Feel, my skin is rough, But it can be cleansed, Can be cleansed. And my arms are tough, But they can be bent, Can be bent. And I wanna fight, But I can't contend. I guess that's love, I can't pretend, I can't pretend.
***
Страх его сковал. Он видел эти лица. Видел, как они превращаются в прах в борьбе за свои жизни. Никто не мог видеть врага, не мог понять откуда он и… кто он. Лишь потом он узнает, что враг — они сами. Жители убивали друг друга видя в своих соседях, друзьях и коллегах — жуткое создание. Их сознание было затуманено, разум искажен, а души наполнены печалью и болью. Они сами хотели умереть в этот момент, и лишь его родители боролись не друг с другом, а с ними. Он не мог понять, зачем? Почему те, кого он знал так давно и много — теперь хотели их убить. Его мама… отец… им пришлось убивать их, но они понимали, что до их собственного безумия недалеко. Это было словно вирус; разум полностью менялся, взгляд становился полным ненависти к окружающим, а душу наполняло лишь одно желание — уничтожить источник, который виделся повсюду. Что видел каждый из жителей — знали лишь они. Что-то тёмное, смотрящее на них из мрака с яркой белоснежной ухмылкой и смеющейся над ними. Шепчущий им, что они должны защитить себя и свою семью. Напади на него, ну же. Защити свою жалкую душонку. Всё было бесполезно. Один за другим монстры сходили с ума… даже дядя Папирус потерял свой разум. Это было очень больно. Отец не дал ему и маме на это смотреть, а его глаза заливали слёзы, когда дрожащая рука поднялась в воздух и резко опустилась. Они зажмурились. Все они… Бежать не было смысла — из ада нет выхода. Безумие и негатив был повсюду. Они смотрели на то, как из далека их мир умирает. «Ты не сможешь их защитить». — Голос в голове Эджи появился быстро. Он был похож на шепот, а потом он начал медленно нарастать. «Что ты можешь, а? Убил своего брата, убил своих друзей… я могу помочь тебе…» Его взгляд застыл на его жене. Её тело начинало медленно меняться у него на глаза. Чёрная и склизкая форма стала приобретать какие-то знакомые черты, и где-то загорелся яркий золотой зрачок: «Ты не можешь никого защитить, Эджи. Избавь себя от этих мучений». Безумная улыбка белоснежных зубов и ехидный смешок звонко разнеслись по его разуму. — Нет! — Он очнулся. Пока что. — Эджи… — Опиат смотрела на него испугано, а рядом стоял их сын. Он выглядел так грозно раньше, но сейчас он, как и его отец, — стал жалкой букашкой. — Что же нам делать… — Мы можем уйти из этого мира… — Сказал их сын. — Можно попытаться… — Нет. — Резко отрезал скелет продолжая держаться за голову. — Мы уже потеряны… я и твоя и мама. — Что?.. — Аспер дрожащим голосом произнёс этот вопрос. — Нет-нет, мы же можем уйти вместе! — Ты. — Скелет указал на Аспера. — Ты должен уходить. Эта вселенная — мертва, малыш. — Я не оставлю вас здесь! — Ты что, не понял меня?! — Его отец не был никогда таким резким. Мама стояла и молчала. — Ты должен уходить… пока… — Скелет схватился за голову и упал на колени. — Открой ему этот чёртов портал Опи! — Эджи… — Давай! Он лишь помнит, как что-то затянуло его во внутрь. Не было ясно, куда его забросит, но последнее, что он увидел, это были его родители: две обезумевшие фигуры которые с яростью бросились друг на друга. Он не увидел, как они разорвали друг друга, но был уверен, что слышал что-то: «Будь хорошим мальчиком». И он даже не заметил тени, что стояла позади них и смотрела, как его любимые родители раздирают друг друга в клочья в безумии. «Да… будь хорошим мальчиком, Аспер. Мамочка и папочка будут по тебе очень скучать рвя друг друга в клочки». Шаттер нашёл его. Не сразу, но он нашёл его через время. До этого момента Аспер шатался по другим вселенным без цели. По началу он хотел вернуться и найти того, кто это сделал. Желание было столь большим, что он не хотел думать ни о том, что его могло там ждать, ни о том, что он не знает, с чем сражаться и как. Постепенно желание утихло. Его родители рискнули жизнью ради него и он так просто упустит этот шанс на жизнь? Ему нельзя так безрассудно поступать, но… что тогда делать? Его дома — нет, его семья — погибла, и нигде ему не было места. Ничего не приносило ему счастье, ведь он видел его повсюду и каждый раз видя счастливую семью в очередной вселенной, — он возвращался к тому моменту, когда видел своих родителей бросающихся друг на друга. Дрим нашёл его в самом плачевном состоянии. Дьявольская ухмылка украшала его лицо покрытой темной субстанцией. Все его тело было ею покрыто, и лишь золотой нимб на голове не был частью этого склизкого и пульсирующего нечто. Золотой зрачок ярко горел в темноте, а четыре щупальца извивались за его спиной. У него была такая странная аура… кажется, что-то светлое, но полностью скрытое под темной субстанцией. Его голос был таким нежным и тихим, его походка — летящей и статной, а его прикосновение… самое первое прикосновение к нему… — Бедный мальчик, — Усмехнулся Шаттер, наклоняясь к нему и осматривая с ног до головы. Луна позади него заставляло яркое золотистое свечение гореть ещё ярче. Палец в перчатке осторожно схватил его за кольцо на алом ошейнике на его шее (подарок отца на совершеннолетие, который он никогда не снимал и который был единственной памятью о доме) и приподнял его так легко. — Кто обидел тебя, малыш? — Всё это звучало так… будто бы он просто насмехался над его состоянием, но его лицо резко стало мягким. — Что… — Он не сильно сопротивлялся. Может, его наконец-то убьют? Алкоголь внутри него не давал сфокусироваться, но он бы и не стал. — Кто… кто ты? — М-м-м, — протянул он смотря на его убитое «я». — Тот, кто поможет тебе отомстить и даст тебе цель. Ты же не хочешь умереть вот так, словно ты бродячая псина? — Откуда вам знать, чего я хочу… — О, поверь мне, — одно из щупалец так аккуратно обвилось вокруг его морды и рывком опуская его к себе. — Я чувствую твою боль. Тебе нужно лишь… довериться мне. И он доверился. Он видел многое, но лишь Дрим дал ему истинную цель, увидел в нём что-то. Тренировал его, позволял ему находиться рядом, показывал другие миры и говорил о том, что опасность повсюду. Что… кошмары приходят незаметно. Он всегда был рядом с ним. Делился знаниями, дал ему кров и… немного странных, но таких же потерянных, как он. Шаттер говорил, что в их случае он не успел им помочь… какая же наглая эта была ложь, и он её не распознал. Ящер был слишком очарован им. Этот странный и жутковатый монстр был таким… необыкновенным. Аспер никогда не видел таких монстров, и он даже рассказал ему, как стал таким. Даже с такой болью он гордо ходил, а эти щупальца позади его спины… Шаттер замечал этот интерес и стал медленно, — словно змея, —приближаться к своей жертве. Всё это было такой маленькой весёлой игрой, в которую они, кажется, играли вдвоем, вот только у Аспера не было ходов. Этот скелет стал становиться всё ближе и ближе, пока в одну из ночей… Он не мог уснуть. Воспоминания снова и снова возвращались и желание найти того, кто виновен снова вернулось. Он хотел его убить. Разорвать на части. Отрывать от него по кусочку, пока не останется от него ничего. Даже пепла. Ящер зажмурил глаза. Его «хамелеон» самопроизвольно заставил его тело обрасти шкуркой, но это было не самым страшным. Он почувствовал, как его руки резко занесли над его головой и плотно сжали скользкие щупальца. Он открыл глаза и встретился с ярко горящим зрачком. Шаттер, словно темная волна, медленно начинал закрывать своей тенью его. Тело скелета остановилось лишь тогда, когда их лица были друг напротив друга. Бархатный голос произнёс: — Ты хочешь меня, Аспер? Он не мешкался. — Я… — Не бойся. В таком желании нет ничего такого… — Щупальца и одна из его рук стали исследовать живую плоть вдоль и поперёк вызывая жар. — Скажи. — Да. Это вызвало у Дрима широкую улыбку. Он приблизился ещё больше. — Отомстит эту миру вместе… — Да, учитель… Длинный и скользкий язык проник в его пасть сковывая их в безумном и горящем поцелуе. «Аспер хороший мальчик…правда? Сделает всё, что я ему скажу. И, может, получит косточку. Вспоминай их лица всегда и никогда не забывай».