Слишком много "Но".

Собственно, он даже и сам понять не мог, как такое могло получиться, ибо себя-то уж всегда считал человеком здравомыслящим, умным и весьма трезво смотрящим на мир. Точнее на оба мира. Ну да впрочем это уже не важно. Мистер Голд, или Румпельштильцхен, устало выдохнул воздух из легких и с чуть заметным недовольством оторвался от бесконечного созерцания бумаг. - Вы меня вообще слышите? - назойливый голос, впрочем, как и его обладательница, упрямо звучал в просторном кабинете. - Да, мисс Свон, я вас слышу, - саркастически отозвался мужчина, поворачиваясь к блондинке, - Вовсе не обязательно так орать. - Я еще не ору, как вы видите,- Эмма фыркнула, но громкость все же убавила, - Ну так как? Вы идете? - Это обязательно? - вопрос прозвучал почти что жалобно и, если бы это был не Румпельштильцхен, Эмма бы вполне себе позволила отстать от человека и убраться восвояси. Но это был именно Темный. А уж с ним по-другому просто никак. - Да, - и вдовесок последний аргумент. - Генри хочет, чтобы вы пошли с нами. Причина первая. Генри. Единственный и не так давно приобретенный внук. Родная кровь. Голд хмурит брови и вопросительно смотрит куда-то вдаль. К слову сказать, не смотря на пророчество, он успел привязаться к мальчишке. Благодаря неустанным попыткам Эммы растормошить в нем человеколюбие и прочие чувства, которые он уже успел подзабыть. Так что, в принципе, он не отказался бы провести часок-другой в обществе внука, который успел ему полюбиться. Кабы не одна малюсенькая деталька. - Ну так что? - Эмма переступила с ноги на ногу, упрямо глядя на несостоявшегося свекра. - Иду, - обреченно вздохнул Голд, поднимаясь из кресла. Эмма довольно улыбнулась. - Ну и славно. Пойду за Генри! - Конечно. Темный с усталостью посмотрел в след дочери Белоснежки, обуреваемый множеством чувств. Среди которых было такое непривычное ему, как горечь. **************************** - Вам не мешало бы почаще прогуливаться, мистер Голд, - Свон откинула назад прядь светлых волос, упавших ей на лицо. - А то выглядите... - Я уже отнюдь не молод, юная мисс, - искривив губы в ухмылке, Голд откинулся на спинку скамейки, наблюдая как Генри запускает в пруду радиоуправляемую лодку, подаренную дедом на 12-тилетие, - вам не мешало бы об этом помнить. - Не прикидывайтесь старой развалюхой, - Эмма фыркнула, поправив наконец непослушные кудри. - Вам не идет. - Я попросил бы вас не судить обо мне по себе, Свон, - достаточно сухо парировал Голд. Но прежде чем Эмма смогла что-либо ответить на столь едкий выпад, голос Генри пресек всякие намерения разгорающегося спора. - Мам, помоги, я запутался! - Иду! - блондинка торопливо подорвалась со скамейки и направилась в сторону сына. Не заметив, к сожалению ( а может и к счастью) тоскующий взгляд, направленный ей в спину. Эмма Свон. Безалаберная, уверенная в себе девчонка, нахальная, впрочем, как и ее матушка. Иначе от кого ей передалась эта искринка в глазах? Голд втихаря вздыхает, надеясь, что Генри отвлечет Эмму на достаточное количество времени, чтобы Голд смог успеть собрать свои мысли в кучу. Высокий, звонкий смех. Голд поднимает голову и упирается взглядом прямо в фигуру Эммы. Невольно хочется встать, плюнуть и уехать напрочь из этого парка. А лучше из города. Навсегда. Но - увы! - если Генри является первой причиной, которая его тут держит, то Эмма Свон есть вторая причина. Это не любовь. Это не симпатия. Это не чувство благодарности. Это даже не ... А впрочем, черт знает. Черт бы ее побрал, даже он сам не может понять, на кой черт ему сдалась эта блондинка! Голд с неким оттенком раздражения выдыхает и открывает глаза. Эмма Свон, его личный заскок, никуда не испарилась. На минутку Голд задумывается о том, что собственно судьба куда более саркастичная стерва, чем Кора Миллс. Куда более, ибо так даже Кора не смогла бы подстроить при всем ее могуществе. Дочь Белоснежки родила сына от его Бельфаера. Впору истерично посмеяться да пойти напиться виски из его личного бара. Снежка временами неодобряюще качала головой, видя эти их прогулки, но Эмма упрямо продолжала таскать Румпельштильцхена вместе с ними. Ну да. Если уж не от отца, так пусть хоть от деда мальчишка получает хоть толику своего внимания. А парнишка-то кстати похож на него. Не на Бэя, а именно на него, на Румпельштильцхена. Подумав об этом Голд кривит губы в усмешке. Надо же, какая ирония - у Светлой Снежки и Темного Румпельштильцхена общий внук! Ну и гены пареньку достались- не позавидуешь. Одна упрямость чего стоит... Затем снова переводит взгляд на Эмму. Губы невольно дрогнули, складываясь в горькую усмешку. Его так забавляет ее нервозность, вечное желание кому-то помогать. Ему даже в какой-то мере приятна эта ее колкость в ответ на его выпады, ведь она не прячет свои эмоции, как остальные. Не старается выглядеть в глазах других святой. Она такая, какая есть: грубая, чересчур напористая, нахальная, но всегда каким-то шестым чувством понимающая всех и вся. Она - мать его внука, бывшая девушка его сына. И, к величайшему ужасу всемогущего Румпельштильцхена - его неоспоримая привязанность. Довольно-таки странная, если уж на то пошло. Временами Голд пытается понять, что же такого его сын нашел в ней. И что он сам в ней нашел, собственно. И каждый раз он не может найти приемлемого ответа. А в глубине мозга задумчиво мелькает мысль, что если бы ему на пути попалась такая женщина, уж он-то ее точно бы никуда не отпустил. Сгреб бы в охапку вместе с пацаном и с гиканьем свалил куда подальше. Но.... Но это не любовь. Но она слишком молода, а он уже стар. Но она дочь Снежки. И она мать его внука. Эмма Свон. Знала бы ты, сколько ты неприятных мыслей доставляешь своему несостоявшемуся свекру, то не таскала бы его за собой на "прогуляться". - Мистер Голд! - звонкий голос заставляет его вынырнуть из раздумий, - Собирайтесь, Генри ноги промочил! - Без происшествий вы никак, - пробурчал Голд, поднимаясь со скамьи. Эмма же фыркнула и повернулась к Генри. Поправляя тому куртку. - Я бы с вами поспорила, но.... Свон не договорила. А Голд в очередной раз пожалел, что в этом мире существует слишком много «но».