должны были вернуться ещё вчера, но так как занимались поставками и главврач буквально был вместе с ними, то было решено ехать рано утром. Сан всё же подписал с ними контракт и выглядел довольным проделанной работой. Всё таки, общаться с людьми было его главной фишкой, он знал где сказать, промолчать, а то и надавить. К тому же, младший братик любезно показал ему несколько приёмов манипуляции, чтобы получить желаемый ответ. Иногда ему кажется, что он бы неплохо работал дипломатом. Однажды его уже пытались переманить в одну контору, но пока он больше любил копаться в мозгах людей, чем в бумажках.       Расставаться так не хочется, но у всех них есть свои обязанности и реальность, в которую они должны возвращаться после этого прекрасного отдыха. Супругам снова прятаться от посторонних глаз, Сану возвращаться к работе, а Уëну домой.       Он быстро прощается с ними, когда просит остановиться на остановке, не заезжая во двор, и спешит помыться и собраться. Со школы его никто не отпускал, и так куча пропусков, к тому же хотелось побыстрее поговорить с Ëсаном. Он оставляет вещи на кровати, замечая что никого нет дома; мама наверняка повела младших в школу и садик, а отец либо на работе, либо придёт позже, снова пьяный. Его действий он до сих пор предсказать так и не мог. Кто знает в каком он будет настроении и когда вернётся, он может столкнуться с ним прямо перед выходом, хотя его лицо — это последнее что он хочет видеть сегодня.       Так даже лучше. Не хотелось бы портить себе настроение, так резко погружаясь в свой привычный мир, в который он вернулся. Так хочется вернуться обратно, к морю, мягкой кровати в отеле, объятиям Сана...       Как бы он не спешил, первые два урока он успешно пропускает, и решает дождаться перемены на улице, чтобы не нарваться на инспектора, или того хуже завуча. Они оба могут устроить ему серьёзную взбучку, не говоря уже о том, что инспектор Ким — довольно жестокий человек и не упускает возможности пренебречь своим положением, срываясь на кулаки. Хватит с него побоев, он не собирается больше позволять кому-то хоть пальцем тронуть себя. Стоит укрепить и расширить наконец свой личный пузырь.       Чон решает пойти на своё любимое место за спортзалом, где он обычно курит, но в этот раз ему совсем не хочется нагружать свои лёгкие. Просто подождёт там, пока его класс не выйдет на физру, а там уже поймает Ëсана, чтобы поговорить. На этот раз парень правда постарается быть максимально честным с ним.       Кого он точно не ожидает увидеть, так это Суëн, которая сидит на высокой ступеньке пожарной лестницы у стены и буравит взглядом листок бумаги перед собой, затягиваясь. Он и забыл, что это было и её любимым местом тоже.       Девушка не сводит глаз с бумаги перед собой, хмуро читая содержимое. Она замечает его, бросая на него мимолётный взгляд, но не здоровается с ним и не обращает внимания, думая, что тот скоро уйдёт. Глубоко затягивается и глухо кашляет в кулак, с непривычки.       Уëн косится на неё, топчась на месте, и тяжело вздыхает, думая уйти ему или остаться. Странно, что они до сих пор враждуют. Как бы они не злились друг на друга, раньше они всегда могли прийти к компромиссу, но после того случая, кажется, всё перевернулось с ног на голову.       Наверное, он принимает одно из самых глупых решений в своей жизни, подходя ближе, но он же вроде пытается стать лучше. Может, стоит начать с малого?       — Привет, — начинает он, ловя незаинтересованный взгляд сверху, и натыкается на пустой взгляд, от которого бегут мурашки по коже. Он узнаёт его, такой же у него бывает, когда становится совсем невыносимо.       Солнце, что светит позади неё, любезно отсвечивает буквы на бумаге с другой стороны, но шрифт слишком мелкий и трудно прочесть содержимое, поэтому он даже не пытается. Только сейчас он замечает довольно заметные мешки под глазами и усталый вид. Почти без макияжа, такой её увидеть практически невозможно. Что-то не так.       Суëн выжидает довольно долгую паузу, не разрывая зрительного контакта, и выдыхает сгусток белого дыма, прежде чем сложить листок в карман. Уëн невольно вдыхает запах сигарет, только на этот раз его начинает тошнить от него. Или это до сих пор после дороги.       Между ними повисает неловкость и это ощущается на коже, кусая его мелкими иглами. Он замечает, что руки девушки трясутся и она кажется тоже удивлена тем, что он решил заговорить с ней.       — Ну привет, — наконец отвечает она, туша сигарету о ступеньку, и выкидывая прямо на землю, через дырку между ними.       — Ты в порядке? — Пусть они и в ссоре, но он не может не волноваться за неё, когда она выглядит так. Вот только девушка на это качает головой и устало прикрывает глаза.       — Тебе не обязательно знать.       — Но...       — Ëсана сегодня нет, — перебивает Суëн, — иди домой. После физры уроков не будет.       Ëсана нет? Это что-то новенькое, и не совсем приятное. Он же никогда не пропускает уроки. А ещё, им видимо предстоит снова перенести их разговор и кажется зря он так спешил сюда, когда мог немного поспать после дороги и бессонной ночи.       Обычно, Ëсан всегда предупреждает его. Уëн проверяет телефон, но новых сообщений нет, а старые так и не прочитаны. К горлу подкатывает неприятный ком. Он так увлёкся своими заботами в последнее время, что совсем забыл о нём. Он лишь надеется, что ничего серьёзного не случилось и Ëсан вскоре сам выйдет на связь с ним.       Однако, всё равно пишет ему перезвонить во все мессенджеры что есть. Он переводит взгляд на девушку снова, та смотрит в невидимую точку перед собой, но вскоре замечает, что её рассматривают и смущённо прячет взгляд.       Кажется, она только сейчас понимает, в каком виде находится перед ним, и наверняка это бьёт по её самолюбию, потому что она накидывает капюшон на голову, скрывая запутанные от ветра волосы, и вытирает пальцами под глазами, стирая размазанную тушь.       — Ты ещё здесь? — говорит она тихо, шмыгая носом и хмуро потирая виски.       — Я просто пытаюсь начать разговор.       — У тебя плохо выходит, — не смотря на её состояние, голос всё так же резок и надменен. Она не скрывает своего раздражения, и Уëн чувствует, что невольно заряжается этой энергетикой тоже. — С чего вдруг ты решил поболтать со мной?       — Послушай, нам надо выяснить всё наконец. Сколько ещё мы будем делать вид, что ненавидим друг друга? Пора прекращать эту глупую войну.       Девушка дёргается, хмурясь, и вдруг слишком резко оборачивается на него, прожигая взглядом.       — Глупую? — щурится она, кратко выдыхая. — У тебя всегда всё так просто.       — Это не так, — мотает головой парень, сжимая руки в кулаки. И почему она не может просто его выслушать? — В тот день мы...       — Что мы, Уëн? — перебивает Суëн, повышая голос. — Нет никаких нас. Есть только ты и твои собственные проблемы, в которые ты втягиваешь и других. К чёрту мне все твои слова и извинения сейчас, когда я просила тебя поговорить, ты просто ушёл!       — Я пытаюсь поговорить с тобой сейчас!       — Только мне уже это не нужно! — кричит она, и её голос эхом отдаётся по пустому стадиону, заставляя Уëна вздрогнуть.       Злость медленно и горячо разливается по его венам, и он ненавидит это чувство по отношению к ней. А ведь день так хорошо начинался. Плохая была эта идея. Наверное, ещё слишком рано и они не готовы к этому разговору.       Повисает долгая напряжëнная тишина, и он уже хочет уйти, но Суëн вдруг встаёт, недобро улыбаясь, и спускается к нему, вставая напротив.       — Так хочешь поговорить со мной? А давай.       — Проехали...       — Как прошли выходные? — не унимается она, скрещивая руки на груди и вскидывая бровь.       — Хо... Хорошо? — неуверенно отвечает парень, не понимая к чему она клонит.       — Ещё бы, — усмешка, — другой город, море, любимый человек рядом. Так спасает от этой городской суеты, правда?       Уëн замирает, испуганно поднимая на неё взгляд и кажется не чувствует землю под ногами. Он глотает, но дышать становится всё труднее. Он бегает глазами по её лицу, понимая, что должен был поступить умнее. Сохранить лицо и усмехнуться, не давая ей шанса самоутвердиться, но своей реакцией он сдаёт себя со всеми потрохами. Откуда она вообще, чëрт возьми, об этом знает?       Лицо Суëн смягчается, наблюдая за смятением одноклассника, но она всё равно старается держать лицо, проходя мимо него дальше.       — Как интересно всё обернулось, правда? — напевает она, усмехаясь. — А ты ведь говорил мне, что никогда...       — Да пошла ты, — не выдерживает Уëн, — Ты нихрена не знаешь.       — Я всего лишь веду диалог, — пожимает плечами девушка, невинно хлопая ресницами, и это злит ещё больше. Она снова ухмыляется, но на этот раз её улыбка отдаёт тенью непонятной ему грусти. — Успокойся, мне всё равно с кем ты трахаешься, но тебе стоит быть осторожным, — бросает она через плечо. — Не всегда люди оказываются теми, кем они пытаются казаться.       — Я разберусь с этим без тебя, — выдыхает он сквозь зубы, получая уверенный кивок.       — Уверена, ты справишься.

***

      — Раздражает! — снова кричит парень, ударяя по полу кулаком, на котором сидит. А потом бьёт снова, вспоминая недавний разговор, и громко вздыхает.       Юнхо недовольно цокает языком, отвешивая ему подзатыльник и садится рядом.       — Я заставлю тебя делать ремонт, придурок, прекрати! — предупреждает он, протягивая ему картошку фри на подносе, желая чтобы тот наконец заткнулся.       Уже больше часа он выслушивает недовольства младшего, что залетел к нему в зал как фурия, и до сих не может успокоиться. Что раздражает ещё больше, он не говорит почему, и Юнхо приходится лишь кивать на его рандомные упрекания и ждать, пока тот остынет и начнёт говорить связно.       — Она меня даже слушать не хочет, —продолжает Уëн, — постоянно перебивает и гнёт свою линию.       — Суëн? — предполагает Юнхо и друг кивает. Что-ж, она всегда умела выводить его на эмоции.       — Суëн.       — А какая у неё линия? — заинтересованно спрашивает старший, чтобы поддержать разговор и опускает картошку в соус, косясь на друга.       — Да кто её знает. Она вечно была довольно проблемной.       — Как и ты. Ну то есть, кажется, это ты вместе с ней оставался на лето, чтобы подтянуть предметы? — между делом вставляет старший, и Уëн снова кивает.       — Ну разве сложно поговорить?       Старший молчит, ожидая что тот на самом деле не хочет знать его мнения и просто выговаривается, но когда пауза длится слишком долго он смотрит на друга, который ожидает от него ответа и бурит своим взглядом.       — Понятия не имею. Разве мы можем знать что творится у неё в душе? — пожимает плечами парень, наслаждаясь едой. — Ты же знаешь, она не очень любит выговариваться и держит всё в себе.       — Ну, она выглядела не очень, — соглашается Уëн, вспоминая в каком состоянии он нашёл её на лестнице.       — Тем более. Дай ей время разобраться со своими чувствами. Может, вскоре она сама пойдёт на контакт, — предлагает он и звучит довольно убедительно, до того момента пока не замечает скептический взгляд напротив. — А может и нет. Почему ты так зациклился на этом?       — Ну а что мне делать? Она узнала про Сана.       — Чëрт. Как?       — Если бы я знал. Она ведь раньше почти ни с кем не дружила, — хмурится парень, кусая нижнюю губу в размышлении, — не понимаю с каких пор она вдруг знает всё и обо всех.       — Может ей рассказал Ëсан? — предполагает Юнхо, вспоминая их внезапное появление на их выступлении в центре.       — Причём тут вообще Ëсан? — устало закатывает глаза Уëн, подцепляя у друга картошку.       — Ну, они же вроде как неплохо сейчас общаются. Может...       Сердце пропускает удар.       — Что ты имеешь ввиду, под «неплохо общаются?»       Юнхо кидает на него мимолётный взгляд, думая что тот просто шутит, но кажется он действительно ничего не знает и это только больше запутывает.       — Ну, моя группа в пятницу выступала в центре и... они вроде как были вместе, — неуверенно поясняет старший, на что Уëн фыркает.       — Хëн, на твои выступления ходит половина города, — смеётся парень, шутливо толкая его в плечо, — если они просто были там вместе, это не значит что...       — Да нет, они буквально были вместе, — пытается объяснить Юнхо, мотая головой, — типа ходили рядом и разговаривали. В общем вели себя так, будто пришли вместе.       Уëн резко замолкает. Пару раз открывает рот, чтобы ответить, но так и хлопает им как рыба выброшенная на сушу.       Нет, такого не может быть. О чём эти двое вообще могут разговаривать? К тому же, Ëсан прекрасно знает об их отношениях, чтобы проводить с ней время вне школы. Звучит как полный бред, но какой толк Юнхо врать об этом? Нет, нет, нет, это всё неправда. Ему показалось, он обознался, он...       — Я не знаю, может быть я спутал их с кем-то другим, — говорит Юнхо, замечая замешательство в глазах напротив и будто читает его мысли. — Всё таки ты прав, там находилось очень много народу, поэтому всё возможно.       Уëн кивает, но нет. Это не «возможно». Юнхо знает Суëн лучше него, а Ëсана спутать с кем-то довольно трудно. Однако, в пятницу у него ведь занятия, что бы он делал в центре? Тем более, на выступлении у Юнхо, которого избегает, чтобы не заниматься танцами.       — Скорее всего, ты что-то напутал, хëн, — говорит Уëн, хотя сам не особо верит в это.       Он мотает головой, словно сумасшедший, пытаясь выбросить эти мысли из своей головы и просто дождаться объяснений от Ëсана. Друг бы ему рассказал. Даже в ссоре, но он не стал бы скрывать от него такое. Надо просто поговорить с ним об этом. Он уверен, что они ещё будут смеяться над этой глупой ситуацией, потому что Юнхо всё напутал, и Ëсан обязательно расскажет ему правду. Даже если они и встретились там, то, зная Ёсана, он скорее всего просто поздоровался с ней из уважения.       — Уëн? — перед его носом щёлкают пальцами и он резко вздыхает, будто выплывает на поверхность воды, после долгого погружения. — Слушай, это был кто-то другой, я почти уверен. Не надо слишком много думать об этом.       — Я не думаю, — врёт он.       — Мне-то не ври, — старший приподнимает бровь, буквально скармливая другу картошку, когда тот пытается сказать что-то ещё. — Послушай, я знаю, что мы покончили с Суëн, но не думаю, что Ëсан стал бы врать тебе. Просто спроси его сам об этом в следующий раз.       Эти слова застревают в его ушах, погружая в новые и новые мысли о их дружбе, и он опускает голову ниже, лениво прожëвывая солёную пищу.       — В этом и вся проблема, — говорит Уëн, и звучит почти отчаянно. — Я оттолкнул его, и кажется на этот раз он действительно чувствует себя потерянным. Не отвечает на звонки и смс, сбрасывает мои вызовы, и я даже не могу злиться на него за это, потому что сам делал недавно так же.       — А почему? — Юнхо наклоняет голову в бок, успокаивающее кладя ладонь на его ногу. Он знает про их отношения и знает, насколько они важны для Уëна, поэтому чувствует, что должен быть рядом, пока он говорит ему об этом.       — Потому что идиот, — пожимает плечами парень.       Это невольно заставляет его подумать о Минги. Он игнорирует его после того разговора достаточно долгое время, и хотя официально они вроде как не в ссоре и всё решили, он всё ещё старается не контактировать с ним.       Он просто знает, что снова взорвётся. С одной стороны, всё это соединило все точки в его голове, но с другой, лишь больше запутало. Узнать, что твой лучший друг пошёл на такую скользкую дорожку ради тебя заставляло его чувствовать себя слабаком. Он не должен был показывать ему как им сложно, не должен был жаловаться на свои проблемы и упрекать его в бездействии, не должен был позволить его голове подумать о том, чтобы связаться со всем этим дерьмом.       Каждый раз, когда он возвращается домой, он боится, что Минги выйдет к нему навстречу и заставит его объясниться. И он прекрасно знает, что не справится. Он даже не знает, что должен сказать ему. Он хочет ненавидеть его, но больше всего в этой ситуации он винит себя, когда он вдруг решил, что является лучше того, чтобы не браться за любые деньги, которые ему предлагали, в угрозу своей репутации и самолюбия. В то время как его лучший друг, мать его, брался за любую работу, чтобы они могли жить лучше.       Он ненавидит в себе всё то, что Минги считает лучшим в нём. Свой статус, работу, даже чёртовы кроссовки, на которые он потратился, в то время как его сосед передавал какому-то чудику его траву. Потому что это вдруг стало преследовать его. Он не мог заставить себя заговорить об этом снова, и находил его спящим на диване несколько раз подряд, с включённым телевизором и телефоном в руках, уходя раньше, чем он проснётся. Заказывал еду на вынос, а в свободное время долго гулял по парку, когда там было меньше всего народу. Ему в принципе нравились ночные прогулки, но после всего произошедшего, они действительно помогали ему отвлечься и всё осмыслить.       Минги всегда жертвует всем ради него, а он ещё умудряется злиться на него за это. Это неправильно. Неправильно, что он чувствует себя так плохо, когда должен сейчас дать совет Уëну, думая о том, насколько хорошим другом является для кого-то сам.       — Это конечно всё очень неприятно, — вдруг говорит он и младший дёргается, удивлëнно переводя на него взгляд. Он молчал так долго, что Уëн уже не ожидал услышать ответа. — Я не знаю насколько у вас всё плохо, но чем больше ты будешь откладывать это, тем хуже будет даваться разговор.       Уëн хлопает ресницами, кусая щёки изнутри, впитывая все его слова, словно от самого мудрого человека на Земле. Юнхо всё также смотрит на свою руку, на его ногах, и кажется говорит это, чтобы убедить их в этом обоих.       — Тут главное не опоздать, — продолжает он, хмуро оглядывая парня напротив, что выглядит таким же потерянным, что и он. — Он может не понять тебя, может разозлиться, ты должен быть готов даже к тому, что он может закрыться от тебя ещё больше. Но если он действительно дружит с тобой, потому что ты — это ты, то примет всего тебя, со всеми твоими загонами и тараканами. Своим молчанием ты делаешь только хуже. Это только всё больше порождает недопонимание между вами, вспомни тот же случай с Суëн. Неужели ты хочешь потерять его так же, как и её?       — Нет, — быстро шепчет Уëн, его губы дрожат и он закрывает глаза, даже не желая представлять это.       — Подумай о том, что будет, если Ëсан узнает обо всём от кого-то другого? Ты должен объясниться перед ним.       — Думаю, Минги тоже надо это услышать, — говорит он в свою очередь, замечая как лицо старшего вытягивается. — Не делай вид, что не знаешь о чём я. Мы решили всё между нами, и мне неловко, что этой ситуацией я стал причастен к вашим ссорам. Я пришёл сюда сегодня, чтобы сказать тебе это.       Юнхо долго молчит, смотря на него нечитаемым взглядом, и в итоге улыбается.       — Кажется, этот твой психолог очень хорошо на тебя влияет, — усмехается он, шутливо теребя младшего по волосам, на что Уëн улыбается, не ругая его за испорченную причёску. — Ещё немного и ты начнёшь проводить нам бесплатные консультации, что скажешь?— дразнится старший и в его лицо прилетает смоченная в соусе картошка.

***

      —Уён, почему не кушаешь? Невкусно?       Услышав голос матери, Уён вздрагивает, отвлекаясь от своих мыслей, что разрывают его голову. За столом осталась только мама, он даже не заметил, как остальные уже ушли. Слишком увлёкся, думая о последних событиях.       — Я покушал перед тем, как вернуться, — отвечает он тихо, но продолжает играть с супом, доставая лапшу длинными палочками.       — С Ёсаном? — уточняет женщина, наливая себе кипяток в кружку.       — Да, — коротко кивает Уён, думая, что она спрашивает это, потому что снова не доверяет, но видит, как она спокойно кивает на это.       Слова Юнхо не покидают голову. Уён уверен в своем друге, Ёсан никогда бы не стал делать что-то ему во вред. Никогда. Но какого чëрта он вообще с ней связался? Он до сих помнит её слова о дружбе и намерениях, неужели она действительно станет так поступать?       Она не станет, нет. Одна драка не может стать для неё поводом портить ему жизнь. Она вспыльчива, легко поддаётся своим эмоциям, в этом они похожи, но если это действительно так... То должно же быть в ней и хорошее. Что она так сильно не хочет показывать, играя роль главной стервы в его романе.       Роман... Чëрт, как она узнала о Сане? Что если... Уёна накрывает неизвестная паника, она же не рассказала Ëсану о нём, верно?       «Подумай о том, что будет, если Ëсан узнает обо всём от кого-то другого?» — звучит в голове голос Юнхо, и к горлу подступает тошнота.       Поэтому он не берёт трубку и не ходит в школу? Неужели, он всё узнал? Так не должно быть. Ничто и ничего не должно испортить их дружбу. Уён никому не позволит встрять между ними.       Если понадобится, он готов встать перед ним на колени, лишь бы друг простил его. Ёсан же простит? В последний раз когда они серьёзно поругались, то не разговаривали два дня, которые были сущим адом. Только в этот раз ситуация намного, намного хуже. В этот раз в неё вовлечены и другие люди.       Юнхо прав, им нужно поскорей поговорить, пока недосказанность не переросла во что-то большее. Уён смотрит в свой телефон, ожидая ответа, хоть чего-нибудь, но Кан не был в сети с утра. Сегодня понедельник, наверняка он занят своими дополнительными уроками. Но почему он не пришел в школу? Не заболел ли? Почему дополнительные вдруг стали в школьное время?       Уён печатает ему ещё пару сообщений, спрашивая о его самочувствии и просит перезвонить ему, когда будет свободен. Вздыхая, он открывает свой профиль, где на аватарке, в кругляшке, стоит их фото. Фото, где у них нет никаких секретов. Фото в школьной форме, где Уён обыденно издевается над ним, вызывая недовольное, но улыбающееся лицо друга.       Уён увеличивает фото, с грустной улыбкой рассматривая его, понимая как сильно соскучился. Ему не хватает ворчания Кана, что любит всё время раздавать нравоучения.       «Уён, перестань тратить свою жизнь впустую!»       «Уён, хотя бы разок в жизни подготовиться к уроку?»       «Уëн, хватит нарываться на драки!»              «Хочешь быть скелетом? Хватит морить себя голодом!»       «Я сломаю тебе пальцы, если ещё раз увижу что ты куришь!»       Раньше он всегда считал это лишь его придирчивостью и непониманием, но Ёсан всегда волновался за него больше, чем его родные. Он заботился по своему, и любил по другому, не так как другие. Ёсан никогда не умел показывать свои чувства, но Уён знает его как свои пять пальцев, знает, что он делает это не со зла и искренне волнуется за него...       Но что если Ëсан скажет ему прекратить отношения с Саном? Что, если это будет его ультиматум?       Они так долго шли к этому, так долго проверяли и признавали свои чувства, разве сможет Уëн, ради дружбы, отказаться от него сейчас? Это единственная причина, по которой он до сих пор не стоит на пороге дома друга.       «Я люблю тебя»       Разве это не самое прекрасное и самое разрушительное, что может услышать любимый человек? Всего три слова, но какой от них эффект. Сан ведь уже не раз доказывал это своими поступками, вот только когда он признался ему уже словами, Уëн никак не мог поверить, что это случилось с ним в реальности. Он верит ему, верит, потому что это и так было очевидно. Но услышать это было так приятно...       Он хочет сохранить это для себя, но в то же время, не хочет выбирать между чем-то другим. Не хочет выбирать между ним и другом.       — О чëм ты думаешь? Даже не реагируешь ни на что, — привлекает к себе внимание мама снова.       — Ни о чëм. Я закончил, спасибо, — Уён кратко улыбается и отодвинув тарелку, встаёт с места, пытаясь сдержать болезненный стон. Интересно сколько ещё эта ночь будет напоминать о себе?       Пожалуй, это та неприятная часть, которая следует за удовольствием. Хоть Сан и растянул его достаточно и был нереально нежным для его первого раза, но организм всё равно не очень радовался таким переменам. Однако терпеть такую боль было куда приятнее, особенно когда задумываешься о том, после чего она появилась.       Он вспоминает руки на своих бёдрах, и тёплые губы на груди, где у него хранятся несколько меток, оставленные Саном, и так сильно уходит в это, что почти не слышит как его зовёт отец.       — Подойди сюда, — говорит он спокойным голосом, но Уëн не двигается.       Он не понимает зачем ему вдруг захотелось поговорить с ним, но желание делать этого совсем нет. И что ему нужно? Неужели снова звонил Ëсану? Что, если Ëсан сказал, что он был не у него?       — Что-то не так? — спрашивает Уён, неуверенно подходя поближе.       — Как прошли твои выходные с Ёсаном?       Блядь. Сердце буквально замирает на месте, будто перестаёт стучать на некоторое время. На его спине неприятно выступает пот и парень тяжело вздыхает, чувствуя как температура в комнате резко падает.       — Почему спрашиваешь?       — А почему нельзя? Ты же обвиняешь меня всё время, что я не пытаюсь узнавать о тебе? — невозмутимо отвечает отец, листая каналы один за другим и даже не смотря на него.       Уён не совсем понимает, к чему тот клонит, но не отвечает, давая ему самому продолжить. Отец будто нарочно молчит, заставляя его всё больше проваливаться в пол под ногами.       «Соберись, он ничего не знает», — говорит парень сам себе и сжимает и разжимает кулаки.       — Чего не отвечаешь? — ухмыляется отец, кидая на него хитрый взгляд, и Уëн замечает, что он абсолютно трезв, что ещё хуже. — Не хочешь поговорить с отцом? В тот раз ты много чего пытался мне выговорить, я слушаю тебя.       Уëн невольно возвращается к разговору с Суëн утром, и это ощущается почти так же, из-за чего он никак не может заставить свои руки не дрожать. Они ведут себя так, будто знают больше, но дают ему шанс сознаться во всём самому и самолично подставиться под острый кинжал, именуемый «правдой».       Он долго стоит на месте, кажется прирастая к нему, и пытается найти в чертах отца хоть одну эмоцию, которая сможет выдать его. Что он знает? Зачем спрашивает про Ëсана? что хочет услышать от него?       — Я пойду к себе, — бросает Уён и поворачивается к нему спиной, давая шанс остановить его. Если отец действительно имеет к нему что-то, то он остановит его сейчас.       Но этого не происходит и Уëн лишь сильнее задыхается, прячась в своей комнате.

***

      Разбрасывая конструкторы везде где можно, Сону сидит на ковре перед диваном, на котором лежит отец, читая данные о пациентах. Отпуск это конечно хорошо, но он не может бросить всё на самотёк и всё равно возвращается к тому, чтобы думать о проблемах других людей, больше своих, постоянно проверяя их статистику и созваниваясь с врачами, что его заменяют.       Тишину нарушают лишь звуки соединяющихся блоков и тихое посапывание ребёнка, активно собирающий лего и не мешая отцу делать свою работу. Однако, сколько бы Сан не пытался сконцентрироваться на деле, мысли так и возвращаются в тот самый вечер в отеле и он чувствует, что краснеет только вспоминая об этом.       В ушах, как на повторе, звучат высокие, громкие стоны Уëна, перед глазами маячат картинки смуглого, нежного тела, извивающегося под ним. Он помнит всё до малейших деталей, хочет запечатлеть этот образ в памяти навечно и ему не терпится вновь окунуться в это тепло худого тела, оставляя на нём свои следы — поцелуи, укусы, засосы — что угодно, лишь бы показать, что он владеет им.       Это так ужасно, на самом деле. Он ведь не принадлежит ему, и то, что он сделал с этим мальчиком должно заставить его ненавидеть себя. Ведь всё это так неправильно и, чëрт возьми, незаконно. Если Чонхо когда-нибудь узнает об этом, Сан будет совсем не против выстрела в его порхающее сердце, которое так отчаянно тянется к молодому парню.       Нет, а если он всё же об этом узнает?       Сан старался всегда отмахиваться от этих мыслей, чтобы не нагружать мозги, но что он вообще должен будет сказать своей семье о своём браке? Родители будут в шоке, как и все родственники, что не упустят шанса перемыть им косточки, порождая сплетни.       Всё должно было быть не так. Ему нужно было разобраться во всём самому для начала, а уже потом вступать в связь с Уëном, который наверняка чувствует себя виноватым. Он должен был сделать всё правильно, но всё что он может предложить ему сейчас, это всего лишь его любовь и пара встреч, в которые они должны постоянно прятаться и прощаться после.       Он не должен был спешить, должен был остановить их, остановить себя. Но это всё так дезориентирует и насыщает его, что он просто не может не признать, насколько сильно хотел этого: услышать Уёна, стонущего его имя, сходить с ума вместе с ним, целовать его улыбку, занимаясь любовью, и разговаривать всю ночь, узнавая всё новое друг о друге.       Сан сошёл с ума. Он действительно не похож на себя. Раньше у него никогда не было такого сильного, неправильного, желания. Эти жадные поцелуи опьяняли его, затуманивали разум и заставляли его хотеть большего. Раньше секс представлялся для него как способ расслабиться и отдохнуть, но он и подумать не мог, что от него можно получить такое удовольствие. В Уëне было так тепло и узко, он был так близко к нему, что тела соединились в одно, и отпускать его после этого ещё сложнее.       Сан переводит взгляд на Сону и не может сдержаться от того, чтобы не ударить себя, грубо хватая себя за волосы. Уëн ведь тоже чей-то сын, его родители доверились ему как специалисту, чтобы он позаботился о нём, и вот что он сделал. Он противен самому себе, это не то чувство, которое он бы хотел испытывать после того, как провёл ночь с любимым человеком.       Как он может смотреть в глаза Сону и не разбиваться от мысли, что его могут забрать от него? Что, если все решат, что он не может быть ему хорошим отцом, потому что не умеет контролировать себя с детьми? Уëн тоже ребёнок, тоже неопытный, потерянный мальчик, который доверяет ему.       Он не должен, не должен...       Мысли обрывает довольно резкий и громкий звонок телефона на кухонном столе, и оба тела вздрагивают на него. Кто может беспокоить его в такое время?       — Дружок, принесёшь папе телефон? — просит Сан у сына, который тут же встаёт с места и прибегает назад, радостно читая имя на нём.       Ынджу. Она звонила ему ещё на выходных, когда он был на пляже, но Сан не мог нормально поговорить с ней, не зная как объяснять то, что оставил сына у брата, чтобы провести время с кем-то другим.       Он пропускает пару вызовов, не решаясь ответить, под вопросительный взгляд сына. Убегать от разговора бессмысленно, всё равно рано или поздно им придётся обсудить это. Он просто боится сломать и её тоже. Может он снова слишком много думает о других, но как жить с мыслями, что ты является причиной чужих слёз и что им больно из-за тебя? Он ведь изменил ей, пусть грубо, но так и есть. А вдруг она звонит ему, чтобы извиниться и попросить начать всё с начала?       — Добрый вечер, Ынджу-а, — как можно добрым голосом произносит Сан, принимая звонок и откладывая папки в сторону. Девушка лишь коротко улыбается в ответ. — Как дела?       — «Снова работаешь?» — говорит она осматривая беспорядок на полу и качает головой. — «Почему не поднимал трубки, если ты...»       — У нас тоже всё хорошо, — прерывает её Сан, суетливо подзывая сына к себе. — Сону, иди сюда, поговори с мамой.       Мальчик радостно прыгает к нему на колени и машет маме, улыбаясь ей. Ынджу меняется в лице и ласково улыбается ему, обнажая зубы.       — «Сону-я, сынок, как ты? Тебе не одиноко без меня?» — тёплым голосом спрашивает она, опускаясь на диван.       — Нет, папа каждый день со мной, — невозмутимо отвечает мальчик, обнимая отца одной рукой, устраиваясь поудобнее. — Мы всё время играем, папа сегодня купил мне игрушку Грогу! Она теперь будет спать со мной, — весело делится он, показывая покупку.       Взгляд напротив меняется, но она заставляет себя улыбаться Сону, который рад быть с отцом вместе, нежели с ней. Сан наблюдает за ними, сдержанно закусывая губу и снова думает о том, что всё испортил. Эти два замечательных человека не заслуживают того, что Сан собирается приподнести им. Как же он жалок...       Сегодня и правда был насыщенный день. Сан передал документы Хонджуну и забрал сына с участка, в который раз удивляясь тому, насколько свободно он себя там ощущал. Они погуляли на свежем воздухе, ходили по паркам, Сону играл на игровой площадке и даже выпросил мороженое. Он чувствует укол совести когда убеждает себя в том, что делает это потому что ему скоро на работу, но в душе он понимает, что на самом деле он делает это, чтобы не чувствовать себя ничтожным.       После уборки Сан заметно устал, но Сону наоборот стал ещё активнее. Даже после долгой прогулки, он принёс своё лего, чтобы закончить его рядом с ним. Сан с восхищением смотрел на идеально собранный конструктор танка. Сону мог лишь посмотреть на рисунок и понять как всё устроено. Откуда у него такая тяга к собиранию непонятно. Сану было бы трудно концентрироваться на чем-то столь мелком, к тому же для этого требовалось много терпения.       Сан не замечает, как Сону уже прощается с матерью и передаёт телефон обратно отцу, садясь на ковёр, в надежде завершить конструктор сегодня.       — «Мы можем поговорить? Желательно наедине», — чуть тише спрашивает Ынджу, хмурясь.       Сан опускает взгляд на сына, который явно слышит их, но игнорирует, увлечённый своим лего. Его сейчас интересует только книжка с инструкцией.       — Я сейчас вернусь, ты пока закончи с этим, хорошо? — обращается к нему Сан и мальчик переводит на него короткий взгляд, чтобы кивнуть.       Сан целует его в лоб и поднимается, направляясь в сторону кухни, по пути закрывая двери за собой, чтобы Сону ничего не слышал. Ему нужно подготовить его к серьёзному разговору понемногу, и сегодня он совсем не готов к тому, чтобы портить им настроение.       — «Я даже не удивлена, что Сону совсем не скучает по мне», — грустно хмыкает Ынджу, когда Сан остаётся один. — «Надо же, додумался взять отгул, а ради меня ты никогда этого не делал».       — Предлагаешь оставить его одного? — спрашивает Сан, опускаясь на стул напротив окна.       — «Я бы могла забрать его, если тебе так важна твоя работа», — вполне серьёзно отвечает она, но Сан ловит нотки злости в её тоне.       — Ему хорошо со мной, — отвечает Сан и до него слишком поздно доходит, что он ляпнул лишнего... — Прости, я не хотел сказать что ему с тобой плохо, я лишь...       — «Это правда», — грустно вздыхает она. — «Ты всегда говоришь только правду. Конечно, ведь он всегда любил тебя больше, несмотря на то, что проводил со мной больше времени. Он всё время спрашивает о тебе, и ждёт когда вернёшься с работы. Почему так? Ты же психолог, неужели он совсем ничего не чувствует ко мне? Вы оба меня никогда не любили».       — Ынджу, перестань так говорить, — хмурится Сан, но она выглядит так, будто ничего не изменит её мнения и она уже всё решила.       Сан не знает, что сказать. За всё это время Сону и вправду не спрашивал о матери. С одной стороны он рад, что сын сильно привязан к нему, но с другой ему жалко Ынджу. Она ведь тоже делает для него всё, что может. Готовит для него, стирает его вещи, убирает за ним, гуляет. Да, иногда чуть повышает голос на него, но это не должно влиять на их отношения. Он знает, что девушка бы никогда не позволила себе лишнего, тогда почему сын так активно сопротивляется её любви?       — «Я ничего не говорила родителям, они думают, что я соскучилась по ним, хотя я думаю, они понимают, что это не так, учитывая то, что я приехала ночью», — говорит она, не смотря на него, вместо этого рассматривая свои ногти. — «Я планирую вернуться ближе к выходным и надеюсь ты найдешь для меня пару часиков, чтобы обсудить наши отношения».       — Да, — сразу соглашается Сан. Хоть он совсем не готов к этому, убегать он не намерен. Он больше вообще не хочет убегать и научиться решать всё сразу, на корню. Пусть больно, но остаётся меньше рубцов. Он лишь надеется на то, что им удасться прийти к компромиссу.       — «Вижу ты не хочешь со мной говорить. Не смею тебя задерживать больше», — снова говорит она после долгой паузы и встаёт с места. — «До встречи».       Не успевает Сан ответить, как она отключается и на экране светится надпись, уведомляющий, что звонок завершён. Сан поджимает губы и откладывает телефон на стол.       Как жаль, что он не может сделать всех счастливыми, но от этого он не хочет меньше пытаться. Всё это время он поступал как идиот, оставляя все свои проблемы на поверхности, и в этот раз он хочет быть уверенным в своих действиях. Может даже быть немного жестоким. В любом случае, ему придётся делать выбор.       Он просто ещё не знает какой.